Can You Hear Me (feat. Young Summer) — UNSECRET
Carnivore — Starset
— У меня для тебя сюрприз. Напряженные лицевые мышцы капитана спародировали нечто похожее на улыбку, но от такого оскала только мурашки побежали по спине. Может, это произвело такой эффект, потому что он уже пару дней не улыбался ей? А может, потому что он вообще не обращался к Эмме с момента её выписки? Джефф кивнул на коридор и положил руку на поясницу актрисы, мягко подталкивая к знакомому кабинету. Неприятные мысли тут же закрались в голову девушки, ведь в этой комнате никогда не происходит ничего хорошего. В прошлый раз она разочаровалась сразу в двух людях: один оказался из её недавнего прошлого, другой уже стал прошлым. Эмма медленно шла в сторону допросной, но Джефф так и не убрал руку, как бы задавая нужное направление, будто Эмма могла тут заблудиться. Столько всего произошло с того момента, как она переступила порог его кабинета с неделю назад.Казалось, именно сейчас в её жизни стали происходить значительные изменения. Алекс была права, сказав, что её жизнь похожа на гребаный аттракцион.Поначалу Эмма корила себя за то, что столько проблем притащила на голову бедного капитана полицейского участка, но Джефф не остался в долгу. Ей бы винить его, и видит бог, поводов для злобы у нее хватало: одна помощь обернулась больницей, другая — скандалом в прессе, её едва не утащили, потому что капитану приспичило съездить в какие-то трущобы за деталькой для машины, из-за непробиваемости и упрямости Джеффа она была вынуждена закупаться в секс-шопе, да еще его приставания. Однако Эмма совершенно не злилась, она волновалась о других вещах, но уж точно не о том, что Джефф невольно втянул её и в другие проблемы. Она быстро остыла после сцены с Джино, которую он устроил в клубе, не винила его за то, что он попросил о помощи с потенциально опасным наркодилером, и только посмеялась над тем, что им пришлось соврать Кристи по поводу их отношений и то, к каким сплетням это могло бы привести. Для Эммы это не было проблемой, это было частью одного большого приключения, а приключение — это та вещь, которая сопровождает Джеффа всегда, с его-то работой, и, кажется, актриса с радостью приняла её в тот момент, когда решила прописаться у этого копа. Даже их обоюдные колкости вносили особую атмосферу и вовсе не раздражали. Эмма и сама наслаждалась, выпуская пар таким образом, жаль, что поняла она это только тогда, когда Джефф прекратил обращать на неё внимание. Проведя целый день в больничной палате, Эмма раздумывала о многих вещах и почти все они были связаны с капитаном, она старалась думать непредвзято, но разговор с Алекс стал катализатором к греховным мыслям и фигурировал там определённый человек. «Ты могла просто попросить», — почему-то размышление на любую тему сводилось именно к этой фразе и разговору на пляже, который пошел совсем не по плану. Эмма была готова поспорить на свою актерскую карьеру, что это предложение бессрочно. Все шло по привычному кругу, она вспоминала их поцелуй и горячие ладони Джеффа, затем ловила себя на том, что Алекс в какой-то степени права, а потом давала себе мысленных пинков за то, что даже допускает такие мысли. Она волновалась вовсе не о том, что её хочет человек, который должен её защищать, который ведет её дело и что это совсем не профессионально с его стороны.Эмму тревожило лишь то, что Джефф повел себя как настоящий мудак, не спросил разрешения, просто поставил перед фактом и засунул язык ей в глотку, послушал её возмущения, покивал и повторил. Это уж точно не поможет установить нормальные отношения между ними, и на какой максимум нормальности они могут рассчитывать? Но тот факт, что Джефф провел ночь у её больничной койки, поселил надежду на то, что между ними вполне возможно подобие дружеских отношений. Именно с такой мыслью Эмма ждала капитана. Но Джефф в очередной раз подтвердил своё звание говнюка, разрушив все девичьи планы по завоеванию его дружбы. Он приехал вечером, кинул на кровать пару свежих вещей, за которыми заехал перед больницей, бросил, что будет ждать её в коридоре, и вышел. Тогда Эмма списала всё на тяжелый день и стрессы, но ситуация стала перманентной. Джефф не отпускал скабрезные шутки даже тогда, когда Эмма специально налажала перед ним, забыл о своих пошленьких намеках и вообще не утруждал себя даже простым разговором. Джефф наконец-то сделал то, о чем девушка просила небеса в первый день их соседства, он отстал от неё, лишь следуя грозной тенью за ней. Эмма думала, что проблема в ней, но мужчина и на работе был таким — холодный, отстранённый, весь в своих невеселых мыслях. Вчера Эмма затеяла собственное маленькое расследование, целью которого было узнать, каков же капитан на самом деле, и разгадать, с чего такие перемены в его настроении. Однако полученные сведения лишь больше завели в тупик. Исходя из разговоров с теми, с кем она успела подружиться в участке, и той частью сотрудников, которым успела намозолить глаза, Эмма поняла, что в последнее время Джефф научился держать свою внутреннюю биполярную истеричку под контролем, но с появлением актрисы в его жизни этот самый контроль полетел ко всем чертям. Подчиненные Джеффа не видели ничего плохого в том, что их начальник буквально выключил любые человеческие эмоции и стал более холодным и сдержанным, чем в лучшие свои дни, и, кажется, только Эмма понимала, что такое поведение — лишь затишье перед бурей. Джеффа что-то тревожит, а это тревожит и её, поэтому первая фраза капитана, обращенная к ней, пугает больше, чем должна. — Стой, разве я не должна находиться по ту сторону стекла? — Эмме откровенно не хотелось встречаться лицом к лицу с тем сюрпризом, который Джефф для неё приготовил. Она повернулась и встретилась с ним взглядом, надеясь, что он понял все её волнение. — Сегодня нет, думаю, ты захочешь сама с ним пообщаться. — Но разве это не нарушение правил? — Эмма понимала, что Джефф не пустит её одну, он будет рядом и всё будет, как обычно, происходить по его плану, но девушка не знала, кого увидит за этой дверью. Как оказалось, за такое короткое время безобидная девушка, вроде неё, вполне может нажить себе много врагов. — Боже, Эмма, если я говорю, что можно, значит — можно, — прорычал Джефф сквозь зубы. Девушка не могла не улыбнуться этой вспышке раздражения, значит — капитан ещё не до конца стал без эмоциональным трофеем Горгоны. — И держи себя в руках. Капитан раздраженно толкнул дверь и вошел в кабинет, зная, что Эмма зайдет следом. Он встал напротив задержанного человека, сложив руки на груди, девушка была похожа на пугливого кролика и вела себя так, будто он привел её в пасть ко льву, не меньше. Она аккуратно прикрыла дверь, но приближаться к столу не спешила. — Ну, что ты, проходи, поздоровайся со Стивом Джонсоном. Джефф обворожительно улыбнулся, но ничего хорошего это не сулило. Эмма знала, что стоит остерегаться капитана, когда он показывает свои тридцать два в этом акульем оскале. До неё даже не сразу дошел смысл сказанного, но когда парень за столом обернулся, от настороженности не осталось и следа. Единственной причиной, удерживающий Эмму от того, чтобы не вцепится ногтями в лицо своему бывшему, был стальной предупреждающий взгляд Джеффа. Он отодвинул один из стульев и жестом пригласил Эмму присесть. — Мисс Ричардс, вам знаком этот человек? — Холодным профессионала тоном задал свой вопрос Джефф. Эмма взглянула на него исподлобья с замешательством в ясных голубых глазах. Что он задумал? Разве он и сам не в курсе? Джефф выгнул бровь, сверля строгим взглядом актрису, и тут в ее сознании картинка начала складываться, поэтому она решила подыграть. — Да, мне знаком этот человек, — спокойно и невозмутимо кивнула Эмма. — Это мой бывший парень. Мы встречались в старших классах. — Мистер Джонсон, это так? — Джефф перевел взгляд на Стива, и тот устало закатил глаза. — Я же уже все сказал, к чему это представление? — Слабо возмутился он, ерзая на стуле. — Разве правила позволяют Эмме присутствовать тут? — Парень кинул на Эмму неоднозначный взгляд, но стушевался, заметив с каким пренебрежением она на него смотрит. — Правила здесь устанавливаю я, и вопросы тоже задаю я, — сказал как отрезал Джефф. — Отвечайте на вопрос, мистер Джонсон. — Да, Эмма сказала правду, — недовольно пробормотал Стив, стыдясь смотреть на бывшую девушку. — Когда вы в последний раз видели потерпевшую, мистер Джонсон? — Очередной вопрос капитана вызвал новую волну негодования у Стива. Эмма не сильно хорошо знала, как работает капитан, но учитывая то, что она успела узнать о нем из сплетен и своего скудного опыта совместного проживания с ним, она смело могла предположить, что Джефф уже успел изрядно достать ее бывшего своими допросами, а сейчас просто решил устроить ментальную экзекуцию веселья ради. — Отвечайте на вопрос, мистер Джонсон, — но Стив молчал, тогда Джефф повернулся к Эмме, задавая тот же вопрос. — В последний раз я видела Стива, когда он приходил, чтобы помириться, это было несколько недель назад, — покорно ответила Эмма, заинтригованная, куда эта игра заведет их дальше. — И вы помирились? — Джефф прекрасно знал ответ на свой вопрос, но он мастерски играл выбранную роль. Вопреки собственному желанию, Эмма слегка улыбнулась, но быстро подавила свое веселье. — Нет, я выгнала его, избив цветами, что он принес. Парню следовало бы выбирать розы без шипов, — злорадно усмехнулась девушка. — И больше вы не встречались? — Уточнил Джефф, и Эмма отрицательно покачала головой. — Мистер Джонсон, вы ничего не хотите сказать мисс Ричардс? — Джефф снова вернул свое внимание парню, прикованному наручниками к столу, который с преувеличенным интересом разглядывал свои руки. — Видимо, это нет. Тогда продолжим в том же духе. Капитан разложил перед Стивом копии тех писем с угрозами, которые Эмма находила под дверью или в почтовом ящике, парень едва ли взглянул на них, его взгляд был сосредоточен на актрисе. Привычное самодовольное выражение куда-то испарилось, он вообще казался непривычным и чужим. Парень стал худее, чем Эмма его помнила, а в глазах читалось сожаление. Она не поверит в то, что ему жаль, ни на секунду. Если Джефф хочет, чтобы она держала себя в руках, то ему, действительно, придется все делать самому, ибо её самообладание — самая хрупкая вещь в этом мире. — Мистер Джонсон, вы узнаете эти письма? — Голос Джеффа был холодный, клинический, но именно он стал тем якорем, что удерживал Эмму в состоянии относительного спокойствия. Стив поплатится за всё, но сейчас его необходимо допросить, и девушка пообещала себе, что будет держаться до тех пор, пока размеренный голос Джеффа будет разноситься по допросной. — Знакомы, — нехотя выдавил из себя Стив. — Может, вы расскажите, при каких обстоятельствах вы успели их увидеть? — Эмма видела, что Джефф получает, какое-то извращенное удовольствие, общаясь с её бывшем так издевательски вежливо. Однако сталь в его хрипловатом голосе не позволяла обмануться на счет того, что это лишь напускное соблюдение приличий, даже Стив при всём своем глуповатом виде сразу уловил эту простую истину. — Я же уже все рассказал! Капитан, завязывайте с этим цирком! Чего вы хотите? Еще больше унизить меня перед бывшей девушкой? Пытаетесь произвести впечатление, сыграв на моей беспомощности? — Стив распалялся не на шутку. Металл наручников неприятно звякнул, когда парень соскочил с места, не усмирив агрессию по отношению к полицейскому. — Сядьте на место! — От громогласного приказа капитана, даже Эмма подскочила на стуле. Капитан оттолкнулся от стены, на которую опирался спиной с той самой секунды, как начался допрос, и подошел к столу. Стив стушевался и вернулся на свое место, а Джефф навис над подозреваемым, уперев руки в стол, отчего мышцы напряглись под его черной футболкой. — Я задам вопрос еще раз, — медленно процедил он хриплым голосом. — Где вы видели эти письма? — Я видел их, потому что сам их написал, — скрипя зубами, выдавил Стив. Слишком много откровений за последнюю неделю. Эмма абстрагировалась от всего происходящего, просто слушая признания своего некогда парня. Джефф просил ее держать себя в руках, и она старалась, но единственный способ провернуть эту задачу был уход в себя. Девушка будто наблюдала со стороны не только за капитаном и подозреваемым, но и за собой, она молча слушала, впитывая все признания своего никудышного бывшего, и внутри нее разгорался гнев. Стив лепетал о том, что ему нужны были деньги, и он решил согласиться на предложение Джино, с которым он случайно столкнулся, когда приехал увидеть Эмму.Стив, почти задыхаясь, говорил о том, что был зол, когда понял, что Эмме и без него хорошо живется, что так быстро позабыла свою школьную любовь, начав крутить романы со всякими дизайнеришками. Стив оправдывался тем, что хотел проучить, отомстить, запугать, написывая письма с угрозами, облив краской после вечеринки, но теперь-то уж он одумался и раскаялся.«Ага, раскаялся в ту самую минуту, как в съемную комнату постучали копы», — додумала Эмма.Бывший смотрел на нее щенячьими глазами, ожидая, когда девушка скажет хоть что-то, но Джефф не давал ему возможности обратиться к ней, заваливая вопросами и выпытывая, казалось, незначительные мелочи. Однако за то время, пока они встречались, Стив научился давить на ее рычаги, только вот так и не разобрался, когда делать этого не стоит. В какой-то момент допроса он все же обратился к ней, бесцеремонно врываясь в её мысли. — Эмма я хочу, чтобы ты знала, я сделал это, потому что был зол на тебя. Я приехал помириться, а ты не просто выгнала меня, оставив на прощание только царапины на лице, так еще заставила наблюдать, как какой-то павлин в дорогих шмотках тебя обхаживает. Ты вела себя как самая настоящая меркантильная стерва. Выменяла почти два года отношений на побрякушки и блестяшки от местных звездулек? Разумеется, я разозлился. А кому будет приятно, когда твою девушку лапают чуть ли не под твоим носом? — И это твоё гребаное оправдание? — От долгого молчания голос сделался хрипловатым, и актриса даже подумала, что говорит не она. — Если ты забыл, то напомню — мы расстались. Тебя вообще не должно волновать, с кем я и почему! Прекрати вести себя так, будто я что-то тебе должна! Ты не знаешь меня! Ты не узнал меня, даже не смотря на нашу общую историю, раз посмел такое подумать! Ты мне противен, — в отвращении скривилась девушка. — Ладно, я признаю, что был не прав, — примирительно кивнул Стив. — Но я лишь пытаюсь объяснить, почему сделал это. –Парень, как обычно, не улавливал самого главного, для него все происходящее было чем-то вроде школьной разборки, а серьезные копы — просто учителями, промывающими мозги. Если же он думал, что Эмма простит его по старой памяти, то он сильно ошибся.Может, ещё неделю назад она бы так и поступила, но теперь ей помогли снять розовые очки. Стив должен ответить за каждый её мини сердечный приступ, за каждое чертово письмо. — Ты думаешь, что можешь оправдать предательство своей злостью? — Эмма уже не могла понять, Стив, действительно, такой идиот или её за дуру считает. — Эм, ну ты чего, в самом деле? Какое предательство? Я же раскаиваюсь, — заискивающе протянул он. И Эмме сразу все стало ясно, видимо, он все-таки идиот. Эмма видела, как Джефф сильнее стискивал кулаки после каждой реплики Стива, но он не влезал, позволяя разобраться самой. — Ах, ну, в таком случае, никаких проблем, Стив, — с сарказмом выплюнула Эмма. — Напомни, с какой целью ты оказался у моей квартиры? — Я хотел помириться, но, Эм, я не отрицаю, что виноват перед тобой… — он всегда называл её кратким вариантом имени, все близкие так называли её, но он теперь никто, а ласковое «Эм» с его уст казалось чем-то чужеродным. «Эм» — брошенное в его словах так, будто он просил прощения за то, что не позвонил ей, сорвало все её предохранители. — Помириться, — задумчиво протянула Эмма, стараясь унять дрожь от ярости. — И именно поэтому ты согласился на предложение первого встречного запугать меня? Следил, угрожал, залез в мою квартиру? Это ведь очень похоже на попытки попросить прощения! Ты разозлился на меня?! И единственное, на что тебе хватило ума, — это стать моим ночным кошмаром?» Каков герой! Каков романтик! Стесняюсь спросить, когда ты успел раскаяться?! Эмма давно перешла от ледяного упрекающего тона на крик.Вся злость, копившаяся в ней с начала этого представления наконец-то нашла выход наружу. Актриса перегнулась через стол и точно вцепилась бы в глотку бывшему, но Джефф подскочил следом и перехватил её за талию, прижав руки девушки к телу. Аккуратно Джефф отодвинул Эмму от Стива, встав между ними стеной, дабы избежать кровавой расправы, а он не сомневался, что после всего произошедшего Эмма захочет выпустить пар, пустив в ход свои острые ноготки.Мягко подталкивая сопротивляющуюся девушку к двери, капитан вывел ее из допросной, оставляя подонка наедине с самим собой.Джефф знал, что все закончится этим, но он, ни о чем не жалел. С его стороны было не очень честно кидать Джонсона в пасть разъяренной блондиночке, но ей это было нужно. Несмотря на всю свою истеричную натуру, настоящие разрушающие эмоции Эмма держала в себе, а потому её всегда приходилось подводить к краю и толкать, чтобы она могла выплеснуть все накопившееся внутри. Джефф мог выпустить пар, когда захочет. То, что он постоянно был на взводе, страдал от излишней агрессии, тоже внесло свою лепту, но он видел, как эмоции завладевают Эммой, а для того, чтобы выплеснуть их, её всегда приходилось подталкивать. Эмма обмякла в его руках и прекратила вырываться, только когда он вытащил её в коридор и закрыл дверь, отрезав ей путь до Стива Джонсона. Джефф продолжал удерживать девушку одной рукой, обхватив за талию, прижимая спиной к своей груди. Девушка откинула голову на его плечо и даже не задумывалась, что стоят они в довольно компрометирующей позе посреди участка. Джефф молчал, пока она пыталась восстановить дыхание. Затянувшееся молчание Джеффа заставило Эмму напрячься и почувствовать себя глупой истеричкой или нашкодившим ребенком, которому придется извиняться за свое поведение. — Я знаю, ты просил держать себя в руках… — Эмма не спешила выворачиваться из его рук, ей не хотелось видеть его взгляд. Она не увидит там ничего нового: укор, может быть, разочарование. — Не волнуйся об этом, я все слышал. — Как мне не волноваться? Я же знаю, что ты не должен был пускать меня к нему, а я снова облажалась, — они и будут продолжать так дальше? Каждый их разговор строится либо на обвинениях, либо на извинениях. Каждый раз один из них косячит, другой — упрекает, они ругаются, потом начинают перетягивать канат вины каждый на себя, и снова ругаются в попытке доказать другому, что тот не виноват.Сдержалась бы она или нет, Джефф знал, что Эмма вытворит что-то подобное и ему было бы плевать на её придурка бывшего, пока он оставался живым. Но если чувство вины — это именно то, что заставляет её вот так прижиматься к нему, тереться попкой и цепляться за его руки, не крича при этом, какой он похотливый мудак, черта с два он признается ей, что и рассчитывал на такой исход. Сожаление заворочалось в нем, приговаривая, что херовый из него обольститель, раз девушка, которую он нестерпимо хочет, может вынести с ним физический контакт, только испытывая чувство вины и ища поддержку. Кажется, он стареет и начинает терять навыки и хватку. — Давай я отведу тебя к Элле, посидишь там, — тихо предложил Джефф. — Нет, думаю, мне стоит побыть в одиночестве, лучше пойду в твой кабинет.Ты и так жалуешься, что я отвлекаю твоих сотрудников, — Эмма послала ему мягкую улыбку, в надежде, что Джефф не будет провожать её. Она знает этот участок как свои пять пальцев и уж точно сможет найти дорогу до кабинета, в котором провела уже достаточно времени, но капитан, не спрашивая лишний раз, просто направился с ней в нужную сторону. — Если мисс Лопес та, кто в состоянии контролировать твои нервные срывы, то я готов пожертвовать одним криминалистом. — Знаешь, я бы возмутилась, что ты в очередной раз завуалировано назвал меня истеричкой, но на этот раз просто сделаю вид, что не поняла о чем ты, — спустя несколько дней они снова наконец-то разговаривают.Джефф не ушел в себя, разгребая свои мрачные мысли, может, это вообще именно тот раз, когда они не будут грызться, поэтому Эмма решила воспользоваться случаем. — На самом деле часть правды в твоих замечаниях есть, я, действительно, жутко нервная. — Оно и не удивительно, я не ожидаю от тебя многого. — Ну, будь у меня полное отсутствие эмоций и сухарь вместо сердца, тогда бы я смогла ответить твоим высоким стандартам, — Джефф понял её намек, но также, как и Эмма, сделал вид, что не понял, о чем она. — А если серьезно, то я уже запуталась, где настоящий маньяк, а где работа моего придурка бывшего. — Это я и выясню, когда вернусь в допросную. — Не верится, что настоящему психу просто повезло. Ему даже не пришлось запутывать следы, его действия просто смешались со спектаклем Джино. — От обстоятельств зависит многое, как бы ни был хорош план, всегда надо учитывать процент случайных событий. — Черт, если бы не этот альянс отвергнутых мужичков, тебе бы пришлось разгребать дерьма вдвое меньше, — Эмма продолжала злиться, на себя, на Стива, на Джино, на маньяка. — Или ты бы даже не заметила никакой слежки и просто пропала в один прекрасный день, и никто даже не предположил бы, что за тобой следили. — Ты же знаешь, что не делаешь лучше? — Джефф нахмурил брови, показывая, что совершенно не понимает, о чем она. — Ты только что сказал, что за мной могли следить, а я бы и не заметила. Это пугает, знаешь ли. — А что тебя удивляет? Ты вообще мало что замечаешь, но сейчас речь даже не о тебе.Некоторые ублюдки очень осторожны и потенциальное дело о преследовании может быстро переквалифицироваться в реальное дело об исчезновении и убийстве. — У вас же должны были быть какие-то курсы по правилам общения с жертвами, их родственниками, чтоб говорить подобное и не травмировать психику человека. А, плевать, я уверена, ты их провалил. — Вообще-то нет, у меня были высокие баллы в течение всего обучения в академии и на всех дополнительных курсах.Ты бы это знала, если бы видела, что именно развешано в рамочках по стенам в моём кабинете, но, как я уже говорил, ты мало что замечаешь. Если сарказм и тыканье носом в свои ошибки — это такой психологический прием для отвлечения от реальных проблем, то Джефф прекрасно с этим справлялся. В одном он все же ошибся, не Элла удерживала её от нервного срыва, но актриса чувствовала вину за то, что и без того постоянно вьется у Джеффа под ногами и своим присутствием отвлекает от работы половину участка. Лучше уж сидеть одной в его кабинете и пытаться справиться со всеми тревожащими мыслями самостоятельно. — Надеюсь, ты сможешь посидеть пару часов без приключений, — вздохнул Джефф, оставляя Эмму в своем кабинете.*********
Эмма засела у Джеффа в кабинете, будто он стал её личной крепостью.Девушке не хотелось, чтобы кто-то видел её в таком разбитом состоянии. Пары слов от бывшего хватило, чтобы вывести её из равновесия, а что будет, когда она встретится с настоящим сталкером? Он вернет её на место с формулировкой, что ему нужна жертва поспокойнее? Она слонялась по кабинету капитана уже тридцать минут, изучала его грамоты и благодарственные письма, но буквы скакали перед глазами и не хотели складываться в слова. Изучение окружающей обстановки не помогало отвлечься, но мог помочь разговор с человеком, который всегда знал, что надо делать, но Дэвид не брал трубку в очередной раз. Им было что обсудить: интервью, в какой стадии находится конфликт с Габардини, объяснить, куда она пропадала, в конце концов, получить заслуженный нагоняй.Дэвид Тарино был слишком педантичным, привычки делового человека были узнаваемы во многих его действиях, иногда даже ему самому казалось, что он больше походит на бизнесмена, чем на творческую личность. Выключить телефон в разгар рабочей недели, пропасть на пару дней, не предупредив никого, — это не его стиль, поэтому когда механический голос опять переключил звонок на голосовую почту, неприятное чувство заворочалось у Эммы в груди.В голове даже промелькнула шальная мысль позвонить секретарше Дэвида. Эмму передернуло, как только услужливая память подкинула ей образ визгливой фурии в супер-обтягивающих юбках и блузках с вырезами, заканчивающихся на уровне двенадцатого ребра. Актриса даже без малейшей капли позора готова признать, что выдохнула с облегчением, стоило Дэвиду, нашедшему свою совесть, наконец-то объявиться. «Нужно кое-что обсудить. Это не займет много времени. Жду тебя на парковке». Первым порывом Эммы было найти Джеффа и предупредить о встрече с Дэвидом, но потом она вспомнила, что он собирался провести еще один сеанс ментальной пытки над Стивом, и желание искать капитана резко улетучилось. Чтобы Джефф не волновался, если вдруг закончит раньше, чем вернется Эмма, девушка оставила на его столе записку, сообщая, куда отлучилась и зачем. Выпорхнув из кабинета, Эмма поспешила к парковке. Машина режиссера была слишком заметной на фоне стареньких фордов и потрепанных ниссанов, на которых обычно ездили полицейские, а потому найти блестящий автомобиль представительского класса не составило труда. Быстрыми шагами актриса двинулась вдоль парковки, но едва ее рука коснулась дверцы авто, кто-то закрыл ей рот тряпкой и крепко схватил за локоть, мешая двинуться. Страх парализовал девушку, а потом и вовсе она почувствовала слабость во всем теле. Ноги беспомощно подкосились, тело обмякло, а глаза затянуло темной дымкой. Она, скорее, догадалась, нежели почувствовала, что ее заталкивают на заднее сидение машины, приглушенный звук, кажется, от визжащих шин, а дальше оглушительная тишина в кромешной темноте.*********
— Эмма… И снова пустота.Её кто-то настойчиво звал, но девушка не слышала ничего, кроме собственного имени. Время от времени до ее слуха добирались скомканные просьбы, но их суть ускользала от понимания. — Эмма… Она рефлекторно повернула голову на звук, и движение отдалось резкой болью в висках. Эмма попыталась открыть глаза, но четкой картинки не получила, все плыло и взгляду не за что было зацепиться. Чей-то знакомый голос пытался вернуть её к реальности, и девушка решила сконцентрироваться на нём. — Эмма, приди в себя… Голос стал громче и отчетливее, да и все окружающие звуки, будто усилились. Еще одна попытка напрячь слух, обернулась усилившейся головной болью и рвотными позывами. — Я должен кое-что сказать тебе, пока он не вернулся… Ей не хочется ни про кого слушать, ей хочется очнуться, вернуть контроль над собой, хочется понять, где она и что произошло. — Эмма этот парень псих, ты должна постараться… Да она и так знает, что должна постараться прийти в себя — это первостепенная задача. Действие хлороформа начало ослабевать и сосредоточиться на чем-то, становилось все легче и легче. Эмма осторожно, побоявшись вызвать новую вспышку головной боли, открыла глаза. Комната, где она находилась, наконец-то приобрела очертания, и девушка поняла, что не в ее затуманенном сознании дело, а в том, что в комнате почти нет света, если не считать тусклый ночник на полу. — Ты очнулась? Ты как? Ты меня вообще узнаешь? Узнать Дэвида было сложно, хотя бы потому что таким она его ещё не видела, и, пожалуй, никто не видел. Он сидел перед ней в старом офисном кресле со связанными за спиной руками и не мог пошевелиться. Разодранное плечо на его дизайнерском костюме, взъерошенная прическа, лицо в ссадинах и кровоподтёках. Да уж, последние дни мистер Тарино явно не вдохновение искал. — Дэвид … боже, что с тобой? — Слова давались с трудом, но теперь Эмма готова была выяснить все, несмотря на головную боль, ломоту в конечностях и бешено колотящееся сердце. — Я не понимаю… — Эмма дернулась навстречу режиссеру, но запястья обожгло острой болью. Оглядев себя, она увидела, что связана таким же образом, как и Дэвид. — Эмма, тише, если будешь дергаться — будет только хуже, — строгий голос Дэвида помог ей вернуть некоторое подобие самообладания, она прекратила дергаться и пытаться освободиться. — Вот так, успокойся и слушай меня, — Дэвид растягивал гласные и говорил медленно, будто вообще сомневался, что до Эммы, учитывая ее состояние, дойдет смысл его слов. — Что последнее ты помнишь? — Ты прислал сообщение с просьбой о встрече. Я вышла на парковку участка, увидела твою машину и все, потом очнулась здесь, — паника снова-то проснулась и уверенно начала завладевать ей, даже присутствие Дэвида рядом не дарило спокойствия. — Кто-нибудь знает, куда ты пошла? Эмма, ты кому-нибудь говорила? — Да. Да, Джефф знает, я оставила ему записку. Он ведь найдет нас? — Очень на это надеюсь… — Дэвид, неужели это тот самый псих, что преследовал меня? — Голос Эммы сорвался на болезненный шепот. Боже, пойти в полицию, находиться под вечным наблюдением копа и так глупо попасться. Джефф точно постарается найти её как можно скорее, чтобы самому прибить. — Похоже на то, только вот у него не личный интерес. — И как это понимать? — Смутилась актриса. –Так, ладно, Эмма, вдохни и успокойся.Джефф нас найдет, он же всегда оказывается там, где надо. — «И будь он сейчас здесь, то шутил бы, что я уже сама с собой говорю». — И потом, это ведь полицейский участок, там куча камер, да и режиссерская машина довольно заметная. Расскажи все по порядку, как ты сам тут оказался? Ты видел его? — Обратилась девушка к Дэвиду. — Да, его зовут Рик, он работал у нас в массовке на студии.Ты должна его помнить, он напал на тебя во время съемок. — Такое захочешь — не забудешь, — поежилась актриса, припоминая тот ужасный день. — Но разве он не должен находиться в лечебнице? — Эмма, прошел почти год. Рик прошел стандартное лечение, за ним немного понаблюдали и отпустили, только вот он решил вернуться в большое кино. В сети как раз появился трейлер к «Городу грёз», это спровоцировало рецидив, по всей видимости, и Рик снова вернулся к старым привычкам. Он решил, что сможет снять фильм десятилетия, ну, и сам в нем сыграть. Он подкараулил меня в тот день, когда мы давали интервью с твоим ручным копом. Эта сволочь вырубила меня возле дома, затолкала в мою же машину, а очнулся я уже тут. Он все нес что-то про звездную команду, идеальную актрису и то, что это будет прорывом. — Так вот зачем он и тебя притащил, — догадалась актриса. — Ему нужен режиссер.Но, Дэвид, что с твоим лицом? — Эмма судорожно хваталась за любой намек на освобождение, любую мысль, что их положение не так плачевно, как кажется, но внешний вид друга не внушал энтузиазма. — Ему нужен подпевала, а по роже он приложился мне после того, как я назвал его психоми потребовал отпустить меня. Он буквально озверел и кричал, что я, как и все, ничего не понимаю. Потом вернулся, снова принялся втирать мне про концепцию его фильма, тогда я уже понял, что ему лучше подыгрывать.Так что будь осторожнее со словами, — предупредил Дэвид, зная, как остра на язык может быть Эмма, когда ее распирают эмоции. — Значит, если мы подыграем ему, то сможем выбраться? Он… он же не собирается нас убивать? — Дэвид посмотрел на неё так, будто большей глупости и не слышал. — Эмма, он опасен, в любом случае, и у него есть оружие. Он говорил о каких-то других актрисах, о том, что они были недостаточно хороши для его фильма, так что теперь они не смогут играть вообще. Я не знаю, что он имел в виду, но звучит не слишком радужно, так что единственный наш шанс — это подыгрывать ему, тянуть время и надеяться, что твой капитан найдет нас быстрее, чем Рик решит, что мы тоже не слишком хороши для его фильма. — Куда он нас притащил? У тебя есть предположения? — Казалось, что единственный способ не сойти с ума от отчаяния — это засыпать Дэвида вопросами, на которые он и сам не мог знать четкого ответа. — Вообще без понятия, но думаю, что мы еще в черте города.Будь такое заброшенное помещение в пригороде, оно бы уже стало местом обитания бомжей, а этот засранец осторожничает. — Вот именно, он осторожный. Джефф говорил, что такие типы не оставляют следов, тогда почему он начал вести себя так открыто? — Может, понял, что теперь ты под надзором полиции и лучшего шанса подобраться у него уже не будет? Эмма вспомнила то утро, когда её чуть не похитили из-под носа капитана.Тогда Джефф был поблизости, и похищения удалось избежать. Вернее, его удалось отсрочить. Если Рик следил за каждым её шагом, то не мог пропустить тот факт, что возле нее теперь всегда крутится коп. Могло ли это толкнуть его на такие отчаянные и неосторожные действия? — Это могло бы все объяснить, — продолжил Дэвид. — Это объясняет, почему он все время твердил о том, что у него мало времени. Наверное, он понимает, что его ищут и это заставляет его нервничать, делать ошибки. Значит, он может сделать что угодно… Дэвид и Эмма синхронно повернулись к двери, Рик старался идти тихо, но в этом месте, чем бы оно ни было, прекрасная акустика. Похититель и правда не заставил себя долго ждать, пару раз провернул ключ в замке, и девушка смогла наконец-то своими глазами увидеть того, кто превратил ее в чокнутого параноика. Рик был таким же, каким Эмма запомнила его в тот злополучный день съемок: горящие глаза, которые безумно бегали из стороны в сторону, не задерживаясь на чем-либо одном, небрежная одежда, взъерошенные волосы — верный признак нервного человека. Его походка была, словно скачущей и неровной, губы капризно поджаты, а брови нахмурены, будто он испытывал какую-то внутреннюю физическую боль. Он держал в руке какую-то желтую тряпку, смутно напоминавшую платье главной героини из «Города грез», а в другой — пистолет. Было видно, что он настоящий, видимо, обзавелся им после неудачной попытки похищения. Рик стоял в дверном проеме и переводил взгляд горящих глаз с Эммы на Дэвида, на секунду блондинке показалось, что он пристрелит их на месте, не поверит в их игру и отомстит обоим за оскорбления такого гения. Но Рик только заулыбался ошалелой улыбкой и обратился к Эмме: — Это очень хорошо, что ты уже проснулась, и вы успели поговорить. Дэвид уже рассказал, что тебе надо делать? — Похититель приблизился к девушке совсем неожиданно, склонился и приблизил свое лицо почти вплотную к её. Эмму еще сильнее бросило в дрожь от этих ничего не выражающих глаз. Рик ждал ответа, а она не могла заставить себя произнести ни звука. — Эм-м-м, я должна сыграть? — Давай же, Эмма, соберись. Ты же актриса, сыграй так, чтобы этот псих сохранил тебе жизнь и это будет твоей лучшей ролью. — Да-да-да, ты должна сыграть бесподобно, — удовлетворенный ее ответом, Рик отошел от актрисы и укоризненно ткнул пистолетом в Дэвида. — Вот, она сразу поняла, а ты говорил, что я ненормальный.Она сразу поняла, а ты… тебя бы пристрелить за твои слова, но мне нужен хороший режиссер. С вашей помощью, я сделаю все идеально. Да, все будет идеально, — благоговейно зашептал Рик, маниакально кивая головой. — Я отведу Дэвида на площадку, а ты подожди меня тут. Рик выкатил стул на котором сидел Дэвид в коридор и снова запер дверь.Чертов шутник, будто Эмма могла куда-то деться. От ужаса, поселившимся во всем ее теле, она даже заплакать не могла, она вспомнила предупреждающий взгляд Дэвида и мысленно приказала себе собраться. Перед психом нельзя терять самообладания, она приложит все усилия, чтобы выбраться отсюда живой. И пусть единственное, что она может для этого сделать –это безупречно отыграть роль, которую ей отвели в этом сумасшедшем карнавале. Кто-то сказал, что актеры — это профессиональные лжецы, значит — сейчас самое время использовать ложь на полную катушку. В который раз за этот день мысль о капитане удерживала Эмму от срыва. Ей казалось, что она успела хорошо его узнать, и, скорее всего, Джефф уже девицу, притащившую столько бед на его капитанскую голову. Наверное, он прав, и она лишь глупая актрисулька, ведь только настоящая идиотка могла пойти на встречу со знакомым и не предупредить Джеффа лично. Эмма прислушивалась к происходящему за дверью, но пока в ушах отдавалось собственное сердцебиение и движение крови по венам. Услышав крадущиеся шаги, девушка попыталась изобразить свою самую обворожительную улыбку, теперь она будет в этой комнате с ним один на один, ей придется достойно сыграть роль покорной жертвы. — Кажется, Тарино не очень впечатлен декорациями, оно и понятно, мне далеко до его хваленой студии с полным набором услуг, но в шедевре главное задумка, — негодующе пояснил Рик, скорее, самому себе, чем напуганной до смерти Эмме. Он оборвал себя на середине предложения и, будто вспомнив, зачем пришел, обернулся к Эмме. –Я тебе кое-что принес. У главной актрисы должно быть лучшее платье, — Кинув то, что считалось «лучшим платьем», девушке на колени, он обошел ее стул сзади, и Эмма почувствовала, как веревки, сковывающие руки, начали ослабевать. — Оно, конечно, не такое шикарное, как в вашем «Городе грез», но не хуже. Когда Эмма смогла пошевелить запястьями, Рик отскочил от нее, как ошпаренный, нацелив на нее пистолет. — Переодевайся и поживее, время не ждет. И давай без глупостей, — с каждой фразой похитителя актрисе все больше начинало казаться, что Рик балансирует между полным понимаем того, что совершает нечто незаконное и тем, что он полностью поглощён одержимым желанием снять шедевральное кино. — Вы не могли бы выйти? — Произнесла девушка своим самым заискивающим голосом, пытаясь унять внутреннюю дрожь. Не то, чтобы за пару минут одиночества она придумает, как повернуть ситуацию в свою сторону, но вдруг какая-нибудь светлая мысль посетит её голову, да и услаждать маньячий взгляд ей тоже не хотелось бы. Зачем лишний раз его дразнить, неизвестно, что ещё придет ему в голову. — Эти ваши актерские капризы, вечно чем-то недовольны, — голос Рика по нарастающей становился громче, пистолет в руке затрясся, да и он сам начал трястись как на морозе. — Я не потерплю на своей площадке никаких актерских капризов. Даже не отыграла в моём фильме ни одной сцены, а уже зазвездилась. — Нет, я просто хотела настроиться на работу, — Эмма старалась не показывать своей слабости и того, как сильно испугалась, пытаясь добавить в свой тон беззаботности. — Я ко всем своим героиням подхожу с полной отдачей, я хочу прочувствовать её. Переодеваясь, я, будто бы воплощаюсь в неё. Вы же меня понимаете? — Ладно, переодевайся и выходи, — кажется, ей удалось его убедить, сыграв на актерских чувствах.Рик попятился к двери, все ещё держа ее под прицелом. — И помни — без глупостей, я за дверью. Психопат даже не потрудился закрыть дверь за собой, пёкся о безопасности, скотина. Эмма торопливо скинула с себя вещи и надела то, что Рик представил как платье главной актрисы. На удивление оно оказалось чистыми новым, будто оно долго лежало на полке и собирало пыль. Не даром, Рик постоянно упоминал нашумевший «Город грез», Эмма, будто снова стала Мией в той романтичной сцене у обрыва. Видимо, он тщательно готовился, даже платье нашел похожее. Из коридора раздался нетерпеливый голос: — Ты ещё долго? — Я уже готова, — ничего путного так и не пришло на ум, но что-то подсказывало Эмме, что заставлять маньяка ждать чревато печальными последствиями. — Тогда выходи с поднятыми руками, я пойду сзади и скажу, куда идти. Девушка сделала все в точности, как и просил маньяк. Выйдя в коридор, она ощутила сильный запах сырости и затхлости, по ногам потянул сквозняк, значит — выход должен находиться где-то рядом. Эмма обернулась и тут же столкнулась взглядом с Риком, с его пустыми рыбьими глазами. В спину сразу уперлось прохладное дуло пистолета. — Иди вперёд, потом направо, — скомандовал похититель. Эмма подчинилась, она шла по коридору, запоминая обстановку, стараясь понять, где они. Узкий коридор, редкий тусклый свет, высокие потолки, хорошая вентиляция, несколько, наверняка, запертых дверей и больше ничего примечательного: ни вывески, ни таблички. Когда они завернули за угол, Эмма увидела двустворчатую дверь, какие бывают в барах или ресторанах. — Проходи, давай, чего застыла? — Рик подтолкнул Эмму в спину дулом пистолета, что немного отрезвило актрису и заставило ее разум заработать в усиленном режиме. Девушка ногой толкнула дверь и прошла вперед, оказавшись в огромном зале с несущими колоннами, догадка о заброшенном ресторане подтвердилась. Если он держал их с Дэвидом в подсобных помещениях, значит — где-то в конце коридора должен быть выход для персонала. В углу было нагромождение деревянных столов, накрытых клеенкой, в ряд у стены стояли стулья, обивка на некоторых была порвана или вообще отсутствовала. Кое-где на стенах до сих пор висели картины безвкусных пейзажей, и за слоем пыли и плесени невозможно было понять, что на них было изображено. В левом дальнем углу находилась старая барная стойка, сделанная из прозрачных блоков стеклянной плитки. — Иди к сцене, — Рик небрежно бросил очередную команду, от звука его скрипучего голоса Эмма поежилась и постаралась согреть себя руками, ведь в помещении было непомерно холодно. Сцену было сложно пропустить, все сосредоточение света в зале было направленно на нее, стоящую аккурат с бывшим баром. Вокруг игровой площадки было расставлено несколько столов с грязными и потрепанными временем скатертями, на стульях за столами были рассажены манекены в желтых, подозрительно похожих на ее собственное, платьях. Каждый стол освещали лампы, точно такие, как та, что стояла на полу в их с Дэвидом «камере». На сцену от проектора падали мелькающие картинки заката, дороги или обрыва, всё — вырезки из последнего фильма Дэвида Тарино. На сцену была направлена камера на треноге, а мигающая красная лампочка показывала, что запись уже шла полным ходом. Эмма шла к сцене на ватных ногах, задыхаясь и дрожа, борясь за каждую частичку благоразумия. Она твердила себе, что должна оставаться сильной, что должна сделать все от нее зависящее, чтобы она и Дэвид вернулись домой живыми. — Вот здесь ты будешь играть сегодня, — Рик говорил с каким-то благоговейным трепетом. — Давай, двигай на сцену, мы с Дэвидом будем за кулисами руководить процессом. — А, а кого мне играть? — Ты еще не поняла? Конечно же, Мию, — развел руками безумец. — Начнем с той сцены на обрыве. Потом я просто сыграю за Себастьяна и смонтирую. — А почему сразу не сыграть сцену вместе? — Эмма сама не понимала, к чему клонит, и чего пытается добиться своими вопросами. Может, как-то усыпить его бдительность и перехватить инициативу в свои руки? Довольно смелый план, особенно когда ты слабая безоружная актриса, выезжающая на импровизации, а твоя спина находится под прицелом. — А как по-твоему я тогда смогу руководить процессом? — «Руководить? Ага, конечно. Ты, должно быть, имел в виду возможность пристрелить меня, в случае чего». Рик подтолкнул девушку в плечо и направил в сторону сцены, а сам встал за шторку, в импровизированное закулисье. Поднявшись на сцену, сколоченную из досок, Эмма увидела Дэвида, он все также сидел привязанным к стулу, а в глазах читался неподдельный ужас. И это было вовсе не от того, что маньяк находился за его спиной. Взволнованный взгляд Дэвида бегал от лица блондинки к манекенам, сидящим перед сценой, и обратно. От взгляда на них Эмму повело, но она устояла на ногах. Манекены выглядели слишком уж натурально и реалистично. Таких «живых» кукол не было даже на площадке в крупной киностудии, так где же их смог раздобыть псих, вроде Рика? Подойдя ближе к «массовке», Эмма нашла ответ на свой вопрос. Тошнота подкатила к горлу, а на глаза навернулись слезы. Дышать стало тяжело, тело пробила мелкая дрожь, а ноги предательски затряслись, когда Эмма взглянула в безжизненные и пустые глаза девушек, которые стали невинными жертвами сумасшедшего актера. Пять девушек восседало за столами и смотрело на сцену стеклянными глазами, в которых застыл страх, который они испытали за секунду до того, как сделали последний свой вздох. Их кожа явно была чем-то обработана, а неестественно бледные лица были одинаково неумело намазаны косметикой. Через толстый слой пудры и тонального крема все равно были видны почерневшие синяки на скулах, щеках и горле. Следы пальцев на шее одной из девушек и синюшный оттенок кожи не оставили никаких вопросов касательно того, как она была убита. Надежды Эммы на благополучное спасение разбились об обреченный взгляд пятерых актрис массовки. — Хватит пялится на них! — Раздраженно выругался маньяк. — Они тебе не конкурентки, просто декорации, только и всего. Хорошо, что я часто видел работу гримеров, хотя бы привел их в божеский вид. — Д-декораци … — заикаясь, повторила Эмма.Боже, это же трупы, трупы некогда живых девушек, а он говорит о них, как о мебели. Теперь ясно, что за звук сопровождал Эмму как только на вышла из комнаты, это вентиляция работала на полную и не давала почувствовать запах мертвечины. Теперь стало ясно, почему тут такой странный запах и такая низкая температура — ублюдок делал все, чтобы тела оставались в надлежащем виде как можно дольше. — Да, декорации, массовка. Даже не переживай на их счёт, главной актрисой все равно останешься ты, — ласково пролепетал помешанный. — А знаешь почему? Потому, что ты моя идеальная.Идеальная актриса, с тобой я доведу свой фильм до совершенства. Но хватит комплементов, знаю я вас, актрисок, обхаживаешь вас, обхаживаешь, а потом вы халтурите на площадке. Давай, начинай, у нас итак времени в обрез. Вот уж, действительно, роль всей её жизни. Видимо, страх запустил выработку адреналина и Эмма будто бы ожила, начав двигаться. Мозг судорожно вспоминал, что она делала во время съемок у Дэвида, пока тело двигалось на автомате и импульсе. Ее губы зашевелились, а слова полились сами собой, но голос дрожал на грани истерики, а язык, будто присох к небу, и Эмма с трудом сохраняла невозмутимость. — Что ты говоришь Себастьян? Я не нравлюсь тебе? Какая удача! Знаешь, ты мне тоже, — Эмма сделала театральную паузу, где предполагалась реплика партнера. — Правда. Совсем ничего не чувствую, — она снова остановилась, и сделала вид будто слушает Себастьяна. — И даже, если я станцую на краю пропасти? Смотри! Повторив реплики, которые Эмма могла вспомнить, даже если её разбудят среди ночи, она плавно двинулась к краю сцены и принялась исполнять знаменитый танец Мии на краю обрыва. После пары движений голос Рика прервал её. — Нет, нет и нет! Не то! Не будь зажатой! Где твои эмоции? Давай сначала, — Эмма испуганно посмотрела на сумасшедшего «режиссера», боясь того, что он может с ней сделать, но Рик интерпретировал этот взгляд по-своему. — О, не переживай, первый дубль всегда неудачный, — почти добродушно отмахнулся он. Крик Рика раздался снова уже через пять минут, когда взгляд Эммы случайно упал на безжизненное лицо одной из девушек, и она сбилась с текста. — Эмма, ты же знаешь эту сцену.Ты не можешь постараться и сыграть лучше, чем в этом бездарном «Городе грёз»? Заново! Эту сцену заново. От страха Эмма разучилась говорить все слова, кроме реплик Мии, поэтому она лишь кивнула и попыталась выдавить улыбку. С каждым недовольным воплем психопата с задворок сцены, дикий ужас все сильнее и сильнее овладевал актрисой. Паническая атака вот-вот возьмет над ней верх и тогда она просто упадет на сцену и забьется в истерике, плача и крича, вымаливая пощады. Сделав глубокий вдох, Эмма заставила себя собраться и постараться еще раз. Она утешала себя мыслью, что прямо сейчас, в эту самую минуту, Джефф уже наверняка в пути, совсем скоро он придет и спасет ее, а потому она должна выиграть время ему и себе. Эмма закрыла глаза и представила, что она не в заброшенном ресторане с психом-убийцей в нескольких метрах от нее, а на «Тод Пикчерз» среди рамп и софитов. — Что ты говоришь Себастьян? Я не нравлюсь тебе? Какая удача! Знаешь, ты мне тоже, — Эмма приложила руку к груди и посмотрела на своего вымышленного партнера исподлобья. — Правда. Совсем ничего не чувствую, –актриса кинула ещё один игривый взгляд на камеру. — И даже, если я станцую на краю пропасти? Смотри! Она уже живее подбежала к краю сцены, и, стараясь не смотреть в глаза ужасающим декорациям, принялась выписывать пируэты. Крик Рика снова прокатился гулким эхом по пустому залу, заставив Эмму подпрыгнуть на месте. — В этот раз хорошо начала, но танец… он же никуда не годится. Где страсть? Ты же должна его соблазнить, завлечь. Как ты собираешься завлечь зрителя с такими танцами? — От негодования Рик даже вышел на сцену. Как умалишенный, он надвигался на Эмму, размахивая пистолетом. — Что мне сделать, чтобы заставить тебя постараться? — Он снова вскочил за спину Дэвида и приставил дуло к его виску. Нетвердая рука маньяка подрагивала, и он мог спустить курок по чистой случайности. — Может, мне пустить пулю в башку моего совершенно бесполезного помощника? А я ведь и так долго терпел твои выкаблучивания.Думал, ты одумаешься.Думал, что с главной актрисой у меня не будет проблем, но ты начала портить все своим болтливым языком, своими жалкими интервью, своим копом, которого ты таскала вместо той мерзкой собачонки. Но ты не испортишь мой фильм. Теперь, когда ты здесь, ты сыграешь идеально. Ты будешь стараться. Я заставлю тебя, — сумбурный поток слов, исходящих от Рика, вызвал новую волну паники у Эммы. Его предложения путались и не имели никакой связи между собой, что говорило лишь об одном — он совершенно потерял связь с реальностью. Достучаться до него будет невозможно. Сейчас даже говорить с ним не получится, он полностью заблудился в своих помешавшихся мыслях. Рик двинулся в сторону Эммы, теперь пистолет снова был направлен на неё. Он схватил девушку чуть выше локтя своей трясущейся мертвецки холодной рукой, другой — продолжал держать её под прицелом, и потащил на край сцены. — Вот они, твои зрители, ты для них играешь. Ты думаешь, что они увлечены твоей игрой? — Рик встал за спину Эммы и, схватив ее за подбородок, заставил повернуть голову к её зрителям. К её равнодушным и безжизненным зрителям. Эмма пыталась бороться со своим страхом, пока психопат кричал в ухо. — Посмотри на них. Тебе не стыдно? Не стыдно перед ними? Они пришли посмотреть на твою игру, а ты не стараешься. Ей было стыдно.Стыдно, что она стоит перед ними живая, дышащая и не может сделать ничего, чтобы вырваться из лап этого чудовища. Стоит на сцене, как овца на заклании и не может пошевелиться. Слезы бессилия начали катиться по щекам актрисы, а псих все кричал и кричал над ее ухом своим каркающим голосом. Стоило закрыть глаза, так водоворот пустых и холодных глаз, запечатлевших ужас насильственной смерти, захлестнул Эмму, и она уже ничего не воспринимала. Она уже оставила всякую надежду на то, что ее спасут до того, как Рик вышибет ей мозги за ее бездарность, но громкий вой полицейской сирены, шум и грохот выбиваемых окон и дверей, а также крики и ругательства полицейских заставили ее задохнуться от нового приступа рыданий. Она боялась надеяться, на то, что это не жестокая шутка воспаленного воображения, а, действительно, ее спасение. Однако когда сквозь слезы Эмма увидела, что тьма вокруг понемногу начала рассеиваться, а комната, в которой ее удерживали, с каждой секундой все больше и больше заполнялась полицейскими, ее хрупкое тело охватило облегчение. Джина и Дэн шли впереди, ведя за собой несколько групп полицейских, которых она видела в участке, а во главе, несомненно, был Джефф в полной экипировке и с пистолетом в руке. Эмма не могла поверить в свое счастье, он её нашел. Нашел и пришел вызволить из лап психопата и спасти от участи, которая постигла тех несчастных девушек, которых Рик равнодушно называл «декорациями».вызволять её.Все полицейские были в бронежилетах и с оружием наготове, но Рика ничуть не смутило его положение. Он не переживал, что находится в меньшинстве или что в случае сопротивления ему не позволят уйти живым, он все также, как и несколько секунд назад, прижимал пистолет плотно к виску Эммы, даже его рука больше не дрожала. — Рик Кинли, отпустите девушку, сложите оружие и сдавайтесь, — громко и четко отчеканил Джефф, голосом матерого капитана полиции. Эмма видела его беснующийся взгляд даже при том, что внешне он оставался спокойным и равнодушным. Один взгляд на его суровое лицо, и вера в лучшее снова замаячила на периферии ее сознания. Радоваться было рано, Рик может выстрелить от отчаяния в любой момент. — Нет, нет, нет. Вы вечно все портите, — покачал головой Рик. — Полиции не место на моей съемочной площадке. Убирайтесь к чертовой матери. Я не позволю испортить мой шедевр, не тогда, когда я почти закончил, — казалось, что Рик не понимает, что происходит прямо здесь и сейчас, он потерял связь с реальностью, для него это все игра, но не для присутствующих здесь.Джефф медленными шагами подходил к сцене, стараясь занять более удобную позицию, когда Рик отвел оружие от головы Эммы и выстрелил в зал. — Стоять на месте, а то я точно пристрелю её. Не хотел делать из фильма драму, но смерть главной героини тоже неплохой ход. Джефф сделал ещё один осторожный шаг вперед, и когда Рик выкинул руку вперед для очередного предупреждающего выстрела, капитан среагировал быстрее, выстрелив похитителю и убийце точно в голову. Рик упал мешком за спиной Эммы с гулким тяжелым стуком, девушка так четко видела эту картину, будто у нее на затылке были глаза.Ноги актрисы подкосились, и обессиленная она упала на сцену, приземлившись на колени, закрыв лицо руками и больше не сдерживая рвущихся наружу рыданий. Она уже даже не пыталась вести себя тихо, напряжение и весь сгусток эмоций, что накопился в ней за последние несколько часов, нашел выход в душераздирающих воплях и криках. Эмма тряслась всем телом, которое и держалось-то только благодаря адреналину. Она в любой момент могла бы упасть рядом с ее похитителем, но внезапно почувствовала, как сильные и горячие руки крепко обхватили всю ее, притягивая к твердой груди, даря ощущение защищенности и надежности, согревая ее и успокаивая. — Тише, Эмма, всё закончилось, — хрипло прошептал Джефф, поддерживая ее одной рукой, а другой — гладя по растрепанным волосам. Её злобный и вечно рычащий капитан был рядом после того, как снова ее спас. Джефф говорил что-то успокаивающее, пытался привести в чувство, привлечь к себе внимание, не позволяя смотреть в сторону Рика или убитых им девушек, которых сейчас окружила полиция, но Эмма, как завороженная, только смотрела немигающим взглядом на стену впереди себя с обшарпанной краской и кровавым пятном мерно стекающим к полу и сменяющимися проекционными картинками.