Hate

      Это было самое убогое девятиэтажное здание, расположенное на окраине Токио. Дом выглядел настоящей развалюхой с исписанными граффити стенами и облупившейся краской на лестничной клетке. Лифт был сломан. Когда Хироми Тэно поднималась на четвёртый этаж, она старалась не прикасаться к хлипким перилам и с ужасом представляла, что здание могло с лёгкостью обрушиться в любую минуту, словно детский конструктор.       Хироми постучала в квартиру 51 и замерла в ожидании. Она знала, что Ичиро Такахаси, бывший следователь убойного отдела полиции Токио, был дома. Детектив слышала работающий телевизор и шаркающие шаги.       Наконец дверь открылась, и пожилой мужчина с недовольным видом уставился на Хироми. На фотографии пятнадцатилетней давности, когда он расследовал преступление, совершённое в приюте «Лунный Свет», господин Такахаси выглядел цветущим мужчиной с небольшими залысинами. Хироми предполагала увидеть немного постаревшую версию человека с фотографии в газете. Но время преобразило его в другую сторону. Судя по одежде, которая свободно висела на тощей фигуре бывшего следователя, за последнее время он потерял немало веса. Но Хироми пожилой господин встретил воинственно.       — Чего надо? — нелюбезно спросил старик, смерив молодую женщину колючим взглядом.       — Здравствуйте, господин Такахаси. Меня зовут Хироми Тэно. Я частный детектив. И я хотела бы поговорить с вами…       — Я знаю. Вы звонили утром.       — Вы позволите зайти?       — Я не желаю говорить о «Лунном Свете»!       Старик начал было закрывать перед ней дверь, но Хироми выставила ногу, останавливая его.       — Эй! Что вы себе позволяете! Я вызову полицию!       — Валяйте. Но я буду приходить к вам каждый божий день, пока не получу ответы, — заявила Хироми. — Так что вам проще поговорить со мной сейчас. Клянусь, что не отниму много времени…       Несколько секунд господин Такахаси взвешивал варианты и наконец понял, что лучше уступить этой напористой дамочке. Не сказав ни слова, он оставил дверь открытой, а сам отправился вглубь квартиры.       Расценив этот жест как приглашение к беседе, Хироми последовала за ним внутрь и закрыла за собой дверь.       Господин Такахаси выключил телевизор, и в наступившей тишине Хироми услышала шум проносившихся по шоссе машин. В квартире было чисто и очень опрятно, но, несмотря на кажущийся порядок, здесь отчётливо ощущался застарелый запах плесени старого здания и прогрессирующей болезни.       — Почему вы хотите расспросить о «Лунном Свете» именно меня? — спросил старик, усаживаясь в кресло. — Ведь я был отстранён от ведения дела и переведён на бумажную работу сроком на три года…       — Потому что мне не удалось найти ни одного живого свидетеля того происшествия, — ответила Хироми. — По странному стечению обстоятельств, все пострадавшие дети из приюта «Лунный Свет» мертвы. Мертвы также полицейские и психологи, которые вели это дело. А те, кто остались живы, отказались говорить со мной…       — И вы ещё удивляетесь, почему я послал вас утром по телефону? — усмехнулся старик.       — Я верю, что вы бы хотели узнать правду…       — Я и так её знаю. А также знаю, что делают сильные мира сего, если ты сунешь нос не в своё дело. — Он поднялся. — Послушайте, мисс Тэно… У меня рак… и оставшееся время я бы хотел прожить в покое… Да и вам самой не мешало бы прекратить копаться в этом тёмном деле…       — К сожалению, я не могу забыть свой долг и сдаться, как это сделали вы. Одной семье угрожает опасность от воспитанника «Лунный Свет». И мне очень нужно знать, что там произошло, чтобы понять его мотивы и предотвратить преступление…       Услышав решительный голос Хироми, хозяин квартиры отвернулся от неё, смахивая слёзы.       — Что вы можете знать о долге, мисс Тэно? Иной раз приходится уйти в тень, чтобы выжить и не попасть в мясорубку…       — За что вас отстранили от дела?       — За то, что я не поверил в виновность четы Мори, — устало вздохнул бывший следователь. — Я на своём веку повидал много мерзавцев, и поверьте, эти люди таковыми не являлись…       — А как же показания детей и экспертиза на предмет насилия?       Господин Такахаси фыркнул.       — Показания! Знали бы вы, чего стоили эти показания!       — Боюсь, я не совсем понимаю…       — Таковых людей, которые понимают, очень немного. Вы себе представить не можете, что могут сделать взрослые с пластичной детской психикой. Стоит только раз вытянуть нужное заявление, как история сразу обрастает жуткими подробностями… и дети действительно поверят в то, что придумали…       — А как же следы насилия?       — Они были найдены не у всех воспитанников. Только у некоторых…       — Но в этом нет логики! Как вы могли построить теорию, основываясь лишь на личных впечатлениях?       — Это не было впечатлением, а всего лишь шёпотом моей интуиции. Полиция не там искала. Кто-то подставлял Мори с самого начала…       — И кто же это?       — Я сделал ставку на их приёмную дочь Берилл…       Хироми взглянула на старика с недоумением.       — Берилл? Берилл Мори? Та, что пропала, когда начался процесс?       — Именно.       — Но почему именно она?       — Потому что… с этой девушкой было что-то не так… Когда я разговаривал с детьми под наблюдением психологов, мне показалось очень странным, что все они как один говорили, будто бы обожают Берилл… Хотя в глазах у них стоял настоящий ужас.       — И что же на этот счёт ответили психологи?       — Ничего. Списали всё на пережитый стресс…       — Но, может, всё так и было? Смерть воспитанницы Мицу Косю, которая, возможно, была близкой подругой, издевательства…       — Нет. Люди говорят о том, что нужно уничтожать зло, но основная масса не может его даже опознать, когда видит. Берилл Мори являлась вовсе не той, кем хотела казаться. И, по моему убеждению, она-то и была истинной хозяйкой в этом приюте…       — И как, позвольте, это могло получиться у семнадцатилетней девчонки?       Старик пожал плечами.       — Возраст — довольно условное определение… Особенно если речь шла о Берилл. Этой девушке было многое по силам. Ведь согласно тесту на интеллект, который делался преподавателями в приюте, IQ Берилл Мори в двенадцать лет был равен 180… Плюс ко всему она была невероятной красавицей…       — То, что девушка умна и красива, ещё не означает, что она исчадье ада.       — К сожалению, означает. Если вы знаете, что мать и бабушка этой девушки были настоящими психопатками, умершими в больнице для душевнобольных… На их руках кровь нескольких человек, и если бы не диагноз, то, скорее всего, этих дам приговорили бы к смертной казни…       Глаза Хироми округлились.       — Что?!       — Берилл попала в приют «Лунный Свет» в двухлетнем возрасте, когда её отец отказался от неё. Чета Мори была просто очарована этой малышкой с глазами цвета янтаря и решила её удочерить, несмотря на вероятность унаследовать болезнь своих родных. Я читал дневник Акихо Мори и могу с уверенностью сказать, что приёмная мать души в ней не чаяла. Когда ей выдвинули обвинение, она призналась во всём и отказалась отвечать на вопросы. То же самое сделал и отец. А потом, спустя полгода, супруги покончили с жизнью в тюрьме. Ясно как день, что они покрывали Берилл, когда поняли, какого монстра вырастили. Но Мори любили её без памяти и предпочли умереть в позоре, чем допустить, чтобы их малышке причинили вред. Берилл же этим удачно воспользовалась…       — Простите… всё, что вы говорите, — это, конечно, интересно… но в одиночку провернуть такое семнадцатилетняя девчонка не смогла бы, какой гениальной и красивой бы она ни была! — возразила Хироми.       — Совершенно верно, — кивнул старик. — Именно поэтому я считаю, что ей помог некто очень могущественный, сумевший направить следствие в иное русло. Этим объясняется и моё отстранение от дела и смерти очевидцев, выглядевшие как несчастные случаи, спустя время… Кто-то заметал следы… Поэтому вы сейчас сидите в этой квартире и задаёте вопросы мне, а не кому-то другому.       Хироми задумалась. Невероятная теория бывшего следователя теперь не казалась ей бредом. Ведь ей пришлось изрядно попотеть, чтобы получить доступ к информации о «Лунном Свете». А это могло означать только одно: кто-то из высокопоставленных чиновников очень сильно не хотел, чтобы это произошло даже спустя пятнадцать лет.       — И кем мог бы быть этот таинственный покровитель, как вы думаете? — спросила Хироми.       — Я не знаю. На счёт приюта всегда приходили пожертвования от состоятельных и известных людей…       — А был кто-нибудь из них, кто присылал денег больше, чем все остальные? Особенно незадолго до трагедии с убийством одной из воспитанниц…       Господин Такахаси покачал головой.       — К сожалению, я не помню… но у меня сохранились кое-какие бумаги из этого дела… Я так и не избавился от них…       С этими словами старик ушёл в другую комнату. Он долго не возвращался, и Хироми уже начала нервно посматривать на часы, когда господин Такахаси вернулся и протянул ей пожелтевший от времени листок.       — Это выписка из банка со счёта приюта «Лунный Свет» о поступлении средств, — пояснил старик.       Хироми взяла листок из его рук и пробежала его глазами.       — Твою мать! — выругалась она, заметив одно повторяющееся имя.       — Вы что-то нашли? — удивился старик.       — Я… да… не знаю ещё… — пробормотала Хироми. — Мне… мне надо идти…       Попрощавшись с господином Такахаси, детектив выбежала на лестничную клетку. Она стала поспешно спускаться вниз по ступенькам, как вдруг на её пути возник высокий человек, одетый в чёрный костюм. Он стоял, не шелохнувшись, и пристально смотрел на Хироми.       «Они выследили меня!» — подумала молодая женщина.       Решение она приняла мгновенно. Опустив голову, Хироми бросилась прямо на человека в чёрном костюме и, врезавшись в него, сбила с ног. Тот вцепился ей в лодыжку, но Хироми что есть силы рванула вперёд и высвободилась из захвата.       Выскочив из здания, она попыталась скрыться в толпе прохожих, двигавшихся по улице. Однако не успела детектив сделать и нескольких шагов, как в ужасе замерла на месте. Ей навстречу шли трое мужчин в знакомых чёрных костюмах. Они молча двигались на неё, преграждая дорогу. За спиной Хироми послышались торопливые шаги, и через мгновение нечто твёрдое упёрлось ей в поясницу.       — А теперь, мисс Тэно, я попрошу следовать за нами — и без резких движений, — послышался холодный голос позади.       Хироми выпрямилась и вскинула подбородок, когда трое мужчин окружили её.       — А если я не послушаюсь? — спросила она с вызовом.       — Тогда мне придётся проделать в вашем теле несколько дырок. На ваш счёт мне даны самые строгие указания…       — И где же он?       — Кто?       — Ваш босс.       — Вы встретитесь с ним, если пойдёте с нами, мисс Тэно.       На её запястьях захлопнулись наручники.       — Я так понимаю, у меня нет выбора, — криво усмехнулась она.       — Совершенно верно.

***

      В девятом часу вечера чёрный автомобиль представительского класса въехал на стоянку бюро судебно-медицинской экспертизы. Выйдя из машины вместе с начальником безопасности Ёшидой, Ио почувствовал, что после долгой поездки у него онемели все мышцы.       Они прошли через автоматические двери и направились прямиком к охраннику, патрулировавшему первый этаж.       — Простите, могу я кое-что узнать? — спросил Ио.       — Это вы, господин Лоу? — послышался у него за спиной женский голос.       Молодой человек совершенно не заметил невысокую женщину средних лет с собранными в пучок волосами и очками в круглой оправе с толстыми линзами.       — Меня зовут доктор Аки Сакураки, — представилась она. — Я решила вас подождать, чтобы вам самим не пришлось искать дорогу в морг.       — Большое спасибо за заботу, но я бы хотел поскорее увидеть тело, — ответил Ио. — Со мной пройдёт ещё вот этот господин. Его зовут Рей Ёшида. Это он вам звонил с утра.       Доктор Сакураки пожала ему руку.       — Вы проводили вскрытие? — спросил Ио.       — Ещё нет. Тело доставили в наше бюро только утром, и сейчас оно находится в холодильнике. Вскрытие назначено на завтра… Я лишь произвела первичный осмотр и определила возможную причину смерти… Лифт вон там…       — При опознании будет присутствовать представитель от полиции? — поинтересовался Ио.       — Да, конечно же, — кивнула судмедэксперт. — Если вы опознаете тело, то это упростит расследование убийства. Ну что? Вы готовы?       Молодой человек изогнул бровь.       — Неужели всё так ужасно?       Доктор Сакураки вздохнула.       — Скажем так… я по воле своей профессии порой сталкиваюсь с разными случаями проявления смерти… Но что касается этого тела, я бы предпочла больше никогда ничего подобного не видеть.       Они прошли прямо по коридору, и доктор нажала на кнопку вызова лифта.       — Неужели повреждения тела такие сильные? — спросил Ио.       — Дело не в повреждениях. Следов разложения у тела также не наблюдается… И это немудрено, ведь его обнаружили на пляже рыбаки спустя примерно часа четыре после наступления смерти.       Двери лифта открылись, и Ио с Ёшидой и судмедэкспертом вошли в кабину.       — Как тело попало на пляж? — спросил Ио.       — Никто не знает. Свидетелей нет.       Они вышли из лифта на цокольном этаже и направились в приёмную морга, где их уже ожидал мужчина средних лет, одетый в синий деловой костюм.       — А вот и вы, доктор Сакураки! — Мужчина подошёл ближе, чтобы поздороваться. — Я думал, вы уже не придёте…       — Спасибо, что дождались, детектив Исикава. Эти господа… Лоу и Ёшида… я вам говорила… они пришли, чтобы опознать нашу девочку…       — Очень хорошо! — улыбнулся детектив. — Надеюсь, сегодня одним безымянным трупом станет меньше.       Мужчины пожали друг другу руки, а затем двинулись в секционную. Доктор Сакураки открыла холодильник и вытащила из него каталку с упакованным в непрозрачный пакет трупом. Она проверила бирку, чтобы убедиться в том, что не ошиблась с телом, и резко дёрнула застёжку молнии. Без тени колебания доктор обнажила тело рыжеволосой девушки, при виде которого Ио и Ёшида словно онемели.       — П-п-почему она выглядит… ТАК? — спросил молодой человек, немного придя в себя, разглядывая мёртвое лицо Норы Мияке, которое ему удалось узнать с большим трудом.       — Потому что эту девушку сварили в кипятке… заживо, — пояснила доктор Сакураки.       — В-вы уверены? — сглотнул Ио.       — Абсолютно. Но перед этим ей раздробили молотком руки, предварительно накачав обезболивающими… Видимо, кто-то хотел, чтобы она не умерла от болевого шока раньше времени…       — Жесть! — выдохнул Ио, отворачиваясь от ужасного зрелища. — Особенно если учесть, что эту девушку я видел в добром здравии сутки назад… — Заметив, что детектив навострил уши, Ио вздохнул. — Это Нора Мияке… она помогала с уборкой у меня в доме…       — Но почему вы принялись искать её так быстро, господин Лоу? — спросил полицейский.       — Потому что я подозреваю эту девушку в причинении вреда здоровью моему сыну… Но она исчезла очень быстро, и служба безопасности моего деда так и не сумела её отыскать, пока не поступила информация о найденном теле с похожими приметами…       — Вы знаете, с кем общалась Нора Мияке?       Ио покачал головой.       — Нет… Я не был в курсе её личной жизни.       — Возможно, убийца что-то хотел от неё, поэтому и пытал… — предположил Ёшида.       — Думаете, это был допрос? — изумился детектив.       — Скорее уж наказание, — пробормотал молодой человек. — Раньше в Японии так казнили ниндзя, которые не могли выполнить заказное убийство. И тот факт, что тело так быстро нашли, говорит об одном…       — И о чём же, господин Лоу? — спросил начальник безопасности.       — Это послание, Ёшида, — тихо ответил он. — Кен Найт говорит со мной… Обезображенное тело Норы Мияке означает, что он вышел из тени и с этого момента перешёл к активным действиям…

***

      Когда Ио наконец вошёл в спальню, где его ожидала Лея, он валился с ног от усталости. На душе у него было пасмурно. Потом на глазах у изумлённой жены, быстро переходя от одного окна к другому, молодой человек принялся опускать жалюзи.       — Что ты делаешь, Ио? — спросила Лея, не поднимаясь с постели. — Почему не идёшь ко мне?       Он не ответил. Словно одержимый, молодой человек метался по спальне, проверяя окна.       — Ио…       Лея встала и обнажённой подошла к мужу. Она всегда ложилась спать нагишом.       — Что случилось? — спросила девушка, обвивая руками шею молодого человека.       Внезапно он вздрогнул и замер. Ио запустил пальцы в золотые волосы Леи и стал жадно вглядываться в её встревоженное лицо.       — Я хочу видеть твои глаза, — сказал он нежно. — Когда ты смотришь на меня, они темнеют, как сапфиры…       — Что…       Но Лея не успела договорить. Ио стал целовать её в податливые пухлые губы. Он обрушился на неё с такой неистовостью, что она тут же забыла обо всём на свете, оглушённая его грубым и стремительным поцелуем. Лея задыхалась и стонала от невероятного наслаждения, полностью подчинившись воле Ио. Сейчас она хотела лишь одного — слиться с ним в единое целое.       — Сердце мое… жизнь моя… моя фея с золотыми волосами… — шептал молодой человек, как молитву, когда его губы стали покрывать поцелуями её лицо, шею и грудь. — Господи, как же я соскучился по тебе…       Захлёбываясь учащённым дыханием, Лея стонала в его руках, ласкавших её. Внезапно Ио поднял Лею и бережно положил на кровать, прижимаясь к ней всё сильнее.       — Лея… послушай… — шептал молодой человек сквозь поцелуи. — И никогда не забывай того, что я тебе скажу… Я люблю тебя больше жизни…       — Ио…       — Нет, не перебивай! Я хочу, чтобы ты это всегда знала… Что бы ни случилось…       — Но что может…       Но молодой человек больше не владел собой. Его ладони накрыли грудь Леи, а пальцы чувственно сдавили её. Дыхание молодого человека обжигало нежную кожу. Лея никогда не видела его с таким выражением болезненной страсти на лице.       — Поклянись, Лея… поклянись нашим сыном, что ты всегда будешь верить мне, — то ли молил, то ли приказывал Ио.       Прижавшись к его груди, Лея слышала, как неистово бьётся его сердце. Она вдруг почувствовала, что нужна ему как никогда.       — Клянусь, — прошептала она, заглядывая в беспокойные серые глаза.       Эффект оказался мгновенным. Он улыбнулся, и Лея ощутила, что напряжение, давившее на него всё это время, стало стихать. Ио взял её руки в свои, запрокинул их ей за голову и, высвободив из штанов напряжённый от желания член, вошёл в неё, медленно заполняя собой. Лея ответила ему громким стоном.       — Вот так, моя девочка, — пробормотал Ио, делая первый толчок, а потом ещё и ещё, наслаждаясь собственными ощущениями.       Быть внутри неё было просто невероятно и так правильно, как будто Лея была создана лишь для него одного. Молодой человек ещё никогда не был таким нежным, и Лея почти сразу же достигла вершины, взрываясь восхитительным и яростным оргазмом. Она сжала его член, и Ио тут же кончил, выкрикнув её имя.       — Лея!       Какое-то время он лежал на ней, по-прежнему удерживая её запястья. Находясь в полубессознательном состоянии, Лея внезапно почувствовала лёгкую тревогу. Как будто ощутив, что эта лёгкая эйфория любви была последней между ними…       Почувствовав, что она зашевелилась, Ио приподнялся и посмотрел в её глаза.       — Я люблю тебя, — сказал он ласково, вновь целуя её в губы.       — Расскажи мне, что тебя встревожило… И где ты сегодня был? — спросила Лея.       Ио вышел из неё, отстранился и сел на кровати.       — Я был в морге на опознании тела Норы Мияке…       — Что?! — ужаснулась Лея. — Но ведь ещё вчера она была жива…       — Да… А сегодня утром её тело нашли на пляже. Нору убили…       — Но… кто… кто мог это сделать?       — У меня только одна кандидатура…       — Кен?       Ио кивнул.       — Но как?.. Почему?       Молодой человек обхватил ладонями её нежное лицо.       — Лея, — проговорил он тихо. — Я хочу рассказать тебе о себе то, чего даже Терри и Рури не знают… Мне было всего восемь, когда это произошло…

***

      Ио пришёл в себя неожиданно, как будто его резко вырвали из сна.       Обстановка оказалась неожиданно незнакомой: камин, выложенный мозаикой, резной комод, стол и стулья… Сам он лежал на кровати, и нечто холодное упиралось в его бок.       Он уже хотел было отодвинуть край одеяла, как вдруг услышал шорох, похожий на то, как скребутся мыши. Мальчик повернул голову, всматриваясь в полумрак комнаты, и его испуганные глаза встретили ничего не выражающий взгляд высокой и невероятно красивой молодой женщины с карминовыми губами. Она смотрела на него строго и оценивающе.       — Кто вы такая? — спросил Ио.       — Меня зовут Берилл…       — А где это я нахожусь? — удивился мальчик, припоминая, что заснул он ещё в своей постели.       — Ты должен вести себя тихо, а не то разбудишь своего сводного брата, — ответила женщина.       — Брата? У меня нет никаких сводных братьев! — фыркнул мальчик.       Берилл улыбнулась.       — А вот и есть… Его зовут Аки…       С этими словами она отогнула одеяло и показала мальчику годовалого малыша, похожего на восковую куклу. Это его окоченевшее плечо касалось руки Ио.       — А почему он не дышит и не шевелится? — спросил Ио, рассматривая ребёнка.       — Потому что он спит. И тебе нужно поспать…       — Я не хочу спать! — крикнул Ио, подскакивая на ноги. — И вы всё врёте! Ваш Аки не может быть моим братом! К тому же он умер! Разве вы не видите?!       Эта выходка заставила Берилл вздрогнуть и бросить взгляд на тело малыша, по-прежнему безмятежно лежавшее на кровати.       — Ты ошибаешься… Аки просто спит…       — Это вы ошибаетесь, тётя! — воскликнул мальчик, тряхнув серебристыми волосёнками. — Ваш малыш мёртв! И он не мой брат!       Берилл резко схватила Ио за плечи и выпрямилась, поставив колено на кровать.       — Жив или мёртв… это не имеет никакого значения, — прошептала она, и у Ио вдруг похолодели пальцы. Он не привык бояться, но что-то жуткое проскользнуло в том, как эта женщина на него смотрела.       Берилл улыбнулась и склонила голову набок. Её глаза были необыкновенного цвета янтаря, и Ио почти физически ощущал могильный холод, исходивший из глубины её зрачков. Что-то переполняло душу этой женщины, рвалось изнутри наружу. Руки Берилл на его плечах дрогнули. Ио сощурился и замер, наконец осознав, что это было.       Ненависть.       — Ч-чего вы от меня хотите, тётя? Я вас совсем не знаю… — пробормотал мальчик.       — От тебя — ничего, — улыбнулась Берилл. — И ты прав… Ты меня совсем не знаешь… Сын Михата Лоу… Но ты сломал мне жизнь, потому что он выбрал тебя и эту твою сучку-мамашу! И теперь ты заплатишь за это!       С этими словами Берилл накинула на голову Ио одеяло, заглушив его отчаянный вопль.       В зимнем лесу, посреди которого стоял одноэтажный домик, словно последний оплот цивилизации, было холодно. В лучах полуденного солнца снег казался необыкновенно белым. Ио глухо кричал и бился, но крепкие руки Берилл держали его словно стальным капканом.       Вытащив его из одеяла, Берилл накинула петлю на шею мальчика и затянула изо всех сил, душа вопль.       Лицо Ио покраснело. Он вцепился в верёвку пальцами, в отчаянии пытаясь сбросить удавку. Но силы были не равны…       — Ненавижу! Ненавижу! Господи, как же я тебя ненавижу! Сдохни, мразь! — кричала женщина. — И чего ему не хватало?! Я ведь была для него всем! Я и эту суку Мицу убила, потому что она грозилась рассказать моим родителям о нас! И что же?! Михат Лоу ведь на свою жену совсем смотреть не мог! Но смотрел, когда ты был рядом! Смотрел, даже когда я забеременела! Ненавижу! Ненавижу!       Она поднялась на ноги и стала рассматривать ближайшие деревья. Затем, замахнувшись, Берилл захлестнула верёвку на нижней ветке. Но натянуть не успела.       С безумием в глазах и пеной на губах, одетый в горнолыжную куртку, к ней бежал молодой мужчина.       — Берилл, стой! — крикнул он на бегу, сбиваясь временами на четвереньки.       Она застыла от неожиданности. Верёвка выпала из её рук. Рыдая в голос, Михат Лоу подполз к сыну на коленях и стал стаскивать петлю с шеи. Ио сделал спасительный вздох. Жуткая синева стала понемногу сходить с его лица.       — Михат… — пробормотала Берилл дрогнувшим голосом.       Он молча взглянул на неё. И смотрел. Долго-долго смотрел, пытаясь проникнуть в чёрную душу той твари, которая чуть было не убила его ребёнка. Закутав Ио в одеяло, Михат Лоу поднялся. Резким пинком он сбил Берилл с ног. Она повалилась в белоснежный сугроб, поднимая в воздух облачко рыхлого снега.       Михат схватил женщину за волосы, вытащил из сугроба и поставил перед Ио на колени. Затем он вложил нож в руки сына и сказал:       — Бей. Смотри этой суке в глаза и бей.       Ио взглянул на неё, но ударить не мог. Мальчик не хотел этого делать и не понимал зачем. Заметив его колебания, Михат ударил сына по лицу.       — Бей, щенок! Бей, я сказал! Она хотела тебя убить! Или ты, или она!       — Папа… — прошептал Ио.       — Чужая жизнь — ничто. Значение имеет лишь собственная, сынок! Так что бей!       Стоя на коленях, Берилл улыбнулась.       — Ну давай же. Давай… Убей меня, милый мальчик, если от этого станет легче…       Она улыбнулась ещё шире. И хотя было светло, Ио отчего-то не мог разобрать черт этого прекрасного лица. Только карминовые губы, только нож, прижимавшийся к её горлу.       — Давай, мальчик. Давай. Пожалуйста. — Она запрокинула голову так, что лезвие ещё сильнее прижалось к бледной коже. — Пожалуйста. Давай. Пожалуйста. Убей. Сделай это. Давай, давай, давай…       Казалось, она совсем не разлепляла губ. Слова просто вылетали из её глотки и отдавались ему в руку.       — Давай, давай… Сделай это, пока ОН смотрит!       «Чужая жизнь — ничто. Значение имеет лишь собственная, сынок!»       — Давай, мальчик, давай…       — Зачем ты это сделала?       — Давай же…       — Почему я? Почему ты хотела убить меня? Почему не ЕГО?       — Ну пожалуйста…       Глаза цвета янтаря слабо мерцали. Белое горло умоляюще вздрагивало под ножом. И просило, умоляло: давай, давай…       — Наши боги — это мы сами. Мы и только мы творим собственную судьбу. Сделай это, и моя ненависть будет принадлежать тебе… Ведь нет ничего страшнее любви и сильнее ненависти! Запомни это, мальчик! Навсегда запомни…       Когда он выпрямился, то увидел, что Берилл стоит, не шевелясь, и продолжает смотреть на него всё той же ясной, лучезарной улыбкой.       И в это мгновение лезвие ножа вошло в её тело…