Костяное ожерелье

      И когда Шакал, обозлённый тем, что девчонка без конца рыдает, наносит очередной — для неё, вероятно, последний — удар, на поле битвы появляется чёрный дракон смерти в человеческом обличии.       Его грубая и сильная рука хватает девушку за запястье, а вторая — обнимает за талию, молниеносно отскакивая в сторону. Удар демона минует заклинательницу и её неожиданного спасителя.       Всё это происходит настолько быстро, что Шакал не успевает понять, что жертва-то ускользнула из его цепких лап. И потому первые несколько секунд он радуется своей победе, пока не обнаруживает, что мёртвое тело не валяется бесполезным куском плоти на земле. — Что за чёрт! — восклицает демон из книги Зерефа, ведёт ухом, а потом краем глаза замечает, как его жертву на землю опускает дракон.       Опуская сперва руку с талии, а уж потом с запястья, Акнология скидывает свою ношу на землю. Люси садится на израненные коленки, но, кажется, ничто не может причинить ей уже боль.       Стеклянными глазами волшебница смотрят на обломок ключа Водолея. Рука её трясётся, из-за чего невозможно сфокусировать взгляд на золотом осколке. — К нам пожаловал Акнология собственной персоной! — вновь восклицает Шакал, дико ухмыляется своими острыми зубами, а потом отвешивает шуточный поклон. — Чем обязаны?       Совсем скоро «Лики» будут активированы, Акнология потеряет свою магию. И как бы угрожающе он ни смотрел своими драконьими глазами на него, эффекта не будет.       Шакал радовался: сегодня на его улице словно праздник какой-то. Сперва такая хорошая возможность просто потешить себя, выпотрошить тело слабенькой девчушки, а потом ещё и прекрасная возможность убить самого Короля Драконов! — Бесишь, — коротко кидает ему Дракон.       Акнология даже не смотрит на спасённую им девчушку, не задаёт ей никаких вопросов. Лишь иногда ведёт ухом и раздражённо сводит брови к переносице, искажая своё спокойное, взрослое лицо.       Лениво вздохнув, Шакал завёл одну ногу за вторую, взмахнул своими руками, отведя их к голове, а потом резко опустил вниз, прямо по направлению к своим целям.       Сильный поток ветра прошёлся по ним, после чего на коже почувствовалось жжение. Акнология, будучи не очень нежным, ногой упёрся Хартфилии в плечо, толкая её в сторону.       Хартфилия отлетела в сторону, слегка вскрикнув от боли, а Дракон отскочил, чтобы самому не попасть под проклятье Демона.       И всё начало по очереди взрываться, яркие жёлто-оранжевые языки пламени вспыхивали, но не все из них затухали.       Этериас заливался хохотом, чувствуя превосходство над Королём Драконов, ведь он тоже не сможет его коснуться, чтобы уничтожить. Ведь всё, до чего коснётся Шакал, взрывается. — Ну-у же, что ты там стоишь? Даже ску-у-учно, — протянул Шакал, показательно зевая.       Высокомерие этого типа настолько выводило из себя Дракона, что он, набрав в лёгкие побольше воздуха, испустил рёв. Его магия, вырываясь из глотки мужчины широким потоком, оставляла в земле след глубиной в пару сантиметров; воздух, кажется, накалился.       Шакал использовал свои силы, чтобы противостоять магии убийцы драконов. И когда они столкнулись, яркая вспышка света заставила Люси, которая всё это время лежала на земле, закрыть глаза, закрывая голову руками.       И тень от Акнологии упала на неё, когда тот вышел немного вперёд.       Было слышно, как часто дышит Демон, но даже сейчас, будучи рядом со смертью, он не переставал высокомерно ухмыляться прямо в лицо Дракону.       И теперь Акнология точно сотрёт это выражение с его лица.       Закинув девушку на плечо, мужчина кинул взгляд на чернеющее небо. Что же, Шакалу повезло, он умрёт красиво. — Вечная вспышка, — шепнул Король Драконов, после чего небо залилось яркими огнями. Словно падающие звёзды, огни начали падать на землю, будто бы желая разорвать её на куски.       А Акнология, воспользовавшись тем, что никто не мешает ему теперь, удалился также быстро и неожиданно, как и появился, ощущая, что живая ноша на его плече расслабилась.

***

      Люси сидела на холодной земле перед костром, прижав к груди колени. Огонь ни капельки не грел, потому что, если не считать порванного топа, который кое-как был завязан на груди, и юбки, на ней был только плащ Акнологии.       Кутаясь в эту вещь, которая должна была её согревать, Люси не понимала, куда пропал сам её обладатель. Уже второй раз так: пока глаза открыты, он на виду; но стоит их закрыть — пропадает.       И в который раз спасает её. Так же было и в детстве Хартфилии, когда они с Соней игрались с тем проклятым (на самом деле просто заколдованным) зеркалом. Как теперь понимает Люси, это был портал, который её мама долго поддерживала.       Высокая тень мужчины и тогда нависла над ней, перекрыла вид на драконов, которые должны были её убить, как и убили её маленькую, хрупкую подругу.       «Я уничтожу их всех», — вспоминает слова Акнологии Люси.       Огонь её не греет, плащ — тоже. В конце концов, холодно ей отнюдь не физически. Уж с этим холодом она бы научилась жить.       Водолей больше нет. Что с её друзьями — неизвестно. Зато она сидит здесь, перед тёплым огнём, — живая, разбитая. И разве это спасение?       В кустах что-то зашуршало, после чего на небольшую полянку вышел Акнология. На его штанах была кровь, волосы как-то совсем небрежно лежали на спине, а в руках была горстка каких-то ягод. — На, поешь, — подносит ладони к девушке Король Драконов, но не получает реакции. Потому, он просто кладёт их на землю: захочет — поест.       А Хартфилия смотрит на ягоды, смотрит на штаны мужчины и понимает: пища — прикрытие. Он явно не за этим уходил. — Я должна тебя благодарить, Акнология, — наконец-то говорит Люси, продолжая смотреть на огонь. — Но я не буду. Я не понимаю тебя. Зачем ты это сделал? Почему ты не помог другим?       Люси подняла голову, посмотрев на своего сегодняшнего спасителя. Она потеряла лучшего друга, осталась без всех своих товарищей, но исполнилась её мечта: она встретила мужчину. — Я Акнология — Король Драконов. И я не помогаю глупым смертным, — его слова звучали убедительно, хотя и не были ничем обоснованы.       Девушка поднялась на ноги, открыла свою коробочку для ключей. Оттуда она достала то самое ожерелье, которое она нашла на полочке рядом со своей койкой, когда очнулась. — Думаю, тогда тебе стоит это забрать, — волшебница протянула Дракону его вещь дрожащей рукой: что бы она ни говорила, а отрывать от сердца что-то дорогое всегда тяжело. — Я знаю, что это зубы.       Король Драконов усмехнулся. Она была права. Это зубы, а если точнее — клыки. По одному из пасти каждого дракона, которые в тот день хотели съесть её. — Тупая девчонка, — Акнология взял из её рук костяное ожерелье и сделал шаг вперёд.       Люси всё это казалось странным: она стояла в его плаще, а сам Король Драконов надевал на её шею то самое ожерелье, которое принадлежало ему.       Люси выдохнула, потом сглотнула. — А откуда кровь? — несмело спросила волшебница, не сводя взгляда с глаз мужчины. — Я убийца, — не скрывая ничего, ответил ей Акнология. — Я вернулся туда и убил драконов. Я выполнил своё обещание.       Хартфилия прикусила губу. На её глазах снова наворачивались слёзы. И совсем не от того, что ей было физически больно от ран, оставленных Шакалом.       И теперь, когда все точки были расставлены, Люси понимала, что, скорее всего, Акнология уйдёт навсегда. — Больше я не буду отвечать ни на один вопрос, — повернувшись спиной к девушке, пошёл к дереву Акнология, под которым сел и прикрыл глаза, чтобы подать Хартфилии хороший пример: пора спать.

***

      А утром она проснулась на окраине Восточного леса. Из города, где кипела какая-то жизнь, доносились звуки. Люди продолжали жить дальше, шли вперёд, стараясь пережить весь этот кошмар.       В принципе, Хартфилия была готова признать, что встреча с Акнологией — это игры её уставшего, умирающего разума. Только вот она всё ещё была в его плаще, с ожерельем на шее.       Положив руку на костяное ожерелье, волшебница посчитала это знаком того, что они снова встретятся. Улыбнувшись этой мысли, девушка побрела кое-как в сторону Магнолии, чтобы вернуться к своим товарищам. — Люси! — встретил её радостными криками Нацу, который, когда его подругу не нашли на поле битвы, боялся, что она погибла. И теперь, когда она была рядом, он радостно накинулся её обнимать. — Нацу, не так же сильно, — попыталась немного отстраниться Хартфилия, которой болело все тело.       Но тут Драгнил принюхался, понимая, что от Люси совсем непривычно пахнет. Точнее, не столько от девушки, сколько от плаща на ней. — Люси, ты… — но Нацу был безжалостно перебит. — Я очень устала и хочу пойти домой, — Люси знала, что Нацу не поймёт. Он редко понимал, потому что думал, в первую очередь, желудком и мышцами, а уж потом головой. Да и его безграничное желание защитить нередко делало только хуже.       Приподняв уголки губ, Люси обошла друга, оставив его и Хэппи недоумевать. Но пусть будет так, оно даже лучше.       Ведь никому не нужно знать об этой странной связи, длинною в четыреста лет.