Не обязан

У Амура никогда не было такого сложного задания. Ему раньше и упёртые попадались, и шибко ветреные. С суккубами вообще просто – у них там в контракте с небесной канцелярией договор подписан и там есть некоторые допущения относительно любви. Но вот эти двое – просто какое-то наказание! И если с этим полувампиром-полусуккубом всё вышло на редкость легко – в него даже запускать стрелу не пришлось, он сам, без лишнего направления и намёков понял, что его судьба ростом в метр девяносто семь. Амур ещё удивлялся тому, что даже арбалет зарядить не успел, этот товарищ уже целоваться полез, за что и получил. Маги редко были отмечены печатью истинности. Раньше Амур был уверен, что это из-за несовместимости продолжительности жизни. Даже втрое увеличенное жизнетечение не сравнится с вечностью. Но как же он был наивен, предполагая подобное! Конкретно у этого мага что-то было не так с сердцем. Оно, оказывается, приклеено к тяжёлым таким принципам. На «Момент», чтоб его. На момент из твердой уверенности, что может быть только с женщиной. Амур взвыл от несправедливости. Нет, ну серьёзно! В магическом мире, где спокойно относятся к однополым парам, быть настолько заскорузлым! Но делать нечего – надо влюблять. Сначала он раз за разом запускал искренние симпатии. Не работало. Затем стрелял обычными стрелами желания, чтобы хоть повод дать. В цель-то Амур попадал, но результатов с гулькин нос. Максимум, что удалось выжать из Шастуна – эрекцию на особый вампирский метод исцеления. Он почти порадовался этому, но тут назрела другая проблема из конкурирующей фирмы, преподнеся Ирочку Кузнецову с её забытым телефоном. Тогда Амур поцапался с другим штатным любоводелом, подтвердив документально, что Шастун и Попов должны быть вместе. Тот лишь посмеялся и сказал: – Ничего у тебя не получится. Он же как пень. И хоть Антон той ещё занозой в мозгу был, но за своего «клиента» Амур заступился хитро. – А ты приложи усилия к Ире, может, у неё получится. Тогда и рассудят нас высшие силы. Амур своё дело знает, потому на каждое свидание (коих было немного) пулял в мага стрелы совестности и закидывал ему в мысли образы суженого. Как ни странно, но в комбинации на парня действовало лучше, чем чистые эмоции и чувства. Тогда Амур стал выжидать момент, когда можно запульнуть беспокойством, в которое встроена симпатия. Но не пригодилось. Суккубовампир попался в ловушку неприятелей, из которой маг с завидным упорством вытаскивал своего суженого. Амур было перепугался за обоих клиентов, но лишь упорством Антона Арсений остался в живых. Вот тут и понял творитель любви, что стрелы не «не действуют», а медленно доходят до недалёкого в смысле чувств мага. В период восстановления Амур бился головой об стену. Кто-то издевался над ним свыше, так? Тогда как объяснить тот факт, что Шастун не может полюбить своего вампкуба (слово ему даже придумал, чтобы удобнее было). А на время пика с упадком Амур мог только наблюдать, потому что в правилах прописано, что «нельзя использовать стрелы во время работы альтер-эго». Но оно само неплохо справлялось. Хоть успокоило, что сквозь все слои и перегородки у Антона к Арсению пробивается то, что заложено изначально – любовь. Самую малость, конечно, но надежда не потеряна! А, нет, показалось. Амур подумал – всё! Пусть сами там разбираются, да хоть убиваются, пора уже признать, что ничего у него не получится. И именно в этот момент оба ввязались в обмен. Тогда любовный творитель подумал «Вот поменяю их сути местами, и поймёт Антон, каково это – быть связанным судьбой с кем-либо». Подумал и сделал. Позже радовался тому, что его идея приносит светлые мысли в русоволосую голову. Только вот опять эти моральные терзания... ну сколько можно?! Осознай ты это уже! Заботишься и печёшься о нем, предавать и использовать не стал бы, это понятно, но неужели ты думаешь, что твой вампкуб не догадался, если бы хоть намёк проскользнул в твоих действиях? Амур снова думает о том, что пора всё это прекращать. Ну и что, понизят его в статусе за невыполнение плана, главное, что он больше не будет слышать тихие слёзы одного и скрежет стиснутых зубов другого. Хватит. Пусть всё остаётся как есть – Антон будет считать Арса кем-то близким собственной душе, а Арсений радоваться тому, что у него есть. И вдруг Амуру приходит одна очень странная мысль, раз это дело всё равно скоро передадут в руки другому своднику, а то и вовсе спишут... можно сделать нечто, что раньше не делал. Думал, ему эти стрелы больше не понадобятся, но в качестве профилактики можно и их. Амур прицелился и запустил пару стрел в вампкуба. А они не простые, в небесной канцелярии проводили опыты как-то над расой соблазнителей. Так вот насытили они суккубью суть Арсения до приемлемого, что перестал он мёрзнуть. И вот теперь любовный творитель присел в своем офисе, чаю себе навёл и наблюдал за всем со своего невидимого рабочего места, не забыв поставить рядом с собой колчан с дополнительными стрелами. На всякий пожарный. Вот Шастун не совсем понимает, почему Арсений сегодня уснул без подпитки и остался теплым. Амур ехидно посмеялся с того, как поднялись брови мага, который перед сном получил только лёгкий чмок в губы. Любовный творитель, для верности, ещё тройку стрел сердцеволнующих в Шастуна запустил, потому как на него только спустя время работает всё. – Вот ведь... упёртый, – бурчит себе под нос Амур, допивая чай. Через некоторое время, а именно пару дней спустя вмешался в состояние Елик (этот маг Амуру был симпатичен своей манерой стёба), подтвердив, что Арсений каким-то чудом больше не нуждается в подпитке суккубьей части. И вот тут Антон так охуел, что аж сказать ничего не смог аж минут двадцать, в то время как Елик идеально пошутил про уникальность Попова и что теперь можно любиться исключительно в свое удовольствие. Серьёзно, может, его в адвокаты чувств порекомендовать? В небесной канцелярии как раз не хватало ещё одного специалиста для составления пар. У этого мага хорошо бы получилось отстаивать права парочек да парой фразочек. Тридцать минут ничего не происходит между его клиентами. Арсений читает, Антон охуевает. – Так, надо в него пульнуть решительностью, а то он как пень, правда, – и запускает обещанное. Все ещё тишина. Вторую. Третью. Да что ж он лось-то такой?! Ладно. В него хоть желанием стреляй – один хрен. Одиноооокий такой, нецелованный. Ай, тогда лучше в вампкуба чем-нибудь кинуть, только аккуратно, а то он чувствительный шибко. Амур слегка колет его любовной догадливостью. – Ангел мой, – откладывает в сторону книгу Арсений, переползая на другую часть кровати и заглядывает в глаза своему истинному, – я тебе не изменял... – Знаю, – смог вымолвить маг, так и не подняв глаз в ответ, – понимаю... но не понимаю, как? То есть... ну в смысле... – Зато тебе не придётся заморачиваться со временем. Сможешь даже в командировку съездить и не волноваться, что я замёрзну. Антон уставился на Арсения, забыв как дышать. Его скребла изнутри одна мысль, прям мучила тем, что никак в слова сложиться не может. – И вообще не обязан больше со мной це... подпитывать меня, – теперь очередь вампкуба отводить взгляд. – Опасный момент, – комментирует происходящее Амур, не глядя налив себе ещё чаю, – давай же. Ну напрашивается ответ, что ты морозишься? О нет, Антон явно не морозился, по стихии не положено. Он вспыхнул от одного слова. Обязан. Да он никому ничего не обязан! И оправдываться за то, что чувствует сейчас – не обязан. И что давно уже целует Арсения совсем не из-за утоления суккубьей жажды – тоже не обязан. А сейчас особенно не обязан – когда обвил руками теплое тело и бесконечно стал покрывать поцелуями всю светлую кожу со множеством родинок, отчего с удовольствием теперь ловит губами сбитое дыхание, чувствует на себе прикосновения рук, оживших от такой чувственной атаки. – Йес! – победно сжимает пальцы в кулак Амур, любуясь сотворённым, – вот так бы сразу! Я дождался. А теперь моя любимая часть работы. Любовный творитель, предвкушая, уселся удобнее, подставив руки под подбородок. – Крепче прижми к себе, вот, хорошо, – на секунду ему показалось, что инструкции Антон слышит, – ты его за шею обхвати... понятно, инструктируем только лося. Давай. Ну приласкай ты его ноги, видел же, как ты их рассматриваешь! Так, мгновение удивления, что кожа везде на этом теле мягкая, отлично. С каждой секундой улучшения контакта между парой Амур улыбается все шире, словно мама, радующаяся за достижения своего чада. – Хорошо пошло прям. Нежничаешь ты чересчур, у твоего вампкуба сейчас крыша уедет от суккубьей жажды истинного, поактивнее! Только Антон вдруг резко перестал слушаться, покрывая снова и снова поцелуями каждую родинку на теле Арсения, который на каждое касание отзывается довольным полустоном. – Ну вот, теперь сами справитесь. А я пойду отчёты сдам и наконец возьмусь за другую парочку. Ну и потрепали же вы мне нервы, Шастун и Попов. Как теперь к нормальным парам возвращаться, а? Хотя, если начальство оценит, может что посложнее подкинут. Например, человека и дриаду, м? Неплохо же. – Что делаешь? – внезапно раздался голос за спиной, отчего Амур аж на месте подпрыгнул. – Твою налево, Эрос, – возмутился творитель любви, чуть не поставив подпись прямо на лице неожиданного визитёра, – так и до остановки сердца можно довести. Фух... только что свёл, наконец-то, Шастуна с Поповым. – Ты закрыл то самое гиблое дело «78»? – удивлённо поднял темные брови адвокат чувств. – Прикинь, – горделиво поправил русую челку Амур, – до меня это дело не смогли закрыть, когда Арсений в Воронеже был, после, когда Шастун в ОРН* практику проходил... только на третий раз все сошлось. А всё потому что даже гиблое дело нужно доводить до конца. Даже самый тормозной тормоз может осознать свои чувства. Коллега поаплодировал даже, на что Амур душевно раскланялся. – Ты на них посмотри только, – решив поделиться успехами, сводник чуть отодвигает облако, – ну какие же они чу́дные, когда вместе. – Не поспоришь, – во фразе послышалась знакомая нотка печали, которую теперь Амур узнает везде. – Кстати, ты вообще зачем пришёл? – задаёт он прицельный вопрос, предчувствуя нечто необыкновенное в ответ. – Да подумал вытащить тебя кофе попить, – опуская глаза, произносит Эрос, так чертовски напоминая любовному творителю одного из своих подопечных, – а то ты с этим делом носишься как дурень со ступой. Совсем не заботишься о себе. Амур сжал листы отчётов в руках. А потом усмехнулся. – Теперь понимаю, почему именно мне отдали этих двоих. Ну, раз кофе, значит кофе. Ты угощаешь? – Разумеется, – звучало в ответ заговорщицки и как-то даже... по-суккубьи. Точно поехал с этими двумя. Теперь всюду будет видеть и слышать отсылки. Хотя, ведь ему не кажется, верно? – Дресс-код? – уточняет Амур, чуть покрутив кольцо на указательном пальце. – Повседневное, – Эрос внимательно смотрит, но не улавливает, – а зачем? – Ну на свидание надо как бы нарядным ходить, так ведь? – кокетливо повёл плечом сводник, – предлагаю во всё чёрное. – Почему? – чуть удивлённо спрашивает Эрос, откровенно любуясь преображением своего собеседника. – Не знаю, – легкомысленно ответил Амур, – захотелось. И оба, переглядываясь как школьники, покинули офис. У работников небесной канцелярии тоже могут быть личные дела. Благо ими никто сверху не занимается, ведь куда выше-то.