Ты не гей? Исправим!

Что двигало школьным председательским комитетом, которые возглавляли старшеклассники, настаивая на проведении школьной ярмарки – было непонятно. Особенно учесть тот факт, что проводилась она не летом, как у обычных школ, или частных учреждений, и содержание ее представляло из себя тоже странное представление в понимании многих, особенно тех учеников, которые были не местными, или только-только переведенными в среднее звено и выше, ярмарка проводилась только для них. Да и само слово «ярмарка» – сюда подходило едва ли больше, чем собаке пятая нога. Ярмарка, в понимании обычного человека, ассоциируется с маленькими закутками и самодельными киосками, которые были расставлены на открытой территории, где продавались всякие сувениры, еда, да безделушки. Здесь же «ярмарка» представляла из себя то, что притаскивались столы в коридоры, за ними садились люди, обычно это были те, кто являлся главными представителями. Представителями не товара, а представителями кружка, куда активно вместе со своими помощниками, за этим же столиком, они уговаривали вступить в их клуб всяк проходящего мимо. И проблема еще больше заключалась в том, что, ладно бы, эти столики стояли на одном этаже в специально отведенном месте, так нет, они были понапиханы абсолютно абсурдно-беспорядочным образом так, что не наткнуться и пройти незамеченным от орлиных взоров зазывающих – было невозможно. Все складывалось в эти пару-тройку дней, пока шла ярмарка, еще хуже, чем когда ты входишь в магазин электроники, и на тебя накидываются консультанты. Андерсон уже пожалел, что решил быть образцовым учеником и не прогулять школу в эти дни, подобно Хансу. Кстати, тот еще получит от него люлей, когда он его найдет. – Эй, парень! Парень, не хочешь вступить в наш клуб? – прямо перед выпускником появился парниша чуть ли не на две головы его ниже, в смешных очках, которые, то и дело, сползали с его носа. – Мы занимаемся радио-техникой и уже в этом семестре собираемся победить в конкурс- – Не интересует. – А может, вступишь к нам? Андерсон не успел и шаг в сторону сделать, как уже с другой стороны выскочила девушка, тыкая ему перед лицом флаером с изображением кошки. – Мы собираемся возрождать школьный живой уголок! Пока нам удалось добиться от руководства школы разрешения лишь на новые виды экзотических цветов, но если ты вступишь к нам, то мы организуем петицию, и директор точно разрешит купить нам аквариум с рыбками, а если ты еще и подпишешь здесь- – Не интересует. Андерсон попытался отодвинуть девушку в сторону, но, даже когда это удалось, перед ним уже стояла другая, чуть повыше предыдущей ростом и мило улыбающейся ему. Выпускник едва удержался, чтобы не закатить глаза. – Андерсон, ученик выпускного класса, все верно? – протараторила девчонка. – Мгм. – Я знаю, что ты когда-то уже состоял в музыкальном классе, не хотел бы вступить наш кружок и присоединиться не только к игре на музыкальных инструментах, но так же развить вокальные данные и выступать в школьном хоре? Уже в конце этого года будет проходить отчетный концерт, и мы будем выступать с отдельным номером, перед вручением аттестатов мы будем- – Не интересует. – Почему ты сразу отказываешься? Данный род деятельности уже есть у тебя в интересах, ведь раньше ты- – Эрика, хватит! Распинающуюся и краснеющую девушку, которая с пеной у рта все это время стояла перед Андерсоном и чуть ли уже не за руку его хватала, отодвинули в сторону. Выпускник, конечно, не очень этому удивился, он даже решил, что отодвинул ее очередной представитель, который сейчас попытается пригласить его в клуб каких-нибудь любителей препарировать земляных червей, но на удивление перед глазами мелькнули знакомые рыжие волосы, а нотки голоса, до этого пропитанные небывалой хрипотой и злобой, сменились привычными и мелодичными для ушей, заставляя парня во всю уставиться на Анну, которая загородила его собственной грудью. – Да что ты понимаешь, Анна, – вспыхнула ее одноклассница. – Отойди, я вообще не с тобой не разговариваю. Младшая Фрозен, которая до этого наблюдала за всей ситуацией со стороны, не выдержала напора лишь из-за этой девчонки. Андерсона могли звать в клубы, но Эрика так отчаянно на него смотрела, а во время разговора так сильно приближалась и сокращала расстояние, что Анна просто не сдержалась. Должны же быть рамки приличия. К тому же, ладно, пусть они уже с другой ее одноклассницей и интересовались, есть ли у Андерсона кто-то, но по физиономии лица парня прямо сейчас Анна отчетливо видела, что все, что он хочет, это уйти. А поскольку теперь другие представители отстали и на пути к уходу выпускника была лишь надоедливая Эрика, которая училась вместе с Фрозен, рыжая, конечно же, может ему помочь. Сколько Андерсон ей помогает, неужели она тоже не в состоянии отплатить ему тем же? Пусть и такой мелочью, как отогнать с прохода надоедливую пиявку. – Андерсон, так что скажешь? Кстати, у нас есть барабанная установка. Я слышала, раньше ты играл на барабанах. Парень хмыкнул. – Тогда мы запишем тебя, и первая репетиция состоится уже в эту субботу, тебе нужно будет записать свое имя, фамилию, номер класса и сегодняшнюю дату. Эрика уже протягивала листок с подписью, когда Анна его перехватила. – Эрика, человек не хочет. Неужели этого не видно? Стоящая перед ней одноклассница вернула в руки бланк одним движением, еще сильнее пыхтя в сторону Фрозен. – Вот достала, – протянула Эрика. – Что видно? Андерсон выглядит точно так же, как обычно. – Он никогда не выглядит одинаково, – возмутилась Анна, улыбаясь и скрещивая руки на груди. – Сейчас он злится. Андерсон едва заметно склонил голову вбок и поправил лямку рюкзака. Когда Анна повернулась к нему и проследила за этим жестом, то полушепотом добавила: – Очень злится. – Ничего он не злится, он доволен, – настаивала Эрика. – Я же предлагаю ему не копаться в технике, или цветочных горшках, я предлагаю то, что он и так любит. – Раньше. Обе девушки вздрогнули, а Эрика даже сбилась со своей темы, теряя заготовленные аргументы и тупо переспрашивая: – Что раньше? – Раньше нравилось. Не сейчас. Могу я идти? – Но… Но ведь. Ты состоял в группе, я знаю, ты играл на барабанах, это же было всего пару лет назад, вы тогда еще даже в школе выступали на весеннем фестивале, а потом ездили- – Эрика, человек тебе ответил. Засунь свой бланк в руки того, кто действительно не против, а заставлять насильно не надо, – Анна повернулась к парню и потянула того за рукав школьной кофты за собой. – Мы уходим, а вам удачной охоты. Андерсон последовал за Анной совершенно спокойно, даже не смотря на все еще растерянную Эрику, хотя та пялилась ему в спину на протяжении всего времени, что они шли вдоль коридора, до того самого момента, как завернули за угол на лестницу, уходя наверх. Уже идя по четвертому этажу в относительно безопасной зоне, Анна, наконец, расслабленно выдохнула и потерла рукой шею, поворачиваясь к парню. – Ты не злись на нее, правда… Я говорила, что мои одноклассницы тобой интересуются, и Эрика особенно хотела познакомиться. Я же сказала им, что у тебя никого нет, вот она, видимо, и перешла в наступление. Я сглупила, наверное, надо было соврать. Я не думала, что ты будешь так сильно злиться, я просто хотела- – С чего ты взяла, что я злюсь? Андерсон был очень зол. А когда Анна услышала вопрос, который перебил ее беспорядочные бормотания, она посмотрела на него так, как будто вместо парня тут стоял настоящий викинг. – В смысле с чего я взяла? Вижу. – Как? Рыжая похлопала глазами, а потом выпустила смешок, вытягивая руку вперед и опуская ее на предплечье парня, до куда могла дотянуться. – Андерсон, ты же не робот, в конце концов. У тебя есть эмоции. Сейчас кстати, ты постепенно успокаиваешься. – Но ты… – Что я? – улыбнулась Анна. Андерсон закусил губу, отворачиваясь и смотря в окно. На улице как раз падал снег, поэтому выпускник решил, что лучше будет смотреть на него, чем на девушку, которая выглядела сейчас спокойной, хотя, по его мнению, ситуация таковой не была. Как она могла видеть его эмоции, когда даже Ханс понятия не имел, что его безмятежное лицо порой выражает. А ведь они с Янгом далеко не чужие люди. – Ты не можешь знать. – Конечно, могу. – Но… почему? – А? Почему? – Анна действительно была в ступоре, этот парень задавал чересчур странные вопросы. – Мы же друзья. Друзья видят эмоции своих друзей лучше других. Разве нет? – Друзья? Андерсон оторвал взгляд от лицезрения природы и уставился на рыжую сверху вниз. Каждый раз, когда она произносила это слово, то делала это с такой легкой интонацией, что заставляла его вздрагивать. Казалось, что она не хочет видеть, или же просто видит, но не хочет признавать. Хотя тон был искренним, что заставляло логическую цепочку прийти к выводу, что Анна себя явно недооценивает. Она ведь упоминала, как Ханс выражался насчет ее внешности, да и парней из своего класса всегда добрым словом не обделяла. Андерсон вздохнул и наклонился ниже, тихо, но уверенно, произнося: – Они просто издевались над тобой, Анна. Ты красивая. Ты можешь привлекать других. От такого неожиданного заявления младшая Фрозен даже дыхание задержала. Выпускник сказал фразу абсолютно невпопад, но сказал таким серьезным тоном, что сомнений у Анны не было, он говорит это от чистого сердца. Вот только почему сейчас, она не совсем понимала, поэтому вся ее реакция вылилась в кривую улыбку, расплывшуюся на половине лица. – Кто издевался? И… спасибо? Наверное. Андерсон покачал головой. Не поняла. – Ой, кстати. – М-м? Они снова двинулись по коридору. – Эльза мне написала, что на этих выходных будет проходить косплей-вечеринка. Или как она называется? Ты же знаешь, что такое косплей? – Знаю. – Вот и отлично. Они с Рапунцель каждый год ходят, но всегда наряжаются в своих аниме персонажей, которых я совершенно не знаю. Но в этом году она сказала, что пойдут и Джек с Флинном, поэтому, я думаю, будет весело. Уж парни-то оденутся во что-нибудь нормальное. – А ты? – И я тоже! Я уже придумала себе образ, – ее глаза буквально горели от переизбытка волнения. – И еще Эльза сказала, что с нами пойдет Эдриан, потому что в этом году они сделали общий сход в другом городе, а без сопровождения старших их с Рапунцель родители не отпустят. Рапунцель пыталась мне объяснить, почему все так перевернулось, там, вроде бы, организатор сменился, или они что-то вовремя не подписали с арендаторами помещения, но итог ты понял. – Мгм. – Так вот, если еще и пойдет Эдриан, с ним притащится Ханс, а если пойду я, то ты останешься совсем один. Поэтому будешь моим plus one. Я тебя приглашаю. Пойдешь? Они остановились перед кабинетом, где как раз должен был проходить урок у выпускника. Из класса до них доносился оживленный крик и разговоры людей. Анна выжидающе уставилась на парня. – Пойду, – выдохнул он. – Отлично! Тогда я скину тебе время и место, потому что Эдриан вызвался нас с девчонками отвезти на его машине, и свободных мест там не осталось, но, я думаю, ты сможешь поехать вместе с парнями. Это ведь не проблема? – Не проблема. – Супер, – она зажмурилась, ярко улыбаясь ему и показывая вверх два поднятых больших пальца. Фрозен махнула рукой Андерсону на прощание, но неожиданно тот ее резко перехватил в районе запястья, дергая на себя. Естественно, что из-за такой внезапной смены положения, Анна не смогла удержаться на ногах и полетела прямо на парня, врезаясь тому в грудь и только тогда устойчиво находя опору, и снова крепко упираясь на свои две. Она уже собралась на него накричать и начать возмущаться, что за шутки он устраивает, когда ее щеки коснулись чужие губы, после чего резко освободив из захвата. Андерсон ушел в класс так же быстро, как смог проделать все эти действия, в то время как Анна, в отличие от него, застыла, подобно статуе, и простояла в нерешительности с минуту, а после еле сдвинулась с места и, все еще находясь в крайней степени растерянности и удивления, поглаживала кончиками пальцев мягкую кожу на лице. Там, куда ее поцеловал парень, все просто горело.