"Поздравляю"
«Он издевается? Сегодня не произошло ничего, с чем бы меня можно было… проклятие.» — Спасибо, Джейни, — непринужденно улыбнулась Санса. — Ты можешь идти. Закрыв дверь за служанкой, Санса подошла к столу, не решаясь сесть за него. Почему лорд Бейлиш так любит усложнять ей жизнь? Почему только ему пришло в голову вспомнить о её именинах, когда даже она сама о них забыла? И вообще, какая глупость и расточительность печь пироги в столь неспокойное время. Поскольку Мизинца не было в её покоях, Санса попробовала переложить свое раздражение на пирог, взглянув на него с неприязнью, выискивая изъяны. Но быстро сдалась, потому что Боги не придумали ничего идеальней и совершенней, чем лимонный пирог. Он был большим и теплым, с хрустящей корочкой и посыпкой из сахарной пудры. Санса не могла ненавидеть то, что так аппетитно пахло. И не могла отрезать себе кусочек. Во-первых, потому что Джейни забыла принести нож, а отковыривать лимонный пирог вилкой прямо с подноса для Сансы было сродни кощунству. А во-вторых, отмечать в одиночестве свои именины это еще хуже, чем одной напиваться. Последующее решение далось ей непросто. Леди Старк чувствовала, что пожалеет о нём, пока пробиралась сквозь мрак коридоров в направлении гостевого крыла. А когда лицо Мизинца, открывшего ей дверь, озарила довольная ухмылка, она уже была в этом уверена. — Леди Старк, какой приятный сюрприз. — Не могу сказать Вам того же, лорд Бейлиш, — без особых церемоний девушка сунула ему блюдо с пирогом. — Возьмите же. У меня руки затекли, пока я его несла. Он помрачнел. — Вы хотите вернуть его? — И не мечтайте. Просто раз уж все члены моей семьи либо уехали, либо старательно игнорируют факт моего существования, а Бриенна на ночной охоте, Вы составите мне компанию и одолжите свой нож. — Почту за честь, миледи, — глаза мужчины масляно заблестели. — Желаете разрезать им пирог или мою шею? Санса надеялась, что кинжал Мизинца также остёр, как и его шутки. — Пока пирог. А там посмотрим. Уходя из своих покоев, она не взяла кувшин с элем, надеясь, что у Мизинца он есть и не придётся идти на кухню, привлекая внимание слуг. Однако, вопреки её ожиданиям, лорд Бейлиш достал из сундука бутылку вина. Ей был знаком этот сорт. — Ложь и борское золотое, — тихо выдохнула леди Старк. — Уверяю Вас, к сладкому оно также подходит. Пока Мизинец искал бокалы, Санса занималась нарезанием пирога. Исподволь следя за ней, Пересмешник отметил то, как ответственно леди Старк подошла к процессу, тщательно отмеряя середину, честно стараясь отрезать поровну. Даже в отношении её любимого лакомства, врождённое чувство справедливости Старков не позволяло Сансе схитрить, положив Бейлишу меньший кусок. Наконец, с сервировкой было покончено. Мизинец поднял свой бокал, и, поколебавшись, Санса повторила за ним. — За Вас, леди Старк. Пусть ширятся горизонты Ваших возможностей, и крепнет сила Ваших знаний. Ошеломлённая столь замысловатым поздравлением, Санса не нашла едких слов в ответ, предпочтя просто кивнуть. Вино было превосходным и выдержанным, но съев первый кусок, она едва не застонала от наслаждения. Последний раз Санса ела лимонный пирог, ещё живя в Гнезде, и успела забыть, насколько он прекрасен. В меру пропечённый, не слишком кислый, но и не приторный, он таял во рту, оставляя после себя аромат корицы и легкое послевкусие счастья. Если закрыть глаза, то можно представить, что ей опять шесть и празднуется день урожая. Тогда на кухню Винтерфелла впервые доставили лимоны, и был испечен точно такой же пирог. Маленькой Сансе он понравился больше остальных блюд, и она разревелась, когда последнюю порцию отдали Арье, а та умудрилась уронить её на пол. Видя, как плачет его старшая дочь, лорд Эддард пообещал, что на её именины испекут целую сотню лимонных пирожных. И он сдержал слово. Конечно, воспитанной леди не пристало не доверять словам отца и заниматься пересчётом сладкого, но Санса помнит, что пирожных было очень много. Как на все её последующие именины. Последняя крошка растаяла на языке, а вместе с ней исчез и флёр детских воспоминаний. Открыв глаза, Санса встретилась взглядом с Мизинцем, наблюдавшим за ней с легкой улыбкой. — Надо полагать, пирог Вам понравился, миледи? — мягко спросил он. Санса почувствовала, что краснеет. — Да, он вполне неплох. А Вам как? — После месяцев поедания овсянки и репового рагу — настоящая амброзия. Санса вздохнула, в тайне солидарная с ним. Но Мизинцу ни к чему знать, что и ей самой уже поперёк горла овощные супы и водянистые каши. — Если пророчества мейстеров о самой долгой зиме окажутся правдой, то скоро нам придется скучать и по миске с овсянкой, — строго заметила она. — Какая безрадостная перспектива. Воистину, порой я завидую медведям за то, что не могу как они, впасть в спячку и очнуться только весной. — Бросьте, лорд Бейлиш. Вы, даже в шкуре медведя, не стали бы мирно спать. Скорее, дождавшись пока другие звери заснут, организовали переворот и забрали себе лучшую берлогу. — Польщён тем, что Вы даже не сомневаетесь в моей победе над целой популяцией. Невольно Санса усмехнулась тому, как ловко лорд Бейлиш перевел её шпильку в похвалу. Этот человек вечно умудрялся обратить любую мелочь в свою пользу. Вот и сейчас, Мизинец, пользуясь тем, что она слегка расслабилась, втянул её в беседу, вовсю используя свое красноречие. И сегодня Санса не была настроена на борьбу с его талантом убеждения, сдавшись достаточно быстро, с одинаковым интересом слушая, как и его наблюдения об экономике Железного Банка, так и забавные истории о жизни в Риверране. — Неужели моя мать была такой упрямой? — Вы просто не видели тех чудесных кожаных туфелек, леди Старк. Кет влюбилась в них с первого взгляда. Лорд Хостер привёз их из самого Волантиса, но не угадал с размером. Туфли ей немилосердно жали, но Ваша матушка всё равно надела их на танцы, устроенные в честь помолвки лорда Ригера. И надо отдать ей должное, она продержалась семь песен, прежде чем дяде Бриндену пришлось нести её на руках до спальни. Лиза тут же пристала к ней, требуя отдать туфли ей, но Кет была не из тех, кто быстро сдается. Она решила, что кожу также легко перешить, как шелк или бархат, и распорола швы на туфлях шилом, что я стащил для неё из кузницы. И это был первый и последний раз, когда Вашей матушке не удалось что-либо сшить. Она хихикнула. — И Вас не наказали? Мизинец одарил её снисходительным взглядом. — Так не в первой же. Я вернул шило на место прежде, чем его хватились. Кет пришлось сложнее. Лиза закатила истерику, считая, что сестра испортила туфли назло ей. С тех пор ваш дедушка поклялся всегда дарить своим дочерям одинаковые подарки, и только те, что точно придутся впору. Хотя, Лиза всё равно была убеждена, что предназначенное ей зеркало более тусклое, а кружево менее тонкое, чем у сестры. Эдмару было легче, ему не приходилось ни с кем сравнивать подарки. Санса вскинула брови. — Разве Вам ничего не привозили? Мизинец ответил ей не меньшим удивлением. — Леди Старк, Ваш дед уже облагодетельствовал меня сверх меры, когда взял воспитанником. Для моего семейства это был самый ценный подарок. — И Вы это понимали, ещё будучи ребёнком? Пересмешник пожал плечами. — Разумеется, нет. Но я был рад покинуть свою холодную скалу, где даже летом было невозможно согреться. Я был рад новым книгам, которые мне разрешили брать из библиотеки замка. Я был рад знакомству с другими детьми, от которых не разило овечьим пометом. И я был рад есть сладкое каждый день, а не только по праздникам. Он ненадолго замолчал, пристально рассматривая крошки на тарелке. — Хотя, должен признать, в Риверране не пекли такой же вкусный пирог, как это получалось у мамы. Санса поняла, что не только она в этот вечер позволила себе отбросить привычную маску сдержанности. Нужно было этим воспользоваться. — А что за пирог делала Ваша мама? — Самый обычный, песочный. Но каждый год, на мои именины, она пекла его с разной начинкой, которую я раньше не пробовал. Сейчас я понимаю, что она делала это из-за того, что свежие фрукты и ягоды поступали к нам нерегулярно и приходилось экономить, но в детстве мне нравилось такое редкое разнообразие. Мы превращали это в игру. Моя мать практически все могла превратить в развлечение. Ей не хотелось, чтобы я понял, насколько беден и уныл наш край, и она всеми силами пыталась скрасить нашу жизнь там. Когда её не стало, мне показалось, что умерли и сами Персты, словно из нашей земли вынули душу. Я не хотел больше там находиться, да и отец тоже. К счастью для нас обоих, лорд Хостер вспомнил о своём обещании и забрал меня к себе, а отца отправил на очередную войну с горными кланами. Он замолчал, поняв, что наговорил много лишнего. Сентиментальность всегда была его слабостью, как и женщины Талли. Он долил вина себе и Сансе. — Давайте не будем жить прошлым, леди Старк. Лучше сосредоточимся на том, что ждёт нас в будущем. На сей раз, Санса позволила себе улыбнуться его тосту. Пока будущее складывалось весьма неплохо. Она уже не сердилась на лорда Бейлиша за его сюрприз и была рада хоть на один вечер отдохнуть от той ответственности, что она взвалила на себя, став Леди Винтерфелла. Завтра она опять будет усмирять лордов, ждать писем от Джона, бороться с крысиными набегами и придирками Арьи. Но сейчас ей было комфортно в компании Мизинца и лимонного пирога. Когда был съеден последний кусок, Бейлиш вспомнил, что из Дорна ему также доставили новую доску для кайвассы и научил Сансу играть в неё. Правда, все партии она благополучно проиграла, несмотря на то, что для уравнения сил, Мизинец отдал ей своего дракона. — Как такое возможно? — запоздало удивлялась Санса, чей король пал от стрел арбалетчика Мизинца, спустя пять минут игры. — У меня же целых два дракона! — Драконы бессильны для защиты Вашего короля, если Вы не умеете защитить их самих от требушета противника. — Могли бы и требушет свой отдать. — Леди Старк, пока Вы не научитесь правильно располагать свои фигуры на доске, я смогу обыграть Вас, даже если отдам вам и требушет, и всех слонов в придачу. Справедливости ради, их последняя игра длилась около получаса и перед своим поражением, Санса таки ухитрилась перебить всех ополченцев, копьеносца и двух тяжёлых всадников Бейлиша. И она могла поклясться, что хотя бы гибель всадников была для него неожиданностью. — Зря я показал Вам тот обманный приём с дальним обстрелом, — еле сдерживая улыбку, качал головой Лорд-протектор. — Зря, — довольно соглашалась Санса. На часах было без трёх минут полночь, когда Мизинец встал из-за стола, задвигая стул за собой. — Вы уже намерены указать мне на дверь, лорд Бейлиш? — Нет, только на окно. — Какая бестактность, выпроваживать даму через окно, — делано возмутилась Санса, следуя за ним. Он усмехнулся вместо ответа, поднимая взгляд вверх. Санса за ним повторила. Ледяной Дракон* сегодня светил особенно ярко. — Следите за ним внимательно, леди Старк, — прошептал он ей на ухо. Едва он успел договорить, как в небе блеснула крохотная молния, прямо возле глаза Дракона, скрывшись за соседней звездой. На миг тот погас, но тут же зажёгся вновь. — Это… это была комета? — восхищённо выдохнула Санса. — Падающая звезда, — поправил её Бейлиш. — Когда наступает Зима, она пронзает глаз Ледяного Дракона через каждые две Луны, пока не пройдёт первый год. — Откуда Вы знаете? — От матери. Её отец был мейстером, преподающим астрономию в Цитадели. Знания это всё, что он смог ей дать. Он говорил, падение звезды предвещает удачу тем, кто увидел её. — Надеюсь, Серсея её не видела. Со двора послышался крик караульных, заступающих на полуночную смену. Её именины прошли, наступил новый день. И если она хочет добраться до своих покоев незамеченной, нужно уходить прямо сейчас. Мизинец вернулся к столу, наполняя свой бокал последней порцией вина. Всё ещё медля и ни говоря ни слова, Санса подставила свой и он долил ей остаток. — За что пьем? — За новый день. Пусть он будет не хуже предыдущего. — Спасибо за этот вечер, лорд Бейлиш. Даже не знаю, как мне благодарить Вас. Он улыбнулся. — Не стоит. Это меньшее, что я мог для Вас сделать. Неожиданно, Сансу развеселила его сдержанность. Похоже, своим отказом в Богороще, она сильно обожгла его самолюбие, и он всячески осаждал себя от повторной попытки сближения. — И всё же, — протянула Волчица. — Может Вы бы хотели что-то получить взамен? Я могла бы позволить Вам проводить себя… или даже поцеловать. Она видела, как потемнели его глаза, охваченные желанием. И как сжалась в кулак его рука, впиваясь ногтями в ладонь. Многолетняя выдержка одержала верх и на этот раз. Лорд Бейлиш не поддался на провокацию, позволив себе лишь два шага в сторону Сансы. — Назовите меня по имени, леди Старк, — спокойно проговорил он. — Мне будет достаточно и этого. Её губы приблизились к левой щеке Пересмешника, словно она собиралась поцеловать его, но вместо этого Санса прошептала: — Петир. Правая щека. — Петир. Его губы, в дюйме от собственных. — Петир. Поцелуй случился быстрым и жадным. Словно он был готов к тому, что Санса отпрянет от него в любой момент и убежит. Но сегодня она не была настроена убегать. Едва губы лорда Бейлиша коснулись её, леди Старк ощутила странную смесь волнения и удовольствия. Она поняла, что не хочет уходить из его комнаты, где ещё пахнет лимонным пирогом, где никто не догадается искать её, где ей наконец-то стало тепло от вина и мужского тела. Закрыв глаза, она втянула его в новый поцелуй, обнимая руками за шею, чувствуя, как его ладони обхватывают её талию, притягивая ближе. Бейлиш не мог поверить в реальность происходящего, даже когда они оказались в постели. Даже когда Санса стянула с него штаны и рубашку, а он расшнуровал её корсаж. Как в бреду, Мизинец осыпал её лихорадочными поцелуями, заставляя девичье тело пылать. Заставляя забыть всю прошлую боль, что оно испытало. Заставляя раствориться в его ласках и дарить их в ответ. — Девочка моя, — благовейно шептал он, вновь и вновь возвращаясь к её губам. — Любовь моя, моя радость, моя королева… Пальцы Сансы путались в его волосах, скользили по тонкой коже спины, царапая её ногтями, вызывая нетерпеливые стоны. Низ её живота истекал жаром и влагой, прося высвобождения. Но когда она, забывшись, обхватила коленями его бедра, ощутив член сквозь льняную преграду белья, внутри неё что-то оборвалось. Тело дернулось как от удара, зубы непроизвольно сжались, а в глазах застыл страх. Уловив перемену в ней, Мизинец отпрянул. Пристально всматриваясь в её раскрасневшееся лицо, он осторожно заправил рыжую прядку за ухо, не делая иных попыток коснуться её. — Я никогда не обижу тебя, Санса. Она кивнула, не в силах сейчас говорить. Лорд Бейлиш нежно поцеловал её в лоб, затем в губы и шею, и, не встретив сопротивления, продолжил. На сей раз, он не вжимал её тело в своё, а его поцелуи были почти невесомы и трепетны, но не стали задерживаться на груди, а спустились ниже. Намного ниже. Санса почувствовала, как внутри неё вновь зарождается огонь, разливаясь по венам с каждым дразнящим движением его языка. Стыд был отброшен в сторону вместе с меховым одеялом, уступая сладкому зову плоти. Мужское имя сорвалось тихим вскриком из пересохшего горла одновременно с тем, как её ладонь отыскала его руку, сплетая их пальцы.***
— Сколько сейчас? — Половина первого. — Мне нужно идти. — Я тебя разбужу на рассвете. И ты успеешь вернуться до того, как тебя хватится Джейни. — Спасибо. … — Петир, ты когда-нибудь ел брусничный пирог? — Нет. А что? — Ничего. Давай спать. … — Петир, а когда у тебя день рождения?