Забытое горе

9 мая, 2003 Виталий Афанасьевич уже не первый час сидит в залитом солнцем парке. Он достаёт из кармана аккуратно сложенный вчетверо платочек. Белый, с красной каёмочкой, и пожелтевший слегка от старости, он напоминал ему былые годы. Его подруга поспешно сунула смятый белоснежный платок в нагрудный карман, еле успев поцеловать на прощание. С тех пор прошло почти семьдесят два года. Наверное, только это спасало Виталия от гибели. Иссохшие пожелтевшие руки трепетно поглаживали тонкую ткань, старческая голова окунулась в воспоминания. Вновь нахлынул тот страх, когда будучи еще юношей, был призван защищать Родину. Старательно и почти идеально выучившись, он мечтал уехать с подругой в столицу, поступить на ЮРФАК и вершить правосудие. Но едва отыграв выпускной, и копаясь утром в огороде, Виталий услышал по радио шокирующее известие – началась война. Конец мирной жизни. Конец мечтам. Как помнится ему сейчас, сердце ёкнуло, внутри весь мир оборвался. Страх перекрыл отчаянье, хотя сначала юноша и не поверил своим ушам. Босая полураздетая старушка-мать выбежала из дома, со слезами принялась обнимать сына, умоляя его остаться. Больше они не виделись. Вспомнилось и то, как в 43-м его лучший друг Мишка Соловьёв, крича «прикрой меня!», был мигом подстрелен с крыши. Не прикрыл… Слеза покатилась по сморщенной желтоватой щеке, затем свернула по изгибу рта и упала с подбородка. В памяти всплыл образ седого командира, который был ребятам отряда вместо родного отца. Строгий, насупленный, но понимающий. С добрыми синими глазами - таких ярких и выразительных глаз Виталий больше никогда не встречал. Командир прошел войну, без ноги, правда, а всё же прошел. Только не ждал его никто. «Лучше бы я умер», - говорил он тогда. От воспоминаний отвлекли грубые мужские крики – на лавочке напротив кто-то праздновал уже с утра. Виталий лишь горько вздохнул. Люди жили своей жизнью. Люди забыли. И винить их в том не стоит – слава Богу, не пережили их дети того, что пережили они, ветераны. Оно навсегда остается в памяти, ежедневно добивая изнутри несбывшимися мечтами и ожиданиями. А в мыслях все мелькает: «Вот, если бы не война…», а дальше по-разному у всех. У кого остался бы в живых муж, брат, сын, или отец; у кого исполнились бы заветные желания и планы, или не была бы утеряна возможность что-то исправить. А бывало так, что всё вместе. И тогда обида, и даже зависть душит горло, а уже поздно, как оно часто бывает. Как у Виталия. По парку бродили влюбленные, мамы ругали непослушных детей, гуляли подруги и друзья, старики и старухи. Они все безумно счастливы. Изо всех сторон – радостные крики и звонкий смех. Ради этого стоило воевать и бороться, выживать и погибать. К увлекшемуся своими мыслями и воспоминаниями Виталию Афанасьевичу подошла девочка лет шести, и, немного застеснявшись, положила на колени белый цветок гвоздики. Затем, что-то хотела сказать, только от смущения мысли путались, язык будто онемел, и она просто стояла с приоткрытым ртом, не в силах выговорить и слова. Спустя пару секунд её позвала мама, и малышка, мило улыбнувшись, побежала на зов. Ошеломлённый старик засмеялся сквозь выступившие слёзы. Слёзы радости, и печали. Уж очень это тронуло его чувствительное сердце. Рука сама потянулась в передний карман пиджака, увешанного немногочисленными наградами, и вытащила засушенную маленькую гвоздику тёмно-красного оттенка. Её два года назад вручила старшая дочь, но с тех пор они не общались. Своя семья, заботы – Виталий это всё прекрасно понимал, и был не обижен. Он лишь радовался её загруженной и счастливой, а главное мирной семейной жизни. Сложа два цветка вместе, мужчина встал и решительно направился на кладбище. Найдя нужную скромную могилку супруги, он положил цветы у потухшей свечи – белый, и красный. Сегодня девять дней с момента её смерти. - «Ты заслужила, родная», - промолвил старик, и выпрямился во весь рост, глядя на небо. Солнце все так же радостно светило, радуя теплом и миром. Послышались приближающиеся мелодии оркестра и громкие шаги марширующих. Виталий последний раз глянул на могилку, и направился прочь с кладбища – пора идти на парад.