10 лет назад…
Я сидел на деревянном ящике, свесив вниз ноги, и строчил, положив на колени толстую тетрадь, свою первую запись в моём дневнике: «Привет, меня зовут Роман, мне 12 лет.Наше время…
Я почувствовал, как прихожу в себя. Во всяком случае, я смог мыслить и чувствовать поверхность под собой. Лежал минут пять в статичном положении и, почувствовав, что смогу подняться, начал ворочаться. Несколько неудачных попыток встать, и вскоре у меня это получилось сделать. Я решил осмотреться: вокруг был хаос, перевёрнутый на правый бок фургон лежал поперёк дороги, то место, где я валялся, находилось между машиной и разбитым вертолётом, который всё ещё горел. Спустя некоторое время я заметил, что на моих очках появилось по одной трещине на каждой линзе в момент аварии. Я решил подойти ближе к фургону, чтобы найти хоть кого-то живого, и, сделав шаг, упал от сильной боли в правой ноге. Упав на землю, я перевернулся на спину и посмотрел на ногу. Немного ниже колена торчала плоская железка. Место вокруг инородного тела из оранжевого цвета штанов униформы D-класса перекрасилось в буро-алый цвет. Схватившись за железку обеими руками, дёрнул со всей силы вверх и вдруг в момент почувствовал адскую боль и закрыл рот рукой, чтобы не закричать. Когда приступ боли прекратился, я подполз к железной трубке, которая лежала на дороге, и вцепился в неё зубами. Три-четыре рывка, и железка была уже полностью у меня в руках. Я выкинул её куда подальше вместе с железной трубкой, которую держал в зубах, чтобы не закричать. Нога всё ещё ныла от боли, но теперь я смог встать и идти, хромая на больную ногу. Подошёл к фургону и заглянул внутрь: внутри пассажирского отсека лежало три окровавленных трупа, а в кабине два, и всё это пахло жутким смрадом. Меня чуть не вырвало, и я отошёл от фургона. Когда порыв прошёл, я вернулся к машине, закрыв нос, и, стараясь как можно меньше дышать, снова заглянул внутрь. Среди мертвецов я увидел лицо Кита. Мне пришлось убрать руку от носа и разгребать трупы, чтобы достать тело брата. Я был слишком слаб сейчас и, прекрасно понимая это, взял Кита за ноги и начал волочить его наружу. Положил я его на то место, где ранее лежал сам, и начал искать пульс. Искал долго, но всё-таки нашёл. Он был жив, но без сознания. Нужно было что-то, что могло привести его в сознание. В голову сразу пришла идея взять нашатырный спирт, но его не было ни у меня, ни в машинной аптечке. Единственное, что я смог придумать — это надавить на какую-нибудь рану. Первое, что попалось на глаза — это был железный осколок, торчащий из правого плеча брата. «Прости меня, брат», — шёпотом произнёс я и надавил обеими руками на осколок. Голова брата дёрнулась, и глаза резко открылись. — Что… что ты делаешь? — прохрипел Кит. Я схватил его голову обеими руками и поцеловал его в лоб. Только сейчас я почувствовал, каким холодным был мой брат в тот момент, но особо не придал температуре его тела значения. — Господи, я думал, что больше никогда тебя не увижу, — сказал я, после чего из моих глаз потекли слёзы, — Кит, я сейчас, в машине должна быть аптечка. Я хотел уже встать, но Кит взял мою руку и сжал её что есть мочи. — Мне уже никак не помочь, спасайся сам, брат, — прохрипел Кит и отпустил мою руку. Я начал дрожащими руками искать снова пульс, но его нигде не было. Снова надавил на осколок, но результата это не дало. Слёзы начали течь ещё сильнее, в горле встал комок, который мешал не то что говорить, он мешал банально дышать. — Кит… это ведь... неправильно… Господи, Кит… — произнёс я. Я сел на колени, согнулся над бездыханным телом и опёрся головой о его грудь. Сидел я так около двух минут, пока не услышал голос за спиной. — Есть кто живой? — спросил кто-то. Я поднял голову и развернулся в сторону, откуда был слышен голос. Из кустов вышел Вандер, очищая одежду от листьев. Я снова повернулся к телу Кита, провёл по его лицу ладонью, закрыв тем самым его глаза, и прошептал: «Покойся с миром, братик». После этого, встав с колен, я повернулся к Вандеру. — Остался только я, — сказал я, — Все мертвы, и это моя вина… — Ух… И что теперь? — спросил Вандер. — По плану мы должны были доехать до пункта сбора, но теперь у нас ни машины, ни карты, ни людей, вообще ничего, кроме оружия. Нас спасёт только чу… — Приём? Приём, машина номер три. Меня слышно? С вами всё порядке? — послышался женский голос из рации в кабине фургона. Я побежал к перевёрнутой машине и залез в кабину через пассажирский отсек. Маленькая овальная рация светила зелёным цветом дисплея и свисала с приборной панели вниз на своём закрученном в спираль проводке. — Приём, слышу вас отлично, — сказал я, нажав кнопку сбоку рации. — Вы не Джон Паркер. С кем я сейчас разговариваю? — спросил женский голос из рации. — Роман Уолтерсон. — Роман, дайте рацию Джону. — Он мёртв. — Что? Тогда дайте рацию Виталию. — Он тоже мёртв. — Кто остался жив? — Только я. — Ох, боже мой... Что у вас там произошло? — ДТП с вертолётом. — Парень, сейчас не до шуток. — Это не шутка, всё так и произошло. — Чёрт, ладно, за одним тобой мы не поедем. Иди к месту сбора, у тебя четверть суток. — Но я не знаю, где оно находится. Что мне делать? — Карта должна быть в бардачке, поищи хорошенько. Конец связи. Рация пикнула и замолчала, а дисплей погас. Я отпустил её, и она начала качаться в воздухе на своём проводке. Карта была и вправду в бардачке, достав её оттуда, я вышел через пассажирский отсек наружу и пошёл к Вандеру. Он сидел на корточках над телом моего брата... — Жизнь меня к такому явно не готовила. Раньше я боялся причинить боль любому существу, боялся крови, а тут… Прямо в эпицентре всех моих фобий оказался… — говорил Вандер, — Этот человек... Он был дорог тебе? — Вандер, прошу, меньше вопросов и вообще каких-либо звуков. Когда мы выберемся отсюда, то обещаю, что отвечу на любой твой вопрос. А сейчас пойдём. Вандер встал, развернулся ко мне и осмотрел с ног до головы. — Но ты не сможешь идти дальше в таком состоянии, — сказал он. — В каком? — в недоумении спросил я. — Твоя нога, ты хромаешь. Позволь мне тебе помочь. — Вандер, прошу не… — Дело всего пяти минут. Ложись, я сделаю всё быстро. Я, конечно, не лёг, но сел, вытянув правую ногу. Вандер сел рядом и начал копаться в своей сумке. Достал пробирку с зелёным веществом, капнул её содержимое на мою ногу и начал растирать. — Ох ты ж чёрт, жжётся, — сказал я. — Это лекарство, тебе должно помочь. — просветил Вандер, не поднимая голову, и продолжил растирать. Спустя некоторое время боль в ноге и вправду прошла. Я сказал Вандеру про это, и он положил пробирку обратно в сумку, встал и протянул мне правую лапу. Схватившись за неё правой рукой, я с рывком встал на ноги. Поднявшись с земли, я кивнул помощнику головой в знак благодарности и махнул рукой, призывая следовать за мной. — Веди себя как можно тише, — прошептал я ему. Мы сошли с дороги и спустились в овражек с краю обочины. В нём было много лиственных деревьев и кустов. Двигаясь на полусогнутых и выставив перед собой автомат, я шёл впереди, мой напарник следовал за мной. Шли мы так около пятнадцати минут, пока я не услышал мужской голос из рации где-то сбоку. — Ищите везде, в той машине могли остаться живые и сбежать, но уйти далеко они не могли, я уверен, — сообщил голос из рации. — Приём, вас понял, продолжаем поиски, — ответил кто-то, после чего рация пикнула, — Джо, проверь те кусты. — Чёрт, я же просил, по званию! — крикнул кто-то второй, возможно, это и был тот Джо. — Господи, тебе принципиально? — Вообще-то да. — Хорошо. Рядовой Джо Харисон, проверьте те кусты. Доволен? — Да. Послышались шелест листьев, хруст веток и ворчание человека. Сквозь листву начали пробиваться лучики света фонарика, превращаясь постепенно в лучи холодного тона цвета. Я показал Вандеру жестом отступить вглубь деревьев, а сам спрятался за деревом, с которым по соседству располагались полупрозрачные кусты. Такое себе место для пряток, но делать было нечего, потому что времени оставалось мало. Я сидел на корточках возле дерева и ждал, когда придёт этот рядовой Джо за нами. Нас вскоре обнаружат, если я не предприму никаких мер. У первого была рация, и он ходит где-то недалеко, а это значит, что я должен избавиться от второго по-тихому, потому что если начнётся перестрелка, то первый вызовет подкрепление, а так как нас только двое, велика вероятность словить шальную пулю. На моём автомате не было глушителя, а пистолета с глушителем или ножа у меня попросту не было. Шелест и хруст становились всё ближе, свет фонарика уже освещал дерево напротив меня полностью. Момент истины приближался с чудовищно высокой скоростью, в голове прокручивались миллионы вариаций того, как я буду нейтрализовать противника, или как он будет нейтрализовать меня. И вот шелест прекратился, и свет фонаря был ровный и спокойный, двигался от одного дерева к другому по горизонтали. Между мной и деревом напротив был маленький коридорчик, где не было ни куста, ни дерева. В этот самый проход и решил прийти рядовой. Я прижался как можно ближе к основанию ствола своего дерева, поджал под себя ноги, обнял автомат обеими руками и прижал его к груди. Рядовой прошёл возле меня, но повернулся лицом к дереву напротив и внимательно его разглядывал, а я, в свою очередь, разглядывал его. На поясе у того были ножны с ножом. Это был мой шанс. Аккуратно отложив свой автомат в сторонку, я начал потихоньку выползать из своего укрытия, и тут-то мне помогли кусты тем, что в них было мало веток, и я смог пролезть наружу, не задев ни одну из них. Когда я оказался в коридорчике между моим деревом и деревом напротив, мне оставалось только воплотить свой план в жизнь. Я рванул к рядовому, выхватил из его ножен нож и воткнул его владельцу в горло. Из-под ножа брызнула кровь, и я слышал, как Джо захлёбывается в ней. Поддерживая за спину рядового одной рукой, я начал потихоньку опускать его на землю. Затем, забрав у него автомат с глушителем, я тихо подозвал Вандера к себе. Достав из кобуры убитого HK USP, который тоже имел глушитель, отдал его другу, и мы направились дальше. Остаток пути прошёл без казусов. Бояться было больше нечего: у нас было оружие, да и не просто оружие, а относительно тихие автомат и пистолет. Когда мы уже почти пришли к точке сбора, ночь сменилась рассветом. Сквозь густые листья начали пробиваться яркие лучи восходящего солнца. И вот кусты, за которыми зеленел невысокий холм. Пробравшись через них, мы оказались перед неглубоким овражком и подъёмом вверх на вершину холма. Преодолев эти несложные препятствия, мы очутились на верхушке холма, откуда должен был быть виден сборочный пункт, но его не было. Мы спустились пониже и увидели три трупа, лежащие вдоль просёлочной дороги, в оранжевой форме с отверстиями от пуль, вокруг которых всё было окрашено в алый цвет. На земле лежали гильзы от пуль неизвестного калибра и одна рация прямоугольной формы, зарытая почти полностью в песок. Я взял её, отряхнул от песка и взглянул на дисплей, на котором показывался процент заряда в шестьдесят семь процентов. — Приём? Меня слышно? Приём?! — спросил я в отверстие, где находился микрофон в рации...