Exceptions

Кто сказал, что зима – волшебное время года? Что снег сыплется крупой, как будто на небе кто-то рассыпал манку? Что у зимы только один цвет - цвет снега? Ложь. Сейчас, в темную зимнюю ночь, людям было не до разглядывания снежинок и раздумываний о зиме. Сейчас люди сидели в теплых квартирах и домах, возможно, со своими семьями, а возможно одни. Возможно, их даже не покидало ощущение сказки и любви к этому времени года, а возможно, им было все равно, пока они находились в тепле. Парень, стоявший в снегу, который доставал ему почти до колена, сейчас думал именно об этой противной, холодной зиме. На улице стояла дикая метель, а на нем было легкое осеннее пальто и шарф, не было даже шапки. Что было на его ногах, рассмотреть из-за снега не удавалось, но, наверное, это была не слишком подходящая для такого времени года обувь. «Этот кто-то видимо очень щедро сыпанул "манкой", раз такая метель» - думал парень. Он стоял возле небольшого продуктового магазина, который к этому часу уже закрылся. Парня освещал только довольно далеко стоящий фонарь, поэтому лица его было не разглядеть. Вообще-то в нем не было абсолютно ничего примечательного. Это мужчина понял, уже подойдя ближе, попав под свет фонаря, так что смог разглядеть совершенно обычное мальчишеское лицо. Мужчина в этот момент уже успел даже передумать, но мальчишка заметил его. Пути назад, должно быть, не было. - Не холодно? – подойдя к парню, мужчина озвучил первое, что пришло в голову. Парень приподнял темные брови и посмотрел на мужчину взглядом карих глаз. Мужчине в этот момент, почему-то, было трудно описать этот взгляд. Он был просто никаким. Просто взгляд. - Нет, жарко, - ухмыльнулся парень и опустил взгляд. Сейчас, стоя рядом с ним, можно было точнее описать его внешность. Темные, но не черные волосы, нос с горбинкой, узкие губы, невыразительные потухшие глаза. Да и парень оказался не мальчишкой, а юношей, который скоро станет мужчиной. Незнакомец кутался в пальто, засунув руки поглубже в карманы и спрятав нос за шарфом. А метель продолжала свирепствовать, занося все холодным снегом. Мужчина по-доброму хмыкнул в ответ на реплику парня, а чуть позже произнес, повысив голос, чтобы было слышно сквозь ветер: - А семья не волнуется, что ты в поздний час неизвестно где? Юноша шмыгнул замерзшим носом, пошевелил под снегом ногами, а потом сказал, смотря под ноги: - У меня нет семьи. Затем парень взглянул на мужчину, так и не подняв головы. Это было не столько неожиданно, сколько пугающе. И то, что у мальчишки не было семьи. Кто станет такое говорить первому встречному? Мужчина пристально оглядел парня и понял, почему его так хочется называть мальчишкой. Все его манеры были детскими. Как он двигался, переводил взгляд, говорил. Будто с ребенком общаешься. Так даже интереснее. - А почему не дома? – мужчина сделал еще попытку завести разговор. - Потому что дома нет. Эта короткая фраза прозвучала даже не с болью – с поглощающей пустотой, от которой хотелось где-нибудь спрятаться. Глаза парня были пусты, и в них читалось одно из самых мучительных человеческих переживаний. - Одиноко… - внезапно сказал мужчина. Это прозвучало неоднозначно, вроде и утверждение, а вроде и вопрос. Парень кивнул, соглашаясь. - Пойдем? – пристально вглядываясь светло-серыми глазами в карие, спросил мужчина. - Куда? – кажется, мальчишка был удивлен, а его вопрос прозвучал невинно и испуганно. - Ко мне, - пояснил старший, как будто это было утверждение из серии: «Небо голубое». Мелкий вылупился своими огромными глазами, а губы его дрожали. Не то от холода, не то от страха. - А вдруг вы маньяк. Мужчина улыбнулся и даже слабо посмеялся, отмечая проницательность мальчишки. - Да. Я похищаю, насилую и убиваю детишек, вроде тебя, - засмеялся старший, а потом продолжил, - но ведь во всем есть исключения, да? - Это была шутка сейчас? – слабо улыбнулся парень. - Конечно, пойдем уже, - мужчина взял парня за рукав и повел за собой. Да уж, в каждой шутке есть доля правды. Дом мужчины оказался не так далеко от места их с парнем встречи, так что дошли они быстро. Это была обычная многоэтажка, а квартира мужчины, как оказалось, была на десятом этаже. Открыв дверь в многоэтажку, мужчина пропустил парня вперед и спросил: - Тебя как зовут-то? - Рик, а тебя? – парень как-то незаметно для себя перестал обращаться к старшему на «вы». За время их прогулки до дома мужчины, они не сказали друг другу ни слова, так что сейчас был прекрасный шанс завязать диалог и найти тему для разговора. - Даррен, - честно ответил мужчина. Обычно, цепляя мальчишек, он всегда говорит им фальшивые имена, но сейчас ответил честно. А вот то, что имя парня напоминало фальшивое, его напрягло. Впрочем, кто знает, может родители его и правда так назвали. Кнопка лифта была уже нажата, а через несколько секунд приехал и сам лифт. Рик, которого Даррен пропустил вперед, зашел в маленький лифт и оказался возле стены, а затем зашел Даррен и нажал на кнопку с цифрой десять, так и не развернувшись лицом к дверям лифта, как это обычно делают. Он так и остался, разглядывая нового знакомого. Парень же тем временем рассматривал мужчину. У Даррена были короткие каштановые волосы, широкий лоб, мужской с горбинкой нос, совсем не пухлые, узкие губы, щетина и толстые брови, находящиеся слишком близко к глазам, из-за чего он выглядел хмуро. Глаза же у него были неширокими и опущенными внутренним уголком вниз, что придавало ему еще более недружелюбный вид. Радужка была карей, но очень темной, его зрачки были расширены, и из-за этого настоящего цвета глаз почти не было видно. - Любуешься? – как-то дружелюбно улыбнулся Даррен. И в этот момент он был совсем не таким, как показался до этого. В момент улыбки, казалось, его глаза горят, а сам он излучает какую-то энергию. Он понравился мальчишке, чего уж таить. Да и пацан мужчине приглянулся. Он даже не собирался с Риком ничего делать, только секс и то, если парень захочет. Мужчина полностью был уверен, что мальчишка – исключение. Лифт тем временем приехал, и пара вышла, а мужчина сразу достал ключи и направился открывать его квартиру. Открыв дверь, Даррен зашел, пуская Рика и стягивая ботинки. - У тебя уютненько, - произнес Рик, оглядывая коридор и гостиную. Она была выполнена в черно-белых тонах, стены и потолок были белыми, а ламинат черным. Мебели в коридорной части было очень мало, только небольшой шкаф для одежды и тумбочка для обуви, хотя и гостиная не отличалась обилием мебели. Небольшой диван на двух человек, журнальный столик, книжный шкаф, вот собственно и все. - Я не часто бываю дома, так что вряд ли эту квартиру можно назвать уютной, - вешая свою и куртку Рика в шкаф, немного грустно улыбнулся Даррен. - Работа? – спросил парень, наблюдая за движениями мужчины. Даррен же прошел в коридор, слегка кивнув. - Замерз? – улыбнулся мужчина, потирая руки. - Да, немного, - парень улыбнулся в ответ. Рику в отличие от Даррена не было холодно. Может согревала горячая кровь. А может она была настолько ледяной, что окружающий холод парня не пробирал. Мужчина направился на кухню, поглядывая на парня, который шел за ним. Атмосфера сейчас была такой уютной, как будто эти два человека, знающие друг друга пятнадцать минут, общались всю жизнь. - Жасминовый чай или арабский кофе? – спросил у парня Даррен, набирая воду в чайник и нарочно отвернувшись от собеседника. Даррен не видел, как по-детски Рик оттопырил нижнюю губу пальцем и посмотрел вверх, призадумавшись, зато слышал, как резко парень воскликнул: - Чай! Через пару минут чайник вскипел, заварка была готова, а чай разлит по чашкам. Мужчина наконец сел, и взяв в обе руки чашку с ароматным чаем, вперился невидящим взглядом в лицо парня. Рик же пытался отхлебнуть горячего напитка, не поднимая чашку. Так по-детски. - У тебя есть кто-нибудь? – отхлебнув чая, но не подняв головы и смотря исподлобья, спросил Рик. Вопрос мог означать что угодно. Мужчина нахмурился, смотря в чашку с темным крепким напитком. Для него этот вопрос означал только одно. - Нет, никого. - А семья? – сразу же спросил парень. - Я порвал все связи, - грустно улыбнулся Даррен. В комнате повисла тягучая тишина. И хотя иногда тишина утешительнее самого искреннего выражения симпатии или попытки показать более глубокую значимость произошедшего, сейчас это молчание было раздражающим и совсем неуместным. - Я бы все отдал, чтобы мне было что рвать. Чтобы у меня были… хоть какие-то связи. Слова мальчишки прозвучали слишком громко в этой тишине. Рик снова заговорил: - Это так мучительно. Тоскливое ощущение пустоты, нехватка чего-то, что сложно описать конкретными словами. Впечатление, что на всём белом свете никому нет до тебя дела. – Рик отпил немного остывшего чая и продолжил. – Ощущение, что ты превращаешься в человека-невидимку. Не замеченные раньше настенные часы мерно отсчитывали секунды, в тишине комнаты были слышны лишь они и дыхание двух людей. Отпив чая, показавшегося теперь невкусным, Даррен заговорил, тихо, словно боясь нарушить это молчание. - Когда человек чувствует, что ему одиноко, - мужчина поднял взгляд на Рика, - он думает, что ему кого-то не хватает, - парень тоже поднял взгляд и посмотрел прямо в глаза собеседника, - иными словами, он изначально неполный. Одиночество - это не значит, что человеку кого-то не хватает. – А затем совсем шепотом. - Это означает, что он нашел себя. - Значит я исключение! – выпалил парень, резко вставая со своего места. – Я могу занять ванную? - Конечно, - отведя взгляд, произнес Даррен. Рик направляется в коридор в поисках нужной комнаты, даже не спросив ее местонахождение у хозяина квартиры. Нужная комната найдена. Парень открывает дверь, заходит в небольшую ванную, объединенную с туалетом, и прикрывает за собой дверь, не запирая. Прямо напротив двери находится раковина, к которой Рик сейчас и направился. Он включает теплую воду и нависает над раковиной, опустив руки под воду и смотря вниз. Буквально через минуту дверь в ванную открывается, и вот в комнате уже два человека. Пару секунд мужчина и парень смотрят друг на друга через зеркало. Мужчина стягивает свитер, не сводя глаз с Рика, который принимая игру, растегивает пуговицу на джинсах и снимает их. Взгляд Даррена сразу же цепляется за округлые ягодицы парня, но он не спешит разглядывать аппетитную часть Рика и продолжает смотреть в глаза парня. Тот же стягивает через верх толстовку, оставаясь лишь в нижнем белье. А затем разворачивается, похотливо улыбаясь и смотря прямо на Даррена. В нем внезапно пропадают те детские манеры. Походка, которой он направляется к шатену, была грациозной, будто у начинающей, но талантливой модели. Взгляд перестал быть отсутствующим или задумчивым, он стал невероятно взрослым и сексуальным. Голова была немного опущена, Рик смотрел исподлобья. Но это было не так, как за чаем, это было сексуально. Даррен отвлекся от разглядывания парня, когда кончики их носов соприкоснулись. Они стояли вплотную друг к другу. Шатен почувствовал руки у себя на ширинке, расстегивающие и стягивающие затем с него штаны. Глаза к глазам. Неотрывно. Легкий чмок в губы от взрослого мужчины, должно быть, выглядит смешно со стороны, но только не для Рика. Мурашки по коже. Еще одно прикосновение сухими губами, не закрывая глаза, смотря прямо в эту глубину. Захватить губами чужие, провести языком по нижней губе парнишки, смачивая, а затем углубить, проникая во влажное тепло. Рик резко отрывается, вызывая удивление у Даррена, но тут же исправляет ситуацию, стягивая с себя нижнее белье, хватая мужчину за запястье и затаскивая в просторную душевую кабинку. Даррен сразу же наваливается на мальчишку, прижимая к кафельной стене, смотрит в упор и припадает к губам Рика, жадно проникая внутрь. Руки шатена гладят поясницу, зарываются в черные волосы на макушке, а мальчишеские проводят короткими ногтями по спине взрослого. Проведя языком по нижней губе Рика, Даррен наконец отрывается, сразу же опускаясь ниже, к шее и ключицам, исследуя, вырисовывая узоры горячим влажным языком. Перед глазами искры от желания, мальчишка запрокидывает голову от удовольствия и видит над собой душ. Он, не задумываясь, включает его, и на возбужденную пару проливается прохладная вода, которая только усиливает желание, пробегая по всем эрогенным зонам. Слишком резко. Язык оказывается возле пупка, спускаясь все ниже, руки сжимают ягодицы, перемещаются к самому заветному. Горячее дыхание щекочет вставший член, заставляя Рика хотеть большего. Даррен оттягивает кожу, касается губами покрасневшей головки, улыбаясь бурной реакции юного тела. Парень не сдерживается и стонет в голос, сжимая темные волосы на голове мужчины, когда тот проводит горячим языком по головке, ласкает уздечку. Шатен сжимает одной рукой у основания, второй перекатывает яички, а затем вбирает твердый горячий член в рот, сразу же заглатывая как можно глубже. Рик стонет, произносит что-то нечленораздельное, прося еще, ноги уже не держат, а еще безумно хочется большего. Когда одна рука трогает, сжимает ягодицы, а затем пробирается между ними, проводит по сжатому колечку мышц, парень сам поднимает ногу и забрасывает на плечо мужчины, сидящего на коленях. Даррен отвлекается от стоящего органа и проталкивает палец в жаркую глубину. Мальчик расслабляется, будто знает, что нужно делать, но как только что-то постороннее оказывается внутри, мышцы сразу же напрягаются. Только от этого случайного сжатия пальца в жаркой глубине, Даррен готов кончить. Он двигает пальцем внутри, почти сразу же вводит второй и теперь уже разводит пальцы, растягивая дырочку и не забывая облизывать сочащийся смазкой член. Вскоре к двум пальцам прибавляется третий, доставляя небольшой дискомфорт, но парень горит от желания. - Даррен… черт, давай, я не могу уже, - шепчет Рик, выгибаясь в спине. И мужчина слушает его, вытаскивает пальцы из дырочки и отрывается от члена. - Навесу, не бойся, - с придыханием произносит Даррен, а затем присасывается к мягким губам парнишки, поднимая его. Рик сразу же обхватывает ногами бедра шатена, трется ложбинкой о налившийся член немаленьких размеров. И Даррен не может терпеть, он с силой, до синяков, сжимает ягодицы парня, немного разводит их и толкается в сморщенную дырочку. Достоинство у мужчины действительно немаленькое, поэтому мальчишка выгибается и шипит, как только головка оказывается внутри. - Тише, маленький, - шепчет Даррен, облизывая губы парня, который сразу уже углубляет поцелуй, берет инициативу на себя, проталкиваясь языком глубже. Шатен насаживает Рика на себя, одновременно проводя языком по бьющейся жилке на шее, вцепляясь в нее губами, прикусывая и оставляя яркое пятно. Парень выгибается еще сильнее, отставляет голову, давая доступ к изящной шее. - Я в тебе, - мужчина произносит это на ушко парню, а затем делает толчок. Из Рика вырывается полукрик-полустон, его лицо искривляется, и он разрывает зрительный контакт с мужчиной. - Прости, сладкий, - искренне извиняется шатен, меняя угол и толкаясь вновь. Он задевает простату, и стон, вырвавшийся из груди Рика, уже не от боли. Мужчина, наклонившись, проводит языком по щеке парня, затем обводит контур губ. Углубляет поцелуй. И снова толчок. Такой глубокий. Мальчишка стонет от удовольствия. Следует ещё один толчок... И снова волна удовольствия проходит по всему телу. Вскоре Рик сам насаживается, заставляя мужчину войти ещё глубже, чтобы еще раз почувствовать то удовольствие, тот жар. Еще несколько минут и Рик не сдерживается, он бурно кончает, выгибаясь, как кошка, и сжимая мышцы сфинктера, отчего сразу же кончает и Даррен. Еще несколько минут они оба не двигались, пытаясь привести дыхание в норму. Рик отцепился наконец от бедер Даррена, но, поставив их на скользкий кафель, сразу же чуть не упал. К счастью, кое-кто сразу же поддержал парня. - Осторожнее, мелкий, - усмехнулся Даррен, чмокая парня в нос. Рик, казалось, засмущался, отвел взгляд, и сразу же был пойман за подбородок. Даррен поднимает его голову, заставляя смотреть в глаза, целует в уголок губ. - Приведи себя в порядок. Шатен выходит из душевой кабинки, закрывая ее за собой, и направляется к раковине. Пока мужчина умывается и одевается, Рик смывает с себя следы произошедшего, прислонившись к стене и как-то обреченно закрыв глаза. Через пару минут парень выключает воду и выходит из кабинки, хватая с пола штаны и надевая их на голое тело. - Я надеялся, что ты еще пощеголяешь голой задницей передо мной, - с улыбкой говорит Даррен, шлепая Рика по пятой точке, а затем сжимает обеими руками его ягодицы, облаченные джинсовой тканью. - Тебе понравилась моя задница? – усмехается в ответ Рик, нарочно не отвечая на ласку, а лишь засунув руки в карманы. - Еще как, - это мужчина уже шепчет в губы парня. Но внезапно выражение лица Даррена меняется. На нем нет того блаженства, в глазах не отображается ни романтика, ни похоть. На его лице ужас, шок, он отдаляется от парня, руки его опускаются, а затем он кричит. Небольшая рана на животе, ближе к правому боку, сочащаяся темной кровью. - Тшш, - шепчет Рик, - Зачем же так громко? Мужчина наотмашь бьет парня по лицу, тот падает с глухим ударом, выронив нож из руки. - Ты… сучонок, - хрипит Даррен, медленно подходя к полулежащему парню. Шатен бьет мальчишку ногой в живот, Рик сгибается, кричит. Даррен хочет сказать что-то, но слов будто нет, поэтому он, превозмогая боль от раны, бьет еще раз, но проворный мальчишка бьет голенью по ноге мужчины. Мужчина теряет равновесие и, не дотянувшись до раковины в качестве поддержки, падает, стоная от отвратительной, всепоглощающей боли в боку. Рик сразу же тянется за ножом, который еще тогда отскочил в сторону. Мужчина тоже не бездействует, хватая парня за ногу, но прежде, чем оттащить Рика, тот дотягивается до орудия и, замахнувшись, втыкает в бедро мужчины. Теперь вязкая темная кровь вытекает из двух ран, растекается по кафелю, окрашивая все в алые оттенки. Превозмогая боль, Даррен привстает, хватает мальчишку за волосы и кидает в сторону. Тот попадает в тумбу под раковиной, больно ударяется головой об нее, сразу же падая и стоная от непривычной боли. Мужчина, не теряя времени, решает прикончить маленького ублюдка, пока тот не сделал это первее. Он, еле передвигаясь, подползает к лежащему, кажется без сознания, пареньку. Рик выглядит так невинно, но в нем таится ублюдочная сущность. Внезапно перед глазами мужчины все плывет, когда тело пронзает настолько ужасная боль, что хочется поскорее умереть, лишь бы не терпеть ее. Как нож оказывается у него в шее? - Я попал в артерию? – усмехается Рик, смотря в шокированные глаза умирающего мужчины. Мужчина еще секунду смотрит отсутствующим, стекленеющим взглядом, не в силах сказать что-нибудь, лишь хрипя, а затем падает. Кровь вытекает из ран, из шеи она льется мощной струей. Рик берет голову еще живого, теплого человека в свои руки, пачкаясь в вязкой, яркой жидкости, целует, проводя языком по тонким губам, чуть углубляя невзаимный поцелуй с отчетливым железным привкусом, а затем отстраняется и произносит: - В этой жизни не бывает исключений. Через несколько минут комната опустела. Кто сказал, что зима – волшебное время года? Что снег сыплется крупой, как будто на небе кто-то рассыпал манку? Что у зимы только один цвет - цвет снега? Ложь.