Алый айсберг

Она навсегда запомнила тот день, когда впервые попала в ледяной карцер Дурмстранга. По губам пробежала холодная струйка крови. Аврора смачно хлюпнула носом, не обращая внимания на обильно текущую кровь. Ей все равно уже не избежать наказания за драку, устроенную в учебной комнате. Ее ждут неумолимый холод карцера, целые сутки без еды и потрепанная шубенка, которая могла бы спасти Аврору от переохлаждения, но — увы — не была достаточно теплой. Старшекурсник, который привел ее к карцеру, остановился у нужной двери и, не обмолвившись ни одним словом, достал волшебную палочку.  Аврора покосилась на него. Она тогда еще не знала, что перед ней стоял тот самый Виктор Крам, претендующий на место в сборной Болгарии по квиддичу. Хотя даже зная, кто это такой, Аврора не уделила бы ему ни капли своего внимания: сейчас Крам был для нее последней тварью, сдавшей Каркарову маленькую напуганную девочку, которая просто пыталась защититься. Здесь, в Дурмстранге, она была чужой, ненавидимой всеми. Была мишенью для издевательств просто потому, что сильно отличалась от других. Аврора ненавидела всех, кто поспособствовал тому, что ее отправили на север, к этим голодным жестоким зверям. Хотя сначала она была благодарна судьбе за избавление от Дурслей.  Виктор Крам с помощью магии распахнул дверь. Оттуда повеяло очень холодным, пробирающим до самих костей ветром. Аврора замерла на месте и осознала, что не проживет в этом карцере ни одной минуты… Она уже увидела себя мертвой, замерзшей прямо наживую, лежащей прямо на сверкающем от льда полу. Она не выдержит целые сутки здесь… Просто не выдержит.  Крам без лишнего усердия протолкнул девочку внутрь. Аврора упала, не ожидав такого, и разъяренно обернулась, чувствуя, как сердце колотится внутри. — Не надо! — срывая голос, взревела она. — Не оставляйте меня здесь! Его хладнокровие лезвием прошлось по сердцу девочки. Крам не пошевелил ни одной мышцей своего сурового лица и немедля захлопнул дверь, взмахнув палочкой. Этот звук оглушительным звоном пронесся по всей комнате. Аврора замерла, медленно оглядывая карцер.  Невыносимый холод бесцеремонно облизал спину девушки, заставив ее содрогнуться. Млеющие снежинки, неторопливо спадающие с потолка, тут же оказались в белоснежных волосах Авроры. Но стоило ветру вновь забушевать — и они превращались в неумолимые снежные потоки. Аврора не понимала, откуда в закрытом помещении ветер. Она только лишь через пару мгновений осознала, что весь это карцер — сплошная магическая коробка, не живущая по законам физики.  Страх сковал конечности. Девочка жадно втягивала воздух в легкие, все еще не двигаясь с места, и задыхалась. Что с ней будет? Она умрет? Замерзнет насмерть? Она даже не могла представить, что исход может быть положительным. Чудес не происходило в ее жизни уже очень давно, и она перестала верить в чушь о том, что магия это прекрасно.  Эта магия забрала у Авроры родителей. Лишила ее счастливого детства. Перечеркнула будущее, в котором Аврора могла бы быть членом большой и дружной семьи. Она не знала той теплоты, той любви, которой так жадно давился ее кузен Дурсль. Не видела гору подарков, подготовленной родителями на ее день рождения. Аврора не ждала спасения. Никто не поможет ей. Никогда. Она вытерла дрожащей рукой слезы и медленно встала на ноги. В конце концов, все возвращались живыми из карцера… Правда, несколько месяцев после этого они все до единого видели ночные кошмары. Все изменилось в тот момент, когда Аврора услышала чье-то поскрипывание. Сверху кто-то хладнокровно царапал когтями по льду и иногда переступал с ноги на ногу.  Она не верила в слухи про карцер, но теперь поняла, что это были вовсе не слухи… С замиранием сердца девочка подняла голову и увидела голубо-синюю, как замерзший океан, огромную горгулью. Она смотрела на Аврору как на нечто чудоковатое, немного склонив свою голову. В ее глазах отражался страх девочки, пожирающий ее изнутри.  А затем она растопырила свои когти, которые напоминали острия согнутых ножей, и взмахнула крыльями… Аврора вздрогнула, когда кто-то вынул не из воспоминаний. Она отдернула пальцы от кубка с тыквенным соком и резко обернулась.  Это был Виктор. — Чего ты так долго? По телу прошлась ледяная вибрация. Аврора испугалась настолько, словно лишь пару секунд назад была в ледяном карцере, а теперь вдруг оказалась тут, в Большом зале Хогвартса. Сердце, подобно дикому зверю, бушевало в груди. — Я сейчас… — пробормотала Аврора, обратно вернувшись к ужину. Аппетита не было со вчерашнего дня, но девушка заставляла себя есть, чтобы не потерять последние силы. Ее вилка плавно заскользила по стейку, словно вырисовывая витиеватый узор. Виктор молча понаблюдал за ней, а затем, перекинув одну ногу через скамью, сел рядом.  — Ты снова избегаешь меня? — то ли вопрос, то ли утверждение сорвалось с губ Виктора. — Ты снова видишь во мне врага. Девушка молчала. В горле так пересохло, что трудно было даже дышать. Аврора напряженно отпила из кубка и сощурилась: тыквенный сок все еще казался для нее чем-то излишне диковинным. — Молчишь, — мрачно выдохнул Виктор. Он мягко постучал подушечками пальцев по столу. — Ну что же… — Ты столько раз оставлял меня в том ледяном карцере, — тихо сказала Аврора, опустив вилку на стол. Она не отводила взгляд от больших арочных окон, но вид из них ее не интересовал. Большой зал постепенно становился опустошенным. Студенты в скромной тишине покидали столовую и направлялись к теплым каминам в своих гостиных. Дурмстрангцы, практически все до одного, уже были на своем корабле, ведь сегодня вечером намечалось важное торжество.  — Скажи мне, — прошептала Аврора. В районе груди что-то защемило. — Тебе хоть раз было жаль меня?  Виктор неподвижно сидел на прежнем месте и смотрел на Аврору, словно хотел в ее силуэте найти ответ на — вроде бы — простой вопрос. Было ли ему жаль, когда он оставлял маленькую двенадцатилетнюю девочку наедине с голодными тварями в карцере? Даже если это было в целях перевоспитания… — Мне никогда не было приятно оставлять там кого-либо, — на удивление, ожесточенным голосом ответил Виктор. — Ты не была особенной. Я тебя еще не знал. — Сколько бы одежды я не надевала на себя, все равно чувствую холод, — признала девушка, закрыв глаза. Она легонько приобняла себя. — Мне всегда холодно и… страшно. Виктор — это осталось незамеченным — хотел было дотронуться до ее плеча, сказать, что все скоро изменится, но он не успел. Аврора оставила ужин нетронутым и встала из-за стола, не одарив дурмстрангца взглядом.  Путь до корабля казался бесконечным. Аврора не чувствовала, как ее ноги касаются земли, и думала, что вот-вот споткнется и упадет вниз. Ветер обдувал со всех сторон, проводя невидимыми кинжалами по коже — настолько он был холодным и неприятным. Слезы высыхали на щеках мгновенно.  Она думала обо всем сразу. О своих видениях с Темным лордом, об Ярославе с Виктором, о родителях… ощущая бесконечную тоску по ним. В груди образовывалась дыра, прорываемая скорбью по Лили и Джеймсу, которых Аврора не в силах вернуть… Какой бы сильной ее не считали окружающие.  Девушка, грея ладони в карманах пальто, добралась до своей каюты. По всему кораблю разносился боевой клич. Прямо сейчас дурмстрагцы на магическом стадионе устраивали самые различные бои и командные соревнования. Это была долголетняя традиция, впервые совершаемая на корабле, а не в стенах Дурмстранга. Не время веселиться. Аврора твердо решила, что нужно отдохнуть и хотя бы на один вечер забыть обо всем. Она открыла дверь, вошла и резко остановилась. Дыхание сбилось.  Кровать была опрокинута, шкафы распахнуты, все учебники и коробки были разбросаны по полу, словно по спальне прошлась неугомонная буря.  — Нет… Ее не пугала разрушенная спальня от слова совсем.  Ее пугало то, что все ценные вещи — меха, золото, волшебная палочка, старые пергаменты с заклинаниями — остались на месте.  Значит, это был не мелкий вор. Он искал что-то конкретное. Слезы вновь подступили к глазам.  — Том! — закричала Аврора. Она поднимала кверху все простыни, все ткани, даже перевернула кровать… Она не находила дневника Тома Реддла.  Маховика и дневника не было. И мантии-неведимки тоже. — Нет! — разозлилась Аврора. Она взялась за палочку и в исступлении снова искала три пропавшие вещи. — Не может быть! Она не верила в то, что происходило. Час назад здесь все было нетронутым, но сейчас Аврора потеряла свой шанс для того, чтобы найти ответы на вопросы, мучившие ее с детства. Теперь она не могла связаться с Темным лордом, который на блюдечке преподносил ей все подсказки.  В душе нагнетал целый океан из гнева, бессилия, ненависти и отчаяния. Кто мог так поступить с ней?! Ведь никто не знал обо всех этих артефактах… Она не верила, что это мог быть Ярослав — они не проводили время в ее комнате от слова совсем с тех пор, как сошлись на Святочном бале. После долгого пребывания в углу Аврора заметила нечто поблескивающее на туалетном столике. Это была записка. — «Он найдет тебя». Как только Аврора прочитала ее вслух, она тут же воспламенилась и мгновенно исчезла. Земля ушла из-под ног. Аврора слепо попятилась назад, пока не дошла до самой двери.  Что все это значило? Кто собирается найти ее? Кто устроил в ее спальне погром и украл темные артефакты?  В голове было столько вопросов, но ни одного ответа. Аврора отпустилась на пол и закрыла лицо в ладонях. Ей так не хватало сейчас кого-то, кто мог бы обнять и успокоить… Сказать, что все проблемы решаемы, что ее никто не осудит за эту ложь.  Аврора давно научилась плакать тихо — настолько, что даже плечи не содрогнутся, даже ни одного всхлипа не услышится. Но сейчас ей было не до этого… Хотелось плакать навзрыд от самого факта того, что любой может просто взять и попасть в ее каюту, разгромить каждую вещь и разрушить ее и так шаткий покой.  Но не успела девушка отдаться в чувствах, как в комнату кто-то громко постучался. А затем еще раз, словно не имел терпения.  — Убирайся! — закричала Аврора. Она прижала колени к животу и закрыла глаза.  — Это я! Открой мне!  Аврора сощурилась от этого напора. Что нужно Ребекке Йенсен в такой час?  Пытаясь не показывать, какой беспорядок царил в спальне, Аврора немного приоткрыла дверь и быстро вышла.  — Чего… — Отец пропал!  Ребекка взревела, щурясь от слез, и совершенно искренне посмотрела на Аврору, словно та могла чем-то помочь.  — Я… слушай, — растерялась Аврора и протерла глаза. Оглянулась. — Может, он в Хогвартсе? Или у себя в кабинете уснул?  Отец Ребекки был преподавателем Темных зелий — особо узкой области магического зельеварения, которой обучались только старшие курсы. Аврора редко видела его на корабле, так как профессор Йенсен больше предпочитал компанию проклятых зелий и свинцовых котлов.  — Нет, я везде его искала, — раздосадовано сказала Ребекка. — Я не видела его с тех пор, как он с ребятами ушел на охоту.  — Это было два дня назад, Ребекка, — обеспокоено прозвучал голос Авроры. Она задумалась. — Я спрошу Ярослава, что произошло. А ты иди пока к себе. Неожиданно Ребекка коснулась ее плеча и пробормотала нечто похожее на «спасибо». Когда ее фигура скрылась за углом, Аврора направилась к дурмстрангцам. Плохое предчувствие заполонило все пространство грудной клетки, распирая ее изнутри. Червь беспокойства противно заползал где-то под ложечкой. Она не могла забыть, в каком состоянии вернулся Ярослав после охоты. Она впервые видела его таким: изнеможденный, разбитый, словно после долгого боя, в котором он впервые оказался не победителем. Кровь, стекавшая по коже, пропитывающая даже плотные ткани его одежды, и глаза — холодные, хранящие в себе разбушевавшуюся метель… Она запомнит все это надолго. Пришлось закрыть уши, когда Аврора вошла в боевую комнату. Она была расширена в пять раз с помощью магии, в каждом углу проводились соревнования между дурмстрангцами. На Аврору случайно налетел парень, тяжелый, как бык, и без извинений побрел дальше. Плечо заныло от боли. Слишком шумно. Боевая баллада о северных ветрах и семнадцати кораблях раздавалась с каждого угла, дурмстрангцы отбивали своими сапогами ритм и кричали слова поддержки тем, кто сейчас стоял на ринге. С одной стороны Аврора увидела двух молодых парней, практикующих магическую дуэль. Ветер, образованный одним из них, задел и девушку, раздувая подол ее теплого платья. Аврора пошла в другую сторону. И ей повезло — Ярослав уже заканчивал на волшебном ринге с одним крупным, почти как Виктор, парнем. У них был рукопашный бой. Она замерла. Впервые за долгое время девушка не могла отвести взгляд от такой картины — картины беспрекословной жестокости, хладнокровного боя. На Ярославе не было ни царапины, за исключением ссадин на кистях, а на его сопернике не оставалось живого места. Бой мог завершиться в любую секунду — Ярослав уже повалил его на землю, отчего тот не мог пошевелиться. Сбоку Аврору вновь больно толкнули. На этот раз был Андрей Зарецкий с самодельной металлической коробкой: она была волшебной, сделанной специально для ставок. — Пока бой не закончился, можешь поставить, — прельстился он. А затем зашептал, почти касаясь губами ее уха: — Крепыш почти всегда под конец выигрывает, скажу тебе так. Личная тактика… Едва рука Зарецкого недвусмысленно коснулась Авроры, девушка процедила: — Пошел вон! Она оттолкнула его со всей силы — так, что Зарецкий задел мимо проходящих дурмстрангцев. Он побагровел от злости. — Что ты за сука, Поттер?! — рассвирепел парень и направился прямо на девушку. — А ну отстань от девчонки, — пригрозил какой-то парень из толпы. — Хотя что удивительного — баба лезет на бабу. Мужской хохот, раздающийся со всех сторон, заставил и Аврору раскраснеться. Зарецкий пожирал ее ненавистным взглядом и хотел уже было принять меры, несмотря на его прилюдное унижение, но тут же раздался очень громкий хлопок.  Аврора обернулась на ринг и увидела ужасную сцену: Ярослав прихлопнул так называемого Крепыша о ринг так, что тот потерял сознание. А еще пару зубов. Дурмстрангцы радостно закричали, начав поддерживать победителя. Аврора не заметила, как Зарецкий скрылся с глаз, и начала благодарить небеса за то, что с Ярославом все в порядке. В позапрошлом году ему хорошенько досталось от Виктора на таком же рукопашном бою, в котором Краму не было равных. Теперь же Ярослав уже не был тем тощим четырнадцатилетним мальчишкой, поэтому Виктор отныне больше предпочитал командные соревнования. Когда все утихомирилось, Аврора подошла к рингу.  — Привет.  Она обхватила толстый канат и приподнялась на цыпочках. Ринг стоял на метровом возвышении и был обтянут с пяти сторон огромными синими канатами. Ярослав, все еще находясь на ринге, несмотря на рассасывающуюся толпу, передал кувшин с вином какой-то девушке и опустился вниз, обхватив запястье Авроры. Обольстительно улыбнулся. — Привет, Поттер. — Кто это? — поинтересовалась Аврора, взглянув на ту девушку.  — Впервые вижу, — пожал плечами Ярослав. — Чернов привел. — Для тебя? — пытаясь скрыть эмоции, спросила Аврора и лишь слегка нахмурилась. Ярослав широко улыбнулся, не отпуская руку девушки. — Для Крепыша, — сказал парень. Затем тихо добавил: — Чтобы утешить. — Жалеешь, что не проиграл? — изогнув бровь, с острой обидой спросила Аврора. — Иначе тебя бы она «утешала». А затем Ярослав сделал то, что для Авроры всегда было неожиданностью — рассмеялся, словно его совершенно не обижали те слова. Он притянул пальцы девушки к себе и поцеловал. — Каминский, перестань это, — тщетно скрывая улыбку, возмутилась Аврора и плотно примкнула к рингу, чтобы быть ближе. Из-за канатов Ярослав не мог добраться до ее лица, поэтому, недолго думая, перебрался через веревки. И спрыгнул прямо вниз. — Как ты… Аврора в мгновение оказалась в его руках. На талии лежала горячая ладонь, обжигающая все тело, а кожа чувствовала его глубокое дыхание…  — Подожди, — выдохнула Аврора, на секунду позабыв о своем «задании». Она перевела взгляд с губ Ярослава на его глаза. — Нам нужно поговорить. Это важно. Хватка ослабилась. Ярослав, немного отстранившись, сказал: — Что случилось?  — Профессор Йенсен пропал, — резко ответила Аврора. По лицу Ярослава прошлась странная тень. — После охоты с вами. Он молчал недолго, и было видно, что ответ он не придумал на ходу.  — Может, старик просто ищет желтые глаза русалок на дне озера? — спокойно предположил Ярослав. — Кристаллизированные глаза — отличная заправка для Темных зелий. — Что? — ошеломленно спросила Аврора. Его голос начал становиться все громче и громче. — Что ты несешь? Его либо убили, либо… Резко ожесточенный взгляд и легкое движение рукой — заставило мгновенно замолчать Аврору. Она испугалась того, как Ярослав смотрел на нее в тот момент. Он мягко положил большой палец на ее губы, но в его глазах плескалась совсем не мягкая ярость. Он тихо сказал: — Я не хочу от тебя ничего скрывать. — Аврора задышала быстрее. Ярослав вдруг стал печален, помрачнел: — Но есть вещи, о которых лучше молчать всем нам. И есть люди, от которых стоит избавляться прежде, чем они доставят проблемы. Аврора грубо смахнула его руку со своего лица. — Чушь! — прошипела она. — Чем тебе мог помешать профессор? Поставить неуд? — Аврора, замолчи. Девушка представила все в ярких красках. Все слухи о Каминском, о том, как он вместе с отрядом расправлялся с северными Пожирателями смерти и старыми приспешниками Гриндевальда, постепенно начинали проясняться. Неужели это правда? Ярослав никогда не затрагивал эту тему, но теперь Аврора осознала, что он действительно способен на такое… А, возможно, на что-то и более изощренное. — Я боюсь тебя, — вырвалось из девушки.  Она не могла вздохнуть полной грудью — внутри что-то защемило. — Почему… ты просто не скажешь мне правду? Когда и зачем ты это сделал?  Ярослав чувствовал стыд. Не перед Авророй, а перед теми, кто стоял неподалеку. Он оглянулся и, взяв девушку за локоть, отвел в более тихое место.  Она опасливо прижалась к стенке. — Я убил этого ублюдка за дело, — прямо сказал Ярослав. Он смотрел Авроре в глаза и чувствовал, что не должен сознаваться во всем этом… потому что она может возненавидеть его за эту правду. Действительно, кто способен любить хладнокровного убийцу? — Я убил, а Витя отправил его на дно озера. Старик успел ранить меня, но все обошлось. Молчание девушки лишь сильнее нагнетало. По ее лицу нельзя было прочитать эмоции, которые она испытывала. — До этого мы увидели что-то подозрительное на его столе, — сознался Ярослав. — Его записи… Я не верил в это и не верю… Возможно, старик сбрендил, но это нельзя было так оставлять. Он должен был умереть за такие мысли и планы. Все подбиралось к главной сути. — Аврора, он писал, что у тебя есть артефакты Волдеморта, — злобно выдохнул Ярослав. — Он писал, что соберет их вместе и возродит эту темную тварь с помощью зелий. Писал, что в тебе тоже есть… какая-то тьма. Якобы часть души Волдеморта.  В полумраке не было видно того ужаса, застывшего на лице Авроры.  — Мы избавились от него быстро, — тяжело проговорил Ярослав. — До этого он не промолвил ни одного слова. Как будто стал немым. До сих пор остается много вопросов, Поттер… В том числе и его предположения о том, что у тебя есть артефакты. Аврору поглотил страх и оцепенение. Она с надломом в голосе сказала:  — Их нет! Их… нет у меня.  И она не врала. Кто-то осуществил план и добрался до артефактов Темного лорда, но… Как они все узнали?  — Я верю тебе, — мрачно усмехнулся Ярослав и с нежностью приобнял, словно ничего не случилось. — Иначе убил бы. Аврора знала, как Ярослав ненавидел Темного лорда за все смерти и страдания, которые тот принес на его родину. Она все это знала… И отныне боялась его еще больше.