Подари мне ещё кусочек ада

POV Макс Я открыл глаза, посмотрел на часы. Оказывается ещё шесть часов утра. Что-то рано проснулся. Хотя больше спать совсем не хочется. Чувствую себя бодрым и удовлетворенным вчерашним спектаклем, который так «понравился» Виноградовой. Да, именно такую реакцию я хотел увидеть. Моя месть начинается. Она захотела меня игнорировать. Что ж посмотрим, как тебе это удастся, когда я буду преподносить ей различные, порой из ряда вон выходящие сюрпризы. Вчера первый сюрприз удался на славу. Как её взбесил мой видок после двухчасового гуляния. Я прекрасный актёр, было так легко изобразить на лице удовольствие и расслабленность. А она как маленький ребёнок купилась на банальный фокус. Стоило расстегнуть рубашку и ремень, поцеловать Кузнецову и всё образ готов. А что? Выглядело очень правдоподобно, будто я с кем-то развлекался. Нет, конечно, Кузнецова не плохой вариант, красивая, ухоженная, но она фальшивая, не способная выражать чувства. Она подумала, что я её поцеловал из-за большой любви к ней, наивная. Зато Виноградову позлил. Как истеричка, выскочила из купе, не забыв громко хлопнуть дверью. Начало, это только начало. Я буду мстить. Зачем? И за что? Ответ прост: она не такая, как все эти куклы. Она не бросается ко мне объятия, не строит глазки, не пытается завоевать моё расположение к себе. А я привык, что всё вокруг меня крутится, особенно девушки. Да мне нравится чрезмерное внимание к себе, ибо меня таким сделали родители. С детства, светские вечера, тусовки, официальные вечеринки. С ранних лет учили подобающе себя вести, держаться галантно, уметь заводить знакомства. Внедряли в голову, что нужно уметь привлекать к себе внимание, добиваться симпатии к себе, любыми способами. Будь то лесть, вранье, жалость. К годам 16 мне это порядком надоело. Надоели восхваления в свой адрес, фальшивые комплименты и улыбки. Постоянная ложь, о том какая у нас замечательная семья, живущая во взаимопонимании друг к другу. Наскучили постоянное лицемерие, притворные любезности в мою сторону. Такие изречения, как: « Какой хороший мальчик!», « Какой ласковый, вежливый», « Максим такой культурный, обаятельный, очаровательный». Всё это продолжалось изо дня в день. Всё было слишком притворно. Однажды не выдержав, я открылся всем таким, какой я есть. И сейчас я настоящий, порой пылкий, прямолинейный, самоуверенный, упрямый, иногда становлюсь наглым, лояльным и колким. Отец пытался образумить меня, сделать таким как был, послушным, милым мальчиком. Но я настоял на своём. Он решил, проучить меня, дал деньги на первое время и указал рукой в самостоятельную жизнь. Но я не слишком то и расстроился, за год ни разу не попросил его о помощи. Сейчас тяжело, нет той роскоши и беспечности, приходится себя сдерживать в покупках и других растратах. Благо мать в тайне от отца, отсылает мне каждый месяц деньги, за что я ей конечно благодарен. Иначе бы пришлось вернуться к отцу и строить из себя пай- мальчика. Наверное, поэтому я стал таким импульсивным и ехидным. Но меня уже не переделать. Но иногда удается на меня подействовать Андрею. Он может меня утихомирить и заставить что-то сделать. Он не раз спрашивал, почему я так докапываюсь до Виноградовой. Не раз пытался уговорить меня наладить с ней отношения. Но вот, что-что этого я делать никогда не буду. Лиза сама-то не слишком горит желанием заводить со мной дружбу. И меня всё устраивает. О, кажется, начинается пробуждение в нашем логове. Через три часа мы прибудем в столицу. POV Автор - Всем подъём! - кричал профессор, открывая поочередно все двери. Морозов сразу же вышел и пошел умываться. - Ооо, Морозов, ты уже не спишь. Прекрасно! Как приведешь себя в порядок, подойти ещё раз к каждому и разбуди. Я уверен, половина даже не собиралась вставать, - проговорил Николай Дмитриевич. - Ладно, я всех разбужу! - ответил Максим. Умывшись, он зашёл в купе. Ничего не менялось, как все спали, так и спят. На его лице заиграла коварная улыбка. Он вышел, но вскоре вернулся со свистком. Неизвестно откуда он его достал. Максим встал в боевую готовность и очень громко свистнул. - Рота подъём! Через три минуты поезд прибывает на станцию Москва! - прокричал он. Все резко вскочили. Лиза ударилась головой о потолок, Даша начала вытаскивать чемодан, Андрей же просто встал, обдумывая дальнейшие действия. Максим начал смеяться, увидев помятые от сна и испуганные лица однокурсников. Все уставились на него, потом наконец-то сообразили, что это была шутка Морозова. Даша и Андрей гневно на него посмотрели и двинулись в сторону Максима. - Тебе не жить! Беги! - прокричали Авдеев и Старкова. Лиза же просто легла на спину и заложила руки за голову. Вот чего-чего, но такого спокойствия он не ожидал увидеть. Он же думал, что она взбесится и устроит разгром, но ничего такого не произошло. Немного полежав, Лиза пошла умываться. Отстояв очередь, она охладила лицо водой, почистила зубы и сделала высокий хвост. Очень жаль, что зеркало висело лишь в туалете. Все отправились на завтрак. Перекусив, ребята направились собирать вещи. Даша и Лиза решили переодеться, и ушли с завтрака пораньше, пока мальчиков ещё не было. Благополучно справившись со своими делами, они решили заглянуть в соседнее купе к девчонкам. Немного поболтав, Лиза отправилась в свое купе. Она открыла дверцу и увидела переодевающихся Андрея и Максима. Авдеев был без рубашки. А вот Морозов был в одних боксёрах. Они увидели Виноградову, Андрей натянул рубашку и промолчал. А вот Максим не смог сдержаться. - Тебя стучаться не учили? Вообще-то неприлично, подсматривать за обнажёнными мальчиками, - злобно, но одновременно с сарказмом проговорил Морозов. Он даже не собирался чем-то прикрываться, его это даже ничуть не смущало. - Вообще-то мои вещи здесь тоже находятся. В следующий раз не забудьте повесить табличку «Занято»! – прошипела Лиза и закрыла двери. На шум собрались Даша, Вика и Оля. Морозов соизволил нацепить штаны и майку. Он вышел к разговаривающим девушкам и опять не сдержался, чтобы не подцепить Виноградову. - Вы меня так бурно обсуждаете? Что, Виноградова, рассказываешь своим подругам какое идеальное тело ты недавно лицезрела! Понравилось, да? – со своей фирменной ухмылкой спросил он. - Ты слишком высокого мнения о себе, Морозов. Меня чуть прямо там не стошнило от такого неприятного зрелища, - ответила Лиза и скривила лицо. - Что-то было не заметно, чтобы тебе не понравилось, стояла и не могла оторвать глаз, вон аж слюнки потекли! - Тебе показалось! - Ну, раз так, в следующий раз соизволь постучаться! А если сама не можешь, попроси маму научить тебя, таким не сложным правилам приличия, - сказал Макс. Лиза как-то растерянно на него посмотрела, но тот не обратил на это никакого внимания. - Вау! Тебе нечего сказать, что-то новенькое. Удивлён, что на этот раз ты не нашла, что мне ответить. Поздравляю, видимо на сей раз твой словарный запас иссяк! - наигранно произнёс он. Лиза молчала, буравя его взглядом. Она ничего не отвечала ему, то ли от того что не находила слов, то ли потому что хотела поскорее прекратить эту бессмысленную перепалку. Но Морозов не собирался останавливаться. - Молчишь. Ну, тогда я дам тебе ещё один совет. Попроси своих родителей, научить тебя банальным правилам этикета. И пусть твоя мама научит тебя, как нужно вести себя с противоположным полом, а то такими темпами так и найдешь свою вторую половинку! Лиза смотрела на него со злостью и негодованием. На глаза нахлынули слёзы, которые она была не в силах сдержать. Она замахнулась и влепила пощечину Морозову. - Никогда, не смей говорить о моей матери! - Ты дура что-ли? - разозлился он, не ожидая таких действий со стороны девушки, - Иди, поплачься мамочке в жилетку и расскажи какой Морозов плохой! - ехидно произнёс он, потирая щеку. Слёзы побежали по щекам девушки, она развернулась и побежала в сторону туалета. - Поплачь, поплачь, легче станет! - крикнул он ей вдогонку. - Смотри-ка, ещё и обиженную из себя строит. Девчонки гневно на него посмотрели. - Да вы чего? Вы из-за Виноградовой что-ли так ополчились? - спросил в недоумении Максим. - Какой же ты и правда, бесчеловечный! - грубо проговорила Оля и ушла. - Да, Морозов, не думала, что ты такой придурок. Это надо же было такое сказать. Бедная Лиза! - сказала Вика, окинула его презрительным взглядом и ушла в сторону туалета. - Что это с ними? Даш, может быть, ты объяснишь, наконец- то! - не понимал Морозов. - Ты реально ничего не понимаешь? - сурово спросила Старкова. Он лишь покачал головой. - Зачем ты упомнил о её матери! - произнесла Даша и глубоко вздохнула, - её мама погибла три года назад, разбилась на самолёте, всего за один день до Лизиного 16-летия, - грустно продолжила она и опустила глаза, постепенно наполняющимися слезами. - Что? Это правда? - ошарашенно промолвил Макс. - Нет, блин, я шучу! Видишь, какая смешная шутка оказалась, что Лиза даже заплакала, - завелась Даша, - ты впредь, прежде чем что-то говорить, подумай сто раз! - крикнула Старкова и ушла в купе. Морозов был в шоке, когда узнал, почему так болезненно перенесла Лиза его слова. Он просто не мог поверить, что сказал ей такое. Немного постояв, он решил извиниться и пошёл в сторону туалета. Возле него уже стояли Оля и Вика и уговаривали Лизу открыть им. - Девчонки, можно я попробую? - произнёс Максим. Вика и Оля переглянулись. - Только можно наедине! - прошептал он, чтобы Лиза не услышала его. Девчонки некоторое время принимали решение, можно ли ему доверять. Потом всё-таки первая решилась Вика. - Хорошо! Только учти, если опять чем-нибудь обидишь её, я тебя придушу собственными руками, - тихо, но с грубостью проговорила Кузнецова. -А я ей помогу! - добавила Оля. Ещё раз, убедившись в правильности решения оставлять Лизу с Максом, они ушли. Макс подошел к двери, не зная как начать. - Лиз, пожалуйста, прости меня! - заговорил виноватым голосом Морозом, - я же не знал, про твою маму. Прости! Лиза не отвечала, были слышны лишь тихие всхлипы. - Лиз, пожалуйста, открой! Прости меня, я поступил как полный кретин, - бормотал Максим. В ответ опять угнетающая тишина и всхлипы. - Прости меня! Открой, я согласен на любые условия, лишь бы меня простила! - проговорил Максим и прислонился лбом к железной дверце. Ответа вновь не последовало. Но вдруг резко Лиза отворила дверь, отчего Максим вздрогнул. Она посмотрела на Морозова своими заплаканными глазами, в которых виднелись оттенки обиды, но больше всего грусти. - Зачем ты просишь у меня прощения? Разве тебе не весело, когда мне плохо и больно? А? Зачем весь этот спектакль, будто бы тебе есть дело до меня, до моей матери, - её голос дрогнул, слёзы окутали прозрачной пеленой голубые глаза, – Не нужно претворяться, что тебе не всё равно. Я уверена, тебя не заботит, то, как мне тяжело сейчас. То как тяжело жить без матери уже четвёртый год подряд. Ты даже представить себе не можешь, каково это, потерять такого близкого человека, - кричала Лиза, выплёскивая на Максима все отрицательные эмоции. Морозов молча слушал её. Его сердце сжалось, от вида плачущей девушки. Ему самому было очень плохо, что он сумел так обидеть Лизу. Конечно, он хотел ей отомстить, но такой способ очень жестокий. Как он хотел отмотать время назад, чтобы тогда не ляпнуть этих слов, из-за которых он напомнил ей о самом страшном горе. Девушка плакала, а Максим смотрел на неё, считая себя самой настоящей сволочью. Здесь он не выдержал и притянул Лизу к себе. Лиза не ожидала такого от парня, поэтому попыталась вырваться из его цепких рук. Но ничего не вышло, она сдалась и уткнулась в его тёплую грудь, разрыдавшись ещё больше. Максим крепко обнимал девушку, одной рукой за талию, второй за плечи. Он слегка наклонился, вдыхая запах её волос и приговаривая: - Прости! Всё будет хорошо. Успокойся, прошу тебя, пожалуйста! Всё хорошо! Лиза постепенно успокаивалась. Его голос звучал для неё, как молитва, от которого становилось легко. В его объятиях она чувствовала себя защищенной, будто он тот, кто может уберечь от всех ненастий и печалей. Хотя и для Максима, и для Лизы были непонятны такая внезапная ласка и доброта, с его стороны. Но в эти минуты, они чувствовали себя очень комфортно и уютно. Но и такой идиллии когда-то должен прийти конец. Лиза окончательно успокоилась, подняла голову и посмотрела в глаза Максиму. Тот всё ещё продолжая прижимать её к себе, легонько улыбнулся. Но не той улыбкой, наполненной корыстью и злобой, а доброй, излучающей сочувствие и радушие. - Прости меня ещё раз. Я, правда, сожалею, что наговорил тебе такое! - тихо произнёс, вглядываясь в глаза блондинки. Только сейчас он увидел, что они были нежно-голубыми, с оттенком серого цвета. - Я простила тебя, - пробормотала она, - но зачем ты жалеешь меня, зачем утешаешь? - Просто я не хочу, чтобы ты плакала! - ответил Морозов и вытер большим пальцем с её щеки ещё невысохшие слёзы. Именно в этот момент между ними промелькнула искра. Та долгожданная нить связала их сердце. Но разум всё еще был включен и контролировал все действия молодых людей. Лизе, конечно же, было приятно слышать от него такие слова, без нотки сарказма и грубости, ощущать его теплые прикосновения у себя на лице и теле. Но вдруг в её голове загорелся красный свет светофора, отключивший все чувства. И пришедшие им на смену рассудительность и трезвость ума. Она легонько толкнула его в грудь, отчего тот выпустил её из своих рук. Она опустила взгляд, потом вновь посмотрела ему в глаза, в которых читались сомнение и растерянность. Она, постояв немного в тишине, отвернулась и зашагала к купе, напоследок сказав Максиму «Спасибо». - Лиз, - окликнул её парень. Она осторожно повернулась. - Я готов принять твои условия! Только, чтобы больше не видеть твоих слёз, - проговорил он, не без труда. Видно эти слова дались ему нелегко. Но кто знает, что заставило его переступить через свою гордость. Может он решил измениться? Если да, то зачем? Вернее, будет поставить вопрос, ради кого? Ради кого он изменил своим принципам? Ради кого решил открыть свою новую сторону. Ответ более чем понятен. Ради неё. Ради той, от которой ты чувствуешь себя легко и непринужденно. Ради той, от которой веет теплом, надеждой и искренностью. Ведь она того стоит? Да, она того стоит! Даже большего. И ты сделаешь всё, чтобы она поверила тебе, и не искала в твоих действиях подвоха. Ведь никогда не поздно измениться. И ты изменишься. И поступишь должным образом. Ради неё!