Хватит на двоих

— Подземки утром – это ад, – поморщился Клаус, вставая на переполненный эскалатор. — Я думал, ты побывал только на небесах, – ухмылочка Бена, который непринуждённо уселся на поручень, не привлекая внимания ни смотрителей, ни рабочих людей, составляющих 95% населения метро в это время, даже немного бесила. Какого хрена они вообще едут куда-то в такую рань? Ах, точно. — Что-то подсказывает мне, что папочка послал нас к этому своему знакомому из вредности. Пятый мог бы быстрее сгонять через свои лазейки в пространстве. Женщина рядом с ними раздражённо обернулась и поджала губы, решая, сообщать ли потасканного вида мужчине с растёкшимся макияжем, что он разговаривает сам с собой. — Да ладно тебе, – Бен миролюбиво похлопал Клауса по плечу, – он хочет, чтобы ты развеялся. — Если бы он хотел, чтобы я развеялся, он дал бы денег, а не какую-то ссаную бумажку с шифром, – недовольно ответил Клаус, сжав в кармане клочок бумаги, переданный отцом для кого-то таинственного, но крайне важного. – Поедь туда, не знаю, куда. — Не знаю, куда – это когда ты ходишь по подворотням, разыскивая дилеров. Но это тебя вдохновляет куда больше. А сейчас у нас есть адрес. Хватит жаловаться. Бен приготовился спрыгивать с поручня. Сгруппировался, как дикий кот. Клаус чуть не навернулся, засмотревшись и вовремя не подняв ногу на последней ступени. Чудом не протаранил спину прежней соседки, но задел, за что получил ещё один гневный взгляд от неё и осуждающий – от дикого кота. — Я не виноват, – Клаус примирительно поднял руки вверх. — Нет, конечно, это всё заговор эскалаторов, – бросил через плечо Бен и, поглубже засунув руки в карманы, растворился в толпе. В любой другой ситуации выражение было бы фигуральным. Но только не с ним. Клаус не особо переживал: личный призрак всегда находил его, где бы он ни был – на танцполе, среди одержимых кислотной лихорадкой людей, в темноте очередного притона или под грудой мусора. Отшучивался, что нужно просто идти на запах неприятностей. Как оно было на самом деле, Клаус не знал. Но был очень признателен этому призрачному чутью, благодаря которому уже не раз выпутывался из патовых ситуаций. Вот и сейчас он позволил хмурой толпе занести его в вагон, спрессовать со всех сторон, выбив из лёгких воздух, который через минуту и так заменится на углекислый газ, и ничуть не удивился, когда спустя две станции рядом возник знакомый силуэт. Бен в прямом смысле стоял посреди людей – его мерцающее тело проходило сквозь пассажиров, занимая сразу несколько мест и в то же время ни одного. — Удобно? – съехидничал бесплотный сосед по вагону. — Всю жизнь мечтал. М-м-м, какие ощущения, – Клаус зажмурился то ли в притворном наслаждении, то ли оттого, что ему на ногу наступили всем весом. – Присоединишься? — Я уже здесь, – Бен обошёл Четвёртого кругом, и едва ли хоть кто-то почувствовал, как через него проходит призрак. — Не отказывай себе в удовольствии слиться в экстазе с рабочим классом. Так сказать, во плоти. На долю секунды в глазах Бена застыло непонимание, тут же сменившееся на ужас. — Не смей. — Ты что-то имеешь против? – Клаус осклабился. На них, точнее, на него уже недоверчиво поглядывали окружающие спрессованные. — Я их выпущу, – угрожающе проговорил Шестой. — Милый, ты так не хочешь стать ближе к этим честным, добрым, горячим сердцем и всеми частями тела людям? – Клаус не смог высвободить даже одну руку, так что указал на вокруг стоящих, дёрнув подбородком. – Или, – он сделал плаксивое лицо, – ты не хочешь быть ближе ко мне? — Если ты это сделаешь, ближе всех к тебе окажутся кишки проткнутых щупальцами людей. Так что пощади себя и всех этих честных-добрых-горячих и пока ещё живых и даже не думай меня здесь материализовать. Ты понял? Клаус глупо улыбался. Вывести из себя или тем более напугать Бена было непросто. Тем ценнее. Он обведёт этот день в календаре. — Клаус? — Да понял, понял. — Нет, не понял. Мы проехали нашу остановку. Четвёртый выругался от всей души и начал пробиваться с боем. Через несколько оттоптанных ног и взаимных тычков под рёбра ему это удалось. Ох уж эти чарующие моменты близости. — Есть всё-таки плюсы в твоём состоянии, – сказал он уже на поверхности, когда они поравнялись с пропадавшим на какое-то время Беном. — Я сполна насладился видами раздевалок в рехабах и тюрьмах, толчков в клубах и на вписках, если ты об этом. — Не совсем, – Клаус хмыкнул и зажёг сигарету. Бен вопросительно взглянул на пачку Marlboro. — Что, самые обычные плебейские сигареты? Где твой кураж? — Не поверишь, сам ищу. Нашедшему – сто поцелуев. — Сдуешься быстрее, чем расплатишься. — Ты меня недооцениваешь. — Это ты себя переоцениваешь. Забыл, что теперь без спидов? — Забыл, – разочарованно выдохнул Клаус Бену прямо в лицо. Тот закашлялся и отмахнулся от дыма. Несколько мгновений до обоих доходило. — Охренеть я внезапный, – только и присвистнул Четвёртый. — Я бы перефразировал: охренеть ты трезвый, – Бен одобрительно улыбнулся. — В подземке я блефовал, – невпопад признался Клаус. – Я пока не понял, как включать и выключать эту херню, – он обвёл сигаретой всего Бена. — Благодарю за лестную характеристику, ты мастер комплиментов. — Милый, с тобой вообще можно разговаривать без подъёбов? Сжалься. — О чём ты? Наша беседа далека от светской, но подъёбы – что ты, – Бен откровенно развеселился, расслабившись после слов о блефе. Клаус не смог бы по своему желанию материализовать его посреди вагона. Хотя была и другая сторона: он мог сделать это, не отдавая себе отчёта. Они в молчании прошли два квартала, каждый в своих мыслях.