A Beautiful Lie

За просторным горизонтом расстилался широкий шлейф заката. В воздухе витали ароматы Прованса. Сумерки окутывали город, на улицах зажигались фонари, к свету которых не привыкли глаза девушки. Ей казалось, будто в месте, откуда она приехала, освещение совершенно иное. 18-летняя Вайолет Эвергарден, как выдающийся писатель-призрак, полностью отдававший себя работе, прибыла во Францию несколькими днями ранее, с целью выполнения важного задания. Более месяца прошло с момента получения таинственного письма, загадку которого предстояло разгадать девушке. Послание пришло из далекой французской провинции, и к сожалению, это единственное, что удалось установить на почте. Чернила выцвели и стерлись в некоторых местах, поэтому определить точное имя/фамилию написавшего не представлялось возможным. Вайолет проводила вечер наедине с пачкой писем, сидя на веранде уютного придорожного кафе. Она чувствовала холод, пронизывающий до костей, и всепоглощающую грусть, в которой можно было утонуть. Ведь пустота тоже яркая, выжженная чередой желаний бесконечных. У неё было всё, но не было того, что было необходимым для спокойствия ее души. Девушка уже собиралась уходить, начинала складывать вещи в сумку, которая стала её постоянным спутником на работе. На столе осталась бежевая книжка для заметок, писатель-призрак планировала проглядеть некоторые записи по дороге. Между листочками хранились засушенные цветы фиалок, так рьяно напоминающие Вайолет о доме и о человеке, жившем в её сердце. В ту же секунду неистовый порыв ветра захватил одну страничку, оставшуюся не прикрепленной. Автозапоминающая кукла выбежала на мостовую, в попытках поймать её, но было поздно. Запыхавшись, девушка остановилась. Спину покрыли мурашки. Ей показалось, будто она увидела в толпе мужчину с темно-синими волосами. Сколько раз Вайолет переживала подобное за долгие четыре года? Каждый раз ей мерещилось, когда видела обычного прохожего, каждый раз она извинялась. А сердце было готово разорваться от тахикардии, чувствовалось, как его части тотчас же разлетались на миллионы кусочков. Не в силах окликнуть его, писатель-призрак стояла, как вкопанная, и смотрела ему вслед. Незнакомец обернулся. Их взгляды встретились. Снова и снова, вновь и вновь. Как раньше… Проблеск столь родного, знакомого чувства, охвативший обоих. И тот самый цвет аквамарина. Вайолет не могла поверить, что перед ней находился именно он. Майор Гилберт, считавшийся погибшим в ужасном сражении четыре года назад. Она помнила каждую секунду, проведенную с ним. Каждое прикосновение. Тот свет в его глазах, заставляющий душу трепетать. Гилберт произнес её имя, с той же нежной, безумно ласковой интонацией. Имя, которое было для неё драгоценностью, подаренной им. Вайолет знала каждый шрам, каждое пятнышко на его коже, до мельчайших деталей. Как же было трудно осознать в тот момент, сколько новых отметин добавилось к ним... Однако она совершенно не удивилась его повязке на глазу, скрывающей страшный след, полученный в том сражении. Он же, наоборот, удивился произошедшему с её телом, будто та ночь напрочь стерлась из памяти. На долю секунды показалось, будто писатель-призрак вновь обрела эмоции. Но все слова словно исчезли. Вайолет волновало лишь то, о чем Гилберт думал в тот момент. Все его мысли кружились вокруг неё, столь давно потерянной девочки. Он думал о расстоянии, которое забрало её. Оно никогда не будет отмечено ни на одной карте. Думал об имени, разбивавшем ему сердце за тысячи городов, за тысячи секунд и миллионы моментов, всякий раз, когда Гилберт слышал его. Столько времени он не знал о месте, в котором поселилась душа Вайолет. Не знал, как её найти. Ведь всё это время она была так далеко, но по-прежнему живая... Столько мыслей остались несказанными, и даже в этот момент он понятия не имел, с чего начать разговор. Ему хотелось выразить, как он любит её, но никогда Гилберт не осмелился бы произнести этого вслух, пряча слова в монохромных облаках. Возможно, он хотел, чтобы эта тревожность осталась. Возможно, ему нравилось находиться в ловушке собственных мыслей, там, где Вайолет была такой живой. Как бы Гилберт ни хотел, не забудет слова, которые не успел сказать ей. Их осколки всегда будут кровоточить в его сердце. Майор выпьет горячий настой на пряной вишне, прочтет сотни книг в поисках его Вайолет, в каждой строчке задаваясь вопросом: «А была ли ты действительно когда-то? Или ты просто мой сон?» и не найдет ответа. И всё, что оставалось сейчас — принять всю ситуацию и терпеть боль расстояния, которое забрало её. Она коснулась его рук холодными металлическими протезами. В душе заиграла неимоверная горечь оттого, что она не могла ощутить его тепло. Гилберт посмотрел на неё ещё раз взглядом, наполненным любовью. И тотчас день исчез в изломанной временем тишине, скрылся в матовой пыли заката. Вайолет открыла глаза. Мгновение. Соединение. Мысль. За окном бушевал ветер. Лунный свет озарял блеклую комнату. Она проснулась в собственной постели, все еще не очнувшись от чар сна, от её собственной прекрасной лжи.