Мой патрон — цветок

Ночь накрывала всё пространство в пределах стены и за ней. Тишина поглощала мимолетные звуки, что издавали крысы, бегающие по дорогам, и люди, что передвигались по городу после наступления комендантского часа. В это время, как правило, лишь уполномоченная военная полиция имела право ходить по городу, и даже часть этой самой армии, солдаты — должны были сидеть в своих казармах максимально тихо, не высовываясь. Прежде, чем стена «Мария» пала, режим здесь был менее жестким, а город мог бодрствовать даже после второго часа ночи. Вопреки осознанию того, что предстоящее завтра станет очередным тяжелым днём, были те, кто все-таки не мог сомкнуть глаз ни на секунду. Где-то в дальней казарме, расположенной возле самой стены, горел слабенький свет свечи, незаметный издали. Розэ сон тоже как рукой сняло, и когда она раскрыла глаза, первое, что увидела — потолок, а затем уже и наполовину пустую комнату с такими же койками, хотя ещё какие-то пару часов назад там засыпала Лиса, а пару дней назад — Дженни. Ох, Дженни...Она так и не вернулась пока что. ЧэЁн поднялась на ноги, протерла глаза двумя маленькими кулачками прежде, чем её пятки коснулись холодного деревянного пола. Он был потрескавшимся, ибо многие вещи в этом месте не обновляли уже очень давно: ни тот наполовину сгнивший шкаф в дальнем углу, ни умывальник со ржавчиной, ни всё остальное. Солдаты жили не в лучших условиях, уж точно не в таких, к каким ранее привыкла девушка, но она не жаловалась. Многие из здешних солдат, её сослуживцев, происходили не из очень богатых семей, вот и сравнивать нынешние условия было особо не с чем. Ну сравнил, и что дальше? Кажется, здесь было даже лучше, чем в домах многих из них. И Розэ, понимая это, прекрасно осознавала, как неуместны здесь будут любые капризы. Длинная бежевая юбка снова прикрыла её ноги, и Пак, стараясь не шуметь лишний раз, дабы не разбудить единственную спящую соседку, аккуратно и максимально тихо подкралась к двери. Закрывая её за собой, Розэ выдохнула, подняв голову к небу. В её глазах отразились мириады звёзд, проникая в самые глубины души: интересно, каково за пределами стены, когда ночь? Когда темно и кроме звёзд почти ничего не видно? Девушка шагала по рассыпчатой дороге, следуя прямиком в комнату ЧиМина: ей было о чем с ним поговорить. Оставалось лишь надеяться, что ей удастся быть достаточно тихой для того, чтобы никого не разбудить. Будет довольно странно, если причиной недосыпа парней окажется кто-то вроде неё: генерал точно косо посмотрит на всю эту ситуацию. Тем не менее, ЧэЁн достаточно сильно удивилась, увидев слабый свет в маленькой оконной форточке. Проходя мимо одного из корпусов, девушка резко дёрнулась от неожиданности, услышав звук открывающейся за ней двери. Обернувшись, она тот же час увидела очередного не спящего жителя стены. ДжэХён даже и не выглядел сонно, как будто вовсе не спал все это время, прямо как и сама Пак. Она приосанилась, вглядываясь в его слегка потрепанные волосы и такую же белую рубашку, как и у неё самой. Он заметил её не сразу, но как только опустил взгляд, явно удивился. — Пак ЧэЁн? — вздёрнул он бровью, слегка улыбнувшись, — И что ты здесь делаешь? — очень сложно было скрыть легкую радость по поводу их неожиданной встречи. — Это же хотела спросить и у тебя, — слабо улыбается Пак, почему-то мысленно радуясь этому событию точно так же, но не показывая этого. Им больше не нужно слов, чтобы понять друг друга — ДжэХён тоже направляется к ЧиМину, и от мысли об этом становится как-то легче. Её волосы были легко завязаны в длинную косу, что спадала по спине, на плечах восседала лёгкая белая рубашка. Пальцы рук ЧэЁн слегка затряслись, когда она остановилась напротив двери Пака. И о чем она будет с ним говорить? Розэ знает. Но вот подобрать слова кажется очень и очень сложным, ведь с вылазки не вернулась его Дженни. А в отряде уже все привыкли называть её «его». Трудно даже представить, что сейчас происходит в его душе, вдруг он даже обвинил себя в том, что она исчезла? А что, если она все же мертва? Розэ не хочет и думать об этом. Они с ДжэХёном останавливаются напротив этой самой двери, и оба совсем не спешат стучать. — Раз там горит огонь, значит кто-то не спит так же, как и мы, — умозаключает Розэ, а затем всё же набирается смелости, чтобы постучать, но ДжэХён её опережает. Лёгкий, едва ли слышный стук, и почти в ту же минуту дверь открывается, а на пороге появляется знакомая рыжая макушка. У ЧиМина круги под глазами и взгляд злой-злой, но он проговаривает лишь простое: — Заходите. И Розэ тут же поражает удивление: в казарме нет ни одного спящего, а на свободных койках сидят солдаты. Та самая проснувшаяся Лиса, соседка и уже, можно сказать, подруга, ведь они под одной крышей почти каждый день. На её коленях лежит ТэХён, явно пытаясь уснуть, но с таким переменным успехом, что глаза приходится держать открытыми. Её руки блуждают по его волосам: перебирая их, ушанка явно успокаивается. Где-то сбоку сидит Тэн, закусывая губы и изредка поглядывает на Лалису с ТэХёном. Парень по имени МёнСу, которого ранее чуть не задавил титан, поднимает глаза и пронзает ими вошедших. Он тоже живет в этой комнате, и тоже не может спать из-за мысли о том, что член их идеальной команды пропал бесследно. Розэ оглядывает каждого из них и не может отказаться от мысли: «Я не сомневалась в них. Я знала, что им не плевать». Улыбка так и тянется к её уголкам губ, но Пак понимает, что сейчас она была бы неуместна. ЧиМин закрывает дверь и проводит Розэ с ДжэХёном, указывая на свободную кровать. ДжэХён садится туда, а ЧиМин предпочитает стул, что расположен возле письменного стола. Разворачивает его спинкой к ребятам и садится сам, локти располагая ближе к подбородку, чтобы опереться. — Она пропала, что ж, — повторяет Ким такое болезненное для всех, хоть как-то разряжая тишину. До него же никто не осмеливался этого сделать. — Я не могу спать из-за этого. Не могу есть, думая об этом...Разве мы можем оставить это просто так? — продолжает мысль Кима Лалиса. ЧиМин лишь коротко кивает. В комнате царит какая-то атмосфера боли, непоправимости и безысходности. — Меня вызывают на собрание завтра, — отвечает ЧиМин, — Они знают, что я к ней ближе всего, так что позволят отправиться вместе с ними на вылазку. Как в прошлый раз, но чтобы найти хотя бы её тело в лесу. — Давайте не будем загадывать раньше времени, — перебивает ДжэХён, — Не факт, что она умерла. В глазах ЧиМина такая грусть, одиночество и страх, которого прежде в этом самом отражении никто из присутствующих никогда не видел. Розэ словно читает его мысли без слов: насколько страшно, когда твоё «всё» собирается в одном человеке, а затем ты его просто теряешь...Дженни действительно играла в жизни ЧиМина ключевую роль, и Пак абсолютно не понимает, зачем он позволил этому случиться. Для Розэ всё заканчивается и ограничивается на собственных желаниях, как бы эгоистично это не звучало. В смысле, почему он позволил себе так к ней привязаться? Потому что сейчас перед ними сидит совсем не тот, с кем они познакомились прежде — он раздавлен. ЧиМин не просто раздавлен, он почти что убит, а то тело, либо же просто его оболочка — всего лишь последняя крупица надежды и веры в то, что он сможет её найти. Он держится лишь за счёт вылазки, которую обещают организовать завтра с сокращённым числом поисковых средств. Но в его глазах не осталось ни слез, ни вообще какого-либо другого желания кроме бесконечных поисков дни и ночи напролёт, и если бы правила армии его не сдерживали, он бы точно разнёс этот лес к чертовой матери. — Да, я тоже хочу в это верить. Но завтрашняя вылазка всё покажет. Я боюсь думать и гадать о том, что мы можем там найти, но ещё страшнее не найти вовсе. Я не смогу продолжать своё существование, пока не пойму, что она жива. Все вновь замолчали. Розэ вздохнула, и повернула голову в сторону ДжэХёна. В её глазах читалось лишь одно «а что, если она мертва?». В тёплых же карих глазах ДжэХёна можно было прочитать точное «ещё рано думать об этом, и вовсе ненужно. надежда проведёт нас, а завтра всё станет понятно». Они с этим парнем явно могли общаться на каком-то телепатическом уровне, так что вслед не сказали больше ни слова. Пламя свечи становилось всё менее ясным, так как она уже медленно догорала. — Я рад, что все вы переживаете за неё, — кивнул ЧиМин, — И что вы все собрались здесь. Однако пока что мы не в силах что-либо сделать. Давайте просто молиться и надеяться на лучшее. — Да, это будет правильно...— опустил голову Тэн, прежде не сказавший ни слова, лишь мягко кивнул. А что, если ЧиМин думает, что это он виноват, раз позволил ей исчезнуть? Розэ страшно представлять, что происходит у него на душе. Но всё, что они могут сделать сегодня — это лечь спать. Завтра предстоит очередной тяжёлый день. *** Звук выстрела прорвал воздух, заставив многих прежде спящих раскрыть свои глаза. Первый был совершён вертикально, прямо в воздух — это было предупреждение. Розэ в это время все ещё нежилась в своей кровати, так как до подъема было ещё около получаса, но этот звук разбудил её. Открыв глаза, девушка тут же метнула взгляд на койку Лалисы, но там девушки не оказалось. Странное неприятное предчувствие поражало где-то в области груди, проникая в самое сердце. Быстро натянув свою привычную одежду в этот прохладный день, даже не умывшись, она тут же выбежала из своего корпуса. Холодный воздух проник в лёгкие, а ноги продолжали нести вперёд. Что-то подсказывало ей изо всех сил, что если сейчас она опоздает, то будет очень сильно жалеть. И она оказалась права касательно этого ощущения. Скопление солдат образовалось в центре полигона, возле основного офиса Маршала. Среди большого количества людей, что просто выбежали посмотреть, ЧэЁн почти сразу нашла Лалису, пробравшись сквозь лес из людей. Руки прикоснулись к чужим плечам, отодвигая их, дабы добраться к своей знакомой. Громкий крик пронзил воздух следующим — это был удар по ногам. Молодой человек упал на землю, но сквозь все попытки обезвредить его, не причинив смертельного вреда, охранники не могли получить своё. Просто у него пробивалась потребность добиться поставленной цели. — Вы не можете так поступать! Позовите Маршала! Пустите меня к нему! Я не могу просто сидеть и смотреть на то, как вы теряете своих людей! Он размахивал руками, пытаясь пробраться сквозь сдерживающих его мужчин. — Что здесь происходит? — поспешила узнать у ушанки Розэ. И к своему ужасу она поняла, что это был ЧиМин — из-под рыжей макушки показалась огненная пара глаз, владелец которой был готов разорвать всех к чертям. — Смотри, что они делают...— Лиса была настолько поражена и напугана. Он продолжал кричать и сопротивляться, но его не пускали к Маршалу. — Маршал отменил приказ о поисках Дженни, и запретил ЧиМину и кому-либо ещё выход за стену, — с переживанием проговорила девушка, не сводя с парня глаз. Как только два охранника принялись бить его специальными палками, и он издал хриплый стон, что-то в душе упало вниз подобно каменной плите. Этот звук внутри был сильнее, чем падение целой стены, потому что в том случае в ушах стоял гул, а в венах гудел шок и ужас, который притуплял остальные эмоции. А здесь и сейчас...Всё было настолько реально — сломать кости пытались не Розэ, а её другу. Он свернулся в позу эмбриона и замолчал, но они не останавливались. Все находящиеся в толпе солдаты ничего не предпринимали, ведь прекрасно знали — если помогут, пострадают и сами, причём ещё сильнее. Поэтому они просто смотрели. — Сейчас ты узнаешь, что бывает с теми, кто нарушает правила, — голосил охранник, а затем замахнулся над головой. — Они же убьют его...— Розэ так же замерла, встав как вкопанная, но здесь по напористости ЧиМину не было равных. Просто не было смысла отступать, когда зашёл настолько далеко. И она и моргнуть не успела, как Лиса сорвалась с места. Прямо в центр побоища. — Вы, уроды! Вы же просто убьете его! — и что силы закричала, накинувшись на замахнувшегося мужчину. Драться не было смысла, поэтому она, запрыгнув на его спину с разбега, просто что мощи укусила его за плечо. Тот закричал и выпустил оружие, но все не было так гладко. Пока они отвлеклись на ушанку, ЧиМин нашёл в себе силы, поднялся и замахнулся на одного из мужчин, что схватил Лалису за волосы. Ударил так сильно, что тот почти что отлетел в сторону. Но пронзительный выстрел, уже не предупредительный, раздался за его спиной. Розэ словно лишилась слуха в эти недолгие мгновения — она слышала лишь этот звон от выстрела в ушах, медленно наблюдая за тем, как белая свободная рубашка ЧиМина окрашивается в красный, а сам он валится на асфальт. Как его тело, ещё дышащее, приземляется на колени. Маршал оставляет руку вытянутой, пока держит оружие, из которого застрелил ЧиМина.

«О боже...О боже, нет...Нет...»

Розэ не приходится выбирать, она не сможет помочь ему, если будет находиться здесь. Разворачиваясь, она что силы отталкивается от земли, дабы поскорее пробраться сквозь такую же замолчавшую толпу: все они просто стоят и ничего не делают, раскрыв свои рты. Сердце колотится как бешеное, а ЧэЁн понимает, что у неё есть лишь один вариант, и лишь один человек, который сможет ей помочь и спасти ЧиМина. Розэ никогда не была влюблена и никогда не испытывала на себе глубокой привязанности, как в случае ЧиМина и Дженни. Они...Отличались от остальных. И...Это нельзя было назвать любовью, помимо огромной разницы в их возрасте, можно было сказать, что Пак относился к девушке скорее как к сестре. Да и это при каких-то определенных условиях. Это нельзя было назвать ни любовью, ни отношениям, построенных на семейной связи. Это было что-то, чему ещё не придумали названия, и одногруппники прежде могли сколько угодно шутить, что ЧиМин просто извращенец и его тянет на малолеток, но по нему было видно, что он настолько дорожит ею, что и пальцем не тронет. Что он сделает всё, что угодно, лишь бы она была счастлива и цела, чтобы его девочка находилась в безопасности. Даже если ради этого придётся поставить на кон собственную жизнь. А после её пропажи...Его единственной надеждой была сегодняшняя вылазка, но Маршал не позволил ей осуществиться, поэтому ЧиМин решил поговорить с ним, но ему не дали, а в итоге...О Боже...Боже... Он сидит на коленях, пока ЮнГи обходит его, и останавливается напротив, нависая и глядя сверху вниз так, как будто людские жизни ничего не значат для него. Он вырос страшным и могучим силуэтом прямо перед ним. — Я объясню тебе немного подробнее, если ты не понимаешь, — начал он. Чёрные глаза, волосы, плащ, и, кажется, даже душа Маршала, не оставляли ЧиМину никаких шансов. Этот мужчина был готов на всё, дабы подавить сопротивление, так же, как и ЧиМин был готов на всё ради того, чтобы спасти Дженни. И в этой ситуации выжить мог лишь один из них, а счастливые карты в данный момент выпадали не на сторону Пак ЧиМина. — Я отдал приказ никого не выпускать за стену, такое было мое решение. Наверное все здесь знают, как дорога тебе была пропавшая, но неужели ты думаешь, что сможешь как-то помочь ей в своём состоянии? ЧиМин смотрел на него со всей ненавистью, которая только существовала в его сердце, но не мог ничего сказать. Он стискивал зубы от боли, поразившей руку, за которую он держался пальцами. — Этот выстрел был предупреждением для тебя от меня. Больше не смей ослушиваться. Почему тебе вообще так важно отыскать её? Зачем ты пошёл в армию? Может сразу следовало сыграть свадьбу и не пускать свою женщину на полигон? Ты знал, что зависимый от другого человека солдат — больше не ценится? Он не дееспособный, когда его чувствами могут управлять другие. — Вы, видимо, никогда не чувствовали, — болезненно улыбнулся ЧиМин из последних существующих внутренних сил, оказывая серьезное сопротивление не только словам Маршала, но и ему самому, — Вам настолько плевать на то, что происходит с вашими людьми, что даже не пускаете тех, кто сам соглашается, на их поиски? Насколько низко вы ещё можете пасть? Лалису оттащили, и она не могла ничего сделать, так как подоспевшие охранники уложили её на землю, угрожая таким же огнестрельным. Она слушала все это, молясь, чтобы всё обошлось. — Это было последнее предупреждение, — Маршал вытянул руку с пистолетом, дабы выпустить решающий патрон, — Зря ты решил говорить со мной об уже принятом решении. Лиса с ужасом зажмурилась, не желая смотреть на это, прямо лицом прислоняясь к грязном земле, потому что знала — сейчас её снова оглушит, сейчас снова появится новое ужасное воспоминание в своей жизни. ЧонГук тихо записывал отчеты, не подозревая о том, что устроил Маршал и его подчиненный, пока дверь с сумасшедшим звуком не отлетела куда-то в стену, чуть ли не слетев с петель. Розэ внеслась в комнату как ураган среди ясного неба, и Чон как раз собрался сделать ей замечание, ведь: какого черта эта девчонка смеет себя так вести, ещё и до начала занятий? Но у ЧэЁн слезы в глазах, тремор в руках и в голосе, сумасшедше стучащее сердце и растрёпанные длинные волосы. Она смотрит на ЧонГука, как на единственное спасение, как на единственный луч света в беспросветной тьме. Как на единственное, что может спасти ЧиМина. И её саму, которая не сможет себе простить, если Маршал все же решил преподать ЧиМину урок. Он не заслужил этого, не заслужил... ЧонГук поднимает глаза, и только ему удаётся провести анализ её взгляда, вздымающейся после быстрейшего бега груди и просто чудовищного страха за что-то родное и ценное, как тут же бросает все предрассудки, засовывает их куда подальше и выдаёт четкое: — Что произошло? — ЧиМин...Пак ЧиМин...Маршал хочет застрелить его! — Маршал...Что хочет сделать? И больше никаких слов: генерал срывается с места вслед за Розэ, которая ведёт его прямо на место событий. Спасёт ли он ЧиМина, или уже слишком поздно?