Разбитые герои

Диана не удивляется, когда появляется Стив. — Думала, что раньше придешь, — говорит она, когда открывает дверь и прислоняется к косяку. — Могла бы и сама позвонить, — тихо отвечает Стив. В его глазах боль — такая же, как и в ее. Диана качает головой. — Тебе было нужно время. — Вот так просто? — горько усмехается он. — Мы слишком многое усложняли в мелочах, чтобы легко разговаривать о важном. Диана кутается в шаль и видит в Стиве себя. Те же опустившиеся уголки губ и понурые плечи. Каждый принимает груз ответственности за произошедшее, хотя оба не виноваты. Не в этот раз. Не во все предыдущие разы. — Похоже, оставаться в живых — наше персональное проклятие, — вздыхает он. — Впустишь? Диана кивает и отходит в сторону, Стив входит. Им не нужно говорить, чтобы понимать друг друга, но молчать как-то неправильно. Она не знает почему, но об этом совершенно не хочется думать. Зачем? Понимание причин ничего не изменит, а так... они как будто нормальные. Диана снова пускает его в свою жизнь и как ни в чем не бывало заваривает чай, хотя вряд ли кто-то из них будет его пить. У людей так принято. Диана горько усмехается. Еще одна ниточка, которая и должна бы связывать их с реальностью, но правда в том, что теперь они стали практически вымирающим видом. Сколько осталось генномодифицированных солдат после щелчка пальцами Таноса? А сколько полубогинь? — Нам больше некого защищать, — первой начинает Диана. — Мы уже не справились. — Не говори так, — морщится он, словно от сильной зубной боли. — Кто угодно, только не ты. Диана, которую я помню верила, что любовь может все исправить. Помнишь? — Та Диана очень давно привыкла жить с разбитым сердцем, — пожимает она плечами. — А когда подумала, что у нее, возможно, появился шанс, снова осталась одна, — она берет дрожащими пальцами кружку и крепко сжимает. — Все кончено, Стив. Лучшие защитники Земли мертвы, ты сам это сказал однажды. — Но мы ведь еще живы, — спорит он, а она улыбается — безрадостно, натужно и даже обреченно. — Нет никого беспомощнее разбитых героев, — хмыкает она. — А мы оба явно не в форме. — Кларк... — запинается он, сглатывает и продолжает спустя пару минут, видимо, не находя слов лучше: — Тоже? От чужого имени того, кто был так дорог, внутри просыпается боль. Кларком он был для Лоис, Брюса, Стива, для нее — всегда Кал-Элом, но разве сейчас это имеет значение? Его больше нет. — Растворился на моих глазах, — все же выдавливает из себя Диана. — Как и Брюс, Виктор, Барри, даже Артур, — она перечисляет друзей, и с каждым именем внутри что-то обрывается. — Мы как раз планировали выдвигаться к вам на помощь, но за пару секунд осталась только я. Хотела бы я знать, по какому принципу Танос выбирал, кому умереть, а кому оплакивать исчезнувших. — Это все равно ничего не изменит, — тихо шепчет Стив, отбирает у нее кружку и сжимает ладони в своих. — Мы можем только смириться и попытаться все исправить. Вернуть их. Диана вскидывает брови и улыбается впервые за долгое время — грустно, но искренне. Стив по-прежнему лучше нее, он еще надеется. Милый, добрый, наивный Стив. Это мир не достоин его также, как и не заслуживал Кал-Эла. — Что ты предлагаешь? Она не может ему отказать, даже если ни на йоту не верит в успех. Хотя бы потому, что он последний, кому она небезразлична. Каким бы безумным не был план, терять им обоим нечего. Стиву просто нужен человек, который поверит в него, скажет, что он не сошел с ума от боли, раздирающей на части изо дня в день. И даже если он тронулся, разве может Диана остаться в стороне? Сейчас они два утопающих, которым нужен спасательный круг, поодиночке они не выплывут, а вместе... хотя бы умрут не в одиночестве. — Путешествие во времени. Голос Стива выдергивает ее из мыслей. — Да ты шутишь! — восклицает Диана. — Если это и возможно, то крайне опасно. Нужно учесть слишком много факторов — и даже тогда нет гарантий, что те, кого мы хотим вернуть, не изменятся. Стив крепче сжимает ее руки в своих и пристально смотрит в глаза. — Когда заканчиваются приемлемые варианты, но ты чувствуешь, что должен что-то сделать, и веришь в успех, остается только одно — рискнуть, — Стив не отпускает ее взгляд, заставляет идти по краю бездны и подталкивает прыгнуть в нее. Стив, мать его, Роджерс, который всегда поступает правильно. Чертов Капитан Америка, который отказывается верить, что безнадежные сценарии существуют. — Помнишь, что было после? — Мы спасли не одну сотню жизней, — глухо откликается она. — Стив... — Не время сомневаться, — резко обрывает ее он. — Хуже уже не будет. — Для нас, возможно, и нет, но ведь есть и другие. — Которые тоже потеряли близких. — Ты не сдашься, да? Диана качает головой, опускает глаза и чуть улыбается — уже без натуги или грусти. Стив заражает надеждой, рожденной из безысходности, но все же. Диана чувствует, как червячок сомнения ворочается в груди, пробирается к мозгу и шепчет: «Пожалуйста, попробуй». Ей ли не знать, как опасна вера? Ей ли не знать, как сильна любовь? — Лучше жалеть о сделанном. Согласна? — У тебя что, под подушкой цитатник моих слов хранится? — усмехается она. — Того и гляди, автограф попросишь. — В сорок пятом непременно бы попытался, но мы не были знакомы, — в тон ей отвечает Стив. — Если бы были, ты мог бы стать другим Стивом Роджерсом. — Я бы снова пошел на фронт, принял сыворотку и направил самолет в воду. Я знаю, какой я человек, Ди. — Только ты меня так называл, — она поднимает голову, протягивает руку и гладит его по щеке. — Кажется, в другой жизни. — Если согласишься, так и будет, — Стив чуть жмурится и прижимается ближе. — Нам нужно изменить обстоятельства, а не прошлое. — Слишком тонкая грань, капитан Роджерс, — шепчет она. — Мы рискуем заблудиться во времени и остаться там, не говоря уже о создании альтернативной реальности. — По крайней мере, мы будем вместе. Диана поджимает губы и молчит. Это чертовски плохая идея, отвратительная с любой точки зрения, но она понимает, что согласится. Других вариантов попросту нет. Отчаяние и боль поглощают ее, сжирают заживо, а она словно со стороны наблюдает за происходящим. Диана и так уже слишком много времени потратила, жалея себя. У нее нет права быть слабой, никогда не было, но она себе это позволила. Стив напомнил ей, кто она такая, когда она сама забыла. Наверное, поэтому у них ничего и не получилось. Слышать правду о себе не всегда приятно, особенно когда она тебя не устраивает. — Тебе говорили, что иногда ты оптимист настолько, что тебе хочется врезать? — Подозреваю, что ты ни раз порывалась. Диана вздыхает и порывисто обнимает его. Пожалуй, время траура прошло. Пора действовать, даже если предприятие заранее обречено на провал. Они обязаны сделать все, что в их силах. Возможно и нет никого беспомощнее разбитых героев, но они все равно поднимутся с колен и снова пойдут в бой. Иначе какие из них герои, правда?