***
Когда Джек понял, что с ним что-то не так, они с Эльзой, Рапунцель и Флинном сидели в коридоре, перед столовой и ждали, когда учитель по английскому придет и откроет кабинет. Других одноклассников рядом с ними не было, скорее всего те, либо ели в столовой, либо вообще занимались своими делами. К тому же, их класс по языкам был разделен на разные группы и кроме родного языка сейчас шло смежное занятие по иностранным и некоторые брали себе в основные предметы немецкий, французский и испанский. Кажется, в этом году им еще предлагали попробовать итальянский, но никто не выказал особого рвения. Джек почувствовал, как его голова внезапно стала кружится, что было довольно странно, ведь он сидел на лавочке и даже не делал никаких резких движений. Его горло пересохло, как если бы он не пил несколько дней, и поэтому рука старшеклассника молниеносно взметнулась к шее и сдавила пальцами нежную кожу рядом с кадыком. Флинн, который сидел рядом, заметил странное поведение друга, но когда открыл рот, собираясь спросить стандартный вопрос, все ли с Джеком в порядке, неожиданно качнулся в сторону, а после точно так же схватился за шею. Прежде, чем обоих парней заволокла странная, взявшаяся ни пойти откуда, голубоватая дымка, друзья пересеклись взглядами и впервые пожалели за сегодня, что не прислушались к словам Эльзы.***
– А-А-А-А-А-А! Эльза взревела от ужаса, вскакивая с лавочки, как только странный дым коснулся ее руки. Они с подругой листали ленту инстаграмма и просматривали смешные картинки, но когда какое-то облако оказалась рядом с рукой Фрозен, а после она увидела, что эта странная субстанция поглотила парней рядом, конечно же ее привело это в полнейший ужас. Рапунцель подскочила следом, когда поняла, что к чему. Им повезло, что в коридоре сейчас никого кроме них не было, потому что настоящий шок настал для девушек тогда, когда из дымки к ним вышли не прежние Джек и Флинн, а Джек и Флинн в уменьшенном виде. Вернее… В совсем уменьшенном. Не как карлики, а как дети, которым было не больше десяти лет. У подруг челюсть встретилась с землей. А когда маленький Джек двинулся вперед и схватился за ногу Эльзы, поднимая голову и хлопая глазками, старшеклассница подумала, что прямо сейчас рухнет в обморок. Хорошо, что у Короны на этот счет психика почему-то отозвалась большим снисхождением, поэтому она тут же подхватила маленького Флинна на руки, который пытался удрать, слезая с лавочки, и потянула Эльзу в сторону, одними глазами передавая подруге телепатический сигнал, что им надо уходить. Так они оказались на третьем этаже рядом с пустыми кабинетами, где сейчас никого не было. – Господи… Что за черт?! Почему они вдруг стали детьми?! – Рапунцель сжала руками собственную голову. Кажется, теперь паника охватила ее с головой, а вот Эльзу наоборот постепенно отпускала. Джек с Флинном вообще не обращали на девушек никакого внимания. Они оба просто играли, носясь по кабинету и явно пытаясь осалить друг друга. Эльза внимательно наблюдала за их поведением, а потом прокручивала в голове весь их сегодняшний день, и тут мысль, возникшая в потоке других, моментально отделилась и воссияла ярче стоваттной лампочки. – Вода! – девушка щелкнула пальцами. – Они пили ту воду. Я же говорила, что с ней что-то не так! – Но если это вода… – пробормотала Рапунцель. – То… Анна и Ханс… Они тоже стали детьми? – Наверное, да. – Надо срочно найти их и… – Уа-а-а-а~! Эльза с Рапунцель метнули головы в конец класса. Маленький Флинн сидел на полу и держался обеими руками на свою левую ногу, сидя попой на полу и покачиваясь из стороны в сторону. Девушки одновременно охнули и поспешили к нему. Корона тут же притянула малыша ближе к себе и мягко убрала его ручки от ушибленного места. Коленка была содрана. Вероятнее всего, они просто добегались, и Флинн упал. Рапунцель покачала головой. – Надо отнести его в медпункт, и все обработать. – Надо, – кивнула Эльза. – Эй, а где Джек?! Она подскочила на ноги, бегло оглядывая весь класс и так и не находя второго ребенка. Эльза досадливо застонала. Выходит, что пока они отвернулись на минутку, чтобы понять, что приключилось с Флинном, и почему малыш плакал, второй сорванец сбежал. – И как нам искать Ханса с Анной, если мы за этими двумя уследить не можем? – Не знаю, но давай разделимся, да? – Рапунцель подняла Флинна себе на ручки, вставая с пола. – Я отнесу его и помогу с ранкой, а ты найди Джека, к тому же… Мне кажется, эффект от этой воды не может длиться вечность, да? – Будем надеяться, – Эльза закачала головой, подхватывая свою сумку и выбегая из кабинета на поиски Джека.***
Анна хихикнула, она бежала по коридору, стараясь убежать от какого-то злого дяденьки, который на нее накричал и сказал, чтобы она убиралась отсюда, и как вообще, черт возьми, она здесь появилась? Девочка перебирала своими маленькими ножками и ловко протискивала между чужих ног учеников, когда неожиданно после очередного поворота она случайно не врезалась во что-то твердое, отлетая назад и падая на пол всем телом. – У-у-у… Она захныкала, а уголки ее глаз начало пощипывать. Ее руки сразу же взметнулись вверх, когда слезы все-таки хлынули вниз по щекам. Ей было так больно и неприятно, и еще она совершенно не знала, где находится, где все ее друзья, и почему за ней кто-то бегает и кричит на нее, когда она сама ничего плохого явно не сделала. Она бы так и продолжала сидеть и плакать, когда внезапно от ее лица убрали руки легким движением, а перед раскрытыми глазами показалось спокойное взрослое лицо. Андерсон смотрел на девочку внимательно, изучая. Потом слегка прищуриваясь, он протянул руку вперед трогая пальцами маленькие косички, затем трепетно огладил знакомую школьную форму в ее уменьшенном виде и поле снова вернулся к лицу ребенка, понимая, что эти глаза кажутся ему знакомыми. Да и весь вид девочки в целом, напоминал ему маленькую Анну. Только вот почему Анна вдруг резко стала ребенком? Правда, особо подумать об этом Андерсону не дали, потому что из-за того же поворота, откуда прибежала малышка, выбежал охранник и направился точно в их сторону. Уже понимая, что ребенку здесь явно не рады, Андерсон среагировал быстро и поднялся с корточек, поднимая Анну на руки и прижимая к себе. Та все еще продолжала всхлипывать, поэтому парень опустил руку ей на макушку и мягко погладил пару раз. – Эй, ты! Так это твой ребенок?! – Я похож на молодого отца? – Не паясничай, парень. Если ребенок не твой, тогда я ее забираю и вызываю учителя, чтобы отвезти ее к директору, а после пускай они сами разбираются, откуда она тут. Пускай хоть полицию вызывают, мне уже будет все равно. Моя задача вовремя среагировать на нарушителя. Анна в его руках задрожала сильнее и стала всхлипывать чаще, хватаясь маленькими ручками за кофту Андерсона и сжимая ткань в кулачках. Выпускник помолчал, все еще машинально продолжая гладить девочку по голове, а потом тихо произнес: – Она со мной. Охранник презрительно фыркнул на эту реплику, но все-таки развернулся и оставил их одних. Девочка, как только злой дядя наконец ушел от нее, извернулась в руках парня и подняла голову, смотря на него своими большими глазами. Андерсон посмотрел в ответ, тихо вздыхая и качая головой: – И что с тобой делать?***
Ханс прижимался к углу, а прямо на него шли трое здоровых парней. Мальчик был на грани слез. Он же ничего такого не хотел сделать, всего лишь взял мячик поиграть. Там же было много мячей, почему они сердятся на него? Янг уже шмыгал носом, но все еще не пускал слезы, пытаясь держаться, хотя когда особо крупный парень злобно улыбнулся и отвесил рыжику смачный щелбан, то Ханс все-таки не выдержал, опускаясь на пол всем телом и начиная плакать, закрывая лицо руками. – О, смотрите, какие мы плохие, ребенка до слез довели, – засмеялся тот самый громила. – Че ты ревешь, мелкий? Мальчики не должны плакать. – Нюня, – поддакнул третий пацан. – Хей, а давайте его за трусы оттаскаем? Вся троица загоготала, с удовольствием загораясь предложенной идеей их друга. Ханс от их противных голосов и еще более противного смеха испугался и задрожал только сильнее, начиная плакать и хныкать громче. – Хорош реветь, сопля! – О-о-о, – громила зажал руками уши. – Тебе опять треснуть, что ли?! Заткнись! – Ударишь ребенка, и я вызову твоих родителей в школу, Хопкинс. Троица резко развернулась на звук чужого голоса. Мистер Фрозен стоял прямо позади них и вид у него был весьма угрожающий. Он смерил своих учеников тяжелым и долгим взглядом, прежде чем наконец сдвинулся с места и прошел вперед, подходя ближе. – Не стыдно обижать маленьких? – прохрипел Эдриан, заслоняя собой ребенка. – Найдите себе соперника по силам, если руки чешутся. Но еще раз увижу, что мои ученики способны на такие низкие поступки, и сразу же устрою капитальный выговор, вы меня поняли? Никто не решился и слова сказать. Все трое только опустили головы и испуганно закивали. – Свободны, – фыркнул Эдриан. Парни быстро развернулись и покинули коридор, заворачивая на лестничный пролет и уходя на другой этаж, о чем-то перешептываясь. Старший Фрозен закатил глаза и вздохнул, разворачиваясь к ребенку и садясь перед ним на корточки. Мальчик все еще вжимался всем корпусом в стену, но глаза, которые до этого держал крепко зажмуренными, теперь открыл, хоть и с испугом, но все же смотрел на своего спасителя. Тот выглядел ничуть не меньше, тех парней, даже больше. Гораздо больше. Однако таких смешанных и противных чувств, как та троица, у Ханса не вызывал, а когда улыбнулся ему, то вообще глаза рыжика загорелись сами собой. – Ты в порядке? – мягко спросил старший. – Что ты тут делаешь? Ханс ему не ответил. Он снова попытался протереть глазки, из которых сбежало несколько новых слезинок, но его остановила чужая рука, которая аккуратными движениями прошлась по детской и мягкой щеке, собирая влагу. – Не плачь, ладно? Пойдем со мной, у меня сейчас урок, я дам всем задание, а потом разберемся с тобой, договорились? Эдриан мягко улыбнулся и протянул другую руку вперед, выставляя малышу свой мизинец. Тот растерянно похлопал глазами, все еще смотря на лицо старшего, а потом схватился всей своей маленькой ладошкой за протянутый палец, заставляя Эдриана и вовсе счастливо засмеяться.***
– Джек! Дже-е-ек! Дже-ек, да где ты?! Эльза ходила вот уже по второму этажу, но никаких следов парня так и не смогла отыскать. И куда этот ребенок смог так быстро убежать, она понятия не имела. Девушка заглянула за очередную колонну и обошла ее по кругу, но малыша и тут не оказалось. Она уже было отчаялась и хотела пойти на пост охраны, придумывая какую-нибудь нелепую отговорку, что привела своего младшего брата в школу, а тот убежал, и нельзя ли по громкой связи сказать ему, чтобы он спускался вниз? Идея была так себе, ведь, судя по всему, в этом облике Джек хоть и выглядел на десять лет, но говорить явно не мог, да и понимать, что вокруг происходит тоже малышу давалось с трудом. С Флинном он поиграть – поиграл, а потом взял да удрал на все четыре стороны. Девушка огорченно остановилась посреди коридора. Она уже даже спрашивала у учеников, которых встречала по пути, не видели ли они маленького ребенка, но те просто пожимали плечами. Теперь когда же она вообще понятия не имела что делать, ей вдруг неожиданно кто-то схватился за ногу. Она дернулась от неожиданности, а потом опустила голову вниз, смотря на Джека, который вцепился ей в коленку и весело улыбался. Эльза облегченно выдохнула, опуская вниз. – Ты хоть знаешь, как я волновалась?! – возмутилась она. – Не убегай больше! Куда ты вообще уходил? Ребенок перед ней хмыкнул, а потом вытащил из-за спины правую руку, которую все это время держал там. В ней, зажав в кулачок, мальчик удерживал маленький цветочек, который протягивая девушке, продолжая улыбаться. – Ох… – выдохнула Эльза. – Так вот, ты где был… Она улыбнулась, смотря на цветочек, умом понимая, что тот очень похож на школьную фиалку, которая стоит в кабинете биологии, откуда вероятнее всего Джек ее и сорвал. И вероятнее всего теперь его надо ликвидировать, пока их преподаватель не обнаружила свою пропажу в руках Эльзы и Джека, но девушка просто пока не могла ничего сделать. Она сидела на корточках напротив малыша и мягко посмеивалась, прикрывая рот ладошкой, а другой принимая своеобразный подарок. – Спасибо. Мне очень приятно. А теперь… Нам бы это выкинуть, если честно… Она выпрямилась, произнося последнюю фразу, и когда перевела взгляд с цветка на ребенка внизу, то отметила, что тот выглядел рассержено. – О, ты дуешься на меня? Так ты все-таки понимаешь, что происходит, да? Тогда ты должен понять, что нас отругают. Мальчик в ответ на это топнул ножкой, заставляя девушку и вовсе рассмеяться. Она улыбалась во все тридцать два, забавляясь реакции маленького Джека, что его подарок, за которым он столько бегал, собираются выкинуть. В конце концов, Эльза подумала, что можно, наверное, его спрятать, а потом, когда Джек вырастет, уже тогда выкинуть, чтобы сейчас не расстраивать его еще больше, а иначе слез явно не избежать. И только она об этом подумала, как неожиданно Джек из маленького ребенка резко стал обычным человеком, принимая свою привычную форму, рост и возраст. – Эльза? – Ого… – протянула Фрозен. – А Рапунцель была права. Эффект действительно ненадолго. – Какой еще эффект? – не понял парень. Девушка вздохнула, качая головой. – Знаешь, Джек… Тебе нужно чаще меня слушаться. – А? – И кстати… Ты был очень романтичным ребенком. Джек смотрел на нее во все глаза, явно не понимая, о чем она говорит, и что вообще происходит. Эльза улыбнулась на эту растерянность и вплела маленькую фиалку себе в волосы. Она выкинет ее. Но как-нибудь потом.***
Рапунцель мягко обрабатывала ранку Флинна, пытаясь сделать так, чтобы мальчику было не так больно, но Райдер все еще продолжал редко всхлипывать, хотя девушка действительно действовала очень заботливо и нежно, постоянно дуя на коленку после нанесения лекарства. Им повезло, что сейчас в медкабинете не было их медсестры. Наверное, та пошла на обход в другие классы, или просто отлучилась по делу, а, может, вообще пошла перекусить купить. Главное, что на месте ее не оказалось, и это играло им на руку, потому что, чем меньше вопросов, тем лучше, а когда здесь находились только Флинн и Рапунцель, то вопросов вообще не было. Когда девушка закончила наносить мазь, то малыш сидящий перед ней на кушетке заметно успокоился, наконец переставая плакать. Он вытер глазки кулачком и поднял голову, смотря на Корону во все глаза. Старшеклассница от такого пристального взгляда мягко хихикнула. – Что? Хочешь что-то сказать? Флинн мягко качнул головой и девушка наклонилась к нему ближе, очевидно думая, что малыш просто боится и лучше, если он прошепчет. Но Флинн так ничего и не произносил, они так и продолжали сидеть в тишине. Рапунцель вздохнула, выпрямляясь и хмыкнула себе под нос, стуча по губам указательным пальцем. – Наверное, ты просто не можешь говорить в таком виде. Что странно… Хотя… Сама ситуация целиком и полностью странная, так что… Чему я собственно удивляюсь? Она снова посмотрела на ребенка. Тот все еще смотрел на нее. – Может, хочешь чего-то? У меня нет младших братьев и сестер, но я нянчила Анну, так что… Водички? Флинн покачал головой, а потом неожиданно приподнялся на кушетке и ползком преодолел короткое расстояние между ними, прижимаясь к чужому и теплому боку, обхватывая девушку за талию своими маленькими ручками. Рапунцель сначала вздрогнула, а когда поняла, что делает мальчик, расслабилась, опуская руку тому на макушку и ласково поглаживая и перебирая темные пряди. – Ты благодаришь меня за помощь, да? – улыбнулась она. – А ты оказывается был добрым ребенком, Флинн. Как только обнимашки закончились, она поднялась с места. Ей нужно было еще наложить бинты на ранку. Чтобы ничего не попало внутрь и не началась инфекция. Все что ей было необходимо находилось в шкафчиках в начале кабинета. И когда Рапунцель взяла все нужные вещи и развернулась, чтобы приступить к последнему этапу, то неожиданно обнаружила Флинна в его привычном облике, который сидел и удивленно разглядывал собственную ногу. Когда парень поднял глаза, Корона осознала, что он ничего не помнит из произошедшего.***
Андерсон не знал, как обращаться с детьми от слова совсем. У него не было в детстве младших братьев и сестер, но он логически посудил, что маленьким нужно внимание и забота, и поэтому Анну с рук не отпускал, продолжая ее таскать везде и повсюду. Хотя спустя тридцать минут таких вот покатушек, девочке явно надоело кататься и захотелось размять ноги, поэтому она завертелась и закрутилась, пытаясь всеми силами намекнуть, чтобы ее опустили вниз. Андерсон и опустил. Опустил, проследил взглядом, как она сделала несколько шагов, а потом споткнулась о школьную плитку и упала, распластавшись по полу звездочкой, снова принимаясь плакать. Парень вздохнув, снова поднимая ее на руки. Они прошли вперед, до лавочки, где было относительно пусто, и Андерсон сел ближе к краю, опуская Анну себе на колени и пытаясь всеми силами через легкое поглаживание по голове успокоить ребенка. Выходило плохо, девочка все еще продолжала пускать слезы. Андерсон вздохнул, прикрывая глаза. – Что… Что ты хочешь? Ребенок замолчал, поднимая на него глаза. – Что? Анна ничего не сказала, просто продолжая сидеть и смотреть на выпускника во все глаза. Парень замялся от такого внимания, поэтому закусил губу и сам не стал ничего говорить. Хотя Анну оказалось это не устраивает, поэтому она снова начала хныкать. И тогда до Андерсона дошло. – Ты… Ты хочешь, чтобы я говорил с тобой? Анна на его руках радостно заулыбалась, слегка подпрыгивая от нетерпения и сжимая в кулачках чужую кофту. Андерсон удрученно вздохнул. – Ты выбрала самого плохого собеседника из всех возможных. Девочка заулыбалась еще счастливее, а потом оторвала одну руку от кофты школьника и затыкала указательным пальчиком на его рот, пытаясь всеми силами что-то, таким образом, ему объяснить. Андерсон нахмурился. – Нравится мой рот? – он осекся. – Нет… Это звучит странно. Девочка улыбнулась и снова затыкала на его губы. – Хочешь, чтобы я тебя поцеловал? – он снова замолк. – Нет, еще более ужасно… Анна его плохого настроения не разделяла и откровенно веселилась, когда Андерсон снова произносил слова. И когда после еще с десяток неудачных попыток предположить что же ребенок от него хочет, парень, кажется, понял и попробовал воспользоваться догадкой. – Тебе… Тебе нравится мой голос? Наконец, Анна закивала. И у выпускника отлегло. Возможно, он мог понимать детей, пусть и хреново, но все-таки он понимал. Хотя, если бы Анна могла говорить, а не просто тыкать в него, он бы понимал ее лучше. До Андерсона только после пяти минут и еще нескольких коротких переговоров дошло, что произошло ранее, и поэтому он вернулся к вопросу о его речи, смотря на Анну. – Погоди… Нравится мой голос? Только мой? Или тебе просто нравится, как звучат мужские голоса? Однако, ответить на это ребенок не смог. И не смог не потому, что не мог, а потому что резко на коленях Андерсона оказалась Анна в полный свой рост, удивленно хлопая глазами. – Э-э-э?! Андерсон?! – Привет.***
Эдриан, как и обещал малышу, дал задание классу, чтобы те начали разминаться. В разминку входило пробежать несколько кругов по залу, а потом начать делать упражнение на разминку всех связок, чтобы после они начали следовать по остальному плану урока. Поэтому, пока ученики приступать к заданию преподавателя, он с чистой совестью вернулся к ребенку, которого оставил на лавочке. Ханс, как только старший сел рядом, снова уставился на него, ничего не произнося, но уже выглядя совсем не напугано, ни капельки не боясь мужчину. Фрозен улыбнулся мальчику и потрепал того по голове, подхватывая и опуская себе на колени. Что ни говори, а вернуть то время, когда Анна с Эльзой были подобными малышками, он иногда очень хотел. Эдриан любил детей, умел с ними обращаться и, конечно же, когда-нибудь хотел завести себе своих. Просто пока было не до этого. Он прижал к себе ребенка, оставляя его в положении, чтобы малыш прижался к его груди своей спиной, а сам смотрел, как ученики выполняют его указания. – Митчелл! – крикнул Фрозен после пяти минут наблюдений. – Давай не халтурь и шевели ногами! – Я шевелю! Я не могу быстрее, мистер Фрозен. – Можешь со мной разговаривать во время бега, значит силы есть. Давай, давай. Прибавь ходу. Девушка только поджала губы, но все-таки ослушиваться не стала и действительно забежала быстрее. – Та-ак, – протянул Эдриан уже более мягко и наклонил голову вниз, смотря, как малыш играет с пальцами его руки. – Откуда ты взялся? Мальчик ничего не ответил. – Не хочешь говорить? Но ты же вроде не боишься меня, да? Эдриан приподнял его голову к себе свободной рукой за подбородок, а когда их глаза встретились, Ханс ему кивнул и снова принялся развлекаться с чужой ладонью. – Хм-м… Говорить не хочешь, а кивать – киваешь… – Эдриан задумался. – Ты мне, кстати, одного оболтуса напоминаешь. Вылитый он в детстве. Даже волосы с глазами того цвета. Малыш в этот раз поднял голову самостоятельно и улыбнулся старшему. Фрозен повнимательнее всмотрелся в черты лица напротив, отмечая про себя, что действительно этот ребенок был похож на маленького Янга, но в мыслях Эдриана, Ханс был избалован сейчас, а уж в детстве должен был вообще быть самым капризным младенцем из всех возможных. А этот ребенок, который сидел перед ним и смотрел на него своими доверчивыми глазами, был определенно тихим, спокойным и милым. Полная противоположность Ханса сейчас. Поэтому Эдриан выкинул это странное совпадение из мыслей и продолжил играть с мальчиком, периодически давая указания ученикам. Когда урок подошел к концу, и все начали уходить, чтобы переодеться и принять душ, то Фрозен приподнялся с места, опуская ребенка снова на лавочку. Однако, когда он это сделал, то малыш неожиданно издал расстроеное укание и протянул к нему руки, очевидно намекая, чтобы его тут не оставляли одного. – Хах, значит мы уже подружились? – усмехнулся Эдриан, поднимая малыша и прижимая к себе. Старший не был удивлен подобной реакции, дети его действительно любили, но когда он уже было хотел еще что-то сказать, то неожиданно ребенок на его руках вырос в размере и в глаза ему уже смотрел не маленький рыжий мальчик, а рыжий и здоровый парень, которого Эдриан в ступоре так и не отпустил, продолжая держать на руках. Ханс был удивлен сложившейся ситуации не меньше. Он же вроде шел в столовую, чтобы попить, как он оказался в подобном положении? – Эдриан? – Ты?! Придя наконец в себя, Эдриан расцепил руки так быстро, как только мог, а потом отскочил в сторону от Ханса, закрывая приоткрывшийся рот рукой и понимая, что его мысли насчет сходства оказались правдой. Но радовало старшего очень сильно то, что Ханс похоже ничего не помнил. А ведь ребенок из рыжего правда вышел довольно милый.