Отчего-то Грей был уверен, что как только переступит дом родной квартиры, сможет успокоится. Благополучно забудет о словах Стинга и спишет все на то, что Эвклиф перебрал. Вот только напряжение, увы, никуда не делось: скулы все еще сводило, стоило только вспомнить насмехающийся тон друга и его уверенность в том, что Нацу — всего лишь замена Леона. А еще больше убивало то, что Драгнил наверняка все слышал. Актер готов был молиться высшим силам, чтобы это в итоге оказалось неправдой, потому что тогда, как казалось Фуллбастеру, розоволосый только еще сильнее отдалится.
Стоя на балконе, Грей курил уже далеко не первую сигарету и все не мог отвлечься от размышлений о случившемся. Мысли словно съедали его изнутри. Обида на Стинга, вина перед Нацу за свое глупое поведение, еще и предвкушение завтрашней расправы над ним от рук Эрзы, когда видео с вышедшим из себя Фуллбастером разлетится по интернету — рейтинг пошатнется, а Скарлет из-за этого точно по головке не погладит. Подумать только: всего один вечер, и все идет под откос: работа, дружба... отношения с Нацу, который вообще непонятно как отреагировал на это все. По крайней мере, еще ничего не сказал: молчал, когда вызывал такси; за всю дорогу тоже ни слова не проронил — ни осуждающего, ни приободряющего. Даже когда они уже оказались в квартире брюнета, всего-то кратко кинул что-то вроде «заварю чай» и скрылся на кухне. А Грея такое поведения просто вымораживало: непонятно, то ли Нацу старался не волновать лишний раз, то ли и правда обиделся.
— Блядство, — тихо цыкнул актер, сделав очередную затяжку и затушив сигарету в пепельнице. Рука сразу же потянулась к пачке за следующей. В такие моменты Грей и сам начинал задумываться, что уж слишком много курит. Правда, поделать с собой ничего не мог.
Сунув зажигалку обратно в карман, Фуллбастер склонился над открытым окном и уперся локтями в раму. В голове невольно пронеслась мысль о том, что уж если кому сейчас и хуже, так это Роугу. Такое расставание задело бы любого. Потом подумал о том, что Стингу тоже нелегко придется: наверняка будет круги по квартире нарезать и придумывать всевозможные способы, как все исправить. Когда протрезвеет, конечно же. Только вот, зная диджея, хрен знает, когда это случится: может завтра, а может, к концу следующей недели.
— Можно зайду?
Грей обернулся, несколько удивленно окинув розоволосого парня, стоявшего в дверном проеме, и уверенно кивнул. Надо же, еще спрашивает, можно ли. Не «можно», а «нужно». Все же поговорить с Нацу и узнать, что же творится у него в голове, актеру не терпелось. Потому что гадать, дуется ли он, было тем еще мучением.
В руках Драгнил держал чашку со свежезаваренным чаем. Можно было даже разглядеть, как из нее поднимается едва ли заметный пар. Недолго думая, поставил кружку на подоконнике рядом с актером и, чуть хмурясь, сказал:
— Извини, пришлось немного покопаться у тебя на кухне, чтобы найти его. Без сахара. Как ты любишь.
— М? — вскинул брови Грей, чуть склонив голову и с интересом уставившись на парня. — Откуда знаешь?
— Ты всегда оставляешь стики с сахаром, когда заказываешь чай в баре, — хмыкнул Драгнил, опираясь плечом о стену и невольно кривясь от сигаретного дыма: уж слишком тут было накурено, и даже открытое окно не спасало ситуацию.
Несколько секунд брюнет переваривал слова Драгнила, а затем не смог сдержать тихого смешка. Вот же, внимательный какой.
Уходить Нацу не спешил, молча стоял рядом и ждал, когда Фуллбастер наконец-то докурит. И, признаться честно, Грею от одного только его присутствия становилось куда легче: все же в одиночестве обдумывать худшие варианты завтрашнего дня было тем еще приятным занятием. А вот когда позади был Драгнил, на душе становилось куда более спокойно: все же, как бы там ни было, а этот парень оставался вместе с ним. Остальное — куда менее важно.
— Нацу... — неуверенно протянул актер, снова оглядываясь и ловя на себе внимательный взгляд бармена. Замялся немного, невольно кривясь и пытаясь заставить себя спросить то самое, отчего голова просто-таки гудела. — Ты же слышал, что сказал Стинг?
— А? Конечно, слышал, — непонимающе кивнул Драгнил, а уже в следующую секунду понял, что Грей имеет в виду вовсе не пафосные речи о великом самолюбии Эвклифа, а то, как он описал отношения самого актера с Нацу. Хмыкнув с едва ли уловимой ухмылкой, розоволосый подошел ближе к Фуллбастеру, так же опираясь на оконную раму, и выглядывая на улицу. Ночное небо было полностью затянуто тучами, из-за чего даже звезд видно не было — наверное, завтра будет дождь. — Тупица. Я даже не задумывался всерьез об этом, а ты уже накрутил себя? Даже забавно, какой ты на самом деле мнительный.
— Заткнись, — облегченно улыбнувшись, отмахнулся Грей.
Все тревоги теперь почему-то сошли на нет. Как волнение за Стинга — придет же извиняться завтра, и все будет, как прежде, — так и беспокойство по поводу рейтингов. В конце концов, он не первая знаменитость, которая творила херню, напившись. Карьера на этом точно не заканчивается. А пару синяков от Эрзы он переживет.
Места у окна было не так уж и много, а потому приходилось стоять, прислонившись плечом к плечу. Это только усугубляло интимную обстановку, и в какой-то момент Грей понял, что попросту не может перестать улыбаться. Сигарета, зажатая меж пальцев, медленно тлела, в воздухе повисла умиротворенная тишина, а Нацу все это время продолжал рассматривать ночную Магнолию с высоты и темное небо, на котором даже луны не было видно. Фуллбастер поглядывал на него украдкой и совершенно случайно заметил, как парень вздрогнул от холода. Тут же поспешил затушить сигарету в пепельнице и прикрыть окно. Взял в руки все еще горячую чашку, сделав небольшой глоток и грея руки, а затем направился к выходу с балкона, позвав за собой и Драгнила.
— Можно же я у тебя переночую? — уже усевшись на диван в гостиной, изогнул бровь Нацу, и Грей в очередной раз удивился, услышав глупое «можно?».
— Нет, выставлю тебя на улицу, — с иронией подкатил глаза актер, отпив еще чая. — Ты все еще пьяный, да?
— Не хочу создавать тебе проблем, — несколько смущенно отвернулся Драгнил, демонстративно сложив руки на груди, из-за чего актер чуть не подавился. Проблемы, как же. Он же только и рад видеть Нацу в своей квартире.
Так ничего и не ответил, лишь махнул рукой, мол «дурак он везде дурак», Грей поставил почти пустую чашку на кофейный столик и направился в спальню, поманив за собой рукой и розоволосого.
Глаза уже попросту закрывались сами по себе, и все, о чем мог думать Фуллбастер, так это о том, чтобы поскорее оказаться в своей постели с приятным бонусом в виде Нацу, лежащим рядом. Только переступив порог спальни, актер начал расстегивать пуговицы рубашки, которая уже через секунду полетела на ближайшее кресло, а затем снял и брюки. Даже не подумал о том, что Драгнил от вида полуголого брюнета попросту впадет в ступор и начнет смущенно отводить взгляд, краснея. А когда заметил сию интересную картину, сперва удивленно моргнул пару раз, а уже в следующую секунду довольно улыбнулся, медленно зашагав в сторону бармена.
— Что, это тоже из-за твоего «мне неловко»? — хохотнул актер.
Нацу неуверенно поднял на него взгляд, все еще едва заметно краснея, и невольно засмотрелся на слишком уж выделяющиеся несколько засосов на шее и в районе обеих ключиц. Некоторые уже почти пропали и были не столь заметными, а другие же все еще оставались темно-фиолетовыми пятнами. На плечах у Грея можно было заметить несколько почти заживших царапин, подаренных Драгнилом в их последний раз, что только еще больше смущало.
Отвечать Нацу не стал, только неосознанно облизал пересохшие губы и свел брови к переносице. Может, и из-за этого. А может, просто потому, что Грей казался ему невообразимо горячим и привлекательным — но признаваться Драгнил в этом, разумеется, не будет.
Впрочем, брюнет дожидаться ответа тоже не стал. Недолго думая, склонился ближе к парню, словив его губы своими.
Сопротивляться розоволосый не стал, что Грея даже удивило немного: в конце концов, даже не фыркнул. Наоборот же — неуверенно положил руки на плечи актера, прижимаясь еще ближе и углубляя поцелуй. У Фуллбастера внутри все сводило от такого странного чувства, похожего на счастье. Хотелось быть к Нацу только еще ближе, чувствовать его каждой клеточкой своего тела, прикасаться к нему везде где только можно, да и где нельзя. Казалось, услышь Грей заветное «люблю» в тот момент — перестал бы дышать от переизбытка эмоций. А Нацу же мог думать лишь о том, как громко и быстро бьется у брюнета сердце — или же это его собственное? — и что от одних только его поцелуев Драгнил начинает возбуждаться. Дыхание сбилось, перед глазами поплыло, а внизу живота приятно заныло, когда Фуллбастер забрался руками под футболку бармена, ритмично поглаживая холодными пальцами его спину. Невольно вскрикнул, когда Грей прикусил нижнюю губу, а уже в следующую секунд почувствовал, как актер стаскивает с него одежду.
Разорвав поцелуй, протягивая тонкую нить слюны, Нацу помог Грею покончить со своей футболкой, а уже через секунду летел на кровать, куда, собственно и толкнул его Фуллбастер. Приземлился не особо мягко. Поморщился из-за боли, но актер на это даже внимания не обратил, лишь шустро забрался следом и навис сверху, не переставая улыбаться.
— И почему только каждый раз, когда ты смущенно отворачиваешься, мне так хочется тебя оттрахать?
— Потому что ты озабоченный, — с явным возмущением и недовольством заворчал парень, и брюнет тут же снова заткнул его поцелуем.
Прикосновения горячих губ Грея к шее и ключицам заставляли в блаженстве закрывать глаза и нашептывать его имя, пока Фуллбастер старательно целовал каждый сантиметр кожи, изредка оставляя красные следы. Тело пробивала мелкая дрожь, а мысли начинали путаться. Когда же одна рука Фуллбастера потянулась вниз, начиная гладить парня через ткань джинс, Нацу не выдержал и едва ли слышно застонал. Тут же невольно начал двигать бедрами в такт движениям актера и еще больше краснеть.
А Грей тем временем уже добрался до сосков Драгнила, играя сначала с одним, а потом и со вторым. Старательно обводил их языком, втягивал, едва ли сильно прикусывая, и наслаждался тем, как Нацу не может найти себе места. Все извивается под ним, тяжело дышит и шепотом просит большего. И брюнет не смел отказывать.
Отстранился всего на пару секунд, чтобы расстегнуть ремень парня, а затем стянуть с него столь мешающие штаны. Тут же перед его взором предстала весьма занимательна картина тяжело дышащего полуголого Драгнила, который смотрел на Грея снизу вверх и всем своим видом умолял прикоснуться к его члену.
Нацу вздрогнул, когда дыхание актера опалило живот, и неосознанно опустил руки на его плечи. Фуллбастер продолжал выцеловывать каждый сантиметр желанного тела, улыбаясь время от времени своим мыслям о том, что этот парень казался ему прекрасным, с какого ракурса не посмотри: когда смеялся с глупых шуток Грея; когда старательно работал в баре; когда так забавно смущался; когда стонал подле самого брюнета, изо всех сил стараясь сдержать голос... черт, даже когда злился — Нацу казался ему самим совершенством. Разве что вот только никак не мог смириться со своими чувствами и признать все-таки, что не такой уж он и натурал. Даже сейчас, когда выгибался всем телом от прикосновений парня, который надрачивал его член и оставлял новые засосы на животе.
Поцелуями Грей спускался все ниже, и в какой-то момент светлый проблеск в голове Драгнила все же навел его на мысль о том, что же все-таки задумал актер. Резко поднявшись, опираясь на локти, парень сперва удивился, затем смутился, краснея до кончиков ушей, а уже через секунду протяжно застонал, невольно изогнув спину, когда Фуллбастер наконец-то прикоснулся языком к головке, а затем провел им же по всей длине.
В голове у Нацу все смешалось, а внизу живота заныло сильнее прежнего. Грей словно играл с ним: медленно водил по члену языком, облизывая и не спеша брать в рот. А Драгнил от этого с ума сходить начинал. Хотелось кончить как можно быстрее, почувствовать сладостную разрядку и выдохнуть с облегчением. Комкал руками простыни, пытаясь ухватиться хоть за что-то, и в итоге прикусил тыльную сторону ладони, чтобы хоть как-то снять напряжение.
— Г-грей... — едва ли понятно произнес розоволосый, и Фуллбастер оторвался от своего увлекательного занятия, самодовольно ухмыляясь и смотря прямо парню в глаза, мол, «что?». — П-пожалуйста...
Дважды просить не пришлось. Снова склонившись к члену парня, актер медленно вобрал в рот возбужденную плоть, старательно обводя языком и сжимая губами ствол. Тогда Нацу все же не смог сдержаться: протяжно застонал, сцепив зубы вместе и снова прогибаясь в спине. А уже через пару секунд почувствовал, как чертов Фуллбастер ласкал плотно сжатый сфинктр, проникая внутрь одними лишь подушечками. Правда, уже совсем скоро ввел сразу два пальца, отчего Драгнил снова что-то сдавленно прохрипел, закрывая глаза и прерывисто дыша. Долго выдержать такую пытку парень не мог. Особенно тогда, когда Грей нашел простату — Нацу даже показалось, что он кончит в тот же момент.
Актер тоже понял это по уже пульсирующему члену парня и его тяжелому дыханию, которые говорили сами за себя. Довольно усмехнувшись, решил значительно ускориться, то вынимая пальцы, то снова вгоняя их внутрь, стараясь попасть по заветной точке. И бинго — Драгнил глухо и протяжно зарычал, изгибаясь дугой, и с силой кусая нижнюю губу. Грей тут же отстранился, продолжив надрачивать член парня, пока тот наконец-то не кончил, изнеможенно упав на влажную от пота кровать, прикрывая рукой глаза и пытаясь отдышаться.
Еще один талант чертового Грея Фуллбастера: эта сволочь мастерски отсасывает.
Не переставая довольно улыбаться, брюнет потянулся рукой к салфеткам на прикроватной тумбочке, чтобы вытереть испачканную руку, а затем опустился на кровать рядом с Нацу. Тот смотрел на него растерянно пару секунд, а затем неуверенно спросил:
— А ты?
— Устал. В другой раз, — усмехнулся брюнет, притягивая розоволосого за пояс к себе и зарываясь носом в розовых волосах, так приятно пахнущих вишней.
Для Грея это было лучше любой награды. Ни разу до этого они, засыпая в одной кровати, не были так близко друг к другу. Еще ни разу Фуллбастер не мог позволить себе после бурной ночи просто понежиться с Нацу в кровати, обнимая и наслаждаясь заветной близостью. Скорее даже не физической, а духовной. А ведь хотелось всего-то банально слышать его дыхание рядом, бережно перебирая непослушные розовые волосы, и чувствовать прикосновения. И сегодня брюнет свое все же получит.
Драгнилу от этого всего, разумеется, только еще более неловко стало: пытался как-то возмутиться (честно говоря, сам не особо понимая причину) и долго ворчал еще что-то о чертовых извращенцах. Правда вот, Грей даже не думал отвечать. Лежал себе, обнимая парня одной рукой и улыбался в полудреме.
Недовольно цыкнув, в очередной раз окинув взглядом довольное лицо Фуллбастера, Нацу все же неуверенно начал успокаиваться, наконец-то закончив свои гневные монологи и пристроив голову на груди брюнета. Сам же смутился от этого, но отстраняться не стал — приятно.
— Сладких снов, — едва ли слышно протянул розоволосый, подтягивая одеяло, тем самым укрывая и Грея. Подумал, что Фуллбастер, скорее всего, его уже вряд ли слышит, а потому, посомневавшись недолго, добавил, чувствуя, как щеки невольно краснеют: — Был бы ты девушкой, я бы точно влюбился. Придурок.
***
12.05.2019
Нацу поморщился сквозь сон, когда по ушам ударил громкий шум будильника. Не привычная песня, от которой каждое утро наизнанку выворачивало, а самая банальная мелодия, начинающая раздражать уже после первых трех секунд. Лениво приоткрыв один глаз, Драгнил осмотрелся, не смея шевелиться, и тут же понял, что проснулся он не в своей квартире, а в уже хорошо знакомой спальне Фуллбастера. Даже не злился на себя — знал, что это все равно неизбежно повторится.
Грей лежал рядом, недовольно замычав что-то и с трудом оторвав голову от подушки. Рука его, кстати, так и покоилась у Нацу на поясе. Все еще не до конца проснувшись, брюнет попытался сфокусировать взгляд хоть на чем-то и разобраться, где находится чертов источник шума — его телефон.
Стоило только Фуллбастеру привстать и тем самым отстраниться от розоволосого, как Нацу невольно заерзал на месте, недовольно щурясь и кутаясь сильнее в одеяло в поиске нового источника тепла. Потянувшись рукой к брюкам, которые валялись на стуле неподалеку и достав из их кармана смартфон, Грей наконец-то выключил столь раздражающий будильник и тяжело упал обратно на подушку, издав мучительный стон и прикрыв глаза. Утро. Голова болит из-за похмелья, во рту пересохло, о каком желании подниматься с кровати может идти речь? Вот только выбора особо-то и не было: понедельник. Спасибо хотя бы на том, что за окном все еще было тучно, а потому солнце не слепило в глаза.
Взглядом Грей зацепился за наполовину полную бутылку минералки, которая стояла на прикроватной тумбочке со стороны Нацу, и, не сомневаясь не секунды, потянулся за водой. Для этого, разумеется, пришлось переклониться через Драгнила, опираясь о него рукой и слыша в ответ недовольную ругань.
Отпив немного и вздохнув с облегчением, актер посмотрел на все еще лежавшего, укутавшись в покрывале, розоволосого парня, который смерил его прожигающим взглядом. Недолго думая, протянул ему уже почти пустую бутылку, и Нацу, тяжело выдохнув, все же приподнялся на локтях, чтобы выпить такой нужной сейчас организму жидкости.
— Приятно все-таки просыпаться с тобой в одной кровати не от пинка под зад, — потянувшись, заметил Грей, и Драгнил от этого чуть не подавился. Тут же вспомнил, как актер недели три назад летел на пол с этой же кровати, и, насупившись, произнес:
— Можно повторить.
— Да нет, спасибо, одного раза с головой хватило.
Часы показывали почти восемь, а значит, через два часа нужно было быть уже быть в студии. Желательно без перегара и не опаздывать (добавлять Эрзе поводов прикончить актера на месте не особо хотелось). Хотя, учитывая, как та самая Скарлет вчера таскалась за Минервой в полумертвом состоянии, еще не факт, что она сама явится вовремя. Все же решив не испытывать судьбу, Грей собрал все силы в кулак и все же поднялся, тут же кривясь от головной боли и тяжело вздыхая. В душ, а потом спешить на гребаные съемки.
Нацу же отставил в сторону пустую бутылку из-под минералки и улегся обратно. Пить все еще хотелось, но спать — сильнее. Поэтому студент прикрыл глаза и сразу же снова задремал. А когда пришел в себя из-за шума чьих-то шагов по комнате, увидел Грея, уже одетого и готового к рабочему дню.
Недовольно замычав, Драгнил нашел в себе силы только накрыть голову одеялом и мысленно послать все свои дела к черту.
— На первую ты, наверное, уже опоздал, но на вторую пару могу подвезти, — поправляя перед зеркалом волосы, подметил Грей, и Нацу все же выглянул из своего логова. Заспанный, с темными кругами под глазами и полнейшим хаосом на голове. И не был бы чертов Фуллбастер чертовым Фуллбастером, если бы не подметил: — А ты та еще красавица. Принести аспирин?
— Нахер пары, никуда не пойду, — измученно покачал головой парень. — А от таблетки не откажусь.
Брюнет кивнул, мол, «подожди секунду», и скрылся за дверью. Только тогда-то Нацу и понял, что Грей не просто так проснулся рано утром. Ему нужно ехать на съемки, а потому и Драгнилу не мешало бы поднимать свою задницу с кровати и уматывать на пары, в свою квартиру или еще куда-то — чем там обычно студенты по утрам занимаются? Эта мысль несла за собой полнейшее отчаяние, потому что меньше всего розоволосый хотел сейчас покидать уютную кровать Грея и идти куда-либо.
Впрочем, и не пришлось. Потому что уже через какие-то пару секунд в комнату вошел Грей, в одной руке держа стакан воды с пластинкой аспирина, а в другой — ключи от квартиры. Вскинув брови, Драгнил тут же непонимающе уставился на него.
— Серьезно?
— Ага, — кивнул актер, положив лекарство с ключами на прикроватную тумбочку, а затем склонившись к ошарашенному Нацу и спешно поцеловав того в уголок губ. — Отдыхай. Если соберешься уходить, квартиру закроешь.
— Л-ладно, — неуверенно протянул парень, завидев улыбку Грея. — Спасибо.
В последний раз посмотревшись в зеркало и поправив воротник рубашки, Грей направился к выходу, помахав Драгнилу рукой на прощание, но вдруг остановился уже у самой двери, когда студент ни с того ни с сего окликнул его. Тут же обернулся, переведя выжидающий взгляд на Нацу, и заметил, как тот мнется, не решаясь спросил.
— Давай быстрее, я спешу, — поторопил его Фуллбастер, и парень все же спросил, изо всех сил стараясь не выдать своего смущения.
— Ты же приедешь сегодня в бар?
Актер задумался на секунду, прикидывая сколько времени займет утренние разбирательства с Эрзой, возможный набег журналистов, насколько его задержат на съемках. Еще и к Стингу не мешало бы заехать, если он еще не передознулся — в общем, придется разгребать кучу дерьма.
— Обещать ничего не буду, но очень постараюсь, — кивнул Грей, а затем нахмурился и совершенно серьезно выдал: — Переезжал бы лучше ко мне, смогли бы видеться не только после работы.
— Чего? — ошарашенно моргнул Нацу.
— Говорю: сладких снов, — усмехнулся брюнет, и вышел из комнаты, оставляя Драгнила, который все еще не переставал в ступоре пялиться на только что закрывшуюся дверь, одного.
Оставил, а уже через какой-то час очень пожалел, что не решился проваляться весь день в теплой кровати вместе с Нацу. И правда, нужно было к хренам собачьим послать сегодня работу. Позвонить Марде Гиру (не Эрзе, чтобы лишний раз с ней не пересекаться, а именно Марде) и сказать, что Грею сегодня нездоровится. Отсняли бы пару сцен, в которых присутствие Фуллбастера не требуется — небольшой сбой в графике не критичен. А вот ситуация, в которой оказался Грей — критична. Даже очень.
Леон сидел в кресле, со скукой переворачивая страницы сценария и повторяя свои реплики, стараясь не обращать внимание на шум и кое-как уворачиваться от летящей во все стороны канцелярии. Он прекрасно знал, что менеджер у его «парня» — та еще штучка. Видел пару раз, как Скарлет могла влепить Грею подзатыльник или послать отборным матом. Сам Бастия старался лишний раз обходить ее стороной; даже на вечеринках Стинга, на которых он раньше тоже был частым гостем, пытался держаться на расстоянии. И сейчас, наблюдая за тем, как Эрза, вопя что есть мочи о том, какой же Фуллбастер кретин, и кидая в него очередную то ли ручку, то ли карандаш, про себя отмечал: не зря же!
— Ну Эрза, — прикрывая голову в руками, когда следом в него был брошен и блокнот, из которого в ту же секунду выпали и разлетелись в разные стороны несколько визиток, пытался оправдаться актер, — не злись, я даже пришел вовремя. И конфеты твои любимые принес. И искренне раскаиваюсь за свое поведение!..
Менеджер замерла на секунду, кинув яростный взгляд на своего клиента — действительно ли искренне? — а затем, не медля, схватила следующую тетрадь, лежащую на ее столе. Которая, собственно, тоже полетела в Грея вслед за блокнотом. Фуллбастер не мог перестать нервничать из-за стоящего на том же чертовом (в смысле он действительно принадлежал черту) столе глиняного горшка с цветком. Если уж он в голову попадет, вот тогда уже действительно больно будет.
На ноутбуке Скарлет, повернутом экраном к брюнету, на повторе играл видеоролик, который уже успел нашуметь. Какой-то дурак все же додумался слить в интернет запись драки между Греем и Стингом. И подумать только — за одну ночь почти пятнадцать тысяч просмотров. Актуальный, блять, контент. И это еще СМИ не начали раздувать из мухи слона и писать статьи по типу «не только изменяет, но еще и агрессивный».
— Стоило мне отвернуться всего на секунду!..
— На секунду? Ты сама-то на ногах едва стояла! — подметил Фуллбастер, но в следующее же мгновение прикусил язык. Уровень суровости взгляда Скарлет зашкаливал, а откуда-то со стороны послышался едва ли уловимый смешок Леона.
Грей даже побледнел, когда рука Скарлет потянулась к несчастному растению, которое, кажется, так и не сможет зацвести в этом году. Правда, девушка все же опомнилась, оставив горшок в покое, чему Грей был просто несказанно рад.
— Желтая пресса и так не устает строчить статьи о тебе с Нацу, а теперь ты, дебила кусок, решил еще и этим похвалиться?! Влез в пьяную драку среди какой-то сраной вписки. Молодец, Грей, поздравляю! Такими темпами можешь ждать мое заявление об увольнении!
— Ну, не такая уж это и драка была. Просто вправил мозги...
— Да похуй, что ты сделал! — рыкнула Эрза, а потом резко ткнула пальцем в экран ноутбука. —
Это говорит само за себя!
Леон еще некоторое время сидел, стараясь не обращать внимание на развернувшуюся сцену. Интересно выходит: Скарлет позвала его, чтобы вместе обсудить, как преподнести этот конфуз прессе, и отчитать Грея, а по сути... прекрасно же сама справляется. В общем, в итоге Бастии слушать эту нелепую словесную перепалку все же надоело: во-первых, что сделано, то сделано; во-вторых, вникнуть в сценарий в такой обстановке получалось весьма плачевно.
— Брось, Эрза, не дави на него так сильно, — выдохнул Леон. Грей тут же удивленно обернулся, непонимающе изогнув бровь: с чего бы это Бастия защищает его? — Ты его в больницу отправишь, а нам еще отыграть нужно. Да и интернет еще не такое дерьмо видел. Завтра какой-то кот промяукает слово «мама», и все уже забудут, что какой-то там Грей Фуллбастер устроил пьяную драку. Иди лучше выпей кофе с конфетами, — кивнул парень на коробку с шоколадом, которую притащил с собой провинившийся, пытаясь таким образом смягчить свой выговор, — а что говорить прессе, мы уж как-то разберемся.
Невольно сведя брови к переносице, Скарлет медленно перевела взгляд с Грея на Леона и обратно. Затем тихо цыкнула, схватив со стола сладости, которые каким-то чудом не попали под ее горячую руку и уцелели, а затем спешно зашагала к выходу. Не забыла, разумеется, по пути задеть брюнета плечом и тихо прошипеть что-то о том, каким же законченным мудаком может иногда быть Фуллбастер.
Дверь с грохотом захлопнулась — штукатурка чудом не посыпалась, — и Грей выдохнул с облегчением, переводя благодарный взгляд на своего бывшего. Несколько секунд просто стоял посреди кабинета, наблюдая за тем, как Бастия снова открывает распечатку со сценарием где-то посередине и начинает вчитываться в выделенные реплики, которые наверняка уже и без того были триста раз заучены, а затем неуверенно зашагал в его сторону, присаживаясь в свободное кресло и подпирая голову рукой. Мда, уж что-что, а невероятное умение Леона вытаскивать актера из разных передряг никуда не исчезло.
— Нужно уезжать из города, — хмыкнул блондин, переведя ироничный взгляд на Грея.
— Не волнуйся, я со всем разберусь. Обещаю, — твердо произнес Фуллбастер свою реплику сценария, отчего-то усмехнувшись.
А разбираться было с чем. Была целая гора проблем, которые Грей понятия не имел, как решить. Начиная с того, как увернуться от журналистов, которые наверняка теперь будут выслеживать его днем и ночью, и заканчивая Стингом, который — актер очень надеялся — сегодня будет в более-менее вменяемом состоянии.
— И? Что мне говорить прессе? — вдруг спросил Леон.
Фуллбастер посмотрел на него с неким опасением: зачем Бастии подыгрывать, если мог бы просто воспользоваться ситуацией и объявить о расставании так, будто это Грей виноват во всех грехах смертных? Или тут есть подвох какой-то?
— Чего, блять? — цыкнул парень, заметив настороженный взгляд Грея.
— Тебе разве не плевать?
— Нет, — прикрыв глаза, тяжело выдохнул Леон. — Доволен? Мне не плевать. Мы расстались, и тут уже ничего не исправишь. Но мне уже осточертел весь этот цирк, в котором ты меня ненавидишь, а я хуй на тебя ложил. Так что? Разрешишь помочь?
Едва ли заметно усмехнувшись, Фуллбастер откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Кинул едва ли слышное «спасибо», но Леон, скорее всего, его не услышал. А если и услышал, то виду не подал.
— Это можно принимать за мирный договор?
— Пока что.
— Тогда... можешь так и сказать, что твой парень-долбоеб ушел на тусовку с любовником и, напившись, избил лучшего друга, — хохотнул брюнет. Прозвучало, разумеется, с иронией, вот только все до единого слово было правдой — и от этого даже несколько не по себе становилось. В какой момент все начало скатываться в подобную яму?
— Хорошо. Акцентирую особое внимание на части про долбоеба, — хмыкнул Бастия. Несколько секунд молчал, смерив актера взволнованным взглядом, а затем неуверенно спросил: — У тебя все в порядке?
Грей снова с каким-то очень пугающим сарказмом посмеялся, а затем тяжело выдохнул и успокаивающе кивнул. От того, что Леон за него волнуется, все еще становилось несколько не по себе, но Фуллбастер был правда рад, что Бастия больше не огрызался на каждое его слово и не пытался казаться недотрогой, как было всегда до этого.
— В норме. Просто немного поругались со Стингом. Этот придурок обдолбался своей дрянью, послал парня, в которого наконец-то влюбился... еще и наговорил много чего обидного.
— О да, это в его стиле, — с ухмылкой хмыкнул блондин.
— А ты как?
— Ничего нового, — отмахнулся Леон, задумавшись на секунду. — Предложили роль в одном фильме. Так что после «Холода и Страсти» я снова в работу.
— Ну да, как всегда, — кивнул Фуллбастер, едва ли заметно улыбаясь и прикрывая глаза.
О том, что загружает себя работой, лишь бы отвлечься от дурных мыслей, Бастия уточнять не стал. Грей и сам наверняка все понимал. Да и ни к чему сейчас грузить его своими проблемами: со своими пусть для начала разберется. И еще... для кратковременного счастья хватало и того, что Леон наконец-то вот так просто говорит с актером, как в старые добрые времена. Обсуждает всякие проблемы, навалившиеся ни с того ни с сего — на этот раз на Фуллбастера, — и пытается помочь найти решение.
Вот только иногда грустная улыбка все же незаметно проскальзывала на его лице. Потому что слишком поздно Бастия понял, как же все-таки мало нужно для счастья.
