***
2. Фьюри — Что, — спрашивает Фьюри, — это? — Мидгардский ребёнок, — говорит Тор, не обращая внимания ни на свирепый взгляд Фьюри, ни на маленького ребёнка в его руках. Ребёнок бледен и тощ. Покрытые струпьями, худые коленки торчат из-под свёртка красной ткани. А на голенях тёмные синяки. Каштановые волосы падают на глаза, и мальчишка щурится. Возможно, у него должны были быть очки. — Это я и сам вижу. Откуда он взялся? — Это, — начинает Тор, прижимая ребёнка к груди, — Питер Паркер. — Тебе не кажется, что ты перешёл грань шуток? Я знаю, что он молод, но Боже, не настолько же. — Это действительно он. Мой брат что-то сделал. Какое-то заклинание. — Парень тычет Тора в подбородок, и полубог, не выглядя оскорблённым, просто переключает своё внимание на Питера. — Да, малыш? — Он пират? — Шепчет Питер и с сомнением косится на Фьюри. — У него нет бороды… — Недостаток волос на лице он восполняет силой духа, — отвечает Тор. Ребёнок выглядит скептически настроенным. — Хм. А Фьюри вздыхает. С его-то карьерой места удивлению уже не осталось — наудивлялся. Что-то подобное случалось и в прошлом — тогда были кошмарные выходные — его лучшие агенты превратились во вредных, травмированных десятилетних детей. По крайней мере, к этому моменту у Питера достаточно друзей, чтобы присматривать за ним. Линчевателя любят (даже если ребёнок, кажется, не замечает сего факта). Фьюри не должен играть роль няни — за неделю наигрался. — Где его очки? — Спрашивает директор. — Если он будет так щуриться, у него заболят глаза. — Зрение Человека-паука прекрасно и без очков. — Это было до укуса. А в этом возрасте он их носил. Фьюри потирает висок. Дерьмо. Кто-то должен позвонить Мэй Паркер и сообщить ей об этих изменениях. И не поставь личность Человека-паука под угрозу, он бы попросил стажёра сделать это, а сказав о проблеме на прямую, он не думал, что Мэй Паркер будет лично штурмовать вертолёт. — Ты действительно пират? — Спрашивает его Питер. И кажется, ему удобно на руке у Тора, однако он, судя по всему, не доверяет ему по вопросам касательно пиратов. — Да, — без колебаний отвечает Фьюри. — И ты украл меня? — Я хороший пират. Просто дезертировал. Питер и Тор кивают. А Фьюри вздыхает и машет Тору на дверь. — Давай, Тор. Нам нужно во всём разобраться. Думаю, у нас должна быть где-то припрятана детская одежда.***
3. Флэш Томпсон Пока они идут, Питер играет с накидкой Тора. Он возится с концами и дёргает их, чувствуя мягкую королевскую ткань. И Тор счастлив наблюдать за ним. Большинство агентов игнорируют их, когда они проходят мимо, но один человек, одетый в чёрное, замирает, стоит ему узнать мешковатый спандекс, в который одет Питер. — Это Человек-паук… — начинает агент Веном. А потом замечает Питера, свернувшегося калачиком в объятиях Тора. — Питер? Питер моргает. — Гм. — Директор Фьюри, это… это действительно он? — К сожалению. — Ты его знаешь? — Спрашивает Тор, поднимая бровь. И Флэш тупо кивает. — Мы были друзьями детства. Когда Тор протягивает Питера, Флэш осторожно берёт его на руки, как если бы он был чем-то драгоценным и хрупким. — Привет, маленький парень. — Не урони его, — предупреждает Фьюри. Флэш выдыхает. Он наклоняется к Питеру, откидывает назад скрывающую его лицо чёрную маску и слегка улыбается. — Как поживаешь, дружок? Питер заметно напрягается. — Я выгляжу по-другому, верно? — Флэш криво улыбается, открывая вид на зубы. И Питер отшатывается. — Эй, эй, это я. Флэш, помнишь? — Может быть, — медленно произносит Фьюри, — неразумно говорить это семилетнему ребёнку. Выражение лица Питера не меняется, даже когда он открывает рот и говорит: — Я проснулся с затуманенной головой, в окружении совершенно других технологий и людей, способных летать. — Фьюри обращает свой взгляд на Тора, и Мститель пожимает плечами. — Я знаю, что со временем что-то не так. Вы оба говорили об этом при мне, — Питер отстраняется от груди Флэша, но не отводит от его лица глаз. — А теперь здесь Флэш, и он должен быть моего возраста… — Гении, — бормочет Фьюри себе под нос. — Я стал старше, — соглашается Флэш, толкая Питера в бок, и последний пытается вырваться из его рук. Тор тут же забирает мальчика обратно. И ребёнок прячет лицо в чужом нагруднике. Флэш смотрит на свои пустые руки и сглатывает. — Мне очень жаль, — говорит он. — Должно быть… должно быть, я ошибся с возрастом. — Питер, — Фьюри не сводит глаз с Флэша, — сколько тебе лет? — Семь. — И как долго Флэш помыкал тобой? Питер, выглядывая, смотрит на Флэша, кто так же, не отрывая взгляда, глядит и на него. Мальчик отклоняется обратно и приглушённо шепчет. — Несколько недель. — Тогда это всё объясняет, — Флэш смеётся и старается не смотреть на Фьюри. — Какое-то время я вёл себя ужасно по отношению к тебе, но потом я извинился и мы помирились, снова стали друзьями. — Питер поднимает голову. — Мне очень жаль, что я так с тобой обошёлся, Питер. Питер расслабляется. И хоть он не улыбается, но в его поникших плечах чувствуется облегчение. — Всё в порядке. Флэш откашливается и снова надевает маску. — Тебе нужно осмотреть синяки, Пит. Я не хочу, чтобы тебе было больно, ладно? — Хорошо. — Томпсон, — начинает Фьюри, — мы поговорим об этом позже. — Да, сэр.***
4-6. Тони Старк, Стив Роджерс и Наташа Романова Кафетерий на вертолёте — в большинстве случаев, к беспорядку. И обычно Тони избегает его — видимо, не сегодня, когда где-то рядом его товарищи по команде. Так что он направляется в кафетерий с планшетом под мышкой, о чём тут же сожалеет. — Господи Боже! — Тони смотрит на сидящего на столе ребёнка, кто также глядит на него в ответ широко раскрытыми глазёнками. — Это чё за гремлин? — Я третьеклассник, — говорит гремлин. И Тони проводит рукой по волосам. — Как бы то ни было, после полуночи эту тварь никто не кормит. — Тони, — предупреждает Стив. — Тони Старк? — Парень моргает раз, другой, третий и тонким голосом говорит: — Я Питер. — Питер, — эхом отзывается Тони. А Питер жуёт соломинку, сидя над коробкой с соком. Тут два варианта: либо этот мелкий работает в Секретной разведывательной организации или это он сам свернул не туда и забрёл в начальную школу? — Теперь ЩИТ нанимает детей? Наташа плюхается рядом со Стивом. — Они наняли Клинта. — Они наняли Паука… — начинает Тони и снова смотрит на Питера. — Срань господня. Питер. На этот раз Стив не ругает его. — Я знаю. — Это то, что происходит, когда ты не ешь зелень? А я предупреждал тебя, предупреждал не пить слишком много кофе, Манчкин*. — Мне нельзя кофе, — напоминает Питер. — Ты прав. Я не позволю тебе исчезнуть в зародыше. По крайней мере, у тебя всё ещё есть большие пальцы, чтобы помогать мне в лаборатории. — Законы о детском труде, Тони, — ухмыляется Наташа. А Тони, ухмыляясь в ответ, лишь пожимает плечами. Тогда Питер переключает внимание на Наташу, и можно заметить нечто сродни благоговения. Тони позавидовал бы, не будь Питер также взволнован, когда он впервые увидел его будучи в возрасте семи и пятнадцати лет. — Привет, — застенчиво говорит Питер. — Ты тоже супергерой? Наташа улыбается. — Так и есть. Я Чёрная Вдова. И Питер задыхается во второй раз. — Ты герой с паучьим именем! Ох, это чертовски здорово. — Ты любишь пауков, мелкий? — Спрашивает Тони, приподняв бровь и улыбаясь Стиву. Питер кивает, а его личико такое серьёзное. — Раньше я их боялся, но тётя с дядей подарили мне на день рождения большую книгу паукообразных. Теперь я знаю, что они не такие уж страшные, даже наоборот, милые что ли. И мой любимый — Птицеед-голиаф, потому что он может вырасти до фута в длину. Размером с маленькую собаку! — Ясно, — выдавливает Тони, хотя по спине у него бегут мурашки. Питер сияет. — Я хочу, чтобы когда-нибудь он стал моим питомцем! Тони смотрит на милое личико Питера, на его распущенные и прикрывающие глаза волосы, веснушки на переносице. Ну почему все милые в конечном итоге оказываются сумасшедшими? — Но Чёрная Вдова тоже классная, — торопится успокоить Наташу Питер. А она улыбается, тем самым показывая, что не злится. — А ты ешь мужчин, с которыми занимаешься сексом? Тони задыхается. Стив закусывает губу и смотрит в небо, стараясь не рассмеяться. — Не знаю, — говорит Наташа. — Ну, большинство примеров сексуального каннибализма у чёрных вдов в основном происходит в закрытой среде, так что не уверен, что это действительно считается? Самцы пауков просто не могут убежать и… Питер умолкает, а его плечи опускаются. В то время как взрослые внимательно за ним наблюдают. — Питер? — Вы не хотите слушать эту чушь. Извините. Я не должен был болтать. — Мы не против послушать, — отвечает Наташа. — Нет, я знаю, что это скучно. Всё в порядке. — Питер. — Малыш, услышав голос капитана Америки, поднимает глаза. И пятнистый румянец, распространяющийся по его щекам, с неуверенным взглядом, оглядывающим стоящих рядом супергероев, выглядят настолько знакомыми. Но прикрытый стыд и виновато поджатые губы не подходят Питеру — ни как тощему подростку, ни как семилетнему ребёнку. Питер Паркер — неудержимый болтун. Он не такой. — Кто научил тебя не говорить о своих интересах? — Спрашивает Наташа. Руки Питера сжимаются в кулаки, захватывая ткань толстовки. — Никто. — Питер. Питер ёрзает на стуле. Он не такой упрямый, как им всем знакомый подросток. — Дети в школе и мои учителя. Они сказали, что я слишком много болтаю и никому не интересно. Никто не хочет знать о пауках. — Мне интересно, — отвечает Тони, и Питер, сутулившийся от недостатка энергии, моргает и, кажется, не замечает в его словах лжи. — С удовольствием послушаю о пауках. Стив бросает на него понимающий взгляд. — Я тоже. Неуверенно, словно пробуя на вкус каждое слово, Питер продолжает: — Единственные виды, которые поедают своих партнёров в дикой природе, находятся в Южном полушарии. Другие, как я и сказал, — делают это в неволе, когда самцы, застряв, не могут выбраться. — Тогда Клинт в безопасности, — говорит Тони. Питер поднимает голову. Стив хихикает в ладонь. А Наташа, наконец полностью расслабившись в отличии от напротив слишком впечатлительного семилетнего ребёнка, только и произносит: — Я никогда никого не убивала.***
7. Клинт Бартон — Это что?.. — Человек-паук теперь ребёнок. Клинт смотрит на Наташу. — Человек-паук и так был ребёнком. Теперь он ещё больше ребёнок? Ребёнок-паук? — Клинт качает головой. — Какого чёрта, Нат? Какого чёрта. Стив вздыхает через нос. — Почему все ругаются в его присутствии. Ему семь. Пожалуйста, прекрати. Клинт пожимает плечами. — Он умный парень и знает, что запоминать, а что нет. — Чёрт, — говорит мелкий Человек-паук. — Чёрт, — теперь уже Клинт. А ребёнок-Человек-паук, кажется, «светится». Дерьмо. — Чёрт! — Клинт, — давит Стив. — Мне… у меня дела. Пойду-ка я отсюда. Подальше от твоего смертельного взгляда и этого крошечного ребёнка. Прощайте. Наташа хватает его за шиворот и останавливает. Она толкает его в сторону крошечного, большеглазого Человека-паука. И приказывает. — Подружись. — Пожалуйста, — молит уже сам Клинт. Глаза Питера становятся ещё больше. — Я… я тебе не нравлюсь? — Нет! То есть да. Конечно, ты мне нравишься. — Клинт покачивается и делает глубокий вдох. — Извини, обычно я хорошо лажу с детьми. Ты просто удивил меня. Я Клинт. Питер смотрит в землю. Он маленький ребёнок. Тогда он был мелким подростком, но что-то в том, как он выглядит сейчас — на целый фут ниже ростом, с ещё большим количеством детской припухлости и очками на носу, с веснушками на щеках, — заставляет Клинта чувствовать себя старым. Питер шмыгает носом и цепляется за рубашку. — Всё в порядке. Я понял. Я тебе не нравлюсь. Трое Мстителей сердито смотрят на Клинта. И лучник видит, как жизнь проносится у него перед глазами. Он ещё немного дёргается и спешит заверить малыша: — Нет, нет, ты мне очень нравишься! Мы друзья. Очень хорошие друзья. Однажды мы столкнули Сэма со здания. Это было потрясающе. Питер открывает рот. — Я столкнул кого-то со здания? — Гм, — говорит Клинт, когда нижняя губа Питера дрожит, а глаза слезятся; Клинту кажется, что его ударили. — Нет, извини! Ты никогда никого не сталкивал со здания. Я просто пошутил. Питер закрывает лицо руками и издает громкий сдавленный звук. Грудь резко вздымается. (За спиной Клинта, чего лучник не видит, Наташа, удерживая Тони, шепчет им обоим: — Он притворяется. Тони переводит взгляд с готового заплакать ребёнка на Наташу и поднимает брови. С другой стороны от Наташи Стив приглушает ладонью смех. — Нет, — шепчет Тони с некоторым упрёком. — Ты уверена? — Я видела, как Питер плакал, — отвечает Наташа так тихо, что Клинт не слышит. — Я также видела, как он плакал крокодиловыми слезами. В шестнадцать лет у него получалось лучше, хотя, надо отдать парню должное, он и сейчас неплохо справляется. Взрослые паникуют, стоит детям зареветь, но это не продлится долго. Клинт рано или поздно его раскусит. — Надеюсь, поздно, — говорит Тони. Стив же лучезарно улыбается рыдающему ребёнку. — Он талантлив. — Он злой, — опровергает миллиардер. — Он крошечный гений, — соглашается Наташа, — и я им так горжусь.) — Просто пошутил, — говорит Клинт, осторожно кладя руку на покачивающуюся голову Питера. И Питер смотрит на него покрасневшими глазами. А Клинт слишком уж потрясён, чтобы заметить нехватку слёз. — Ты клянёшься? — Клянусь.***
8. Джонни Шторм Джонни Шторм с ужасом смотрит на детскую версию своего лучшего друга. Парень одет в футболку с надписью «Наука», которая вполне могла бы подойти Питеру-подростку. Его зубы всё ещё кривые. И Паркеры, должно быть, всё ещё копят. Джонни почти разочарован тем, что он упустил возможность увидеть неуклюжего Питера в очках, а не только на детских фотографиях, которые Мэй тайком подсовывала ему за спиной Питера. — Привет, — говорит крошечная версия Питера Паркера. И Джонни хочется сдохнуть. — Я Питер. Кто ты? Где-то позади него смеются Сью и Бен. Джонни не уверен, какое у него сейчас лицо, но Питер выглядит обеспокоенным. Он смотрит на Джонни так, словно у того вот-вот случится удар. — Боже, — выпаливает он, — моя странная влюбленность стала ещё более странной. Питер моргает, глядя на Джонни. — Ты влюблён в меня? — Не в тебя. То есть в тебя, но когда ты будешь постарше, на немного? А то это было бы странно. Ты мой ровесник. Чёрт, ты хоть знаешь, кем ты будешь в будущем? Тебе уже кто-то сказал? Или я только что раскрыл секрет? — По крайней мере, Питер не психует. И это хорошо. Джонни, наверное, с ума сходит. Он беспомощно смотрит на Питера. — Я не зануда, правда. Питер снова моргает. Ребёнок ведь понял? Джонни говорил очень быстро — видно, сказывается долгое общение со своим Питером. — Гм… — начинает Питер. — Не думаю, что ты зануда. Ты очень красивый. Джонни задыхается. На заднем плане Сью и Бен теперь уже впадают в истерику. И Питер, к счастью, не обращает на них никакого внимания. — У тебя очень светлые волосы, — продолжает Питер, не замечая краснеющих щёк Джонни. — Ты высокий. Держу пари, ты многим нравишься, даже если так и не научился говорить, как нормальный человек. — Питер смотрит на него искоса, слегка прищурившись. Это мини-версия подозрительного взгляда Питера, что он даёт Джонни, когда тот либо украл его еду или слил что-то прессе, или написал нечто особенно смущающее о Человеке-пауке, не посоветовавшись с ним. — Ты действительно влюблён в меня? Ты слишком хорош, чтобы любить кого-то, вроде меня. Теперь очередь Джонни моргать. — Конечно хочу. Ты умный, весёлый и самый храбрый человек, которого я знаю. — Джонни по-волчьи улыбается. — Самый красивый, когда вырастешь. — Ой. — И я очень-очень надеюсь, что ты не вспомнишь об этом моменте, когда станешь старше. Парень продолжает смотреть на Джонни, почти робея под пристальным взглядом подростка. И для него это непривычно. — Я… — Питер теребит очки, что невероятно мило. — Я тоже был влюблён? Джонни потирает голову. — Нет. Ты нет. Бен громко кашляет на заднем плане. А Питер поднимает голову, как любопытный зверёныш. Сквозь стиснутые зубы Джонни шепчет: — Мы просто друзья. — Друзья, — эхом отзывается Питер. Бен бьёт себя ладонью по колено. Нет, Джонни не обращает на него внимания. — Именно так. Улыбка Питера ослепляет. Его веснушчатый нос морщится, кривые зубы выставлены напоказ. — У меня их немного… может хочешь поиграть? — Хочу. Джонни подхватывает Питера под мышки и бежит прочь от товарищей по команде. Сью что-то кричит ему в спину, что-то об ответственности, о том, что он должен оставаться на базе, дабы не попасть в беду. С Питером на руках трудно обращать внимание на хоть что-то, кроме открытого неба и блеска в глазах ребёнка. — Ты когда-нибудь летал, приятель? — Питер качает головой, и Джонни улыбается. А в следущий миг он ускоряется. Питер визжит ему в плечо и прижимается ближе. — Хочешь, покажу?***
+ 1. Тётя Мэй Питер свернулся калачиком на кухне рядом с сушилкой и корзиной с чистым бельём. Их старая сушилка грохочет, вращаясь, отчего воздух становится тяжёлым и влажным с запахом сохнущей одежды. Питер достал из сушилки свежие простыни и накрылся ими, как плащом. В руках он держит планшет. — Ты в порядке, милый? — Спрашивает Мэй. И уголки его рта тянутся вниз, а плечи обхватывают голову. Мэй знает этот взгляд. Питер кивает, да. Что-то громко трескается на экране, и он заворачивается ещё плотнее. Он качает головой, нет. Мэй опускается на кафельный пол с тихим стуком. Она обнимает Питера за плечи, и он лишь прислоняется к ней ближе. Когда Фьюри впервые рассказал ей о изменениях с её племянником, она забеспокоилась. Он заверил её, что через несколько дней Питер вернётся к своему подростковому состоянию, но это ничего не улучшило. За несколько дней может многое случиться. За несколько лет многое может случиться. Между её Питером и тем, что объявился у неё на пороге сегодня днём в вихре и объятиях Джонни Шторма, прошло почти десять лет. Она рада, что они не потеряли близость. Этот Питер прячется за её бок без стыда так же, как он делал это, когда ему было семь в первый раз, так же, как он это делает и сейчас — слишком по-неловкому. Питер наклоняет к ней экран, и Мэй с шумом выдыхает воздух. Кадры с YouTube размыты; оператор бежит и лавирует среди хаоса боя. Вторгшийся взвод инопланетян — серые неуклюжие твари с мокрыми зубами и тусклой броней. И Мстители среди них словно яркие цветные пятна в море серого. Костюм Человека-паука выделяется. Он кружится в воздухе и приземляется на уличный фонарь. Отсюда он стреляет паутиной, пока дорога не становится устланной обездвиженными пришельцами. Человек-паук замечает оператора и низко наклоняется. Питер быстро перематывает вперёд. И Мэй понимает, что он уже это смотрел — в конце концов, ведь знает, где что искать. — Это Тор, — говорит Питер, указывая на экран. Тор приземляется, и под ногами у него потрескивает цемент. Человек-паук подпрыгивает к Мстителю, и полубог расплывается в солнечной улыбке. Рядом приземляется Железный человек с Соколиным Глазом и Чёрной Вдовой на руках. Он отдает им честь. Наташа в ответ кивает, и Клинт бьёт кулаком по руке. Лицевая панель у Железного человека поднимается, и миллиардер обнимает Человека-паука за плечи. Он указывает на улицу, забитую телами, и наклоняет голову; кажется, он впечатлён. Человек-паук же словно расцветает под его похвалами, как цветок под солнцем. — Это Наташа, — говорит Питер, указывая на рыжую, — а это Клинт. Это Тони. И это, — Питер тычет пальцем в Человека-паука. Линчеватель выглядит так, словно он там, где и надо — рядом с Тони Старком, выглядит так, будто он родился, чтобы стоять плечом к плечу со Мстителями и поверженными у их ног врагами, — это я? Капитан Америка и Сокол присоединяются к ним чуть позже. Стив и Тони тут же начинают препираться. Человек-паук отскакивает от Тони к Сэму и начинает что-то лепетать, размахивая руками. Сэм же выглядит очень усталым, но он не ругает и не огрызается на линчевателя в ответ. Выражение лица Питера непроницаемо. И Мэй пытается его понять. Он человек постоянного движения. Он ёрзал, подпрыгивал и всегда попадал в чересчур большие для него неприятности; его мысли крутились без перерыва, цепляясь за вещи, на которые Мэй и не обратила бы никакого внимания; он всегда и обо всех заботился, может и неправильно, но это была бескорыстная любовь, что заставляла его временами, когда сама Мэй не смотрит, красть из её кошелька деньги и ползти в захолустье города в одном только спандексе, лишь бы защитить совершенно незнакомых ему людей. Мэй не может остановить Питера, и она это знает, но она может ему доверять. Она может держаться за него, когда бы он ни вернулся к ней и в каком бы состоянии он ни был. — Это ты, — говорит Мэй. И Питер судорожно вздыхает. — Я так и думал. Мэй прижимает его к себе. — Как ты себя чувствуешь? — Смущён будущим выбором гардероба. Они смотрят на Человека-паука на экране. На экране Джонни Шторм пробирается к своему лучшему другу и над чем-то смеётся, что заставляет невысокого линчевателя попытаться привязать его к стене. — По-моему, ты очень гордишься своим костюмом. — Правда? — Первый ты сделал себе сам. Этот же сделал Тони. — Хорошо, — Питер перематывает видео ещё дальше. Мэй протягивает руку и натягивает им обоим на плечи простынь. Они долго сидят, просматривая ролики нью-йоркских супергероев на YouTube и слушая успокаивающий гул сушилки. Мэй встаёт, когда свет начинает меркнуть. Её коленные суставы снова щёлкают. Она уже не та, какой была лет десять назад. — Тётя Мэй? — Питер тонет в простыне. Он смотрит на неё так же, как и тогда, когда ему было семь лет, также, как и временами сейчас. — Да, милый? — Спасибо, что сказала мне правду.