Подниматель пингвинов

Юнги неловко. Тэмин смотрит слишком пристально и совсем не пытается перевести все в шутку или замять разговор: — Итак? — шумно ставит новую бутылку на стол. — Тэмини, — вмешивается Чимин, — посмотри, он же ничего не знает. — Помолчи, я жду ответа от твоего парня. — Ну, — все же вступает Юнги, — у девушек обычно задницы более округлые. — Так, — холодно ждет продолжения Ли. Чимин хоть и кладет руку поверх ладони Мина, но отсаживается подальше на диване. Не ясно - это призыв замолчать или продолжать. — И я просто сравнил, — скорее спрашивает. Атмосфера на кухне сейчас очень неприятная. — Это полный пиздец, — Тэмин обращается больше к своему другу, чем к новому соседу. — Он ничего не знает, пожалуйста, — просит Пак. — Юнги, это отвратительно. Ни я, ни Чимин, не имеем никакого отношения к девушкам. — Я не... — только сейчас Мин понимает, как не правильно звучали его слова. — Как ты знаешь, — вздыхает Ли, видимо, стараясь расслабиться, — человеческий эмбрион развивается по одному принципу до шестой недели. Только после этого формируются половые железы и появляются первичные половые признаки. У меня, у Чимини, и еще у кучи крутых ребят произошла ошибка, и мы родились с вагиной. Но мы - парни. Точно такие же, как и ты. Понимаешь? — Я не это хотел сказать, — Юнги чувствует себя ребенком, которого отчитывают. — Но сказал это. Изначально, да, мое тело было другим. Грудь, попа, талия. — Да, — встревает Чимин, — после того как я начал колоть тестостерон, тело начало меняться: грудь уходит, попа становится меньше. Но растет живот, — Юнги на это улыбается. — Это нормально, организм перестраивается под функционирование как мужской. — Переходный возраст, — смеется Тэмин. — О, да! — наконец, расслабляется и откидывается на спинку дивана, убирая руку с Юнги. — У меня он только закончился и я так был воодушевлен от начала ГРТ. А потом мне семнадцать и я опять невыносимый. Прыщи, истерики, постоянное желание трахаться. — Самое смешное, — обращается к Юнги, — когда я начал ГРТ в двадцать два, то было точно так же. — Ого, — все, что может выдать Мин. — Но я так радовался, когда у меня начали повсюду расти волосы! Они и раньше были, конечно, — улыбается Чимин, — но тогда я обнаружил несколько темных на ляхах. — Я хожу депилироваться, и каждый раз, как на праздник. — Да, — хлопает рукой по дивану, рядом с собой, — каждую волосинку несу с гордостью! — а потом смеется и утыкается в плечо старшего. — Так что, — Ли становится серьезным и смотрит на Мина, — Юнги, тебе следует хорошо подумать над тем, что говорить. Попа Чимини - результат многолетних тренировок. Моя - сидения на этом красивом диванчике, — смеется. — Серьезно, мне жаль, что я так сформулировал фразу, — вздыхает. — Тебе жаль, что ты белый цисгендерный мужчина? — улыбается, но алкоголь разливает. — Я гей-азиат, — пожимает плечами. — Но в душе! Когда Тэмин расслабляется, все напряжение уходит. Они пьют, шутят, и так до самой ночи. Юнги старается пить максимально мало, чтобы его не пришлось перетаскивать из кухни в какое-то другое место волоком. А Чимин и Тэмин не кажутся супер-сильными парнями. Все проходит мирно, Ли даже несколько раз просит Юнги приходить к нему с любыми вопросами. Даже телефон свой дает, чтобы можно было позвонить в любой момент. Конец вечера Мин проводит в тишине кухни. Тэмин уходит спать, ссылаясь на ранний бранч с транс-девушками. А Чимин следом сбегает в душ и уже оттуда уходит в комнату. В тишине хорошо, можно подумать о прошедшем дне, помыть посуду и вообще прибраться на кухне. В какой-то момент он понимает, что не только не знает возраст Тэмина, но так и не поинтересовался о том, чем мужчина занимается. И, наверное, было неплохо узнать, что их всех связывает с его друзьями. — Почему твои плечи не такие шикарные, как у Джина? — поинтересовался Ли почти в самом конце вечера. — Э? — Ты мельче Джина, — поясняет. — Ну, да, так бывает. Мы же не братья. Он в зал ходит, и вообще. — Вот именно, — смеется Тэмин, — вы разные, понимаешь? Мы тоже разные, и наши попы не должны быть одинаковы. — Но у Юнги, — говорит Чимин, задумавшись, — крутая грудь. — Что? — смеются оба. — Ну, у тебя она крепкая, — поворачивает голову и смотрит в глаза, — ее приятно трогать. Ты занимаешься? — О, нет! — смеется Тэмин. — Я пойду спать до того, как ты начнешь лапать своего парня. Юнги не очень помнит откуда у Чимина такие познания его физического состояния. Но приятно, несомненно. В любом случае, они спали в одной кровати, он мог тогда потереться или прижаться. Примерно через пятнадцать минут нахождения в одиночестве, Юнги понимает, что не хочет этого. Что спать одному совсем лишнее. Поэтому он поднимается, топает в душ, умывается, раздевается и идет к Чимину. — Юнги? — поднимает голову, когда слышит как открывается дверь — Да, я... — усаживается на край кровати, — посплю тут. Тишина. Чимин совершенно точно полон непонимания происходящего. — У тебя есть своя комната. — У меня нет белья, — ложится и откидывает одеяло, чтобы укрыть и себя. — Оу, ну, можешь взять мое? — Нет, — обнимает, прижимаясь к спине парня. — Хочу с тобой. Юнги чувствует, как младший немного дрожит. Он принимает это за что-то позитивное и решается чмокнуть в основание шеи. — Я без бинта, — шепчет парень. Мин не пользуется бинтами, и зачем они могут быть нужны младшему, его пьяный мозг соображать не хочет. Сейчас хочется одного - чтобы Чимин прижался или показал, что ему все нравится. — Ок. — Обычно я сплю без утяжек. — Не знаю, что это, — коротко целует за ухом. Чимин пахнет соблазнительно. Он вообще весь очень приятный. Его хочется гладить, ласкать, целовать. А сейчас можно списать на алкоголь то, что Юнги не хотел его трогать, пока не определится сможет ли все это вывезти. — Эластичные бинты или утяжки, — бьет по руке, которая начала гладить кожу под пупком, — они нужны для моделирования фигуры под мужскую. — Это твоя кровать, можешь спать хоть без одежды, — а потом усмехается и пытается заглушить этот приступ самодовольства очередным чмоком. Кажется только после этого младший начинает дышать спокойно и даже берет за руку. Скорее, чтобы контролировать поглаживания, наверное. — Лежи спокойно, иначе отправишься к себе. — У меня нет белья и подушки. Будь хорошим бубликом, не заставляй спать на голом матрасе. — Могу дать белье, — звучит отчего-то неуверенно. — Не-а. Мин решает, что домогаться кого-то будучи нетрезвым - плохо. Совсем не джентльменский поступок. Тем более, Чимин уже упоминал про свои проблемные отношения в прошлом. Кто знает, что может стать триггером. — Тогда, спокойной ночи, Юнги. — Если хочешь, можешь называть меня «хен». — М? — Ты кореец, я кореец. Так что можно. — Это что-то типа «самый ахуенный»? Мин смеется и шепчет в шею: — Это значит «старший», — ещё раз чмокает и отворачивается. Это просто спокойная ночь, в которую два человека, нравящиеся друг другу, спят спина к спине.