Что будешь делать?

      Никто не знал, почему Россия всегда такой нервный. Иногда он мог бросить злобный взгляд в пустоту, и эту же пустоту послать на х_й. Но, всё это просто списывали на шизофрению, или какие там ещё у него могут быть заскоки?       В принципе, все были в чём то правы. Нет, не в том, что новоиспечённый Россия — шизофреник. Нет. Но согласитесь, видеть по всюду призрак своего мёртвого отца, это странно. И даже очень.       И никто не видел его, кроме него. Он игнорировал его, терпел, но ничего не помогало. Он просто плыл за ним, и выбирая наилучший момент, просил о прощении. Молил. Он желал остаться с ним, пусть и как призраком, но желание его всё равно переходило все границы, и не давало в конец исчезнуть.       Но Россия ненавидел его. Ненавидел так сильно. Вплоть до нервной дрожи. От одного только вида этого гнусного призрака его тянуло блевать. Но.. Что он мог поделать? Только терпеть. Всё дальше терпеть..       И вот, уже двадцать семь лет прошло, а этот старый хрыч всё не отступает. Иногда помогает с санкциями, в правительстве, с экономикой — да. Но не отступает, даже видя отвращения сына к нему. И в прочем Россия понимал его. Как там говорится? Точно. От осинки не родятся апельсинки. И учитывая какой наш Россия упёртый, было понятно, почему и его отец не уступает.       Но.. Надолго ли хватит их обоих?

***

      — Тебе скоро надоест? — Слегка посасывая порезанный палец, спросил Русский.       То ли к счастью, то ли к сожалению, но никто даже не постарался ответить на его приглашение о походе в лес, и сейчас он как всегда один сидел около костра, собираясь настраивать гитару. Ну. Почти один.       — Нет, ты же знаешь, не в моих силах покину.. — Начал было призрак.       — Да-да. Пока я тебя не прощу. Завались! Короче, если, говоря.. — Воскликнул Русский       — Ты.. Ты стал меньше матерится. — Задумчиво приговорил тот.       — И что же с того? — Русский с презрением взглянул на отца, зажигая сигарету, и ответ получил пусть и ожидаемый, но вполне волнующий.       — Да нечего. Просто горд тобой. — и Славянин невольно поперхнулся сигаретным дымом.       После Россия лишь промолчал, и уже спокойно выдыхая дым, прищурился и ответил:       — Будто бы мне нужна эта твоя гордость..       Нужна была. И они оба это понимали. Но Россия не признавал этого, ибо гордость и обида всё ещё брали своё. Ну а что до его отца.. Ну, он просто понимал, что настаивая на своём, он лишь ухудшит положение, и посему молчал.       Молчание оба сохранили довольно таки на долго. Да и прерывалось оно лишь самым обычным потрескиванием огня и редкими гудками, издаваемыми гитарой, которую Россия тщетно пытался настроить. К счастью, в скорее его страдания прекратились, и гитара была таки настроена. Правда, возникает вопрос:       Что сыграть?!       — Что, фантазии не хватает? Или ты уже настолько увлёкся работой, что все песни позабыл. — Усмехнулся он, но всё же опомнился — Кхм. Прости       — Не прощу. Это во первых. И во вторых, одну песню я всё же помню. — Едко процедил он, и начал нетерпеливо перебирать струны. Разминаясь, слегка распеваясь, на что никто не обратил внимания. уже через минуту он начал играть.       — We'll never get free (Нам не дано освободиться)       Lamb to the slaughter (Агнец на заклание)       What you gon' do (Что будешь ты делать)       When there's blood in the water (Когда вода окрасится кровью?)       The price of your greed (Цена твоей алчности)       Is your son and your daughter (Твои сын и дочь)       What you gon' do (Что будешь ты делать)       When there's blood in the water (Когда вода окрасится кровью?) — Прозвучало осторожно, будто неготово. И у призрака, несмотря на отсутствие лёгких, затаил дыхание.       — Look me in my eyes (Взгляни мне в глаза)       Tell me everything's not fine (И скажи, что всё плохо)       Or the people ain't happy (Или что люди страдают)       And the river has run dry (Да река иссохла)       You thought you could go free (Ты думал, что сможешь быть свободен)       But the system is done for (Но система упала)       If you listen here closely (И если внимательно вслушаешься)       There's a knock at your front door (Услышишь в дверь стук) — Он слушал, переводил, и осознавал:       Он поёт про него..       — We'll never get free (Нам не дано освободиться)       Lamb to the slaughter (Агнец на заклание)       What you gon' do (Что будешь ты делать)       When there's blood in the water (Когда вода окрасится кровью?)       The price of your greed (Цена твоей алчности)       Is your son and your daughter (Твои сын и дочь)       What you gon' do (Что будешь ты делать)       When there's blood in the water (Когда вода окрасится кровью?)       — Beg me for mercy (Умоляй меня о пощаде)       Admit you were toxic (Честно, ты был опасен)       You poisoned me just for (Отравив меня всего за)       Another dollar in your pocket (Ещё один доллар в кошельке.)       Now I am the violence (Но теперь я стал воплощением жестокости)       I am the sickness (Я болезнь.)       Won't accept your silence (Я не принимаю твоё молчание)       Beg me for forgiveness (Умоляй о моём прощении.)       Дыхание, которого тот был давно лишён, захватывало, на столько искренне и проникновенно пел его сын. Он слушал, широко раскрывая глаза, через которые в белой дымке были видны макушки деревьев. Он слушал, и понимал, вот оно — его прощение.       — We'll never get free (Нам не дано освободиться)       Lamb to the slaughter (Агнец на заклание)       What you gon' do (Что будешь ты делать)       When there's blood in the water (Когда вода окрасится кровью?)       The price of your greed (Цена твоей алчности)       Is your son and your daughter (Твои сын и дочь)       What you gon' do (Что будешь ты делать)       When there's blood in the water (Когда вода окрасится кровью?)       — I am the people (Я — это народ)       I am the storm (Я — это шторм)       I am the riot (Я — это восстание)       I am the swarm (Я — это стая)       When the last tree's fallen (Когда свалится последнее дерево)       The animal can't hide (Животным уже негде будет спрятаться)       Money won't solve it (Деньги не смогут решить сию проблему)       What's your alibi? (Так каково же твоё оправданье?)       What's your alibi? (Так каково же твоё оправданье?)       What's your alibi? (Так каково же твоё оправданье?)       — What you gon' do when there's blood in the, blood in the water? (Что будешь ты делать, когда вода окрасится, вода окрасится кровью?)       When there's blood in the water (Когда вода окрасится кровью.)       When there's blood in the (Когда вода окрасится)       When there's blood in the water (Когда вода окрасится кровью.)       Вот и прозвучал последний аккорд.       Вот и конец их страданьям.       Прощенье получено,       И оба свободны.       Последнее объятье       Так крепко и нежно.       Последняя встреча.       — Прощай же, отец мой..       Тихонько потрескивал огонь, да где-то вдалеке пели птицы.       Он сидел один перед костром, и тихонько перебирал струны чуть мокрой гитары       Лицо, луны в свете, блестело так ярко.       Так ярко горели глаза.       — Прощай, мой отец, навсегда.