Он больше не знает

“В этой жизни хоть раз все отправить к чертям” (Сплин, "Рай в шалаше")

      Тюрьма убивает его. Медленно. Неотвратимо. Безвозвратно. День за днем. Минута за минутой. Секунда за секундой. "Его" становится все меньше и меньше. Все его мысли заняты отсчетом секунд, шагов, ударов сердца, поворотов, углов, вдохов-выдохов. Вся его суть пронизана одним-единственным желанием - вызволить Линка. Все его существо посвящено только этому. Каждый взгляд, каждое действие, каждое слово, каждое чувство - один большой расчет. Калькуляция. Смета. Каждое взаимодействие с другими - обмен. Информацией, угрозами, доверием, надеждой, ложью, услугами. Он больше не знает, остались ли границы, за которые он еще не вышел; есть ли черты, что он не способен пересечь. Все пределы размыты, местами почти стерты или напрочь перечеркнуты. Все меняется быстро, иногда слишком быстро. Количество переменных в уравнении все увеличивается, и все труднее становится просчитать, продумать, свести отрицательный баланс к нулю. Слишком много людей, чьи поступки сбивают его с ритма, заставляют обнулять отсчет и отступать на один-два-десяток шагов назад, искать и выбирать альтернативу. Все меньше времени остается на действия; все чаще он лишь реагирует на смену событий. Часть его - глубоко внутри - бьется в бесконечной истерике, не успевая воспринимать-осмыслять-пересчитывать. Другая - наблюдает за всем: молча, безучастно, отдаленно. Беспристрастно. Лишь какая-то незначительная часть его, слишком маленькая часть его прежнего, занятого собой, учебой, работой - жизнью, далекая от этого ужаса, просыпается ночами и цинично усмехается ему нынешнему, в который раз предлагая послать все к черту и остановиться. Сдаться. И во всем этом непрекращающемся кошмаре по-настоящему его пугает лишь одно - что он послушается.