***
Мэри устало прикрыла глаза, допивая третью чашку кофе. День близился к концу, а вечер наступил так быстро, что женщина не успела доделать то, что планировала. Тереза радостная убежала, тайно поделившись, что её позвали на свидание. Да только Мэри не успела спросить, кто этот счастливчик. Отбросив все дела, женщина решила осмотреть своего единственного клиента. Лишь женщина коснулась двери, как до слуха донесся хриплый кашель. Мэри влетела в едва освещенное помещение и подбежала к кровати. Первое, что ощутила девушка, была ноющая боль внизу живота и першение в горле, что и вызвало кашель. Мэри так быстро оказалась рядом, тёплыми руками, поглаживая нежные, длинные волосы блондинки. Кэтрин приняла стакан воды и сделав глоток, смогла сделать нормальный вдох. Её карие глаза с непониманием уставились на женщину, что после их последней встречи немного изменилась. Волосы отрасли и сейчас были небрежно забраны в низкий хвост. Лицо было усеяно морщинами, а под глазами залегли тёмные круги. — Как ты себя чувствуешь? — тревожно спросила Мэри, забирая стакан. — Да так. Живот болит, — ответила Кэтрин и привстала на лотках. Но стоило ей это сделать, как боль расползлась по телу, отдаваясь волной. — Полежи, — заботливо заявила женщина, укладывая девушку назад на мягкую подушку. — Что случилось? Где Ньют? Он жив? — тарахтела Кэтрин, бегая глазами по медику. — Он жив. С ним всё хорошо. Все живы и невредимы, — проговорила Мэри и заметив улыбку девушки, продолжила, — А тебя они принесли едва живую. Ты оттянула Томаса, встав на его место. Ньют ударил тебя ножом. Джеф оказал первую помощь. Мы привезли тебя сюда. Ты была заражена вирусом, мы ввели лекарство. Но ты не приходила в себя три дня. Хоть я и зашила рану, но ты по-прежнему была в тяжелом состоянии. Вируса не было, но кровь всё шла. Я не знала что делать. Но на четвертый день, у тебя началась лихорадка. Ты почти сгорела, если бы я не заметила кое-что в твоей крови, которую тогда взяла для анализа. Это был хорионический гонадотропин. Ты была беременна, Кэтрин. Но ребёнок был несовместим с организмом. Он зачат когда у тебя был вирус. И при его зарождении, все иммунные клетки, что охраняли твой организм, перенаправились на ребенка. Из-за этого, пошла боль, кровь, температура и прочее. Ты бы не выносила его, а умерла не дав ему развиться до двух месяцев. Мне очень жаль. Кэтрин лежала на кровати, бездумно смотря в потолок. Она не верила в услышанное. Это было ужасно страшно. У них был ребёнок. Она была мамой. Ньют так хотел детей. И сейчас, из-за таких стечений обстоятельств, она может больше никогда не испытать радости материнства. Боль стала столь ощутима, что девушка сцепила зубы, прикрывая глаза и отворачиваясь к стене. Мэри что-то спросила, но не дождавшись ответа, тихо вышла из комнаты. Кэт лишь сжалась клубком, обнимая свой живот и залилась слезами. Ньют уже зашёл в свою комнату и грустно вздохнул. Завтра будет семь дней, как Кэт лежала без сознания. По началу, Ньют сутками сидел около неё. Но пару дней назад, Томас вывел его из медчасти, прося наконец-то вернуться в мир живых. Копач долго сопротивлялся, но всё же сдался. Он часто заходил к девушке, постоянно целуя её в горячие губы и уходил мрачнее тучи, ведь она не просыпалась. Её состояние очень тревожило его. Вроде всё должно быть хорошо, но что-то было не так. Потом начался жар. Девушка едва дышала и это напугало ещё сильнее. Копач начал заниматься работой на плантациях, чтобы хоть как-то забыться. И вот, к нему влетела Мэри, чей вид выражал тревогу. Сердце парня остановилось, и задержав дыхание, он ощутил, как земля ушла из-под ног, а в душе стало пусто. — Она очнулась, — протянула женщина и невесомо улыбнувшись парню. Мэри хотела ему рассказать за беременность, но копач так быстро убежал, что женщина осталась одна за считанные секунды. Да, Ньют сильно любит её. Наверное, это к лучшему. Не она должна это сказать. Копач влетел в медчасть и остановился лишь около кровати. Кэтрин лежала к нему спиной, сжавшись, толи от боли, толи от холода. Ньют застыл на месте, немного гримасничая. Сделав вдох, он позвал любимую: — Кэт? Девушка дрогнула и спустя пару секунд, стерла слёзы с лица и обернулась к парню. Блондинка сцепила зубы, от чего скулы стали ещё виднее. Она была очень расстроена, а красные глаза лишь подтверждали этот факт. Ньют опешил от увиденного. Он редко, почти никогда не видел её слёз. А если они были, то значит, случилось что-то ужасное. Парень сразу садится рядом, хватая девушку за теплую ладонь. — Что случилось? — с тревогой спрашивает Ньют, а Кэт лишь зажмуривает глаза. — Прости меня, — шепчет любимая, сдерживая слёзы. Её голос дрожит, а тремор передается копачу через ладонь. — Ты о чём? — снова спрашивает парень, нахмуриваясь. Но когда проходит минута, а ответа не последовало, копач снова зовёт девушку, — Кэт! — Я потеряла его, — совсем тихо прошептала блондинка, отвернув голову в сторону стены, — Прости меня пожалуйста. — Кого? — удивленно спросил Ньют, замечая столь странную реакцию любимой. Он хватает её за лицо и поворачивает к себе, стирая пальцем слезинку, — Я не понимаю. — Ребёнок, — на выдохе ответила девушка и прикрыла глаза.Часть 58.
2 июня 2019 г. в 23:00
Томас целеустремленно шел к копачу, что стоял на берегу. Блондин осматривал гладь воды, как скоро, солнце скроется за горизонтом. Такая красота, дух захватывает. Дыхание прерывается, стоило лицу ощутить легкий бриз. Сзади шумели люди, что изо дня в день строили и усовершенствовали Тихую Гавань. Прикрыв глаза, копач легко улыбнулся. Ей определенно понравился бы вид. Слабые волны, едва доходили до берега.
— Ньют, — позвал Томас друга.
Томас ждёт, пока копач не спеша повернется к нему лицом. Раны и порезы почти зажили, а внешний вид друга стал заметно лучше. Брюнет грустно осматривает блондина и переводит взгляд на горизонт. Только в этот миг, солнце становилось оранжевым, с нотками алого, а иногда, можно разглядеть лазурный. Томас достает из кармана джинс бумажку и глянув на лучшего друга, протянул ему листочки.
— Я конечно люблю тебя, но наверное, читать это уже не нужно.
Ньют схватил два листа бумаги, что были немного помятые, но всё же, бережно сложены. Он повертел бумагу в руках, а взгляд зацепился за свой ровный почерк. Сердце сжалось от боли. Уголки его губ вздрагивают, вырисовывая едва заметную улыбку. Копач быстро рвет листки на клочья и ложит их в правую руку. Подставив ладонь ветру, парень дал бризу, унести его письма куда-то вдаль, где их увидит лишь солнце и чайки.
— Ты прав, — тихо проговорил Ньют, осматривая золотистый песок под ногами его ботинок.
Томас едва заметно улыбнулся, приобнимая друга за плечо. Они размеренно шли к лагерю, где каждый знал своё место. Кто-то трудился на стройке, кто-то на кухне. Ньют рассказал Винсу в подробностях, как они выжили три года в Глэйде, их устав, правила, систему. И мужчина поддержал такой план, предлагая копачу занять пост лидера или организатора. Да только Ньют отказался, объясняя это тем, что они простые подростки и хотят просто жить. Наконец-то, без погони от гривера, без головной боли из-за ответственность или других пробоем. Минхо так же поддержал в этом друга, да только согласился время от времени помогать новому лидеру.
Винс копошился в небольшом поле, собирая кукурузу. Рядом стояла Соня, что держала плетёную корзинку двумя руками, смотря на смущающихся Гариет и Минхо. Азиат наконец-то смог признаться девушке и сейчас их отношения стремительно развивались.
Фрай как и ранее, был занят на кухне. Он был главным, что должен был сидеть и раздавать команды. Да только годы работы поваром, сыграли злую шутку. Котелок снова вник с головой в работу, постоянно что-то мешая, нарезая и обжаривая.
Томас и Ньют кивнул Галли, что прошел мимо с молотком. Парень так и дальше работал строителем и признаться, выходило намного лучше чем раньше. Строитель полностью оправился от пулевого ранения, ещё бы, ведь прошла почти неделя. Он спокойно бегал по Вольной Гавани, но Винс часто замечал его выражение лица с гримасой боли. Но Галли всем так твёрдо доказывал, что всё хорошо, что другие верили ему.
Тереза все дни пропадала в медчасти с Мэри. Она часто сидела там до ночи, постоянно перевязывая людей. Ведь кто-то, где-то, да поранится. Девушка любила медицину, а её руки явно были созданы для этого. Джеф же решил изменить своим принципам и пошёл на кухню. Фрайпан не был от этого в восторге, но мужественно терпел друга и указывал на ошибки. После недавних событий, медак решил завязать со своей профессией и принести благо обществу в другой сфере. Уж сильно ситуация с Кэтрин повлияла на него.
Соня часто была рядом с братом, всячески поддерживая его и утешая. Она каждый день уверяла его, что скоро всё измениться и станет лучше. Но никто не знал, будет ли так. Руфус же чаще навещал медчасть, искоса смотря пациентов. Он так и курил как паровоз, постоянно общаясь с глэйдерами. Они ему очень понравились. Столь привлекательные были ребята, что сил устоять просто не было. Они каждый день, после ужина, сидели около костра, и слушая истории друг друга. Из рассказов, парень узнал, как они жили. Узнал за блондинку, что казалась всем столь скрытой, а на самом деле, была весьма общительна.
Тереза наконец-то устала от работы и медленно вышла на улицу, вдыхая свежий, океанский воздух. Вдалеке, она заметила двоих парней, что размерено шли вперёд, о чём-то тихо разговаривая. Брюнетка легко улыбнулась и кивнула парням головой, в знак приветствия. Томас улыбнулся и махнул рукой девушке. Ньют лишь удостоил Терезу взглядом.
— Ты решил общаться с ней? -тихо спросил Ньют.
— Да, — резко и быстро ответил Томас, но предчувствовав шквал вопросов, поспешил объяснить всё, — Я помню, что она сделала. Тереза много горя и боли принесла каждому из нас. Но она помогла тебе, сделала лекарство. И даже не в этом дело, — Томас прикрыл глаза, подставляя лицо ветру, — Мы сделали это. П.О.Р.О.К.а больше нет, мир спасен, мы живы. Вольная Гавань, это место, где каждый обретет свободу. И начинать чистый лист жизни с обиды, я просто не хочу. Когда-то, я тоже был для вас предателем. Но вы простили меня и дали шанс. Она его заслужила.
— Наверное ты прав, — хрипло ответил британец, опуская взгляд вниз, на золотой песок.
Тереза грустно смотрела в след ребятам. Она чувствовала себя белой вороной. Никто с ней не разговаривал, быть может, если бы тут был кто-то, кто простил бы её или не осуждал, ей было бы легче. Но таких людей нет. Всё уже давно разбились по компаниям. А тех, кого она знала, не желали общаться.
— Ты чего не в норе? — спросил хриплый, брутальный голос.
Тереза вздрогнула и обернулась на голос. Рядом стоял Руфус, который по всей видимости только сейчас вышел из медчасти. Парень устремил взгляд вперёд, смотря на ровную гладь лазурного океана. Он спокойно достал пачку и достал одну сигарету, быстро подкуривая её. Тереза замерла. Она всё никак не могла понять, где он берёт сигареты. Но это не должно её волновать.
— Не говори со мной. Тебе же лучше, — прошептала Тереза, отводя взгляд куда-то в сторону.
— Это ещё чего? — чуть грубо ответил парень, выдыхая кольцо дыма.
— Меня не любят тут. Ещё тебе достанется. Я, — хотела было оправдаться девушка, но Руфус её перебил.
— Да мне плевать, что ты сделала. Мы тут. И эта совсем другая жизнь. Хочу и буду общаться.
Тереза лишь удивленно расширила глаза и обернулась к парню. Руфус смотрел на неё, а уголки его тонких губ, едва дрогнули. Терезу это приятно удивило. Наконец-то, кто-то её признал. Она не одна. Возведя взгляд в синее небо, девушка улыбнулась искренней улыбкой и подумала: «Томас был прав. Всё меняется».