Тонкий шрам

Вернувшись после всех дел в особняк в Верхнем Городе, Сэра увидела, что по дому усердно гоняет пыль незнакомая эльфийка. — Эй, Тревви, тебе опять приспичило, чтобы тут все сверкало, или скоро приедет кто? — прокричала лучница на второй этаж. — Завтра Кассандра будет, готовься, — был ответ. Ну, то есть «прячься». В прошлый визит она запрягла их делать гимнастику. Пипишке, впрочем, понравилось, Тревельяну сама Андрасте велела заскоки своей подружки терпеть, но вот Сэра теперь будет умнее и увернется. Да, не увидит, как бывший Инквизитор и Искательница робко и томно пялятся на задницы друг другу, но у всего своя цена. Так что когда леди Пентагаст прибыла, помучать особо было некого. Один только Вельян, а с ним и поинтереснее занятия найти можно. Да и какие тут наклоны и прыжки, когда тебе целуют ручку, и ничего, что прямо в перчатке, и дарят цветы — и ничего, что каким-то неуклюжим тычком в нос. Позанимались потом, в приватной обстановке, горизонтально. А потом она объяснила, что такое партерная позиция. В тот день Кассандра хотела странного. Сказал бы он, если бы не провел тридцать лет в Круге, где пытливые магические умы придумывали и практиковали кое-что гораздо круче. Ну, если дама именно так желает, то кто он такой, чтобы ей отказывать? Опять же, отличная возможность со всех сторон оценить ее филе. Ох, как он в былые времена любил эти ее узкие штаны, и как не любил длиннополую броню! И как радовался, что она, щитница, обычно шла впереди, а он, маг, держался позади. Будь он художником, написал бы ее портрет. Со спины. И все равно бы все ее узнали. Потому что ну у кого еще такие формы? Как говорит Сэра, уффф. Сейчас, однако, при свете дня, он заметил одну досадную деталь. Тонкий белый шрам, проходивший чуть изогнутой линией через обе ягодицы. Как будто была глубокая царапина, и не очень-то хорошо она зажила. Или оружием кто полоснул. Интересно, давно он у нее? Когда парочка утомленно хлопнулась на кровать и расслабилась, Кассандра заметила хитрую улыбку на лице Тревельяна. Не к добру это. — Скажи-ка, отважная Искательница, когда это ты к врагу спиной повернулась? Или это какой хитрый лазутчик подкрался? — Не понимаю, о чем ты. — Ты Искательница Истины, врать у тебя не получается. Но если вспоминать больно, давай притворимся, что я ничего не видел и не спрашивал. Кассандра замолчала, издала свой фирменный рассерженный стон, и снова заговорила. — Так и быть, расскажу, а то ж потом не отвяжешься. Но поклянись, что никому об этом не проговоришься. — Обижаешь, дорогая. Я ж тебе не Варрик какой, я секреты своих друзей в таверне не разбалтываю, и в книжках, издающихся по всему Тедасу, не описываю. — Насчет книжек соглашусь, но я еще помню ту историю про твои Истязания и кролика. Ты сам ее рассказал, и даже пьян не был. Поклянись! — Оххх. Я, лорд Эдмонд Тревельян, клянусь унести тайну происхождения шрама на восхитительном заду леди Кассандры Филомены Порции Пентагаст на свой погребальный костер. Чтоб мне эльфом стать, если я эту клятву нарушу! — Хаха, мощно сказал, верю. Хорошо. Это случилось в Скайхолде. Я отрабатывала удары на чучеле, а Сэра опять вылезла на крышу таверны. С луком. И стрелами. И, короче, она промахнулась. — Так это Сэра во всем виновата? Ох, кого-то я сегодня пропесочу! Негодующий Тревельян аж подскочил и двинулся к окну, высматривать остроухую хулиганку. — Это… на самом деле не Сэра, — виновато проговорила Кассандра с кровати. Бывший Инквизитор только смотрел с любопытством, ожидая продолжения. — Она промахнулась тогда, да. Но шрам у меня давно уже был. — Расскажи мне всё, — твердо проговорил Тревельян, имитируя ее неваррский акцент. И пришлось же. Как говорится, сказал А, скажи и Б, а иначе собеседник не уймется. Особенно такой въедливый, как Инквизитор. Особенно давший такую страшную клятву. — Ты ведь знаешь, что во времена Пятого Мора Лелиана путешествовала с Героем Ферелдена? И что он подарил ей нага, Шмоплза? Купил его где-то в Орзаммаре, а Лелиана его берегла. Особенно после того, как Страж умер. Находила этому зверьку партнерш, продолжала, так сказать, династию. Ну и вот много лет спустя мы искали Хоук, и где мы только не побывали. И в один вечер в Киркволле нам выдалась возможность помыться. Довольно ценная, как понимаешь. — Понимаю, — кивнул Тревельян, в свое время таскавший в ванну снег и по-быстрому топивший его огненным посохом. — Киркволл в те времена был, как сам знаешь, в весьма плачевном состоянии, и нам на двоих налить смогли только одну ванну. Зато большую. Такую, ты видел, дворянскую, а в этой еще и пузырьки были. — Ух ты! Какая-то особая вода? — Нет, там была какая-то гномская технология, уж не знаю, зачем это нужно было. Может, так грязь лучше смывается? И вот если бы просто мы две залезли в эту ванну, проблем бы не было! Но Лелиана притащила купаться Шмоплза Второго! Этот шашлык недожаренный испугался пузырьков, и носился туда-сюда как будто у него крылья выросли! Очень быстро уронил и мыло, и кувшин, и мочалки, и шампунь. Всю поверхность уже густой пеной затянуло, что-то на пол пролилось, а Лелиана все смеялась, ой какой Шмоплзик миленький, посмотрите. Ну, я уже от этого устала, и полезла вытираться, как одной ногой поскользнулась на мыле, лежавшем на дне ванны, удержаться не смогла, и хлопнулась обратно в ванну. Все бы ничего, но тот кувшин был слишком хрупким, и разбился. Я упала прямо на осколок. Пришлось еще задержаться, дожидаясь, когда кровь остановится. А Лелиана и Шмоплз как-то ухитрились вылезти без единой царапины, хотя осколков там еще хватало. Кассандра не помнила, когда в последний раз Тревельян вот так вот заливисто, до слез из глаз, хохотал. Смеется над ее болью, гаденыш. Ну да ладно, он поклялся не рассказывать, а о том, чтобы не смеяться, уговора не было.