В какой момент все это стало мне чужим?

Мы прощаемся с друзьями и направляемся в противоположную сторону по аллее. Ты берешь меня за руку и начинаешь что-то увлеченно рассказывать, но я не слушаю. Чувствую пристальный взгляд Масаки своей спиной. Насколько сильно нужно доверять мне, чтобы не замечать взгляды, которыми я обмениваюсь с Карией, не обращать внимания на постоянные «случайные» встречи, на мое слишком теплое для друга отношение к нему? Ты слегка трясешь мою руку и настороженно смотришь в лицо. Оказывается, ты уже несколько раз что-то спросил меня, но я не ответила. Неловко отводя взгляд, я прошу повторить вопрос. Вдруг ты останавливаешься, кладешь руки на мои плечи и с беспокойством спрашиваешь: — Ранмару, что случилось? — Ты… — не в силах выдержать твой пристальный взгляд, я снова смотрю в сторону. — Сможешь простить меня? Не знаю зачем я это сказала. Просто вырвалось. Ты берешь руками мое лицо и спрашиваешь: — За что? — Я ужасный человек, Такуто, — мои губы начинают дрожать, а на глаза предательски наворачиваются слезы. — Не говори так, это неправда. Ты же знаешь, что бы ты ни сделала, я никогда не отвернусь от тебя, всегда поддержу и буду рядом. Приятный голос, любящий взгляд, нежные заботливые руки… В какой момент все это стало мне чужим? В какой момент мое сердце перестало трепетать от твоих обещаний вечной любви, от твоих поцелуев и объятий? Ведь было время, когда мы были счастливы. Ты часто по-доброму дразнил меня и порой говорил такие смущающие вещи, что я, раскрасневшись, закрывала лицо руками и отворачивалась, бурча упреки себе под нос. Ты разворачивал меня, притягивал к себе и вежливо целовал у всех на глазах. От этого я смущалась еще сильнее и мягко, но уверенно стучала кулаками по твоей груди, пытаясь высвободиться из объятий. С наигранно серьезным лицом я просила отпустить меня, хотя в тайне желала постоять так еще хоть минуту. Будто прочитав мои мысли, ты прижимал меня еще крепче. Я глубоко вздыхала и, смирившись, обнимала тебя, уткнувшись носом в плечо. Ты шептал мне на ухо три слова, от которых я невольно вздрагивала и пыталась привести свой сердечный ритм в порядок. Ты всегда вызывал во мне бурю эмоций. Мы часто гуляли допоздна, хоть ты и обещал вернуть меня до десяти. Но что поделать? Влюбленные часов не наблюдают. Влюбленные… — А если изменю? Чувствую, как твои блестящие каштановые глаза тускнеют, а руки начинают дрожать. Я должна посмотреть тебе в глаза, но не нахожу сил. Замечаю боль на твоем лице. То ли ты догадываешься обо мне и Масаки, то ли просто задумался над этим всерьез. Непонятно. Мы стоим на расстоянии полуметра, но даже так я слышу биение твоего сердца. А возможно, мне просто кажется. Ты осторожно кладешь руку на мой подбородок и поднимаешь мое лицо так, чтобы я взглянула на тебя. Ты ласково смотришь и делаешь неудачную попытку улыбнуться. Наклоняешься так, чтобы наши губы почти касались и шепчешь: — Прощу… Больно. Больно смотреть тебе в глаза, зная, какие ужасные вещи от тебя скрываю, больно осознавать, что ты все так же любишь меня, что доверяешь, а я этим пользуюсь, больно от того, что ты все еще считаешь меня прекрасной… Я резко отталкиваю тебя и отворачиваюсь, не в силах больше сдерживать слез. Быстро протираю лицо рукавом. Я не могу так больше. Я должна сказать тебе. Я поворачиваюсь. Ты с недоумением смотришь на меня. Уверена, ты принял этот вопрос за гипотетический и не будешь заострять на нем внимание. Ты ведь так доверяешь мне. Кружится голова. — С тобой все нормально? Ты хорошо себя чувствуешь? — ты подходишь на шаг ближе и прикладываешь руку ко лбу, — Боже, да ты вся горишь! Ты подхватываешь меня на руки и направляешься в сторону моего дома. — Не беспокойся, мы уже прошли большую часть пути. Скоро будешь отдыхать. Я обвиваю твою шею руками и кладу голову на плечо. Закрываю глаза. Так тепло. Слушаю размеренный стук твоего сердца, вдыхаю приятный запах одеколона и чувствую себя гораздо лучше. Да, ты всегда был таким надежным и заботливым… Ты постучал в дверь, которую открыли мои родители, коротко объяснил ситуацию, аккуратно положил меня на кровать, спросил о моем самочувствии. Я ответила, что уже все в порядке, но ты не поверил. Приказал принимать все нужные лекарства, попрощался и, как обычно делал во время болезни, поцеловал меня в лоб. Я промолчала. Ты мило улыбнулся на прощание и, тихо прикрыв дверь, вышел из комнаты. Я снова не смогла тебе рассказать, снова обманула, снова воспользовалась твоей добротой. Наверное, я просто не хочу, чтобы ты знал. Я понимаю, что причиню тебе много страданий, когда признаюсь, что больше не люблю. Нет, я люблю тебя, очень люблю, но уже не так. Мне нравится проводить с тобой свободное время, рассказывать истории, шутить. Но для меня ты друг, Такуто, друг, за которого я волнуюсь даже сильнее, чем за себя, друг, которого я так боюсь потерять. Именно поэтому я не могу рассказать тебе о том, что гложет меня последние полгода.