Детская игра

Сейчас полтретьего ночи, а Мстители уже не спят. Во всяком случае, некоторые из них. Это скорее можно назвать собранием агентов ЩИТа, а не Мстителей, поэтому присутствие спящих было совсем необязательно. Все, кроме Клинта, Наташи и Тони — который не совсем агент, а просто, как всегда, не спит, — в полной мере используют возможность нормально поспать ночью. На этот раз нет ни одного печенья с арахисовым маслом Баки, но есть фруктовые коктейли, сделанные Растяпой и Дубиной в блендере Тони. И для напитков, созданных роботами, они довольно вкусные. Клинт даже обнаружил, что они нравятся ему куда больше, чем те, что Стив заставляет его пить (но, вероятно потому, что Стив делает их из овощей и протеинового порошка вместо фруктов и меда). Наташа полностью расслабляется на подушках дивана, удовлетворенно потягивая коктейль. Клинт не часто видит ее такой безмятежной, и, хотя она выглядит совершенно спокойной в своих леггинсах и свитере, он, конечно, не сомневается, что у нее при себе есть по крайней мере три вида оружия. Она всегда готова к любой ситуации, какой бы неожиданной она ни была. Миллиардер снова был на своем обычном насесте на столешнице, а груда металлолома теперь в полном беспорядке лежала чуть в стороне, освобождая для него место. На нем были те же самые испачканные маслом спортивные штаны уже добрых два дня, но толстовку он сменил — на просто черную и достаточно тонкую, чтобы синий дуговой реактор мог светиться сквозь нее. (Клинту нравилось видеть свет дугового реактора. Приятно знать, что Тони достаточно комфортно, чтобы выставлять его перед ними. Это совсем не сравнится с первыми днями их совместного проживания.) Тем временем Клинт сидел на ящике с инструментами с колесиками Тони (который на самом деле должен быть в его мастерской несколькими этажами выше) и рассеянно скользил по полу на нем. Его спина уже начинала болеть от неудобного положения сидя и отсутствия поддержки, но он игнорировал это. Никто из них не устал. На самом деле, Клинт чувствовал себя более бодрым, чем когда на улице было светло. — Извините за задержку. Просто… разбираюсь с кое-какими вещами, — бормочет Тони, протирая глаза и глядя на экран планшета. Мешки под глазами миллиардера становятся все темнее и темнее с каждой ночью, пока он бодрствует, но пытаться убедить его спать ночью — бесполезно. В конце концов он все же кладет планшет на стол. — А мы можем узнать, что это за вещи такие? — спрашивает Клинт. Если Тони и слышит его вопрос, то никак на него не реагирует. В другом конце комнаты блендер внезапно оживает, крышка опасно дрожит на приборе, и капли красноватого смузи просачиваются через контейнер. Тони даже не поднимает глаз и просит: — Растяпа, идиот, не мог бы ты ненадолго остановить блендер? И даже не думай прикасаться к нему, Дубина. И Растяпа, и Дубина подчиняются мгновенно, хотя и не без тихого скулежа. Дубина (который на самом деле умнее, чем подразумевает его имя) даже хватает масляную тряпку и пытается вытереть растущую лужу смузи вокруг стола, хотя, как и ожидалось, навык чистки у робота не соответствуют требованиям. — Но как же мой смузи! — возражает Клинт. Тони же невозмутимо говорит: — Все кончится тем, что ты описаешься, если не перестанешь пить, Китнисс. — Не понимаю, в чем проблема! — моментально восклицает Клинт, даже не подумав, зато уже после к нему все же приходит осмысление того, что именно он сказал. Тони делает максимально брезгливое выражение лица. — В защиту Клинта, — начинает Наташа, и Клинт удивляется и внутри, и снаружи, потому что Наташа никогда ничего не говорит в его защиту, если это не какая-то ситуация жизни и смерти, — они довольно хороши. Кто вообще знал, что роботы делают такие хорошие коктейли? — она смотрит на густую жидкость розоватого цвета в своей чашке. Этот был ее любимым — бананово-клубничным. — Я знал. Рот Клинта слегка изогнулся в улыбке. — Надеюсь, что так. В конце концов, это ты их изобрел. — И я проделал чертовски хорошую работу, не так ли? Тони поворачивает голову, чтобы посмотреть на своих роботов, которые теперь боролись друг с другом, чтобы взять жидкость для очистки стекол, дабы уничтожить беспорядок на стеклянной стойке, где они и готовили смузи. Любой другой нашел бы такую привязанность к своим роботизированным изобретениям странной, но Клинт находил ее странно очаровательной — учитывая предысторию Тони с Растяпой и Дубиной, он вполне мог понять, откуда любовь. (Кроме того, кто их вообще не любит? Было так много ситуаций, когда они заставляли всех смеяться своими выходками и умиляться, что всех, кто этого не делает, можно считать монстрами. Или, может быть, технофобами.) — Да, — соглашается Клинт. Наташа откашливается. — Думаю, мы сбились с темы. — Точно, — говорит Тони, взяв планшет. — Вот, получил небольшое видеообращение от Фьюри для вас двоих. Он проводит пальцами вверх по планшету, а затем выводит изображение в воздух с помощью голографического экрана. Он слегка перематывает видео и останавливается на моменте, где у Фьюри наиболее грозное выражение лица. И хотя у Ника почти всегда такой вид, это не может не пугать, поэтому Клинт чувствует, как небольшая тревожность сжимает его горло при виде полыхающей ярости в глазах директора ЩИТа. Значит, хороших новостей не ждать. Тони колеблется и пока не включает видео, словно почувствовав накалившуюся обстановку в комнате. — Вы двое готовы? — говорит он. Собранная, как и всегда, Наташа безэмоционально отвечает: — Да. — Нет. Но кого это интересует? Запускай, — Клинт лишь машет рукой. Миллиардер кивает, и видео включается. Фьюри замолкает лишь на две секунды, прежде чем вновь обращается к ним, но этого достаточно, чтобы по венам Клинта пробежала тревога. — Агенты, это видео о поисках Человека-Паука. Мне напомнили, что прошел год, два месяца и пять дней с тех пор, как был объявлен его статус пропавшего без вести. Верно? Клинт знает, что видео не в прямом эфире, но он все равно бормочет: — Верно. — Прошло много времени с тех пор, как у нас были какие-либо зацепки относительно того, кто на самом деле Человек-Паук, и почему он перестал играть героя на улицах. Единственная информация, которая была нам полезна, — это просто предположение, сделанное путем сложения незначительных подсказок. Единственное, что они знают о Человеке-Пауке, это то, что он ходит в школу. И они знают это только потому, что они выяснили, в какое время Человек-паук начинает свой патруль, и это точно совпадает со временем, когда ученики выходят из большинства школ по всему Нью-Йорку. Даже если у них нет конкретных доказательств этого, Клинт считает, что можно с уверенностью сказать, что они правы. Выражение лица Фьюри меняется так слабо, что Клинт почти не замечает этого. — И я начинаю уже подумывать, что бессмысленно продолжать эти поиски. — Что? — рявкает Наташа, встав с дивана. У Клинта перехватывает дыхание. Это не то, чего он ожидал. — Я знаю, что Человек-Паук оказал влияние на население Нью-Йорка и что есть люди, которые нуждаются в помощи, которую Человек-Паук предлагает им. Я знаю, что есть люди, которые думают о Человеке-Пауке так же, как они думают о Мстителях — героях и спасителей надежды и безопасности. И я знаю, что люди скучают по нему. Не думайте, что я этого не знаю. Но мы подходим к той стадии, когда поиски становятся бесплодными. Подумайте об этом. Что, если паук не хочет, чтобы его нашли? Что, если Человек-Паук решил, что он хочет снять костюм и оставить это дело, чтобы заняться чем-то другим? У этого человека была точка зрения, которую Клинт в последнее время почти не рассматривает. Если Человек-Паук не хотел, чтобы его нашли, хотел уйти от того, чтобы быть Человеком-Пауком и просто быть человеком под маской, тогда кто они такие, чтобы продолжать его искать? Кто они такие, чтобы пытаться вернуть его к жизни, к которой он не хочет быть причастен? Конечно, существовала и мрачная вероятность, что Человек-Паук был похоронен — что он встретил кого-то, кого он не смог очаровать своим остроумным подшучиванием и победить его паутиной и кулаками. Клинт не хочет об этом думать. — И к тому же, давайте признаем тот факт, что Человек-Паук никак не связан с ЩИТом или Мстителями. У нас нет прав заставлять его продолжать геройствовать. — Тогда зачем мы искали? — Наташа заметно сдувается. И Фьюри, словно может слышать ее, продолжает: — Мы вели поиск просто потому, что мы начали замечать, как Человек-Паук влияет на население Нью-Йорка. Особенно теперь, когда он ушел, у народа появилось волнение — люди страдают от мелочей, на которых Мстители никогда не фокусировались. Такие как грабежи или ограбления магазинов. Вот как он оставил свой след. Мы начали этот поиск, и он оказался безуспешным. Мы больше ничего не можем сделать. Конечно, ничто не мешает вам продолжить дело самостоятельно, но просто знайте, что ЩИТ на этом прекращает. Видео гаснет. Тони, который разумно оставался тихим и бесстрастным на протяжении всего видео, проводит пальцем по воздуху и рассеивает голографические экраны. — Что думаете, ребята, вы собираетесь продолжать поиски? — спрашивает он, его голос прорезает напряжение в воздухе, как теплый нож масло. Никто из них ничего не говорит. Клинт не знал Человека-Паука лично, но он определенно знал, что тот сделал для Нью-Йорка. Мстители никогда не работали с мелкими преступлениями, такими как банковские ограбления или кража велосипедов, но теперь, когда Человек-Паук больше не появляется, резкое увеличение преступности — очевидное последствие. Это заставляет Клинта понять, насколько тот был действительно важен. Человек-Паук дал людям душевное спокойствие. Он работал, чтобы защитить население, а не город — не так, как Мстители. Конечно, помочь даме перейти улицу и доставить грабителя в полицейский участок — это не борьба с гигантскими космическими гусеницами, но его работа так же важна. Он был маяком надежды и защиты, летая над улицами Нью-Йорка. И, как Мститель, Клинт обязан дать людям то же самое спокойствие — и, если это означает, что нужно тратить день и ночь, пытаясь, по крайней мере, выяснить, почему Человек-Паук больше не патрулирует, пусть будет так. Наташа всегда была закрытой книгой. Но когда Клинт бросает на нее взгляд, все, что он может видеть, это то, как ее челюсть напряжена и как она борется со своими чувствами внутри. Было бы удивительно, если бы она не чувствовала то же самое. — Не знаю, — наконец говорит она. — Честно говоря, не знаю. — Думаю, Фьюри прав, — начинает размышлять Клинт. — Нам не повезет, если мы найдем то, чего не хотим видеть на самом деле. Тони откидывается на спинку стула, рассеянно положив руку на дуговой реактор в груди. Знакомое выражение глубокой задумчивости возвращается на его лицо. — Я хочу сказать… мы не знаем, по какой причине он исчез, но вы знаете, что есть шанс, что он… умер, верно? — Надеюсь, что нет, — бормочет Клинт, прикусывая язык, поскольку подозрения и предположения наихудшей концовки возникли в его голове. Что бы он ни делал, он никак не может отделаться от мысли, что Человек-Паук вполне может быть уже мертв. — Это то, о чем я действительно не хочу думать. — И тем не менее, мы должны быть реалистами, так что рассматриваем это в любом случае, — говорит Наташа. — Можно нам еще смузи?

***

Питер скучает по Человеку-Пауку. Как и всегда. С тех пор как тетя Мэй заперла его в спальне в их квартире, и сожгла костюм, пока он не превратился в еще один слой углей в камине, в его сердце появилось пустое место, жаждущее острых ощущений и удовлетворения от того, что он дает людям надежду и безопасность. Можно сказать, что Человек-Паук — его вторая личность. Может быть, даже его лучшая. Человек-Паук спасает жизни, Питер же обременяет их. Человек-Паук любит публику и любим ей, а Питер проходит по улицам каждый день, даже не будучи замеченным. Прошло много времени с тех пор, как Человек-Паук активничал, как на улицах, так и в его сердце. Он хорошо знает, что костюм и веб-шутеры не делали его Человеком-Пауком (что маленький паук в лаборатории дал ему этот дар, и он просто использовал его), но он, похоже, не может найти в себе сил, чтобы попытаться вернуть эту часть его обратно. Энергия, деньги, мотивация… все пошло прахом. И Питер не уверен, что делать с той частью, которую он оставил. Перемены, вызванные жизнью на улице, очевидны для него самого, и все же он не может снова измениться — не может вновь цеплять всех остроумным подшучиванием, которым он привык очаровывать. Не может превратиться в того гордого и правильного мальчишку, каким он был, когда надел этот красно-синий костюм. Так что, да. Питер скучает по Человеку-Пауку. Вот о чем он думает, сидя за кухонным столом, обхватив ладонями дымящуюся кружку с кофе (с молоком и сахаром, потому что черный слишком горький для его обостренного чувства вкуса) и наслаждаясь его теплом. Его печаль должно быть написана на его лице, потому что, когда Брюс входит в комнату с отметинами от подушки на лице и очками на переносице, первое, что он говорит Питеру в то утро, это: — Ты в порядке, Пит? Он смотрит на доктора. Брюс Беннер, должно быть, самый искренний и мягкосердечный человек в мире — это видно даже по его глазам, по тому, как кофейный взгляд излучает чистую непоколебимую доброту. — Я в порядке, — лжет Питер, находя в себе силы мягко улыбнуться. — Честно. — Быть не в порядке — нормально. — Знаю. Брюс открывает холодильник и достает яблоко, рассматривая его на свету. — Должно быть, это потрясающе, — начинает он, — перейти от жизни на улице, когда ты не можешь полагаться ни на кого, кроме себя, к пребыванию в таком престижном месте, как это. С такими людьми. И все же, ты так хорошо приспособился. Это заставляет меня осознать, насколько сильно дети чувствуют, что привязываются. Потягивая кофе, Питер встречается с ним взглядом. — Вы все облегчили мне задачу. — Баки не лучший в знакомствах с новыми людьми, ты ведь знаешь это? Он находит это трудным, потому что его тревожность делает все немного неприятным для него. То же самое и с Тони, — Брюс перекладывает яблоко из одной руки в другую. — Сэм сказал мне, что, когда вы с Баки встретились, он был совершенно спокоен. Обычно его голос заикается, когда он встревожен, но Сэм сказал, что он даже не дрогнул. Питер удивляется, почему Брюс говорит ему это, и он, должно быть, показал это своим видом, потому что доктор улыбается и продолжает: — Я пытаюсь сказать, что ты очаровал всю команду, Питер. Они знают тебя не очень давно, но обожают. Добро пожаловать в башню, Питер. Я просто хочу, чтобы ты это знал. Что-то похожее на облегчение ласкает его со всех сторон, словно волна спокойствия. — Я еще не встречался с Капитаном Америкой, — говорит он. — Вы двое просто продолжаете удачно не пересекаться, — указывает Брюс, — он не избегает тебя, так что даже не думай об этом. Он проводит много времени в тренажерном зале и на своем частном этаже, а ты проводишь много времени на общем этаже и в лазарете. Питер напряженно улыбается и говорит: — Конечно, я понимаю. Уголки губ доктора приподнимаются. Он бросает яблоко Питеру, который легко ловит его одной рукой. — Ты хороший мальчик. И пожалуйста, ешь побольше овощей.