Наша девочка

      Рождение малышки Хоуп Свон-Джонс было самым счастливым моментом в жизни Киллиана и Эммы. Даже для жителей Сторибрука это событие стало самым масштабным за последние годы. Малышку окружали самые родные, даря много любви и заботы. Комната Хоуп на ее рождение была засыпана игрушками, а Эмме то и дело дарили цветы и поздравляли Киллиана.       Эмма не могла налюбоваться дочерью, не могла и секунды без нее прожить. Она пыталась провести каждый момент с ней, пела ей колыбельные, делала то, что упустила с Генри.       Эмма боялась, что не справится с обязанностями матери. Конечно, ей многому пришлось научиться, и она часто обращалась за советами к матери. Хотя Мэри Маргарет мало что знала, потому что училась всему сама, когда родился Нил. Но Свон была благодарна матери за то, что та всегда оказывалась рядом, когда нужна была помощь.       Киллиан оказался прекрасным отцом для Хоуп. Когда он впервые увидел свою малышку, то у него из глаз выступили слезы. Он никогда еще не испытывал тех чувств, что довелось прочувствовать в тот момент. Джонсу не терпелось взять ее на руки, но он боялся причинить ей вред из-за своего крюка. Приходилось снимать его и откладывать в сторону. Сколько было эмоций и впечатлений, когда Эмма передала дочку ему. Он смотрел на Хоуп и видел в ней свою Эмму — любовь всей его жизни. Голубые глаза, внимательно смотрящие на него, милая улыбка, которая только-только начинала проявляться, или мирное сопение на его руке — были самыми лучшими моментами.       Джонс сам вставал среди ночи, если Хоуп начинала плакать, давая Эмме шанс выспаться. Он старался помогать ей, выполнял все поручения, работал и приносил игрушки, заставляя комнату зайчиками, мишками и другими зверюшками. Он любил рассказывать дочке сказки про пирата и принцессу, что жили в замке и путешествовали по мирам.       Эмме не верилось, что их маленькой девочке вот-вот исполнится пять. Казалось, она только вчера ходила «под стол», а уже наступил маленький юбилей. И по этому поводу они с Киллианом планировали устроить праздник. Свон хотела пригласить только самых близких людей, но, хорошо подумав, пришла к выводу, что к их числу относится практически весь их маленький сказочный городок.       — Эмма, я думаю, что день рождения лучше провести в кафе. Пригласить всех жителей…       — Мам, мы тоже решили, что лучше всего и комфортнее будет «У бабушки», — сказала Эмма, смотря на то, как Нил и Хоуп играют в пиратов.       — Отлично, — улыбнулась Мэри Маргарет. — Значит, мы с отцом всё организуем, вам только прийти с именинницей. — произнесла миссис Нолан. — Поверить не могу, что ей уже пять лет! Она же только-только родилась…       — Дети быстро растут, — произнесла Эмма, и они с Мэри Маргарет подумали об одном и том же. Но затем Свон заметила в глазах матери слезинку. — Мам, я не это имела ввиду.       — Я знаю, знаю, милая, — сказала Мэри Маргарет, беря руку дочери. — Мы никогда не простим с отцом себя, за то, что не попытались быть с тобой. Но у нас появился шанс наверстать упущенное с тобой, так же, как тебе с Генри. — Она вытерла слезы. — Ладно, не будем о грустном. Мне еще надо встретиться с твоим отцом, обговорить все детали с украшением кафе.       Эмма улыбнулась. Она вспомнила, как родители спорили насчет ее свадьбы с Киллианом. Они так увлеклись, что совсем не учитывали мнение невесты и жениха. Жили бы они в Зачарованном Лесу, то это была Королевская свадьба. Но для Эммы главным была не роскошь, а то, что любимый человек рядом. Она помнила все до мельчайших подробностей: как родители вели ее к алтарю, как Киллиан не сводил с нее взгляда, как они, смотря друг другу в глаза, обменялись священными клятвами. Это был самый лучший день.

***

      Утром Эмма проснулась от того, что ей стало холодно. Она перевернулась на другой бок, забирая все одеяло на себя, чувствуя, что ей слишком легко это далось. Открыв глаза, Эмма первым делом посмотрела на вторую половину кровати, которая оказалась пустой. Она закатила глаза и снова легла, укутавшись как можно теплее.       Эмма уже закрыла глаза, как вдруг с кухни послышался грохот и раздраженный голос Киллиана. Свон вскочила, надела впопыхах первый попавшийся халат и, завязывая его, вышла кухню.       — Хоуп, ты же не скажешь маме, что папа ругался?       Девочка сидела на стуле и терпеливо ждала, пока папа ее покормит. Он обещал приготовить фирменные блинчики лучше дедушки. Перед ней стояла пустая тарелка, в руках Хоуп держала ложку. Ей совсем не нравилось, что в день рождения завтрак опаздывал. Она смотрела, наморщив лоб, на отца, который что-то пытался перевернуть на сковороде, но у него не получилось, и он снова ругнулся.       — Если только мама не услышит все сама собственными ушами, — произнесла Эмма и засмеялась, когда Киллиан застыл.       — Доброе утро, любимая, — взял себя в руки сказал Джонс, повернувшись к жене.       На ней был его черный халат, но он ей очень шел. Её распущенные волосы растрепанно спадали на плечи. Он никогда не устанет любоваться ее красотой.       — Мама, — крикнула Хоуп, случайно стукнув ложкой по тарелке.       — Привет, моя сладкая, — улыбнулась Эмма, подойдя к дочери, и крепко ее обняла, отчего та попросила ослабить объятия. — С днем рождения!       — Спасибо, мамочка.       Эмма посмотрела на мужа, а затем ее взгляд привлекла неудачная стопка блинчиков в сторонке.       — Что тут происходит?       — Я хотел испечь своей принцессе и ее маме блинчики, но никак не могу справиться с этим монстром, — Джонс указал на плиту.       Эмма снова засмеялась, а Киллиан поднял бровь, а затем и сам улыбнулся. Он обожал смех жены, ее настоящую улыбку. Он и представить не мог, каким счастливым может быть с ней. Ведь девять лет назад он даже не думал, что его жизнь будет за белым забором. Когда он встретил Эмму впервые, то сразу понял ее боль и обиду за нерушимыми стенами, что она возвела вокруг себя. Киллиан до сих понять не мог, как все-таки добился «ледяной принцессы», ведь в какой-то момент ему казалось, что это уже невозможно.       Хоуп… Когда он смотрит на дочь, то определенно видит в ней любимую жену. Смех и улыбка передались от Эммы. Вот только волосы у девочки были темными, а глаза голубыми. По характеру нельзя сказать, в кого пошла дочь, скорее всего, это была жгучая смесь. Девочка могла быть и хулиганкой, бегать по дому, крича игрушкам «Свистать всех наверх». Киллиана это забавляло, он часто присоединялся к дочери. А могла быть серьезной и помогать маме в участке, потому что всегда складывала руки на уровне груди, как Эмма.       — Мне кажется, тебе пора прекращать сражаться по утрам с плитой, — сказала Эмма.       — Это почему? У меня почти получилось перевернуть блинчик, — возразил Киллиан. — Скажи, Хоуп? Твой папа гений, а еще обаятелен и красив.       Девочка засмеялась, что заставило родителей переглянуться.       — Так, ладно, я сейчас в душ, а затем будем исправлять твой завтрак, — сказала Эмма.       — Составить тебе компанию? — спросил Киллиан, подойдя к ней настолько близко, что у нее сбилось дыхание.       — Я думаю, тебе стоит проследить вот за этой хулиганкой, а то она нам скоро всю посуду перебьет.       Киллиан отпустил Эмму, а затем, повернувшись к дочери, улыбнулся. Она была готова снова барабанить по тарелке, а ее губы так и шептали: «Ты меня сегодня покормишь блинчиками или мне пойти к деду?». Сколько лет Дэвид и Киллиан боролись, кто лучше готовит блинчики, никогда никто из них не побеждал. Эмма и Мэри Маргарет стали закрывать на это глаза, зная, что все равно ни один из них не успокоится.       За завтраком веселье продолжилось. Хоуп скорчила лицо, когда Эмма поставила перед ней тарелку с кашей. Девочка начала баловаться, ковыряться в каше, проделывая в ней дырки. Эмма отошла, чтобы позвонить родителям. Именинница взяла ложку и стала с ней играться, а Киллиан просто позволял, ведь он добрый папа. Голос повышала только мама. Девочка засмеялась, когда ложка прогнулась и каша попала в отца.       — Ах ты маленькая проказница, — сказал Киллиан, проделывая то же самое.       Хоуп это понравилось, и они стали «пуляться» кашей, пока девочка не нагнулась и каша не попала в волосы Эммы, вернувшейся к семье. Девочка притворилась, что она ест кашу, а Киллиан усмехнулся.       — Что тут произошло? — спросила Свон, но, увидев Киллиана в каше, засмеялась.       — Битва едой, — ответила Хоуп.       Эмма лишь закатила глаза. Отец и дочь всегда устраивали шоу по утрам. Но она любила наблюдать за ними. И кто бы мог подумать, что Киллиан, бывший пират, станет таким любящим отцом. И его забота заключалась не только в обеспечении безопасности для них с Хоуп, Киллиан еще беспокоился о Генри. После того, как парень покинул дом, чтобы учиться в университете, некого было обучать морскому делу, а ведь Киллиану казалось, что ему это интересно. По вечерам отчим и пасынок часами разговаривали по телефону, но Эмме не признавались, о чем ведутся переговоры.       — Да, я так и поняла, — она строгим взглядом посмотрела на мужа, который перестал усмехаться и попытался сделать серьёзное лицо. — Так, одна мыть лицо, другой — убирать всё тут.       — Так не честно… Проказница она, а отмывать все мне? — произнес Киллиан голосом маленького ребенка.       — У нее день рождения, — ответила Свон. — Ей разрешается день побаловаться.       Киллиан вздохнул, когда остался наедине с горой посуды и прилипшей к столешницам кашей. На удивление с этим заданием он справился быстро.       Так как у них оставалось время до вечера, Эмма решила посмотреть папки с делами, которые взяла из участка на дом. Однако она отвлеклась на то, как Киллиан и Хоуп уставились в плазменный телевизор, где шел мультик «Питер Пен». Каждый раз, когда на экране появлялся Капитан Крюк, Киллиан закрывал глаза дочери, но она умудрялась уворачиваться и всегда кричала: «Папа, папа, это ты на экране?».       — Так, Хоуп Мария Джонс, — повысила голос Эмма, заметив, как дочь застыла. — Сию же секунду надень платье.       Даже Джонсу было страшно под гневным взглядом Эммы. Он знал, когда она такая, лучше слушаться. От ее взгляда становилось холодно, словно Темная Свон в ней пробуждалась. Хотя злиться она долго не умела.       Хоуп все же надела платье. Правда, она надула губы, потому что хотела выглядеть, как папа, настоящей пираткой. Что тут говорить, гены сыграли свою роль. Киллиан радовался, что дочка интересуется пиратами, он часто рассказывал ей истории про свои приключения. Мэри Маргарет пыталась обучить внучку быть принцессой. Она приносила много книг по этикету и манерам, но Хоуп лишь притворялась, что все учит. Дэвид часто брал с собой внучку покататься на лошадях, это, наверное, было единственным, что любила Хоуп. Эмма на все закатывала глаза. Если подумать, то и она являлась принцессой, вот только все эти платья, балы и обычаи были не для нее. Она выросла в другом мире, где ей приходилось просто выживать.       В кафе было по-настоящему празднично. На самой дальней стене была повешена растяжка «С днем рождения, Хоуп». Повсюду горели гирлянды, мигая разноцветными огоньками, а с люстр свисали воздушные шарики с разными героями.       Гости потихоньку собирались, ждали, когда придет именинница. Хоуп остановилась, когда увидела мистера Голда. Она знала, что он является дедушкой старшего брата, но у нее не было доверия к нему, несмотря на все родственные связи в этом городе. Что не сказать о Белль. Она любила забегать к ней в библиотеку, пить чай вместе с Гидеоном, который являлся ее другом. Несмотря на всю нелюбовь к Голду, Хоуп все же подошла к ним, но, когда Румпель попытался подойти к ней, она отступила, спрятавшись за спиной отца.       Мистер Голд посмотрел сначала на выглядывающую Хоуп, а затем на Киллиана. Они с ним тоже не особо ладили, хотя и старались общаться ради детей, которые дружили. Гидеон заходил в гости, чтобы позвать Хоуп на детскую площадку. Он был на полтора года старше, но детей отпускали вместе играть. У мальчика была собака — Рунни, которая, как нянька, везде его сопровождала.       — Привет, Хоуп, — раздался радостный мальчишеский голос.       — Привет, — ответила девочка.       Белль и Эмма улыбнулись. Они вполне хорошо относились к дружбе детей.       Хоуп села на почетное место, где целый час принимала подарки. Бабушка с дедушкой преподнесли ей большого плюшевого медведя. Несмотря на огромный размер игрушки, девочка обняла нового друга и не отпускала до тех пор, пока не позвали. Нил протянул корабль в бутылочке, точную копию «Веселого Роджера», который он склеивал вместе с Киллианом. Между прочим, Джонс был рад помочь мальчонке, ведь он, как-никак, младший брат жены и дядя Генри с Хоуп.       Гидеон и все, кто ходил в одну группу детского сада с Хоуп, подарили открытки с милыми пожеланиями и рисунки. Родители обрадовали новостью, что они поедут в Диснейленд. Хоуп давно хотела туда попасть, посмотреть мир за пределами Сторибрука (которого, кстати, нет на карте). Хотя она любила путешествовать с отцом в другие волшебные миры. От жителей именинница получила, как и всегда, игрушки и сладости.       Хоуп расстроилась, что старший брат не смог приехать. Генри учился в университете и сейчас готовился к экзаменам. Эмме бы тоже хотелось, чтобы сын побыл хоть день дома. Но, несмотря на его отсутствие, это не означало, что у Генри нет подарка для сестренки. По просьбе Генри, Реджина, которая недавно побывала в гостях у сына, передала коробку. Оттуда были слышны какие-то подозрительные шорохи.       Девочка быстро развязала красную ленту и из коробки выскочил рыжий пушистик — шпиц. Он начал лизать лицо Хоуп, и та от неожиданности растерялась.       — Собака, — закричала от радости девочка. — У меня будет собака.       Генри специально подержал песика у себя, чтобы тот привык к людям. Но этого даже не пришлось ждать. Собака с самого рождения тянулась к людям, а особенно к детям. Она просто обожала, когда ей гладили животик. Парню было жалко расставаться с собакой, но он знал, как сестра хотела питомца. Он сам не мог когда-то уговорить маму взять щенка, потому что они жили в лофте у Дэвида и Мэри Маргарет. Переехав в собственный дом, который купил Киллиан, Генри надеялся, что хоть теперь мама разрешит собаку. Но чуда не произошло, а колледж приближался.       — У меня есть собака, — не успокаивалась Хоуп.       К ней сбежались все дети. Эмма посмотрела на Киллиана, а тот зачарованно посмотрел на дочь. Свон начала догадываться, о чем муж и сын разговаривали вечерами. Может, они заранее все обговаривали.       — Киллиан, ты знал о подарке Генри? — спросила Эмма.       — Генри мне рассказал два месяца назад, — Киллиан обнял Эмму. — Я подумал, это неплохая идея.       — А кто будет гулять с собакой? — спросила Свон.       — Мы, — ответил мужчина. — Ну же, Эмма, это подарок твоего сына сестренке. Не обижай их.       — Как скажешь, — сказала Эмма и посмотрела на дочь.       Ей было жалко собаку, потому что ее окружили радостные дети. Собака легла пузиком вверх и только балдела, когда ее гладили. Наверное, Эмма погорячилась, что раньше не решилась на собаку. Просто ей повсюду чудилась опасность. Ей казалось странным, что в городе не было ни монстров, ни злодеев, грозящих проклятием. Стало мирно и спокойно. Именно этого Эмма и хотела для своей семьи.       Как только вынесли торт, дети оторвались от собаки, которая вскочила и завиляла хвостиком, не понимая, почему больше не гладят ее. Она пробралась через весь зал и практически врезалась в Эмму. Она подпрыгнула от неожиданности, немного испугавшись, что раздавит собаку. Она наклонилась к шпицу, у которого шерсть была такой мягкой и пушистой, что хотелось вечно обнимать собаку. Взяв ее на руки, она так и сделала — прижала собаку к себе.       — Кнопочка прелесть, правда? — спросил Киллиан.       — Кто шпицев называет Кнопочкой? — удивилась Эмма, смотря в черные глазки.       — Твоя дочь, милая, — улыбнулся Джонс. — У нее на всех рисунках собак зовут Кнопка.       Торт-корабль, который вынесли для Хоуп, был огромный. Его готовили специально на заказ. Мэри Маргарет вздохнула, когда увидела пиратский торт, ведь она надеялась, что внучка выберет все-таки торт-дворец, но ожидания не оправдались. На удивление, даже Дэвид был поражен и жаждал попробовать кусочек.       — Мама, папа, смотрите, это мы тут на палубе, — произнесла впечатленная девочка, указывая на маленькие фигурки в торте. — А это дедушка и Генри тренируются на саблях. — Эмма улыбнулась. — Нил, ты тоже с бабушкой тут есть, смотри. Тетя Реджина, вы тоже тут есть.       Нолан-младший втиснулся между Киллианом и Эммой и посмотрел на фигурки. Остальные дети тут же стали искать себя и родителей, а когда находили восхищенно открывали рты. Торта хватило каждому, даже осталось немного.       — Хороший праздник получился, — сказал Киллиан, когда они вернулись домой.       Подарков было столько, что Эмма решила перенести их магией, чтобы двадцать раз не возвращаться за ними. Хоуп забрала к себе в комнату собаку и теперь было слышно, как она с ней разговаривала.       — Да, — согласилась Эмма. — Мне кажется, мама немного расстроилась из-за торта.       — Но ведь она призналась, что ничего вкуснее не пробовала, — возразил Джонс. — К тому же, Хоуп сама пожелала корабль.       — О чем спорить, если у нее папочка пират, — улыбнулась Эмма.       Киллиан подошел к жене ближе, чтобы поцеловать. Он так сильно любил ее, что до сих пор не верил своему счастью.       — Думаешь, уснула? — спросила Эмма.       — Пойду проведаю нашу пиратку, — сказал Киллиан.       Когда он зашел в комнату Хоуп, то увидел ее на кровати. Она спала, а рядом лежала Кнопа, охраняла девочку. Вернувшись в спальню, Киллиан забрался в постель и обнял Эмму. Буквально через минуту, послышались маленькие шажочки, а затем и голос.       — Мам, пап, я придумала, что мне подарить на следующий день рождения, — Хоуп держала довольную собаку на руках, а затем забралась к родителям.       — И что же ты хочешь, моя сладкая? — спросил Киллиан, подвинувшись, чтобы хватило места и дочери, и собаке.       — Братика, — серьёзно ответила малышка, смотря на родителей большими голубыми глазами.       Эмма посмотрела на Киллиана. Тема о втором ребенке никогда не поднималась между ними. А вот мама спрашивала постоянно, потому что была готова к еще одному внуку, но не правнуку, как шутил Дэвид. У них была дочь, которую они очень любили, и Свон ждала, когда же Генри познакомит их со своей девушкой. Она бы хотела еще одного ребенка, но не знала, готов ли Киллиан к этому.       — Мы подумаем, милая, — сказала Эмма. — А теперь закрывай глазки, потому что завтра нам рано выезжать.       Спустя двадцать минут, когда дочка заснула, Киллиан перенес ее в детскую комнату. Кнопочка побежала за ними, не желая оставлять маленькую хозяйку одну. Джонс вернулся в кровать, но уже не хотел спать. Он ворочался, так же как и Эмма, а затем резко привстал, поворачиваясь к Эмме.       — Милый, что случилось? — забеспокоилась Эмма.       — А что, если нам и правда подумать о братике для Хоуп? — спросил вдруг Киллиан.       — А ты хочешь второго ребенка? — нерешительно задала вопрос девушка.       — Конечно, Эмма, — ответил Киллиан. — Я ведь тебя люблю, и не против еще одного карапуза в семье.       Эмма улыбнулась. Она не успела опомниться, как Киллиан накрыл ее губы поцелуем. У них была прекрасная семья. И может, когда-нибудь у Джонса будет шанс назвать сына именем старшего брата, а Хоуп станет хорошей старшей сестрой.