Под крылом у совы

-Госпожа Эйльхарт, вернитесь в постель.-заманчиво выгибаясь на хлопковых белоснежных простынях и демонстрируя упругие грудки с карминовыми сосками протянула рыжеволосая адептка. -С каких это пор юные особы начали мне указывать?-в изумление подняла черную бровь советница короля Визимира, потягивая полными, припухшими от недавних жадных поцелуев губами, терпко-сладкое вино. -Мне казалось мы играли…-притворно огорчилась Трисс Меригольд, пряча ангельский взгляд голубых глаз в подушку. -Наглеешь, Трисс.-усмехнулась Филиппа, разворачиваясь и удостаивая ученицу фирменным предостерегающим взглядом темно-карих, почти черных, совиных глаз.-Играю здесь только я. Если недавний урок тебя ничему не научил, то боюсь его стоит преподать вновь.-губы чародейки растянулись в ехидной улыбке. -Н-Нет, пожалуйста,-ища снисхождения в черно-ониксовых глазах мэтрессы, жалостливо проронила адептка.- Обещаю, госпожа Эйльхарт, больше так не буду делать! Чародейка кивнула. Высоко на носках мягко прошлась по холодному дубовому полу и, скрещивая ноги на тонких лодыжках, вольготно оккупировала высокое карло, глядя на просторную кровать с темно-красным балдахином. -Твое оружие, Меригольд, во взгляде.-видя испуганное щенячье личико, остыла женщина. -Пользуйся этим почаще, особенно в постели с мужчинами. Они это очень любят. Видя непринужденное состояние наставницы, Трисс осмелилась: она поднялась с кровати и подползла к парчовому резному креслу, на котором изящно расположилась жемчужина третогорского двора с серебряным кубком прохладного вина в руке. Осторожно положила голову на колени строгой мэтрессы, ища ласки и одобрения. Зарылась носом в кружевной амарантовый халат, вдыхая пьянящий запах корицы и нарда, источающийся разгоряченным, столь желанным телом. -И все-таки. Ты достаточно способная ученица, Трисс.-погрузила длинные ловкие пальцы в рыжую кучерявую копну волос чародейка, -Знаешь же, что я это очень люблю, маленькое хитрое змейство.-выводя на затылке подопечной затейливые узоры успокаивала нервы Филиппа. Трисс тихо захныкала, глубже утыкая нос между крепких бедер магички, с усилием стискивая собственные ноги, и ощущая как горячая влага скапливается между мягких складок. -Пожалуйста, госпожа Эйльхарт...-изнывая от нежных прикосновений к своей голове, затряслась воспитанница.- Я так сильно нуждаюсь в Вас. Ваш запах, он, словно наркотик, дурманит и, кажется, сводит меня с ума. Чародейка хмыкнула, свысока смотря в юные глаза василькового цвета, улыбнулась, найдя в них алчное вожделения и широко развела ноги в пригласительном жесте. -Работай, Трисс! Докажи мне, что я не ошиблась, когда забирала тебя из под крылышка де Врие к себе на стажировку. Уверена, любая адептка бы сейчас грызла ногти и сходила с ума от зависти, желая оказаться на твоём месте. Чародейка была права. На отдаленном и недоступном для простых смертных острове Таннед, в школе чародейства и волшебства Аретузе, всем девочкам известно, что пройдя частную практику у самой Филиппы Эйльхарт им была открыта дорога к безоговорочной власти: любая бы могла без препятствий вести частную деятельность или быть штатной чародейкой при дворе у сильных мира сего, не говоря уже о столь желанном приближении к Совету и Капитулу, дающих покровительство и неиссякаемый источник к существованию. Абсолютно каждая адептка на последнем курсе ведала слухи о странных наклонностях властной и садистичной мэтрессы, о которых, впрочем, ректора и магистры предпочитали умалчивать. И абсолютно каждая воспитанница была готова пожертвовать гордостью или же честью, желая оказаться в колонной зале замка Монтекальво, расположенном на Лысой Горе, главной резиденции деспотичной магички. Меригольд припала к сочащемуся лону, утыкаясь носом в треугольник черных волос и провела нежным язычком по клитору чародейки. Она уже порядком выучила, что чем сильнее она будет стараться доставить удовольствие, тем с большей добротой к ней станет относиться наставница. И тем меньше будет периодически, веселья ради, выкручивать суставы, вымещая политические и дипломатические неудачи под ее теневым протекторатом у королевского трона на рыжеволосой протеже. -Да, дорогая.-судорожно выдохнула чародейка, ближе притягивая рыжую голову к себе.-Напомни мне потом поблагодарить Тиссаю при встрече за настоятельные рекомендации твоей скромной персоны. Хочу видеть как густая алая краска зальёт правильное педантичное личико архимагистра.-оскалилась Филиппа, представляя забавную картину. Ученица старательно выводила эскизы на чувствительном комочке нервов чародейки, периодически кидая взгляд на неожиданно смягчившееся и расслабившееся лицо постоянно строгой и острой на язык стервозной мэтрессы. Трисс иногда становилась свидетелем тех немногих моментов, когда вечная холодность и деспотизм сменялись редкой теплотой и своеобразный нежностью. Вот и сейчас на, ещё недавно жестоком и строгом, лице магички красовались все признаки подступающего оргазма, а вместе с ним и снисхождение к рыжеволосой воспитаннице. Чародейка выгнулась, притягивая одаренную любовницу чуть ближе к себе и пылко поцеловала, проникая настойчивым языком сквозь преграду сладких уст. Яростно закусила нижнюю губу, оттягивая и страстно посасывая. -Иди в постель, Трисс.-отстранилась и томно прохрипела Филиппа, поднимаясь с резного карла и делая глоток легендарного Туссентского Эст-Эст из виноделен в Верментино. Меригольд, соблазнительно покачивая бедрами, подошла к королевского размера кровати и улеглась на ещё теплые от недавней близости простыни. Потянулась, разминая затёкшие от работы колени. -Есть одно заклинание, Трисс.-зловеще ухмыльнулась мэтресса.- Очень древнее. Его придумали эльфские знающие Aen Saevherne для разного рода…утех. Сама Энид Финдабаир как-то шепнула его мне на ухо. Говорят, что, использовав его на своем любовнике, чувствуешь невообразимый прилив сил и ощущение превосходства,-в черных ониксах чародейки полыхнул багровый блик от растопленного камина и отразился звериной похотью в ее немигающих очах.- Да что там, власти и тотального господства. Филиппа изобразила элегантный жест рукой, щёлкнула перстами и прошептала заклинание на древнем как мир наречии. Ее пальцы обвила искрящаяся алая нить, больше походившая на змею фантазийного цвета. Адептка дернулась в ответ на резкие прикосновения мэтрессы и глухо застонала. -Не бойся. Она не такая уж и горячая. Рука чародейки выводила затейливые узоры на персикового цвета коже, обводила чувствительные соски и опускалась все ниже, утопая в редких волосках огненного цвета. Проникала, разливая обжигающие тепло во влажном лоне девушки и доставляла приятную сладостную боль. -Кричи, Трисс. Уже можно.-ускорила ритм чаровница. Трисс почувствовала как нещадно сводит низ живота, а тело покрывается каплями холодного мерзкого пота. Как затрагивает чувствительные точки волшебная нить, вибрирует и приближает к заветному экстазу, забирая оставшиеся крупицы сил. Адептка выдала протяжный стон в подушку, захрипела, сильнее насаживаясь на желанные пальцы, протяжно завыла, чувствуя острые ногти чародейки на мягких ягодицах и разрывающиеся в агонии нутро. «А эльфка была права насчёт него. -лихорадочно думала Эйльхарт то ускоряя, то замедляя темп.-Власть, сила, превосходство, тщеславие и похоть... Да! Я определенно готова завоевать мир и перетрахать все живое… А, черт! Не все ли равно, когда у меня в руках такое прекрасное создание, готовое вот-вот и обильно кончить?» Меригольд затряслась последний раз, покрываясь юркими мурашками, и в подтверждение мыслям наставницы исполнила то, что от нее так страстно желали. А после, издавая громкий стон, без сил опала на мягкие мокрые простыни, закрывая глаза и восстанавливая прерывистое дыхание. Чародейка навалилась сверху, заламывая руки за спину девушки и вдыхая пьянящий аромат ее волос, накрутила рыжие локоны на кулак и опалила горячим дыханием маленькое ушко. Тяжело задышала и зарычала, переполняемая дурманящим рассудок возбуждением, жаждой извращений и садизма. Через минуту резко вскочила, готовая рвать и метать в любого, решившего стать у нее на пути. -Не хочу делать тебе слишком больно, Трисс.-сбрасывая амарантовый халат, хрипло выдала взволнованная женщина. Она обернулась белой совой с горящими зловещем пламенем жёлтыми глазами и темными, как ночь, вертикальными зрачками. Плавно вылетела в раскрытое окно, не задевая ставен, и исчезла в наступившей непроглядной темени.