* * *
Поместив палочку Снейпа ему в руку, Гарри поднял ее, будто собирался произнести заклинание, и отпустил. Рука Снейпа изящно изогнулась вниз, потом быстро рванула влево, а затем завершила спиральное движение. Дверь открылась, и Снейп уверенно вошел в дом, словно не застрял в своих воспоминаниях, а имел представление, что происходит вокруг него. — Это действительно чертовски странно, — сказал Рон, следуя за Снейпом и Гарри в дом. Там было темно и ощущался слегка затхлый запах, но Гарри нашел электрический выключатель и был рад видеть, что тот сработал. — Его магическая сила все еще действует, — сказал Гарри, разговаривая в основном с самим собой. Он наблюдал за тем, как Снейп входит в кухню и ставит чайник. Вместо того, чтобы сесть в уютном, хотя и очень потертом, кресле в гостиной, Снейп уселся на жестком деревянном стуле у кухонного стола. Он сидел за столом неподвижно, пристально уставившись в маленькое окошко над раковиной. Оглядев гостиную, Рон посмотрел на Снейпа и спросил: — Он снова застрял? — Вероятно, пока чайник не закипит, — ответил Гарри. Комната была заполнена книгами. Они были сложены на полу, лежали на угловых столиках, стояли двумя рядами на полках книжных шкафов. Казалось, они были расставлены в определенном порядке, понятном только Снейпу. Их темы отличались разнообразием — начиная от магических томов до магловской фантастики. На стене висело несколько фотографий. Некоторые из них были семейными фотографиями Снейпов, но ни на одной из них люди не выглядели особенно радостными. Рон нашел на кухне шкафчик, закрытый на замок. На деревянной поверхности вокруг замочной скважины было множество царапин. — Что, по-твоему, там находится? — спросил он, положив большой палец на край шкафчика, петли которого когда-то пытались взломать с помощью отвертки. — Легко узнать, — сказал Гарри. Не обращая внимания на Снейпа — тот заваривал себе чай — они отперли дверцу быстрым Алахамора. Гарри был немного удивлен, что сработало простое заклинание разблокировки, доступное первогодкам, но почувствовал себя еще более озадаченным, увидев, что находится внутри шкафа. Там стояло, по крайней мере, тринадцать различных бутылок со спиртными напитками, все со странными этикетками, и выглядели они так, словно им было как минимум лет двадцать. Между ними находилось несколько бутылок волшебного спиртного, большинство из которых были пусты. — Странно, — сказал Рон, поднимая бутылку огненевиски. — Опять, — почти неслышно пробормотал Снейп. Он с отвращением глядел на шкафчик со спиртным, но, похоже, не видел ни Гарри, ни Рона. Они оба уставились на Снейпа, удивленные, что тот на самом деле что-то произнес. Рон поставил бутылку обратно. Закрыв шкаф, они заметили, что Снейп стал менее напряжен — вероятно, благодаря этому. — Так... что это было, как ты думаешь? — спросил Рон. — Похоже, у кого-то в этом доме были проблемы из-за излишней любви к выпивке. И я не думаю, что это был Снейп, — тихо сказал Гарри. Он оглядел кухню, проверяя, не выделяется ли что-нибудь еще, но это была стандартная маленькая кухня. Меньше, чем у тети Петунии, но, безусловно, исправная и лишь несколько устаревшая. Ручка на одном из ящиков была сломана, что Гарри нашел немного странным, ведь Снейпу не потребовалось бы более секунды, чтобы исправить ее с помощью магии. Еще раз взглянув на ручку, Гарри заметил выцарапанную на ней букву Л. Он очертил букву большим пальцем и сквозь кухонное окно посмотрел в сад позади дома. Старая бельевая веревка была протянута от сарая к стене дома, рядом с воротами стоял несколько помятый металлический мусорный бак. Дорожка, выложенная камнями, вела к тому, что выглядело как старая надворная уборная, стоявшая рядом с сараем, и Гарри также заметил крошечный садовый ящик с какими-то растениями, возможно, магическими. Ему потребовалась еще минута, чтобы заметить, что путь к уборной в основном был обрамлен закопанными стеклянными бутылками. — Интересно, приходила ли сюда мама, чтобы поиграть со Снейпом, — размышлял Гарри, думая о Л на ручке. Может, она сломала ее после ссоры со Снейпом? — Сомневаюсь, — сказал Рон, качая головой. — Ты бы захотел сюда прийти? Гарри это рассердило, и он хмуро посмотрел на Рона: — Да, я бы захотел. Я прожил в чулане половину своей жизни, и поверь мне, это был не мой выбор. — Ладно, — сказал Рон, пожимая плечами. — Я не это имел в виду. Пойдем, заберем остальную одежду, чтобы мы могли уже уйти отсюда. Это место угнетает. — Хорошо, — пробормотал Гарри. Оставив Снейпа наслаждаться чаем на кухне, они начали упаковывать его вещи, полагая, что из всех возможных мест дом Снейпов — наиболее безопасный для него и в нем профессора можно оставить одного.* * *
Северус наткнулся на косяк кухонной двери, когда, толком не проснувшись, разыскивал чай. Чайник как раз закипел. Северус услышал, что мать ходит по саду позади дома, вероятно, развешивая белье для просушки, и заварил чай для них обоих. Он уже давно понял, что мама ценит такие мелочи, как чай, приготовленный специально для нее. Левой рукой он потянулся за ложкой к ящику для столовых приборов и нахмурился. Ручка свисала с ящика, ее край был сорван с обычного места, так как какая-то сила выбила крепежный винт. — Доброе утро, — сказала мама, внося пустую корзину для белья. Она оставила ее на стуле у телефона, и тут же схватила чашку свежезаваренного чая. Поморщившись, она посмотрела на Северуса. — Северус, ты не размешал молоко. — Что случилось с ручкой? — спросил тот вместо ответа, кивая на ящик. Мать некоторое время молчала, и Северус добавил сахара себе в чай. — Вчера вечером твой отец был зол, — наконец сказала она. "Был зол". Северус знал, что это стало кодовым обозначением для пьяного в стельку и разглагольствующего о чем-то глупом отца. — Разве ты не можешь исправить ручку? — спросил Северус, не понимая, почему мать не сделала этого. — Нет, — просто сказала она, крутя пальцем над чашкой чая и позволяя магии размешать молоко. Северус внимательно смотрел на нее, пока мама садилась за их крошечный кухонный стол. — Почему нет? Это займет всего секунду. Он поставил чайную чашку у своего места за столом и открыл шкаф, чтобы взять хлопья. — Потому что твой отец обещал, — ответила Эйлин. — Ценность человека измеряется его словом, Северус, и твой отец всегда держал его. Северус презрительно усмехнулся, насыпая хлопья в миску. — Конечно. Сколько раз он обещал бросить пить? Мать двигалась быстро, и Северус поморщился, когда она ударила его жалящим заклятием. — Каждый имеет право на второй шанс, и папа вспомнит о своем обещании, когда протрезвеет. — Ну ладно, — надулся Северус, опускаясь с едой на свое место за столом. Мать потянулась через стол и, взяв сливу из чаши с фруктами, серьезно посмотрела на Северуса. — Не думай, что пьянство твоего отца освобождает его от моих ожиданий, — предупредила Эйлин. — И я очень надеюсь, что дав слово, ты всегда будешь держать его. Северус сделал глоток чая и нацепил на лицо свое самое искреннее выражение: — Я даю слово, что сегодня пойду и приму душ. Он пригнулся, когда мама кинула в него колпаком для чайника, а затем быстро закончил свой завтрак. — Не умничай, Северус Снейп, — предупредила Эйлин, разрезая сливу, и по дрожанию ее ножа Северус понял, что она говорит достаточно серьезно. — Может настать время, когда слово — это все, что ты сможешь дать, и другие будут судить тебя по тому, насколько ты держишь его. — Конечно, мама, — сказал Северус, относя посуду в раковину. Он слегка ей улыбнулся, давая понять, что принимает ее всерьез, и кивнул на сломанную ручку. — Но я готов поспорить, что она останется сломанной в течение еще многих лет.* * *
— Я всегда считал, что ты гигантская задница. Не прозвучало никакого ответа, но Рон этого и не ожидал. Тикали кухонные часы. Рон и Снейп сидели за столом, между ними стояла миска с чипсами, но ни один из них к ней не прикасался. — И ты, вероятно, все еще ею являешься, хотя война окончена, — продолжил Рон. Снейп уставился на что-то позади него. — Поэтому, когда Гарри вытащит тебя отсюда, а ты знаешь, что он это сделает, я хочу, чтобы ты был с ним немного более человечен. И с Гермионой тоже. Поерзав на стуле, Рон вспомнил некоторые неприятные вещи, которые Снейп говорил его девушке, и сдвинул брови. — И еще кое-что. Ты, черт возьми, издевался над нами в школе! — воскликнул он, указывая на Снейпа пальцем. — Я хочу, чтобы ты извинился перед Гермионой за то, что сказал о ее больших зубах. Вообще, ужасно забавно слышать такое от парня, зубы которого выглядят как дерь... В комнате раздался еле слышный хлопок, и Гарри материализовался рядом со столом, его руки были полны документов. — Рон, — поздоровался он, сбрасывая папки на стол. — У тебя соревнование по гляделкам? Рон оглянулся на Снейпа, чья бровь подергивалась. — Разговариваю. Прояснил ему некоторые моменты, — сказал Рон, кивая. — Я... вижу, — прокомментировал Гарри, снимая ботинки и левитируя их к входной двери. — Спасибо, что приглядел за ним. — Да, — отмахнулся Рон, вставая. — Разобрался со всеми бумагами? — Только после угроз одному из пресс-секретарей больницы, — ответил Гарри, закатив глаза. Он рылся по кухонным шкафам, пытаясь найти что-нибудь на ужин. — Я просто хотел, чтобы еженедельное пособие по уходу, которое я получаю как опекун, перечислялось на отдельный счет, чтобы у Снейпа были деньги на жизнь, когда проклятие будет разрушено. Но нет, это против правил и я не могу так сделать. Тогда мне пришлось наложить обливиэйт на этого человека и солгать. — Это сработало? — удивился Рон. — Надеюсь, что да, — ответил Гарри. — Останешься на ужин? — Нет, родители Гермионы позволили ей встретиться со мной сегодня вечером, — отказался Рон. — О, здорово! — улыбнулся Гарри, вытаскивая из шкафа пачку макарон. — Так какого черта ты все еще здесь торчишь? — Эт-т хороший вопрос, приятель, — сказал Рон. Коротко помахав, он аппарировал из кухни.* * *
Сев за кухонный стол, Северус отодвинул в сторону стопку газет, чтобы почистить морковку к ужину. — Пятикурсники заняли гостиную и бросают проклятьями во всех, кто создает слишком много шума, — проворчал он, чуть не порезав большой палец тупой овощечисткой. — В следующем году, когда у тебя будут С.О.В.ы, ты будешь поступать также, Северус, — не замедлила предупредить мать. Она связывала курицу, чтобы та поместилась в сотейник. — Мюкро, — пробормотал Северус, затачивая нож с помощью магии. — Северус, — сказала мать предупреждающе. — Ты же не хочешь, чтобы я порезался, правда? — спросил он, бросив на маму невинный взгляд. Несколько мгновений казалось, что та собирается сказать что-то еще, но затем она вздохнула и вернулась к возне с курицей. — Мама? Что случилось? — забеспокоился Северус. Ее письма к нему, написанные до пасхальных каникул, не были самыми бодрыми, но мать ненавидела весну, и Северус думал, что все вполне нормально. — Отец когда-нибудь упоминал при тебе кого-то по имени Маргарет? Ее спина все еще была обращена к Северусу, но он мог сказать по ее напряженным плечам, что этот вопрос важен для нее и она расстроена. Её длинные черные волосы, обычно заплетенные в аккуратную косу, безжизненно свисали, демонстрируя неровно обрезанные кончики. Северус закончил чистить морковку, которую держал в руках, раздумывая, как много правды он может сказать. — Это какая-то женщина с фабрики, не так ли? — спросил он. — Да, какая-то магловская девка с фабрики, — ответила Эйлин с горечью в голосе. — На которую отец потратил всю свою премию в каком-то глупом магловском мотеле в Шеффилде. Северус знал, что отец проводил довольно много времени с Маргарет с фабрики, и знал, что тот оставался у нее на ночь раз или два, когда Эйлин была зла на него. Но Северус никогда не думал, что отец относится к этому серьезно, а не просто как к временной передышке, пока раздражение матери не уляжется. — Вероятно, он просто повел себя по-идиотски, мама. Ты же знаешь, каков папа, — успокоил Северус, мысленно уже формируя план допросить отца. — О да, я это знаю, — выплюнула мать, с резким стуком ставя кастрюлю на стол, так, что овощи разлетелись по кухне. — Вся моя семья предостерегала меня от брака с маглом ... — Но я думал, что он любит магию, — сказал Северус, сжимая овощечистку в руке. Он мысленно просматривал несколько писем, отправленных ему отцом, пытаясь вспомнить, не говорил ли тот что-либо особенное об этой женщине Маргарет. — И тебе нравилось показывать ему наш мир. Словно для того, чтобы подчеркнуть свои слова, мать использовала магию, чтобы предварительно нагреть духовку и наполнить водой кастрюлю с мелким картофелем. — Твоему отцу это очень нравилось. Когда мы были подростками, он был очарован магией. Прежде чем Эйлин успела добавить что-то еще, на заднем дворе прозвучал сильный грохот, и Северус понял, что отец вернулся. Тобиас пользовался задним входом только когда выходил из бара на Саут-Стрит, поскольку переулок, выводивший к заднему входу, был связан с Саут-Стрит почти напрямую. А улица, на которую выходил центральный вход, изгибалась на восточном краю, что означало дополнительные десять минут ходьбы. Царапанье ключа по задней двери сказало Северусу, что этим летом ему снова придется ремонтировать корпус замка. С четвертой попытки отец все-таки отпер дверь и вошел, с подозрением глядя на жену и сына. — Семейству при-ивет, — сказал Тобиас, его пристальный взгляд перебегал между Северусом и Эйлин. Зная, насколько параноидальным может быть отец, Северус налепил на лицо фальшивую улыбку. — Привет, отец, — отозвался он, притворяясь, что ему так же весело, как и Тобиасу. — Что мы здесь обсуждаем? — спросил отец, медленно и очень осторожно обходя стол в направлении гостиной. — Твой день рождения, — спокойно солгал Северус. Мать стояла у раковины, мыла посуду вручную, без помощи магии, и, вероятнее всего, с сердитым выражением лица. Тобиас не мог его видеть, но Северус знал, что это сохранит мир. Пока. — Пытаюсь понять, куда можно сводить такого старика, как ты. — Старика? — фыркнул Тобиас. Казалось, его это позабавило, и кривая ухмылка скользнула по его лицу. — Я покажу тебе "старика". Эйлин, наложи одно из этих твоих заклинаний на ужин. Мы отправляемся развлекаться. — Мы идем развлекаться, Тоби? — спросила Эйлин, поворачиваясь, чтобы посмотреть на мужа. Выражение ее лица превратилось в пустую маску, будто она ожидала, что тот ее огорчит. Северус задался вопросом, как это он не заметил, что его мать становится такой разочарованной в жизни. — Да, — решительно ответил Тобиас. — Мой день рождения не важен, но юному Русу в этом году исполнилось четырнадцать лет, и мы должны это отпраздновать. Пока он был в школе, мы не могли этого сделать, так что пойдем, отметим сейчас. Северус закатил глаза: — Мне пятнадцать, пап. Тобиас внимательно посмотрел на него, застегивая куртку. — Чудесно. Пятнадцать. Мы пойдем праздновать. Отец вышел в гостиную, напевая, и принялся рыться в коробке из-под сигар, стоящей на книжной полке, где, как знал Северус, он держал свою секретную заначку в пятьдесят фунтов. Повернувшись, чтобы посмотреть на мать, Северус услышал, как на еду, которую они приготовили на ужин, накладываются стазисные заклинания. — Мам, мы идем? Она пожала плечами и положила еду в холодильник, освобождая стол. Северус не замечал раньше, какой уставшей выглядела его мать. — Если он в хорошем настроении, почему бы и нет? Это теперь не часто случается.* * *
Гарри пошел за продуктами и заодно купил в магазине галстук. Вернувшись домой, он повесил его на гвоздик внутри платяного шкафа Снейпа. После некоторого раздумья Гарри также положил свою школьную сумку на нижнюю полку шкафа и повесил на вешалку школьную мантию Снейпа. Он провел небольшое исследование семейного прошлого Снейпов, и хотя доступной информации было немного, у него возникло подозрение, в петле какого воспоминания застрял Северус. Детали были удручающими. Было странно сидеть рядом с совершенно безмолвным Снейпом, попивая кофе, и читать о том, как семья этого человека развалилась, когда тот был подростком. Его мать подала на развод, когда Снейпу было шестнадцать, а отец был уволен с работы год спустя. Продолжив читать документы, Гарри обнаружил, что вскоре после ухода от мужа Эйлин Снейп переехала в Белфаст, и что Тобиас Снейп продолжил жить в их семейном доме около Манчестера. Гарри подумалось, что после всех этих событий каникулы у Северуса никогда не были приятными. Похоже, Снейп проводил их в доме своего детства, так как после каждой драки в пабе, в которой участвовал Тобиас, именно Северус был указан в полицейских отчетах в качестве человека, пришедшего забрать отца из участка. Эти отчеты Гарри также обнаружил в архиве Снейпов. — Примерно в это время ты, вероятно, начал рассматривать возможность стать Пожирателем Смерти, — сказал Гарри, взглянув на Снейпа. Тот методично пил кофе. Выражение его лица не было расслабленным. Что-то, казалось, раздражало Северуса, и Гарри подумал, что это воспоминания. Перевернув следующую страницу, Гарри нахмурился. Перед ним лежало свидетельство о смерти Тобиаса Снейпа. Ее причиной была указана "печеночная недостаточность". В графе дополнительной информации было отмечено, что Тобиас страдал от цирроза печени и продолжительного злоупотребления алкоголем. Дата смерти — 12 августа 1978 года. — Вау, — прошептал Гарри. Солнце появилось над зданиями через дорогу, но Гарри не обратил на это внимания, так же как и на обычные звуки утра. — Оба родителя оставили тебя. Ты был там, когда он умер? — спросил Гарри, глядя на Снейпа. Единственный ответ, который он получил — неистовое подергивание губ Снейпа и пролитая чашка кофе.* * *
В течение последней недели августа Северус обычно испытывал нервное возбуждение — он с нетерпением ожидал возвращения в Хогвартс и стремился поскорее покинуть свой маленький город. Некоторое время назад он понял, что поздняя ночная прогулка на прохладном воздухе успокаивает его в достаточной степени, чтобы он смог заснуть. Что было абсолютно необходимо, так как если Северус не высыпался, он становился совершенно невыносимым. Мать уже дважды ударила его за то, что он ей нахамил, и этого оказалось вполне достаточно, чтобы научиться избегать подобного. Лили обычно удавалось улизнуть, чтобы присоединиться к нему, и они прогуливались по маршруту, который проходил через парк, пересекал торговый центр и поворачивал обратно в тот конец квартала, где жила Лили, после чего Северус возвращался домой. Ничего примечательного не происходило на этих прогулках, но было много разговоров о будущем, о предстоящей карьере Лили в качестве министра магии и предстоящей славе Северуса в лечении ликантропии. Улыбаясь, он проскользнул в дом и направился на кухню. Внизу было темно, и Северус решил, что родители уже наверху в постели. Он надеялся, что мама сохранила в холодильнике остатки ужина, так как у него в желудке бурчало от голода. Северус щелкнул выключателем. Лампа над кухонной раковиной загудела, ее слабое мерцание высветило сидящего за столом отца. Его волосы торчали в разные стороны, на голове была рана, казавшаяся немного липкой от крови. Вокруг глаза расползалась чернота, а нос был слегка искривлен. — Господи, папа, что случилось? — Просто небольшая шишка, вот и все, — ответил Тобиас. Перед ним стоял стакан с прозрачной жидкостью, и он поморщился, отпив из него. Северус увидел, что нижняя губа отца разбита, он вздрогнул, вероятно, из-за того, что от огневиски начало жечь ранку. — Небольшая шишка? С тобой все в порядке? — уточнил Северус. Смочив тряпку, он направился к отцу. — Все нормально, я сказал, — настаивал Тобиас, игнорируя мокрую ткань и беспорядочно размахивая рукой. — Завтра все будет в порядке. Северус присмотрелся немного внимательнее и заметил, что на воротнике отца застряли какие-то маленькие блестящие крупицы. Светоотражающие, словно маленькие осколки... — Это стекло на твоем плече... ты врезался в машину миссис Эннлевик, верно? Я видел, что машина стоит на дороге, разбитая вдребезги, — мягко обвинил он, наблюдая за реакцией отца. — Я ничего об этом не знаю, — невозмутимо ответил Тобиас, отодвигая от себя напиток и пытаясь встать. — А мама знает? — спросил Северус, скрестив руки на груди. — Она уже видела нашу машину? — Твоя мама ничего не знает о том, что ей знать не нужно, — предупредил Тобиас, наклоняясь к Северусу. Когда он вышел из-за стола, Северус увидел, что брюки отца тоже разорваны и окровавлены. — Она не дура. Как и все мы. И я уверен, что миссис Эннлевик позвонит в полицию, и тогда тебе придется ей рассказать. — Рассказать ей что? — насмешливо ухмыльнулся Тобиас, роняя стакан в раковину. Тот громко звякнул, и жидкость брызнула на кухонное полотенце. — Рассказать ей, что какие-то сопляки швырнули мусорный бак в ее машину? Северус указал пальцем на отца и ухмыльнулся в ответ: — Думаешь, никто не заметит? Посмотри на себя! Черт возьми, насколько же ты пьян, если думаешь, что никто не узнает, что это был ты? Тобиас взорвался яростью, и, развернувшись лицом к Северусу, ударил его настолько быстро, что тот не успел защититься. — Алкоголь здесь ни при чем! На этом повороте дороги всегда случаются несчастные случаи, именно это и произошло, — закричал Тобиас, его дыхание распространяло отвратительное зловоние перегара. Северус врезался в кухонную дверь. Осторожно зажав нос двумя пальцами, он попытался сморгнуть слезы, появившиеся в уголках глаз. По губе стекало что-то, и Северус был практически уверен, что это кровь. Отец тяжело опирался на кухонный стол в том месте, где был ящик со сломанной ручкой, и выжидающе глядел на Северуса. Казалось, он не был уверен, посмеет ли тот ударить его в ответ. Северус вытащил свою палочку, не заботясь о каких-либо ограничениях для несовершеннолетних, и твердо направил ее на отца. — Боишься ударить своего старика? — с издевкой сказал Тобиас, похрустывая костяшками пальцев. — Круцио, — прошептал Северус, удивившись, когда заклинание сработало. Тобиас дернулся у раковины, его руки напряглись. Захрипев, он скривил лицо в болезненной гримасе. Северус позволил заклинанию продержаться еще полминуты, а потом снял его. Отец тяжело свалился на пол, но прежде чем он успел что-то сказать, Северус шагнул к его ногам и посмотрел на него сверху вниз. — Сегодня вечером я проходил мимо ее машины. Ты мог и меня сбить, но даже в этом случае ты, вероятно, все равно винил бы дорогу. Он оставил Тобиаса на полу, его не заботило, захлебнется ли отец рвотой, если потеряет сознание. Северус готовился ко сну, стараясь не шуметь, хотя знал, что мать больна гриппом и все равно его не услышит. Он взглянул на себя в зеркало в ванной и поморщился от вида крови на лице. Нос выглядел сломанным, и на мгновение Северус пожалел, что так быстро снял Круциатус. — Эпискей, — попробовал он, указывая палочкой на свое отражение в зеркале. За это заклинание, вероятно, он был бы оправдан, если бы кто-то из Министерства все же пришел его проверить, но в течение пятнадцати лет жизни Северуса никто ни разу не приходил. Нос издал болезненный хруст и стал менее кривым, чем раньше. Он все еще был далек до идеала, но это было лучшее, что Северус мог сделать.* * *
Следующий день был вторником, и Северус знал, что в этот день мать работает в яслях, а отец готовится к смене. Летом на фабрике сокращали часы работы, так как было много временных рабочих, а работники высокого ранга, как правило, брали отпуск. Однако, когда Северус спустился вниз, он с удивлением обнаружил обоих родителей в гостиной. Комната была белого цвета, и, вероятно, ее покрасили еще строители до того, как семья Северуса сюда переехала. Отец никогда не удосуживался перекрасить дом по-другому, а мать использовала украшения нейтральных цветов. Темный халат Северуса, черная рубашка и грязные черные волосы выделяли его на фоне белых стен. — Что здесь происходит? — спросил он, не отходя от лестницы и настороженно наблюдая за родителями. У ног отца стоял маленький чемодан, способный вместить одежду только одного человека. Отец был одет в парадную рубашку, но она не была застегнута до конца и ей не хватало галстука. Его руки слегка дрожали, но Северус знал совершенно точно, что это происходило из-за того, что этим утром отец еще ничего не пил, а не потому, что он нервничал. — Я собираюсь в центр за городом, — сказал Тобиас, опираясь на колени и не глядя ни на жену, ни на сына. — У меня есть проблема. Брови Северуса поднялись настолько высоко, что это вызвало острую боль в носу, напоминая, что тот был недавно сломан. — Из-за проблем с алкоголем, — наконец сказал Северус. Он посмотрел на отца, желая получить прямой ответ. Тобиас поднял взгляд, и Северус увидел на его лице виноватое выражение, которое редко там появлялось. — Да. Проблем с выпивкой. Северус кивнул, не зная, что еще сказать. В течение многих лет он осознавал, что у его отца были проблемы, и не мог вспомнить времени, когда тот не пил. Но если тот хотел попробовать лечение, Северус не собирался ему мешать. Он не был полностью уверен, что идея принадлежала отцу, поскольку атмосфера, царившая в комнате, была угнетающе напряженной. — Я собираюсь приготовить завтрак, — наконец сказал он, проходя через комнату к кухне. Отец заговорил, и Северус остановился прямо в дверях. — Рус? Почему прошлой ночью ты использовал заклинание, а не ударил меня в ответ? Северус ощутил на себе взгляды обоих родителей. Он медленно обернулся, края халата обвились вокруг его ног. — Я хотел причинить тебе такую же сильную боль, как чувствовал сам, — ответил он. — И причинил? — спросила мама, глядя прямо на него. Северус знал, что она в некоторой степени обладала врожденной способностью к легилименции, но ему нечего было скрывать. Когда Северус был немного младше, мама говорила ему, что она очень редко применяет магию по отношению к отцу, так как их силы слишком неравны. Но на ее лице, хотя оно почти ничего не выражало, все же проявилось немного понимания. Северус вспомнил, как накануне вечером он бросил заклинание и силу, проходящую через его руку в палочку. Ему не нужно было даже прикладывать чрезмерно много усилий, и Северус подумал, что, вероятно, это должно его обеспокоить. — Да, — ответил Северус, подняв голову. — Мне не жаль, что я наслал на тебя проклятие, папа. Но я надеюсь, что лечение поможет. Тобиас только кивнул, а мать поднялась с кресла-качалки, чтобы взять его чемодан. — Я вернусь сегодня днем, — сказала мама, помогая Тобиасу подняться с дивана и поддерживая его, чтобы тот не споткнулся. Северус ничего не сказал, наблюдая, как отец пошаркал в направлении двери и лечения. Он полагал, что вероятность успеха составляла лишь двадцать процентов, но оставалось всего пять дней до тех пор, как они с Лили вернутся в школу, и тогда до самого Рождества отец не будет его проблемой.* * *
Водитель Ночного Рыцаря, к счастью, не задавал лишних вопросов, и кроме того Северус был не единственным студентом, которого нужно было забрать с вокзала Кингс-Кросс на Рождественские каникулы. На улице было мокро и тоскливо. Северус, конечно, мог бы сесть на поезд до Манчестера, а затем пересесть на автобус домой, но тогда сначала ему пришлось бы добраться до станции Юстон, и он не хотел заморачиваться. Вместо этого он сел в автобус Ночной Рыцарь, в котором уже находились два райвенкловца, один слизеринец и три гриффиндорца. Северус сидел, хмуро глядя на окружающих, и задавался вопросом, чем же таким чертовски важным занимался отец, что он не смог приехать за Северусом в Лондон. Ответом был самый первый вариант, о котором Северус подумал даже раньше, чем Хогвартс-Экспресс подъехал к Кингс-Кросс. Он предполагал, что отец не потрудится приехать за ним. Зайдя в дом, Северус увидел, что отец сидит на диване в их гостиной и смотрит телевизор. — А вот и ты, — сказал отец, мрачно глядя на Северуса. У Тобиаса были круги под глазами, его жилет покрыт пятнами, и от него несло перегаром, как и ото всей комнаты. На кофейном столике стояла тарелка с корками пиццы, а рядом валялись три пустых банки из-под пива. — Значит, тебя мама забрала? — спросил Тобиас почти обиженно. — Нет, — ответил Северус, останавливаясь у лестницы со своим сундуком. — Где мама? — А черт ее знает, — махнул рукой Тобиас. — Ладно, — сказал Северус, решив, что нет смысла кричать на отца за то, что тот не приехал в Лондон. Это мало бы что изменило. — Вижу, реабилитационная терапия хорошо сработала, — усмехнулся Северус, не в силах удержаться и не поддеть отца. — Эти мошенники охотились за моими деньгами, заработанными тяжелым трудом, — зло возразил Тобиас. — А-а, — протянул Северус. — Вместо этого ты тратишь их на пиво? Отец наклонился вперед, но, похоже, ему требовалось немало усилий, чтобы подняться с дивана. — Мне не нужна палочка, чтобы отвесить тебе оплеуху за то, что ты хамишь, мальчик, — предупредил Тобиас. Северус покачал головой и отвернулся, не желая ввязываться в драку с отцом. Он потащил сундук вверх по лестнице в свою комнату, и почувствовал себя отомщенным, когда отец застонал от шума. — Ради бога, тише, Рус. — Что у нас на ужин, пап? — вместо этого спросил Северус, стуча по ступенькам колесами багажной тележки. Он привез домой три котла, чтобы попрактиковаться на каникулах, так что сундук был особенно тяжелым. — Все, что угодно, ты можешь выбрать, — ответил отец, переключая каналы по телевизору. — Мы закажем еду домой. Северус не стал утруждаться ответом и хрястнул по перилам наверху колесом своей тележки. Он вошел к себе в комнату, сразу захлопнув дверь, что заглушило шум от телевизора внизу. В его комнате хватало места только для кровати, шкафа и крошечного стола, но она была комнатой Северуса, и именно там он находил тишину и покой, когда его родители ссорились. Северус уронил сундук у подножия кровати, что вызвало еще один крик отца, и, опустившись на нее, положил голову на руки. Где сейчас его мама? Северусу было уже почти шестнадцать, но все же она никак не могла взять и просто оставить его с отцом. Ведь единственным человеком, объединявшим их в семью, была она — Эйлин Снейп. Внимание Северуса привлекла небольшая белая карточка, торчащая между книг в книжном шкафу, и он быстро пересек комнату, предполагая, что это от матери. "Северус, я поехала домой навестить моих родителей. Я вернусь позже — или сегодня вечером, или завтра ранним утром. Постарайся не проклясть своего отца. Как ты уже, наверное, заметил, его планы на лечение долго не продлились. Мама". Сложив карточку, Северус вернул ее в то же место между книгами, где нашел. Отец редко заглядывал к нему комнату, и Северус знал, что Тобиас никогда не найдет записки. Он повесил одежду в маленький шкаф и вытащил джемпер, который мог поместиться под его куртку. Лили еще не было дома, так как ее родители поехали в Лондон, чтобы встретить ее, и Ночной Рыцарь ездил намного быстрее, чем магловские машины, но Северус решил сначала прогуляться по городу, а затем посмотреть, захочет ли она встретиться. Возможно, к тому времени он избавится от части своего гнева. Мать не разговаривала со своими родителями в течение многих лет, с тех времен, когда Северус был еще маленьким, поскольку они были чистокровными старой закалки и совсем не обрадовались, когда их дочь сбежала, чтобы выйти замуж за магла. Они не особенно желали иметь внука полукровку, и за годы своей жизни Северус получил от них только несколько поздравительных открыток. Его письма всегда оставались без ответа, и он давно научился не обременять себя их написанием. Но за время, пока Северуса не было дома, что-то произошло между родителями, раз мать решила вернуться к своей семье и попытаться исправить ситуацию после почти двадцатилетнего разрыва.* * *
Гарри уставился на лежащие на его столе письма поклонников, ошарашенный их количеством. Большинство было обычными поздравлениями, но кое-какие послания содержали маленькие безделушки или были обрызганы духами. В некоторых письмах его обвиняли, называя жестоким бойцом в финальной битве. А другие были на редкость корыстными — в них у него просили денег на все, что угодно: от спонсорства на написание книги до пожертвований на финансирование строительства здания школы темной магии. — Поэтому ты спрятался? — спросил Гарри, поднимая груды писем и качая головой. — Эти люди просто сумасшедшие. Он продолжил читать письма, а Снейп сидел с ним рядом, перелистывая красочную детскую книгу. — Вы только посмотрите! Эта женщина хочет, чтобы я был ее личным мальчиком на побегушках. О, не волнуйтесь, она собирается мне платить, — сказал Гарри насмешливо. — Нет, спасибо, Маргарет О'Тул. Как только Гарри произнес это имя, Снейп злобно заворчал, и Гарри вздрогнул. — Что это было? Снейп не дал никакого ответа. Его брови слегка дернулись, отчего волосы колыхнулись, но это было единственным движением. Гарри внимательно посмотрел на него. — Маргарет, — сказал Гарри, наблюдая за реакцией Снейпа. Снейп сразу же нахмурился, и на мгновение Гарри подумал, что сейчас тот начнет кричать, как когда-то в классе зелий. — Маргарет, — пробормотал Гарри и снова услышал рычание. Он потянулся за клочком бумаги, желая записать как имя, так и реакцию Снейпа. — Не твоя мама, но кем бы она ни была, она, должно быть, произвела на тебя сильное впечатление, раз ты до сих пор хмуришься, услышав ее имя.* * *
Гарри вышел на балкон, держа в руках два бокала эльфийского вина. Джинни сидела, положив ноги на кофейный столик, и задумчиво смотрела на Снейпа. — Интересно, если поставить его перед котлом, начнет ли он что-нибудь варить? — размышляла она, принимая вино от Гарри. — Ты такая же нехорошая, как и твой брат, — рассмеялся Гарри. — Который из них? Это либо оскорбление, либо комплимент, — озорно ухмыльнулась Джинни. — Как Рон, — ответил Гарри, усмехаясь, так как знал, что она воспримет это как оскорбление. — Он сказал, что Снейп похож на игрушечную фигурку какого-нибудь супергероя. Снейп сидел в садовом кресле и смотрел на ночную жизнь города. По легкому подергиванию его руки Гарри мог сказать, что сейчас тот проживал еще один цикл воспоминаний. — На самом деле в какой-то степени так и есть, согласен? — спросила Джинни, ее голос стал серьезнее. — Я имею в виду, он шпионил за Пожирателями Смерти, притворялся вторым человеком у Вы-Знаете-Кого. Он прямо настоящий Джеймс Бонд. — Да, это действительно так, — сказал Гарри, помолчав. Несколько минут они сидели в дружественной тишине, потом Джинни заговорила снова. — Мама говорила с тобой о свадьбе? Гарри чуть не подавился вином, и ему пришлось откашливаться, чтобы прочистить горло. — Нет. — Хорошо, — сказала Джинни, стукнув его по спине. — Я сказала ей не делать этого. Понимаешь, я подумала, что было бы неплохо отложить все хотя бы на год, чтобы мы имели возможность встречаться как нормальные люди. А уже потом, возможно, подумать о серьезном будущем. — И это действительно сработало? — удивился Гарри, чувствуя облегчение от того, что Джинни не ожидала вступления в брак в ближайшее время. — Конечно, — улыбнулась Джинни. — Главное, выбрать правильное время. Если ты подождешь, пока папа начнет возиться со своей ногой-протезом, или один из близнецов позвонит через камин и скажет, что они что-то взорвали в магазине, ты можешь заставить ее согласиться почти на все. — Полезно знать, — сказал Гарри. Он откинулся на спинку стула, чувствуя себя довольным и умиротворенным. Прошло уже больше месяца после финальной битвы, а Гарри все еще привыкал к этому ощущению.