Beautiful insanity

Начал дуть холодный ветер, дожди всё так же продолжали лить с неба, которое имело практически чёрный оттенок. Тёмные тучи сгустились над Лос-Анджелесом, хотя началась зима, и уже было довольно холодно. На протяжении недели после нашего небольшого столкновения, я задавалась вопросом, там ли он ещё, одиноко стоит под дождём в одной лишь футболке и больше ничего, что могло бы защитить его от матери природы.  Однако эти мысли быстро перестали иметь для меня значение. Они начали пропадать, пока Дилан окончательно не исчез из моих мыслей. Если бы я только знала сейчас, что Дилан так просто не исчезнет. Он как кровопиец. Он хватает тебя и никогда не позволит уйти. Он причиняет боль и приносит наслаждение в одно и то же время.  Но я не знала этого до того, как стало уже поздно бежать от него. Прошёл месяц с тех пор как я познакомилась с ним, я даже успела забыть о нём. Повсюду веяло Рождеством, и бар, где я работала, был переполнен людьми, которые искали укрытие от холода. Мой брат владелец этого бара, я хочу сказать, что, в связи с этим, он является моим боссом, который орёт на меня, заставляя злиться. Он нервничал из-за большого количества посетителей, хотя я итак в курсе, что их много. Праздничная суета привела столько народу в Синюю птицу, что все сидячие места были заняты, так что некоторым приходилось стоять. Такое всегда происходит во время праздников, но Майк так и не научился справляться с этим. Так что, мне приходится метаться от столика к столику, от одной компании к другой и делать всё, что в моих силах, чтобы не забыть заказ или, не дай Бог, уронить стакан. Майк, тем временем, сидел, взявшись за голову и смотрел в никуда. — Эй, чувак, — говорю я, забрав заказ у четырёх студенток. — Я знаю, ты слишком занят своими мыслями, но не мог бы ты приготовить заказ? Это было бы довольно полезно, — Майк глянул на меня и, наконец, поднял свою ленивую задницу. — Прости, — пробормотал он, беря в руки листок, куда я записала заказ. Просканировав его глазами, он приступил к выпивке. Я заметила, что  он вёл себя отстранённо, больше чем обычно, поэтому я положила стакан и приобняла его, кладя руки ему на плечи. — Всё хорошо, Майк, — сказала я. — Через 6 часов они все свалят отсюда. — Дело не в этом,  — отвечает он, и я приподнимаю брови. — Расскажу тебе позже, — и после этих слов, мы возвращаемся к нашей работе. Он наливает выпивку, а я беру заказы,  приношу их и мою стаканы. Вечером, в районе восьми, в бар вошёл до боли знакомый парень. Мои глаза расширяются, и я улыбаюсь, когда парень с тёмными, почти чёрными, волосами подходит ко мне. — Алекс! — визжу я. Алекс был очень симпатичным. Он имел тёмные кудрявые локоны и пронзительные голубые глаза. Его тело являлось достаточно мускулистым, и он был невероятно умён. Алекс был самым весёлым человеком, которого можно только представить. Он прислонился ко мне и поцеловал в щёку. — Привет, красавица, — поприветствовал он меня. Когда он отстранился, мои глаза легли на повязку вокруг его руки. — Что с тобой случилось? — спрашиваю я, указывая на травму. — Один из моих пациентов укусил меня, — проворчал он. Алекс являлся психиатром. Он был им на протяжении уже  пяти лет и работал с больными преступниками. — Снова? — вздыхаю я. — Это происходит уже в третий раз за этот месяц! — Он кивает. — Да, я уже попросил Грея, — это его босс, — чтобы он перевёл меня в другой департамент. Мне нужно подумать о себе и о риске, который я на себя беру, — я киваю, терпеливо слушая. — Так что, вместо работы с преступными психопатами, они дадут мне лечить нормальных психов, — я засмеялась, и он тоже. — Это не то, чего я хочу, но так будет лучше… Эй, я ещё ничего не ел. Не хочешь поужинать со мной? — Я посмотрела на Майка, который на нервах стоял у барной стойки. — Не уверена, если только Майк не против моего отсутствия, — пробормотала я. — Ну, пожалуйста… — он закатывает глаза. — С ним всё будет хорошо. Это займёт всего час, — я киваю. Пока мы разговаривали, я подумала о еде и поняла, что ничего не ела с двенадцати часов. — Эй, Майки! — крикнула я, и он посмотрел на меня. — Я быстренько поужинаю вместе с Алеком. Вернусь через час, — он кивает и отмахивается от меня. Затем я беру своё супер тёплое зимнее пальто за барной стойкой и вместе с тем свою шапочку. Алекс сопровождает меня до двери, и я следую за ним сквозь леденящий холод. Мы пришли в наш любимый бургер ресторан всех времён: Забегаловка Ленивый Буйвол. Готовят здесь великолепно. Вскоре нам приносят наши заказы, и мы оба наслаждаемся хорошим времяпровождением столько, сколько можем себе позволить. — У меня новый офис, — сказал Алекс между трапезой. — Как думаешь, не поможешь  мне завтра после полудня перенести мои вещи? — Конечно, — говорю я, кивая головой. — В районе двенадцати? — Звучит великолепно. — Так… — я кладу бургер и пододвигаюсь ближе к столу. — Кто укусил тебя? — Ты знаешь, я не могу сказать, — я закатываю глаза. Алекс был полон кондифенциальности, что означало, что он не может говорить ни о своих пациентах, ни об их условиях проживания или о том, что они вытворяют. Он не может назвать мне имён или как они выглядят. Но у Алекса была одна особенность, он не мог полностью удержать всех вещей в себе. Вот за что я цепляюсь. Он всегда всё мне рассказывает, даже если это означает нарушение правил. Я больше не спрашиваю его про укус. Я просто жду и наблюдаю за ним, пока он, наконец, не сломается и из него не польётся признание. — Это была та женщина, что убила своего мужа и дочь, — наконец сказал он. Его голос понизился, и следующие слова были сказаны шёпотом. — Я попросил её рассказать мне о той ночи. Она начала нести несвязную чушь о голосах и, затем она неожиданно вспрыгнула со своего места и вонзила свои зубы в мою руку. Я завопил как девчонка, и прошла целая вечность, прежде чем я смог избавиться от неё, — я ахнула. — А что насчёт охраны? — Эти мачо ворвались в тот момент, когда я уже скинул её от себя. — Ублюдки… — проворчала я. Охрана в больнице худшая. Эти гомофобные придурки никогда недолюбливали Алекса, и они делают всё, чтобы держаться от него так далеко, как только возможно. Алекс никогда не рассказывал о своей сексуальной ориентации на работе, но однажды Патрик, один из охранников, увидел его вместе с Эриком, бывшим парнем Алекса, за пределами больницы, и эта новость распространилась как огонь. С того дня они избегают его, а если они случайно сталкиваются с ним, то говорят ему неприятные вещи. Я ненавижу это. Я беру руку Алекса и слегка сжимаю её. — Всё будет хорошо, — говорю я. — С завтрашнего дня ты будешь в большей безопасности. Он усмехнулся. — Я не уверен в этом. Я буду лечить людей, которые могут вытворять ещё более ужасные вещи. Не те, что они уже сделали, а воплотить свои извращённые планы, которые сидят в их голове. — Ты рассматривал вариант с другой работой? — спрашиваю я. Я знаю насколько Алекс ненавидит работу в больнице.  Он ненавидел её с тех пор, как начал заниматься ей. Он всегда хотел работать с детьми. Быть доктором, но здесь не было такой возможности.  — На самом деле, — кивнул Алекс, — есть одна работа, которая была бы идеальной, но она в Денвере.  Я не могу бросить Нану. Нана бабушка Алекса. Она больна и нуждается в его помощи. Мать Алекса умерла, когда он был ещё совсем маленьким, и он никогда не знал своего отца.  Нана всегда заботилась о нём, и он чувствует обязанность перед ней. И он жертвует своим счастьем, чтобы быть здесь и тоже заботиться о ней. — В любом случае, как проходит учёба? — Хорошо. Коллектив не плохой, но я не могу заставить себя учиться. — Что ж, ты должна, если хочешь взять на себя бар, когда твой брат уедет, — я киваю. Он прав, но Майк не покинет это место ещё в течение пяти лет, так что у меня достаточно времени, прежде чем я возьмусь за собственный бизнес. Я хочу забрать у него бар, но я должна узнать пару вещей, чтобы запустить его в ход. — Я лучше пойду, — пробормотала я. — Майк убьёт меня, если я не вернусь к девяти, — Алекс кивает. — Я провожу тебя, — и мы оба выходим за дверь. Погода изменилась за прошедший час. Дождь превратился в мокрый снег, оставаясь на моей одежде и тая на лице. Я хватаюсь за Алекса и тесно прижимаюсь к нему, чтобы оставаться в тепле.