Воспитай в себе дракона

… Водка была дрянь. Конечно, ничего удивительного в этом не было, за эти-то деньги. И даже не интересно – паленая она или нет. Подумаешь, сдохнет он, никому и не жалко. Кеша всхлипнул и вновь опрокинул в себя очередную порцию обжигающей жидкости из крохотной хрустальной рюмочки – единственной оставшейся в живых из двенадцати своих товарок, купленных еще бабушкой, в далекие советские времена. На душе легче не стало, но захотелось песен. - Сииирааатааа, я сиираатаа…. – жалобно затянул Кеша и закашлялся. Связки, непривычные к напиткам такой крепости, работать отказывались категорически. Кеша прожег мутным взглядом стоявшую напротив него полупустую бутылку дешевого пойла и тяжело задумался, горестно подперев рукой вихрастую голову. Думы были мрачные и с трудом ворочались в нетрезвом мозгу парня. Ну, правильно, откуда же у него возьмутся радостные мысли? Кеша был лузером. Самым настоящим лузером, неудачником с большой буквы. Нет, с виду все было более-менее прилично. Поздний и единственный ребенок матери-одиночки, он никогда не чувствовал недостатка в любви и ласке, да и материально они жили неплохо. Может быть средне, но не плохо же! И внешность у него - не Бред Питт, конечно, и не Ди Каприо, но и не Кощей Бессмертный, пусть не высокий, зато гибкий и стройный! Стройный, я сказал, а не задохлик! Кеша поморщился, вспомнив свое школьное прозвище. Да, в школе он, пожалуй, был немного худоват, так то в школе, а сейчас он очень даже ничего! Чтобы убедиться в этом замечательном факте, Кеша попытался встать и подойти к зеркалу, но его мотнуло и он, бесславно проиграв земному притяжению, шлепнулся обратно на кухонный табурет. Махнув рукой на зеркало, парень потверже установил локти на столе и запустил пальцы в свои густые каштановые локоны. Не мешало бы подстричься, а то оброс, как… как… Так и не найдя подходящего сравнения, Кеша плюнул и налил еще. Закусить было уже нечем – плавленый сырок и три сосиски он доел две рюмки назад, и теперь только шумно выдыхал и кривился от жгучей горечи во рту, пытаясь заесть ее кусочками черного хлеба. Утром звонила мама... Кеша любил маму. Она была веселой и очень правильной, но абсолютно несовременной. Это благодаря ей Кеша усвоил такие понятия, как благородство, достоинство, честность, верность своему слову. Прекрасные понятия, но в реальной жизни подчас несовместимые с жизнью. Эту простую истину Кеша понял еще в начальной школе, когда, заступившись за девочку из соседнего класса, огреб перелом руки и массу синяков и ушибов по всему телу, а девочка, испугавшись угроз могучего пятиклассника, сказала учителю, что в драке виноват Кеша. Конечно, учитель поверил ей, и Кеша, весь в слезах от творящейся с ним несправедливости, огреб еще и двойку по поведению. Мама утешала его. Она ему верила. Это было приятно, но недостаточно. О школе вспомнить было почти нечего. Отношения с одноклассниками были не то, чтобы плохими – их просто не было. О нем вспоминали только тогда, когда нужно было быстро списать домашнее задание, или когда было совсем скучно и хотелось развлечься за чей-нибудь счет. Он был рад и этому и постоянно экономил на школьных обедах, чтобы иметь возможность пойти с заскучавшими одноклассниками в кафе и, естественно, за всех заплатить - это давало ему хотя бы иллюзию общения. Кеша чувствовал себя отщепенцем, и ему очень хотелось с кем-нибудь подружиться, но деньги заканчивались, и Кеша вновь оставался один. Одноклассников не интересовали ни прочитанные им книги, ни его любимые марки, а исторические фильмы, которые Кеша смотрел взахлеб, казались им скучными. А Кеша не любил тупых приколов, шумных тусовок, пьяного угара и табачного дыма. К одиннадцатому классу он понял, что ему с одноклассниками не по пути, и с головой ушел в учебу. Экзамены он сдал с наилучшими результатами и легко поступил в выбранный ВУЗ, вот только в университете все пошло по-прежнему – Кеша сидел дома и читал, а его сокурсники развлекались и даже не вспоминали, что у них на потоке учится такой парень – Иннокентий Щеглов. Девушки им не интересовались, даже преподаватели, несмотря на явные Кешины успехи в учебе, часто забывали его имя. Имя… Кеша ненавидел свое имя. Ну что это за диссидентские изыски – Иннокентий? Иннокентий должен быть высок, тонок и черноглаз, с аристократическими чертами лица и уверенными манерами. Иннокентия невозможно не заметить в толпе, он неизменно привлекает к себе внимание окружающих и вызывает у них почтение и симпатию. А Кеша? Глаза голубые, не такие, как небо, а самые обычные, светлые, длинные девчачьи ресницы, пошлые пухлые губы бантиком, как у фарфоровых кукол и непослушные каштановые кудряшки, да еще и ростом не вышел. Ужас, да и только. Правда, кожа хороша, от мамы досталась, гладкая, ровная, ни прыщика, ни пятнышка, белая с едва заметным золотистым оттенком. Но это и все. Вот скажите, какой из него Иннокентий? Правильно – никакой! От жалости к себе Кеша всхлипнул и вновь погрузился в невеселые воспоминания. К окончанию университета парень уже смирился с мыслью, что для окружающих он просто невидимка. Его забывали на перекличках, не помнили в очередях, не слышали в разговоре, не замечали в толпе. Но вспоминали сразу же, как только появлялась необходимость написать курсовую, занять конспект или послать гонца в ближайший магазин за булочками с кремом. А если он вдруг начинал возражать, смотрели на него с возмущением и обидой, громко выговаривая ему за какие-то непонятные грехи. Кеша вздыхал и соглашался помочь. Он плохо переносил, если на него злились. А потом началась работа. Кеше она нравилась. Сисадмин в большой фирме – это круто! Недаром же он – лучший из выпуска. Кроме того, у него появился друг, Кирилл, умный и амбициозный парень, выпускник престижного ВУЗа, такой же сисадмин, как и Кеша. Первый в жизни настоящий друг! Сколько у них было общих тем для общения! Кеша просто летал в облаках. И девушка на горизонте нарисовалась, симпатичная, миниатюрная блондиночка, которая охотно общалась с ними обоими, мило улыбаясь Кеше и подкармливая их печеньками. Кеша боготворил Лилечку и делал ей такие подарки, после которых неделями мог питаться только лапшой «Доширак», потому что денег на что-то натуральное уже не оставалось. Лилечка очаровательно смущалась, но от подарков не отказывалась, ласково чмокая краснеющего Кешу в губы. Они даже на свидание сходили. Один раз. Кеша признался Лилечке в своих нежных чувствах, и она позволила ему поцеловать себя. Он был на седьмом небе от счастья. Наконец-то Кеша почувствовал, что жизнь налаживается. Все подростковые комплексы, метания и сомнения были позади, он вступил во взрослую стадию и был готов добиваться успеха. И Кеша решил начать с претворения в жизнь одной идеи, давно сформировавшейся в его мозгу и настойчиво требующей воплощения. Он разработал уникальную программу, позволяющую легко и быстро отслеживать и пресекать все попытки несанкционированного проникновения в базы данных любого уровня, и они с Кириллом тщательно ее протестировали. Кирилл был в восторге. «Кешка! Да мы с этой малышкой озолотимся!» - не переставал повторять он. Это была тяжелая работа, и Кеша отдавался ей полностью. Кирилл занимался бумажками, «для оформления патента», как он говорил, а Кеша сутками не отходил от компа, выстраивая и подчищая программу, шлифуя ее, как редкий алмаз и доводя ее до совершенства. И, естественно, в один прекрасный день свалился с температурой и переутомлением. Но программа была уже отлажена, поэтому Кирилл, уложив Кешу в кровать и строго-настрого запретив ему из нее вылезать, пока не поправиться, принялся доделывать работу сам. Через неделю Кеша вышел на работу и был тут же отослан в командировку, в какую-то тьмутаракань, где проторчал почти месяц, жутко скучая по своей программе и по Лилечке. Лилечка и Кирилл звонили ему почти каждый день, первая ворковала в трубку, как она скучает, второй рапортовал о ходе подготовки к презентации. А когда Кеша вернулся в родные пенаты… Первой к нему подошла нежно розовеющая щеками Лилечка и объявила, что он, конечно, хороший, просто замечательный, но она выбрала другого и сердцу не прикажешь, а поэтому она выходит замуж за Кирилла в эту пятницу и приглашает Кешу на свадьбу. А потом… Всем объявили, что в конференц-зале состоится общее совещание. Кеша не любил совещания и отправился к своему начальнику с мыслью отпроситься – в конце концов, он только сегодня из командировки. Но… - Иннокентий! – пробасил шеф. – Как ты можешь уйти, когда это совещание посвящено блистательному триумфу твоего лучшего друга! - Это как? – Не понял Кеша. - Кирилл Алексеевич защитил патент на уникальную программу! – шеф был полон энтузиазма. – Благодаря этому наша фирма взлетит на недосягаемую высоту! Мы сотрем конкурентов в порошок! Кирилл Алексеевич - выдающийся специалист и со вчерашнего дня утвержден на должность заместителя руководителя нашей фирмы! Потрясающая и, замечу, заслуженная карьера! И знаете, Кеша, - шеф интимно понизил голос, - я так горжусь тем, что Кирилл – мой племянник! Он великолепен! Необычайно умный мальчик! Весь в дедушку, моего отца! Кеша слушал шефа и холодел. А когда из пространных объяснений начальства он понял, что за программу Кирилл выдал на горА… Кеша не помнил, как вышел из кабинета шефа. Он сидел на заднем ряду в огромном конференц-зале и сквозь шум в ушах пытался расслышать, что вещает с трибуны высокое руководство, что отвечает Кирилл, уверенный и солидный, как всегда, но ничего не слышал. В голове кружились только обрывки их последнего разговора - не далее, чем вчера, Кирилл звонил ему в тьмутаракань, и веселым, бодрым голосом говорил, что все уже готово, и он ждет только Кешу… Что ж, он не врал, все, действительно готово… Кеша с трудом поднялся с кресла и, не обращая внимания на возмущенно шипящих коллег, вышел из зала, тихо прикрыв за собой дверь. Что он там себе напридумывал? Жизнь налаживается? Как бы не так… Ничего не изменилось. Он как был, так и остался лохом, никчемным неудачником, которого ловко использовали те, кто притворялись друзьями. И ведь они очень хорошо знают, что он ни за что не пойдет добиваться правды. Не потому, что не сможет ничего доказать, не потому, что побоится, что влиятельные родственники Кирилла сотрут его в порошок, а просто… Просто он хочет сохранить хоть какие-то хорошие воспоминания об их дружбе, о проведенных вместе днях, о задушевных разговорах и открытой улыбке Кирилла, о нежных поцелуях Лилечки, после которых в душе начинал мурчать пушистый котенок и становилось так тепло и солнечно… Именно поэтому он найдет оправдания этому поступку лучшего друга и любимой девушки, мысленно пожелает им счастья и постарается никогда больше их не встречать. Чтобы не разочароваться окончательно. Да, именно так он и поступит. На следующий день Кеша уволился с работы, а через пару дней уехал в другой город. Мама отговаривала его, умоляла бороться за правду, убеждала, что Кириллу не должна пройти безнаказанно его подлость, но Кеша не слушал. Впервые в жизни он уперся, как баран и настоял на своем. Да, подлость. Да нож в спину. И таки да – это очень, очень больно, но… Есть ли смысл бороться? Даже если он напишет другую программу, не менее уникальную, рядом окажется другой Кирилл и все повторится снова. Если ты больше всего на свете боишься обидеть подозрением тех, кого искренне считаешь друзьями, если тебе до смерти хочется кому-то верить – ты обречен. В этой жизни нельзя добиться успеха, оставаясь честным и порядочным. Не умеешь идти по головам – ты неудачник. Не можешь врать и подличать – ты лох. Не можешь предать ради достижения собственной цели – ты никогда ничего не достигнешь. Все! Хватит! Он решил – больше он никого не подпустит так близко. А Кирилл… Кирилл просто воспользовался случаем, да и дурак был бы, если бы не воспользовался. Но они все-таки были друзьями, до этой чертовой программы. Значит больше никаких программ, вот и все. Приняв это решение, Кеша уже не сомневался. На новом месте он снял квартиру и устроился охранником в первый попавшийся магазинчик. Ну и что, что денег едва хватало на жилье и еду, он все равно умудрялся отсылать маме пусть небольшую, но все же помощь. Молодые продавщицы в его магазине относились к нему по-приятельски, его напарник, парень сильный и жилистый, но недалекий, на него внимания не обращал, так что Кеша потихоньку устраивал свой быт и пытался забыть прошлое. Но прошлое забываться не хотело. Оно нагло влезало в его размеренную жизнь, заставляя снова и снова переживать тот жуткий день, то голосом и румянцем Лилечки, сообщающей, что она любит другого, то мощным басом шефа, поющего дифирамбы любимому племяннику и его чудесной программе, а чаще всего самым страшным Кешиным кошмаром – ледяным презрением и откровенной насмешкой в глазах Кирилла и его глуховатым баритоном, четко выговаривающим: «лох»! Нет, Кирилл никогда так не смотрел на Кешу и никогда не говорил ему таких слов, но именно этого Кеша и боялся, до дрожи в коленях. Наверное, поэтому он и сбежал из родного города, даже не попытавшись встретиться с бывшим другом. И вот сегодня, в свой двадцать третий день рождения, Кеша сидит один на своей крохотной кухоньке и пьет мерзкую дешевую водку без закуски, потому как денег у него – кот наплакал, а зарплата только на следующей неделе. И, похоже, он уже здорово пьян, потому что иначе, откуда у него, заправского домоседа, такое странное желание – пойти погулять? Тем более что на улице уже темно и дождь, и похолодало что-то слишком сильно для апреля. Но разве темнота, дождь и холод могут помешать ему прогуляться? Да ни за что! И Кеша, пошатываясь и поминутно хватаясь руками за стены, напялил на себя куртку, кроссовки и гордо, стараясь сильно не раскачиваться, выполз на улицу. Ливень, весь вечер стучавший в окна Кешиной квартиры, сейчас перешел в нудный мелкий дождь, температура была явно не весенняя – дыхание при каждом выдохе превращалось в пар, и Кеша хихикнул, подумав, что сейчас похож на дракона. На мелкого дракона-задохлика, весь огонь которого залило дождем. Кеша шел по улице странными зигзагами, от фонаря к фонарю, и очень гордился тем, что еще не упал. Постепенно холод и промозглая сырость немного прояснили его голову и парень, остановившись, огляделся. Он стоял на остановке троллейбуса, чуть ниже по дороге от его дома, один, мокрый асфальт блестел антрацитом в тусклом свете фонарей, слабо освещавших пустынную улицу, влажные ветви кустов, еще не покрытых листвой и редкие, одинокие машины. Окна дома напротив в этой мокрой холодной тьме сияли таким теплым, таким домашним светом, что Кеша приуныл, представив, как там, за окнами, счастливые люди со своими близкими сидят за столами, смотрят телевизор, разговаривают, а, может быть даже, любят друг друга. И только он один, неприкаянный и одинокий… Кеша горько шмыгнул замерзшим носом и решительно повернул к дому, но тут же уперся этим самым носом в нечто, на ощупь напоминающее хорошо выделанную кожу. Кеша медленно поднял глаза и задумчиво икнул. Перед ним стоял высокий молодой мужчина, ненамного старше самого Кеши, весь в черной коже и клепках. Цвет глаз Кеша сразу и не разглядел – темновато, но волосы заметил. Еще бы их не заметить. Длинные мокрые пряди цвета воронова крыла, шелково поблескивая, буквально струились до самой талии незнакомца, покрывая его странным, причудливым плащом. С волос капало. Кеша машинально протянул руку и, отведя со лба мужчины длинноватую, слипшуюся от влаги, челку, почти скрывающую его лицо, принялся внимательно разглядывать открывшуюся ему картину. Лицо было очень даже! Бледная гладкая кожа, ровные дуги бровей, а глаза, кстати, оказались черными, большими и абсолютно черными, даже зрачка было не разглядеть. Кеша удивленно хмыкнул и продолжил исследование, благо незнакомец стоял смирно, никуда не рвался и Кешиным интересом не возмущался. Так, пошатывался слегка, и все. Кеша сделал шаг назад и оценивающе оглядел объект своего исследования с другого ракурса. Хорош, черт возьми, что тут скажешь! Крупные, но тонкие, черты лица незнакомца были на удивление гармоничны, в этом лице чувствовалась недюжинная сила, твердость и ум, но, в то же время, оно не было грубым. На фоне бледной идеальной кожи его темно-розовые губы казались яркими и особенно нежными, а еще изящный, красивой формы, нос, четко очерченные скулы. Одно слово - красавец! Кеша скривился и фыркнул, потому что, пусть чуть-чуть, но, все же, позавидовал идеальной внешности парня и мощной ауре силы, исходящей от него. - Эй, парень, ты кто? Бледный, волосы черные, губы красные… Ты, случаем, не вампир? – Появившаяся вдруг гипотеза вдохновила Кешу. – О! Точно, вампир! Покажи клыки, а? Ну, покажи, тебе что, трудно? – И Кеша, недолго думая, полез в рот незнакомцу. Тот возмущенно икнул и, оттолкнув наглые Кешины ручки, отошел в сторону. Задумчиво осмотрев Кешу с ног до головы, парень молча вытащил из кармана бутылку с прозрачной, как слеза, жидкостью и, ловко открутив крышечку, присосался к горлышку. Кеша громко и завистливо сглотнул. Парень оторвался от бутылки, посмотрел на облизывающегося Кешу и, так же молча, сунул бутылку страждущему. Кеша благодарно муркнул и, причмокнув, одним длинным глотком усосал все остатки содержимого. Дааа, это тебе не паленая водка… Кеша так и не понял, что это за божественный нектар, но настроение резко пошло вверх, сразу захотелось смеяться, петь и целоваться разом. Жаль только, бутылочка маловата, всего на пару-тройку глотков. - Вы-вы-вымпир! Дай поцелую! – Кеша повис на шее незнакомца, пытаясь достать губами до губ жертвы. Жертва, пыхтя, уворачивалась. - Я не вампир! Я дырр… дррракон! – мужчина попытался оторвать от себя любвеобильного собеседника. - Да хоть Чю... Чю… Чюбурашка! Дай поцелую, а то укушу! – Кеша был настроен серьезно. - Нет! – упорствовал предмет Кешиного интереса. – Мне мама с незнакомыми мальчиками целоваться не разрешает! - Дык… Давай знакомиться! – тут же нашелся Кеша. – Я Ин… Инык… Тьфу! Кеша я, вот! - Ага… - длинноволосый извернулся и достал из другого кармана еще одну бутылку. Кеша одобрительно замычал и, отобрав у незнакомца бутылку, добавил: - Ну, за знакомство! – парень кивнул и присоединился. Отшвырнув пустую тару куда-то в ближайшие кусты, Кеша требовательно потеребил незнакомца за рукав: - А тебя-то как зовут, друххх? А то неудобно – пили вместе, а имени не знаю… Парень нахмурился, потер лоб и растерянно взглянул на Кешу. - Неужели забыл? – ахнул тот. - Не-не-не! – запротестовал новый приятель. - Ссс… ссе…се… - Сергей? – пришел на помощь Кеша. - Сссеечассс скажу! – наконец выговорил длинноволосый. – Только ты не сможешь… того… повторить. - Я? Да я все, что хочешь, повторю! С первого раза! – обиделся Кеша. – Вот, смотри: никотинамиддинуклеотидфосфат!!! Незнакомец посмотрел на Кешу с уважением и произнес: - ДДнкртсннлдникрвчпрррдлнкр! - Э? – не понял Кеша. - Имя. Мое имя, – пояснил бывший незнакомец, ткнув себя в грудь. – Не повторишь! Не сможешь. – И губы парня искривила насмешливая улыбка. Кеша запыхтел, как паровоз, слегка подпрыгнул на месте, набрал в грудь воздуха, зажмурился и выпалил: - ДДнкртсннлдникрвчпрррдлнкр!!! Услышав потрясенный вздох, Кеша открыл глаза и победно улыбнулся: - А ты говорил! А я огого! Я еще и не так могу! Только тебя я буду называть Ником. А то каждый раз столько пить, чтобы суметь твое имя выговорить, я не смогу, у меня цирроз будет. - Нет, не надо цирроз! – подумав, проговорил свежепоименованный Ник. – Давай, лучше еще настойки выпьем, Пара! - Давай, Пара! – заулыбался Кеша. И абсолютно не удивился, увидев, как Ник, легко прищелкнув пальцами, уже не из кармана, а прямо из воздуха выхватил еще одну бутылочку так полюбившегося Кеше напитка.