Ложь и Любовь

С выражением ужаса на лице Тсуна наблюдал, как его жестокий Хранитель Облака и смертоносный Хранитель Тумана пытаются выпотрошить друг друга. Хотя Тсуну ужасало вовсе не то, что его Хранители пытаются причинить вред или убить друг дружку. Нет, его пугало то, что они говорили. — Тело Вонголы — мое, — заявил Мукуро, направляя свой трезубец на Хибари. Тот легко отразил атаку тонфа. Удерживая с их помощью трезубец на месте, Хибари ударил ногой, но промахнулся, так как Мукуро отскочил назад. — Травоядное — мое, — заскрежетал зубами Облако, активируя оружие Вонголы, в его руках появилась пара наручников. — Ку-фу-фу, как эксцентрично, — засмеялся Мукуро. — Боже мой! Тсунаеши-кун, все выглядит так, будто наш Жаворонок — сексуальный извращенец! Но не волнуйся, я буду защищать твою невинность! С каменными лицами Хибари и Тсуна уставились на Мукуро. — Что это за взгляды?! — спросил тот. — Вы как будто намекаете, что я сексуальный извращенец! Понятно, вот как, — Мукуро глубоко вздохнул. Атакуя Хибари, он использовал иллюзии, чтобы создать множество лоз, стремившихся схватить Хранителя Облака. Легко уклонившись, Хибари использовал тонфа, чтобы уничтожить их. Окружив себя пламенем Облака, он побежал к Мукуро только для того, чтобы быть отброшенным вправо. Пройдя сквозь иллюзию Тумана, Хибари врезался в дальнюю стену, в результате чего та обрушилась. Мукуро возник перед Тсуной и обнял свое Небо. Чувствуя себя более раздраженным, чем когда-либо, тот сделал шаг в сторону от своего Хранителя Тумана, и как раз в этот момент из другой комнаты вылетел Хибари, пиная иллюзиониста с достаточной силой, чтобы отбросить в стену. С пола на Хибари набросились виноградные лозы, пока Мукуро отряхивал с одежды пыль и бетон. Пока эти двое продолжали сражаться, Тсуна не мог не думать о документах, которые придется заполнить из-за нанесенного ущерба. — Пожалуйста, прекратите… — со слезами на глазах попросил он. Видя, что его проигнорировали, Тсуна глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, а затем крикнул: — Вы только без причины разрушаете особняк. Я не заинтересован ни в ком из вас! После заявления Тсуны, оба Хранителя остановились и повернулись к нему, глядя темными взглядами. — Травоядное, — мрачно произнес Хибари. — Не глупи, Вонгола, — рассмеялся Мукуро с широкой улыбкой на лице. — Если это не кто-то из нас, то кого еще ты можешь любить? — Э-э… ну… — Тсуна быстро соображал, кого бы назвать. Независимо от того, чье имя он произнесет, это не закончится хорошо. Неизвестно, что сделают Хибари и Мукуро. Значит, он не может назвать имя Киоко, даже если она любовь всей его жизни, да и имя любой другой девушки, если на то пошло. Это не могут быть Хранители, иначе в семье возникнут трения. Также не может быть член семьи Вонгола, союзники или кто-то послабее. Кого бы он ни назвал, тот должен быть сильным, знакомым Тсуны и остальной части Вонголы, но не особенно близким союзником или другом. А затем Тсуну озарило: он точно знал, кого назвать любимым, чтобы избежать серьезных разрушений и последствий. — Фонг… — заявил Тсуна. — Что? — бесстрастно спросили Мукуро и Хибари. Обливаясь потом, Тсуна начал рыться в памяти, пытаясь придумать причины, по которым мог бы полюбить Фонга. — Знаете… Фонг невероятно привлекательный. Он преданный и… красивый… — Красивый! — закричал Мукуро, указывая на Хибари. — Он выглядит, как старшая версия Жаворонка с длинными волосами! — Что? — Тсуна задыхался. — Это совсем не так! Хибари-сан и Фонг выглядят совершенно по-разному! У Фонга добрые глаза, то, как он улыбается, сразу заставляет чувствовать себя увереннее. Не говоря уже о том, что он действительно надежный и отлично ладит с детьми. — Как грубо… — произнесли Мукуро и Хибари. — Хей! — Тсуна в это время подумал, что еще лучше, что Фонга здесь нет. В данный момент тот находится в Китае и в течение следующих нескольких месяцев не будет посещать особняк Вонголы. Что означает, что он вряд ли когда-нибудь узнает об этом. А если начнутся слухи, можно будет сказать, что произошло какое-то недопонимание. Довольный реакцией Хибари и Мукуро на его поддельное увлечение, Тсуна с улыбкой отвернулся, размышляя, что в следующие несколько дней его Хранители не будут наносить имуществу вред. Повернувшись и сделав шаг, Тсуна врезался в мускулистую грудь, услышав знакомый голос. — Я не осознавал, что ты испытываешь такие чувства, Тсунаеши-кун. Медленно подняв голову, Тсуна встретился взглядом со смеющимися глазами бывшего Аркобалено Урагана Фонга. Улыбка его стала натянутой, когда он понял, что попал в неприятности. Покраснев, Тсуна смущенно уткнулся взглядом в пол. Раз Фонг здесь, он легко сможет отклонить признание Тсуны, а это значит, что Хибари и Мукуро продолжат беспокоить его. Не говоря уже о том, что это очень неловко. Как объяснить это Фонгу? Что он солгал о своей любви, лишь бы Хибари и Мукуро оставили его в покое. Мозолистые пальцы обхватили подбородок Тсуны и заставили посмотреть в улыбающееся лицо Фонга. Тот наклонился, и Тсуна, не понимая, что происходит, обнаружил, что его целуют. От удивления Тсуна поначалу не отреагировал, пока чужой язык не проник в его рот. С красным лицом Тсуна отстранился, уставившись на Фонга, вытирая губы. Тот продолжал улыбаться, а в глазах его были заметны неведомые чувства. Тсуна смотрел, как Фонг открывает рот. — Ты мне тоже нравишься, Тсуна.