Новая жизнь в сумасшедшем мире

      Наверное, каждый задумывался, что ждёт нас после смерти? Кто-то говорит о рае или аде, кто-то о вечной мгле, незабытье, кто-то верит в перерождение душ или великий поток. Все думают по-разному, но я не верила ни во что из этого. Я атеист от природы, наука — моя религия, вот и доучилась… Я умерла, наверное, самой нелепой смертью для подростка: заучилась. Забавно, я привыкла, что многие родители ставят меня в пример из-за хороших оценок и прилежного поведения. И что теперь они обо мне скажут?       Всю свою жизнь я была серой мышью — незаметной девочкой-отличницей на последней парте, про которую вспоминают только тогда, когда нужно списать. Смешно сказать, но я до смерти любила сказки народов мира, а в более старшем возрасте пропадала в мире фэнтези, погружаясь в мир магов, волшебников, драконов, принцев на белых конях и харизматичных злодеев, за которых переживаешь иногда больше, чем за героев… Да, до смерти…       Если вы думаете, что после смерти я видела рай, ад, чистилище или что-то ещё, то глубоко ошибаетесь, свою смерть я осознала не сразу. Когда ты засыпаешь за компьютером, а просыпаешься от ужасной боли во всем теле, то смерть — это отнюдь не первая мысль. Моей первой мыслью было, что я навернулась со стула, но непослушное тело и ужасное зрение навели на другие мысли: мне подумалось, что меня током дёрнуло — компьютер у меня старенький, да и проводку давно нужно было менять. Мелькнула еще мысль об обмороке, но её я отринула сразу.       Я закричала — боль была действительно адская. В соседней комнате должна быть мама, она наверняка меня услышит и поможет. Вот только маму я так и не услышала, зато сквозь крик смогла различить незнакомый голос. И незнакомый язык. Я попыталась открыть глаза, но это не сильно помогло: я видела всё словно спросонья, различить могла только яркие разноцветные пятна. Прислушалась: к первому голосу прибавились ещё несколько, все были явно женские. Да это же английский! Я не могла понять, какой это диалект, однако смысл улавливала: — … поздравляем Вас. — Она очень миленькая. — Какая необычная внешность. — Его Величество будет рад. — Но разве он не мальчика хотел? — Первый ребенок за столько лет, а девочка…       Каждая пыталась вставить слово, вот только говорили они со скрытым презрением и насмешкой. Подождите, о каком Величестве они говорили? — О-о-о, милая Лия, у меня еще всё впереди, а когда ты порадуешь нас? — голос говорившей был наигранно заботливым, чего она даже не скрывала, а ещё очень усталым. — Эм… Думаю, нам стоит уйти. Роды были сложными, Вам стоит отдохнуть, — одна из вредин, как я их окрестила, поспешила уйти от темы, после чего послышалось поспешное цоканье каблучков.       Зрение постепенно стало улучшаться: теперь я могла не только видеть размытые пятна, причём смотря в упор. Я начала различать силуэты и даже некоторые более мелкие детали. Вот только увиденное мне не слишком понравилось — всё было просто огромным! Потолки, стены, шкафы, лампы — все! Как оказалось, меня держала на руках огромная женщина с чуть влажными у лба светло-русыми волосами и яркими голубыми глазами. Она смотрела на меня с нежностью и какой-то тоской. Я хотела что-то сказать, но из горла вырвалось нечленораздельное мяуканье, по-другому я назвать это не могу. — Ну что ты? Что ты? Не слушай ты этих клуш разукрашенных, папа тебе будет очень рад, он так ждал тебя, мы все ждали. И не верь злым языкам, ты очень красива, причём особенной красотой. Мы с папой тебя будем сильно любить, уже любим. Тебе уже и покои приготовили, но я настояла, что первое время ты будешь спать в нашей спальне, пусть советники и против. И вообще, это не их дело, так? Ой, ты же, наверное, голодная, сейчас-сейчас, — она поднесла меня к своей груди. Не поняла юмора, я что — ребенок? Но делать было нечего, пришлось сосать грудь. А ничего так, вкусно даже. Девушка еще что-то говорила, но я уже не слышала, я уснула.       Проснулась я с каким-то непонятным чувством. Я же проспала, у меня с утра зачет! Почему будильник не зазвонил? Я дернулась было, да только не получилось, голова тяжёлая, руки и ноги плотно прижаты к телу какой-то тряпкой, а под попой было ВЛАЖНО! Так мне не приснилось, что я стала младенцем? Убейте меня и закопайте поглубже! Нет, лучше верните меня назад! У меня уроки, сессия, работа, в конце концов! Я хочу домой! — Ты уже проснулась? Какая молодец! Сейчас мы пелёночки поменяем и пойдем знакомиться с папой, да? — подошла ко мне вчерашняя блондинка. Получается, она теперь моя мама?        Почему-то короли мне всегда представлялись либо мужчинами лет пятидесяти с окладистой бородой и строгим взглядом, либо страшненькими мужчинками с дряблой кожей, признаками сифилиса и обязательно в панталонах с рюшками. Наверное, сказались мультики и история средних веков. Судя по наряду моей мамочки и моему везению, отец у меня будет из второй категории, лишь бы чем не заразил. Как же я боялась очутиться в мире средневековья или нового времени, пусть сегодняшнее… кхм, тогдашнее фэнтези моего времени… Или все же мира? Не суть, в общем, там фэнтези было пропитано романтикой и приключениями, а то, что люди того времени мылись лишь два раза в жизни, или что короли переезжали из дворца во дворец из-за того, что прежний был буквально завален человеческими экскрементами, милые авторы незаметно упускают из вида. Но все мои опасения были напрасны. Передо мной стоял статный высокий темноволосый мужчина с необычными фиолетовыми глазами. Он смотрел строго, чуть хмурил брови, но стоило нам появиться, как его лицо разгладилось, а во взгляде загорелась искренняя любовь и забота. — Ариадна, ну что ты делаешь. Ты же должна отдыхать, тебе вредно вставать, — мужчина подошел к нам. Так вот как зовут мою теперешнюю маму. Красивое имя, а вот в своем высказывании он прав — рано ей еще вставать с кровати. — Все в порядке, Виктор, я уже восстановилась, да и доченька хотела тебя увидеть, — я протестующе запищала. — Ха, а девочка с характером. Анжелика Селена Магикс звучит? Тебе нравится? — он сейчас на полном серьезе спрашивает у новорождённого ребенка, нравится ли тому имя? А что? Меня все устраивает, только фамилия слух царапает, может, я не так услышала? Ладно, сейчас это не важно, я постаралась кивнуть, и у меня это почти получилось — всё же дети начинают двигать головкой только после первого месяца. Меня вообще пока не рекомендуется особо трогать и выпускать из стерильного помещения. — Смотри, как наморщила лобик, она явно недовольна, — почти серьезно сказала Ариадна. — Ничего ты не понимаешь, ей все понравилось, — я даже мяукнула от неожиданности. — Вот, она подтверждает! — радостно проговорил новоявленный папаша.       Было довольно интересно наблюдать за этой парой. Им обоим не дашь больше двадцати пяти, но взгляд у обоих был куда как старше. Я хотела ещё послушать их разговор, чтобы получить больше информации о мире, в котором я теперь нахожусь, но меня сморил сон — всё же новорожденные спят порядка двадцати часов в сутки.