ладно

чонгук лежит на коленях тэхёна и почти что дремлет. попросив хёна взять работу на дом, он рассчитывал провести побольше времени вместе, а в итоге слушает какой-то неинтересный разговор кима с очередным деловым партнёром. то ли что-то не так было с акциями, то ли наоборот – чон вообще в этом не силён. желая спрятаться от потока непонятной ему информации, младший залезает головой под большую домашнюю футболку своего парня и утыкается носом в мягкий живот. он сейчас – маленький ребёнок, которого обделяют необходимым вниманием. тэхён только довольно улыбается, чувствуя на коже лёгкие поцелуи, и надеется, что 10 упущенных секунд болтовни собеседника на содержали в себе ничего сверхважного. одной рукой он, скорее на автомате, оглаживает бедро чона и продолжает обсуждение несчастных акций. чонгуку это совершенно не нравится. ещё пара минут и он наверняка вырубится от всей этой скукотищи, а у него, между прочим, этого в планах не было. и вот, когда ему всё это окончательно надоело, чон вылез из-под футболки и уселся на колени тэхёна, прильнув к нему всем телом и осторожно подув в ухо, привлекая к себе внимание. старший от этого сразу вздрогнул, заставляя чонгука довольно заулыбаться – цель достигнута... ... думает он, пока ким не поворачивается к нему и не говорит тихо: – чонгук~а, не сейчас, тут важное дело. младший сразу отстраняется и внимательно смотрит на хёна, который, чёрт бы его побрал, предусмотрительно закрыл глаза, чтобы не видеть кое-чьих обиженно надутых губок. какое ещё важное дело?! у него не может быть дел важнее, чем чонгук! чон ещё несколько секунд смотрит взглядом 'ты не охуел, м??', а потом просто забирает у тэхёна мобильный, язвительным голосом секретарши говорит 'мистер ким обсудит это с вами завтра на рабочем месте, сейчас он очень занят', сбрасывает трубку и кидает телефон в дальний угол дивана. тэхён недовольно смотрит на чонгука, но встречается взглядом лишь с капризным малышом. руки старшего вновь оказываются на чужих бедрах и слегка сжимают их. – детка, я же сказал, что пока занят, что ты творишь? – говорит ким с какой-то суровостью, не отрывая внимательного взгляда от глаз напротив. чонгук не выдерживает этого и жмурится, тихо фыркая. он упирается руками в грудь тэхёна, не даёт ему приблизиться к своему лицу и снова смотрит на него исподлобья, продолжая изображать из себя обиженного ребёнка. – почему ты не уделяешь мне внимание? – чонгук вкладывает в голос максимум твердости, а потом закусывает губу – отвлекающий манёвр, который всегда срабатывает на раз-два. – как это не уделяю, чонгук~а? – от недовольного тэхёна уже не остаётся и следа, а на его месте оказывается заботливый папочка, который тут же мягко целует в пухлые губки, лишь бы его гукки перестал дуться. – а вот так, только по своему дурацкому телефону и разговариваешь, – чем больше ты играешь в малыша, тем меньше шансов, что тебя накажут за чересчур дерзкие поступки. работает почти всегда, – или ты думаешь, что я попросил тебя работать дома, чтобы ты реально работал? – мм, и зачем же тогда? – на лице тэхёна появляется довольная ухмылка, от которой чонгук на секунду теряется, давая старшему возможность наконец прижать его к себе, – ну же, малыш, расскажи мне. щёки в секунду вспыхивают румянцем, но гук всё же пытается совладать с собой и снова кусает свою нижнюю губу, а затем нарочито медленно ведёт по ней языком. так просто он в эту игру не продует. – папочка должен был поиграть со мной, – первое слово чонгук говорит томно, а тэхён сразу вздрагивает от этого, потому что слишком кайфово от одной только интонации, – должен был дать больше поцелуев и объятий, а не говорить с каким-то непонятным идиотом про какие-то непонятные акции. я ведь специально готовился ради этого, а ты.. младший тяжело вздыхает и вновь обиженно надувает губы, пока не сообразив, какую большую ошибку допустил. – что ты делал? – недовольный тэхён возвращается и буквально сканирует чона взглядом, – чонгук~а, только не говори, что ты растягивал себя. – а что такого? – чонгук пока самонадеян. он с вызовом посмотрел в глаза хёна и в следующую секунду осёкся, наконец понимая, что он сказал, – ой... – что такого, спрашиваешь..? – руки кима тем временем уже хозяйничают в штанах чона, сразу же находя кристаллик от злополучной пробки, – я же говорил тебе об этом. гукки тут же тихо скулит от прикосновения к кристаллу – эта штука находится в нём уже слишком долго, так что нормально воспринимать любое действие с ней невозможно. – но ты же просишь иногда использовать её, ~аах, – тэхён давит на основание пробки, а чонгук сразу прогибается в спине. – да, но это не значит, что ты должен делать это без моего ведома, – но тэхён даже почти не сердится за такую самодеятельность, так даже веселее. и да, он и правда временами просит чона растягивать себя к концу рабочего дня, но только потому что старший возвращается с работы злой как собака, и ему нужно расслабиться (читай жёсткий секс). просто если он начнёт заморачиваться ещё и с растяжкой, то окончательно взбесится, а бедной чонгуковой заднице и так достаётся в эти дни, – сейчас нам некуда торопиться, можно было бы сделать всё спокойно, а ты взял и лишил меня возможности понаслаждаться твоими сладкими стонами. тэхён снова давит на пробку и наблюдает за каждой эмоцией на лице чона. если хорошенько подумать, то так лучше, чем если бы он делал всё сам. да и в конце концов – гукки же старался, так что надо отблагодарить его. но сначала наказать, а то что-то его детка слишком много на себя берёт. ким резко выдергивает игрушку, ловя губами высокий протяжный стон, и убирает её куда-то в район телефона. чонгук жмурится и тихо скулит, льнёт к тэхёну и кусает губы. что это вообще за несправедливость? хён сам игнорировал его весь день и сам же злится. на самом деле чон не против. дразнить тэ всегда очень весело, особенно лаская поцелуями его тело и не давая зайти дальше. после таких издевательств он всегда становится жёстче, пару раз даже выпорол младшего, так что следы остались ещё на долгое время, радуя глаз чонгука. ну красиво смотрится, что поделаешь, так и хочется снова нарваться. да и тэхён после этого всегда такой заботливый: на руках носит, исполняет любой каприз. вот и сейчас он уже видит, как вечером тэ наливает ему ванну с маслами и горой ароматной пены. уже чувствует, как тело тяжелеет и расслабляется, как по венам разливается тепло... из этих фантазий чона вырывает резкая боль внизу и сразу три пальца внутри. – тэхён~аа, – тут же выстанывает чонгук, когда старший не даёт и секунды привыкнуть и начинает двигать пальцами. – что такое, детка? – тэхён скалится и облизывает губы, а затем впивается в шею. – сли.. слишком резко~оах, – боль мириадами иголочек пронизывает тело, сменяясь чем-то приятным и тянущим, расслабленным, снова болью и так по кругу. тэхён ещё немного мучает гука и убирает руку, сразу же поддерживая обмякшее тело за талию. – сколько же ты проходил с ней? – ким смотрит на пробку и улыбается, – неужто с самого утра? – угу... – чонгук тяжело дышит и пытается прийти в себя, унимая гул в голове. возбуждение, и своё, и тэхёна, уже даёт о себе знать, – специально рано утром вставал... тэ смеётся и нежно целует чонгука в шею. надо же, ради него он вставал в дикую рань, пока старший спал, целый день мучался с этой пробкой, и всё равно, сгорая от желания, делал обиженную мордашку и доводил кима своими выходками. ну что ж, хочешь пожестче, чонгук~а? хорошо, ты получишь это. – папочка-а? – тянет чон и снова прижимается всем телом, трётся о пах хёна задницей, сам причиняя себе дискомфорт, – ты же накажешь меня, да? мне встать на колени? тэхён снимает чонгука с себя, а потом меняет положение, раскладывая младшего на диване, медленно раздевая его. чон только наблюдает за этим, покрываясь мурашками. голое тело неприятно прилипает к коже дивана. – тээ, может лучше пойдем в кровать? – чонгук снова дуется и пытается подняться, но тэхён давит на грудь и заставляет лежать, – ну почему?? – потому что ты слишком хорошо смотришься на тёмном. и правда, от контраста немного бледной кожи чона и тёмно-коричневого материала дивана тэхён ловил маленький эстетический оргазм. младший снова начинает ворочаться и недовольно бурчать. тэхён закатывает глаза и резко переворачивает его на живот, за чем следует звонкий шлепок. чонгук жмурится и снова возмущается, а потом снова получает. успокаивается только к четвёртому разу. – тэхён~аа, что ты делаешь?.. – нет, гук всё ещё не против, но ему хочется больше чувствовать хёна, больше его тепла и чёртов член в своей заднице – с прелюдиями можно разобраться и позже, он уже слишком долго ждёт, – иди ко мне. – как что делаю? ты же сам сказал, что папочка должен был поиграть с тобой, вот я и играю, – тэхён почти эфемерно проводит пальцами по краснеющему следу от ладони. чонгук от этого вздрагивает, потому что щекотно и ощущениями пробивает насквозь. тэ улыбается, наблюдая за реакцией своей детки на такие невинные действия. он снова ведёт пальцами по коже, потом ладонью, потом слегка сжимая, потом сильнее. чон на это поднимает бёдра, требуя больше ласк, но получает только очередной шлепок. – хён! – младший жмурится и кусает губы, – прекрати... – это ещё почему? – тэхён улыбается и снова сжимает ягодицу, – я же делаю так, как ты хотел. – я знаю, но ты можешь не сейчас? – чонгук посмотрел на тэ через плечо, немного хмуря брови, – сейчас я хочу тебя в себе и больше ничего. на губах тэхёна тут же заиграла довольная ухмылка, когда он обнял младшего за бёдра и коснулся горячего возбуждения. чонгук и правда хочет, но пока что ничего не получит. киму, конечно, и самому уже член на штаны давит, но упускать такой шанс поизводить чона он не собирается. не помрёт же он от спермотоксикоза в конце концов, а злой чонгук, находящийся целиком и полностью под властью старшего – явление довольно редкое. тэхёну нравится наблюдать. смотреть, как извивается чонгук, когда, раззадорив его тремя пальцами, ким оставляет только два и двигает ими чертовски медленно, но достаёт чётко до нужной точки, заставляя гукки в очередной раз дёрнуться в судороге. младшего это бесит. очень. сильно. бесит. но в то же время это такой особый кайф: твоё сознание висит на волоске, мысли превращаются в большой путаный ком и падают в ту самую точку, куда из раза в раз тычутся чужие слишком длинные пальцы. им не место там, они должны сжимать горло чонгука, пока он быстро и рвано двигает бёдрами, пытаясь насадиться поглубже, почувствовать больше, ощутить в себе что-то липкое, горячее, расплавиться вместе с этим, распасться на атомы, бозоны и браны... – папочка~аа, – протяжно стонет чон и делает резкое движение вверх, снова получая желаемые ощущения. утолять эту жажду тэхён даже не собирался, только снова ткнул чётко в комок нервов, а на попытку младшего потереться уже болезненным стояком об диван огрел его ладонью по краснеющим ягодицам. след точно останется. – малыш, будь хорошим и не дёргайся. ты же не хочешь, чтобы папочка злился, мм? – голос у кима мягкий такой, заботливый, но чонгук чувствует, что хён и правда раздражён. надо бы делать, как говорят, а то вообще не видать младшему разрядки. – я хочу кончить, – захныкал гук, закусывая губу и чувствуя, что пальцев уже не два, а вообще один, и тот только растягивает и без того растраханный вход. тэхён прикрывает глаза. стоны младшего – грёбаная музыка, которую можно слушать бесконечно. – неправильно, гукки, – старший выходит совсем и кладёт руку на красную кожу, сразу же сжимает и впивается ногтями – больше ощущений этому фандому! – п-папочка.. позволь.. позволь мне кончить, – последнюю часть фразы чон выдаёт сбито и еле слышно, на одном дыхании. – я не слышуу, – тянет тэ с довольной улыбкой и снова бьёт по заднице. чонгук всхлипывает и жмурится, утыкаясь лицом в диван. кусать губы уже больно и нет сил, а за мат младший получит ещё больше и вряд-ли потом вообще сможет сидеть. – чёрт, тэхён~аа, пожалуйста, дай мне кончить, или в следующий раз тебе придётся вдалбливать в кровать уже мой труп... – гук и сам не понимает, как у него хватило сил выдать это, но, кажется, сработало. ким отпускает ягодицу и нежно ведёт рукой по внутренней стороне бедра, посылая по телу чонгука волны мурашек. он наклоняется к самому уху младшего и тихо шепчет бархатным, хриплым от собственного возбуждения голосом: – последняя попытка, детка. – папочка, – выдаёт чонгук с тяжёлым вздохом и наконец чувствует эти, будь они неладны, красивые длинные пальцы вокруг своего члена. ему хватает всего нескольких движений, чтобы кончить с надрывным стоном и почти провалиться в забытье. мысли отключаются, уступая место чувствам, но последнее, о чём перед этим думает чонгук – это дурацкое 'блять, придётся отмывать диван'. он приходит в себя через пару минут, чувствуя, как тэхён нежно гладит его по спине. чонгук от этого слабо улыбнулся и разлепил веки. – тэхён~а, – голос был таким хриплым от стонов, что казался каким-то чужим, – папочка, принеси воды... ким кивнул и через минуту послушно протянул стакан с водой. вот, полюбуйтесь, техника в действии. один раз сыграл по правилам хёна – и он как шёлковый. чонгук залпом осушил стакан и отдал его обратно. тэхён убрал мешающий предмет на журнальный стол и сел поближе к младшему, смотря с нежной улыбкой и зарываясь пальцами в волосы. – ты как, чонгук~а? – он обводит взглядом всё ещё нагое тело и довольно усмехается. его гукки всё же такой красивый, особенно на этом диване. – я-то в порядке, – чон попытался лечь на спину, но это оказалось более болезненно, чем он думал, – ну, почти. а вот тебе, я вижу, намного хуже, – он опустил взгляд на заметный бугорок в штанах хёна, – помочь тебе с этим? тэхён улыбнулся и им убрал чёлку с глаз чонгука. – ты уже не справишься, детка, тебе хватит на сегодня. я смогу обойтись и без помощи. чон протестующе мычит и тянет к киму руки, чтобы тот дал обнять себя за шею. – ничего ты не обойдёшься! в конце концов, я провинился сегодня и должен извиниться, не так ли? – младший облизнул губы, довольно улыбаясь и смотря в глаза тэхёна полузатумененным взглядом. – а знаешь, чонгук~а, ты прав, – тэ подхватил чонгука на руки, – и я очень хочу получить эти извинения. прямо. сейчас. – разумеется, папочка, всё как ты скажешь, – гук тоже расплывается в улыбке и утыкается носом в щёку хёна, – только на этот раз мы идём наверх. ладно? – ладно.