Разве ты не знаешь, что я тебе не пара? Я привыкла терять тебя, и я не могу себе позволить Рвать рубаху на груди, чтобы перетянуть твои кровоточащие раны, Но ничто никогда не помешает тебе уйти. Billie Eilish — When the party's over.
Салли уже в сотый раз набирает номер лучшего друга, но тот опять не берет трубку. Скорее всего Ларри опять тусит в очередном клубе, разумеется уже изрядно выпивши, а может даже закинувшись какой-нибудь дурью. Он часто уходил на такие вечера, полностью забивая на все и вся. И именно в такие вечера компанией Фишера считается лишь: «Абонент временно недоступен». Но голубоволосый все равно очень переживал за кареглазого, поэтому продолжал звонить. После миллионной попытки дозвониться, Джонсон соизволяет принять звонок. — Алло, ты где? — спрашивает Салли, словно забыв, где может находится друг, но на том конце трубки слышна лишь громкая музыка и звон бокалов. Значит все-таки на вечеринке. — Сал? Я в клубе, да бля, Роуз, отъебись, а ты чего звонишь? — пьяный голос отшивает какую-то девчонку, заставляя сердце протезника на секунду ревностно сжаться. — Вообще, мне хотелось провести вечер с тобой, но я так понимаю, что зря? — Ларри часто обещал о времяпровождении с Салом, а не с бутылкой пива или грудастой девчонкой, но когда он не сдержал обещания в третий раз, Фишер чувствовал явную несправедливость. Ведь Джонсон опять всю ночь проводит на вечеринке, выпивая лишнего. И он что-то отвечает, но из-за шума ничего непонятно. — Алло? — спрашивает громче Фишер. — Оставь меня в покое. После этого звонок был успешно сброшен. Чужое сердце заполонила обида. Протезник накидывает на плечи куртку и выходит из квартиры, оставляя на тумбочке телефон. Направляется к крыше, не зная, что на дисплее смартфона высвечивается уведомление о сообщении. «Я приду к тебе, когда туса закончится». Салли стоит на крыше и закуривает, предварительно сняв протез. Смотрит на тлеющий кончик, проглатывая обиду как горькое лекарство. Напряжение медленно отступает, Фишер разглядывает яркие звезды, параллельно с этим закуривая вторую сигарету. Что он чувствует к Джонсону? В глубине души юноша прекрасно понимал, что хотеть целовать чужие губы — явно не побуждения дружеских отношений. Но он не знал, как отреагирует сам предмет его воздыханий. Поэтому молчал о своих чувствах. Да и судя по всему Ларри натурал, раз Фишер не впервые слышит о его сексуальных похождениях с симпатичными «телочками». Сам Ларри о них никогда не рассказывал, но вот Трэвис, что тоже присутствует на этих вечеринках, любит потрепаться об очередной пасии металлиста. — Са-а-алли, вот ты где, — раздается сзади голос бухого в щи длинноволосого. Он плюхается рядом, обнимая Сала за плечи. И тот бы уже быстро натянул протез, но Джонсон и так видел его лицо, даже сказал, что оно красивое. Хоть Салли в это и не верил, но протез перед парнем носить перестал. — Бля, Сал, я такой пьяненький, — Ларри наваливается на него всей своей тушей, смущая парня. — Ларри, а это так видненько, ты чего пришел? Разве не ты тридцать минут назад просил оставить тебя в покое? — в Фишере говорила обида, подпитанная ревностью, ведь от парня ужасно несло женским парфюмом. — Ты не получил мою смску? Ебать, Фишер, и ты еще на меня гонишь? Какой же ты… Блять, я так тебя… — но он не договаривает, пытаясь сдержать рвотный позыв. — Пошли вниз, мечта клуба анонимных алкоголиков, отец в командировке, можешь у меня остаться. Не думаю, что Лиза тебя в таком виде пустит на порог, — на его реплику Ларри лишь кивает, удерживаясь за чужие плечи, на которых за всю дорогу до четыреста второй, успевает подремать. Салли любезно проводит его в ванную комнату, держа длинные волосы, пока друг выводил из себя то, чем накидался. Протезник умыл его лицо и избитые костяшки. — Ну и с кем в этот раз ты подрался? — хмыкает Салли, но не получает однозначного ответа, только краткое мычание. — Ясно. Пойдем, тебе нужно проспаться. Они заходят в спальню, и Сал помогает Джонсону снять с себя кофту, укладывая того на кровать, попутно укрывая одеялом. Он уже было хотел уйти в гостинную — спать на диване, но чужая ладонь мягко хватает кончик его футболки: — Останься со мной, Сал. И это самое большое искушение для так упорно скрываемых чувств Фишера. Он еще пару секунд смотрит не мелькающим взглядом на приятеля и все-таки ложится рядом. Ларри сгребает его в охапку, словно мягкую игрушку. Так они и засыпают вместе. Салли еще долго вслушивался в чужое размеренное дыхание. Помелькав ладошкой у лица шатена, он понял, что тот крепко спит. Поэтому юноша решается сделать самую отчаянную вещь в своей жизни. Он робко наклоняется к чужим губам, сокращая расстояние. Тюкается своими, пробуя на вкус. Губы Джонсона теплые и слегка обветренные, и это так нравится голубоволосому, что он на мгновение забывается, совершая тотальную ошибку. Юный алкаш просыпается и даже не думает отстраняться, наоборот затягивает Фишера в более уверенный поцелуй. Ларри изучает новые просторы, по-собачьи облизывая верхнюю губу парня, слегка засасывая ее. Салли лишь сдавленно мычит, привыкая к этим новым ощущениям. Джонсон тем временем уже гладил молочную кожу под футболкой, дразня розовые соски парня. — С-стой, Ларри, пожалуйста-ах, — и шатен перестает, снова крепко обнимая Сала, он проваливается в сон. И протезник на этот раз вместе с ним.***
Утро. Ларри все еще спит, в то время как Фишер во всю хозяйничает на кухне. Занимаясь приготовлением яичницы, его мозг неожиданно воспроизводит картинки вчерашней ночи. Вот они спят в обнимку, а вот сливаются в поцелуе. Щеки Сала тут же приобретают пунцовый оттенок. Но вот что важнее, как отреагирует Ларри? Хотя. Он безбожно пил все, что в него лезло, а значит вряд ли вспомнит. За этими мыслями протезник пошел будить шатена. Тот забавно лежал в позе звезды в ореоле собственных волос. — Ларри, просыпайся, — не действует, значит время для тяжелой артиллерии, — Ларри Джонсон, сколько можно бессовестно бухать! Ты вновь прошлындылся всю ночь, мелкий говнюк! Однажды Сал присутствовал на таком способе пробуждения Ларри Лизой. И он действовал абсолютно точно и быстро. — А? Да блять, мам, я не… Ах ты срань, Сал! Есть ченить от башки? Раскалывается пиздец, — наконец проснулся парень. Фишер лишь кивает и говорит: — Пойдем, позавтракаешь. Заодно таблетку тебе дам. — Святой ты человек! Не хочешь жениться на мне? На эту реплику Салли покрывается румянцем, но все же отвечает: — Хлопот с тобой, Джонсон. Как жаль мне твою будущую жену. — Ты спокойно можешь ей стать, — неоднозначно хмыкает металлист. После завтрака, Салли выпроваживает приятеля под его же обещания прийти позже, ровно после того, как Лиза отчитает его за очередную попойку. А значит у него есть около двух часов одиночества. Он решил сходить в ванну. Голова была забита всевозможными мыслями. Салли набрал ванну и раздевшись, залез в нее. Тело обмякло в горячей воде. Он думал о всяком, как разум подсунул ему весьма пикантные образы. Сал представляет, как они с Ларри целуются у него на кровати, и неожиданно Джонсон переходит поцелуями к чужой груди. Фишер ведет рукой по своему торсу, представляя, что это делает его друг. Внизу начинает сладко тянуть, и протезник опускает руку на полувставший член. Смыкает на нем пальцы, двигая по стволу вверх-вниз. — Ларри, а-ах, — срывается с тонких губ. Он растягивает кожу на головке, трогает все венки, а может… В голове проскакивают сухие губы шатена, что сомкнулись на розовой головке. А вот он толкается языком в уретру, и Салли кроет, он выгинается с громким стоном. — Сал, я пришел! Ты где? — отзывается голос Ларри в прихожей, но Фишер не слышит, продолжая удовлетворять себя. — Сал? В ванной что-ли… — Джонсон подходит к двери и прислушивается. — А-ах, Ларри, быстрее, — кричит Салли в наступающем оргазме. — Быстрее? Может ему плохо? — Ларри дергает за ручку, и дверь легко поддается. Возможно, голубоволосому стоило хотя бы иногда закрывать двери. Но войдя, металлист замечает, что другу очень хорошо. Значит он все-таки был прав, что нравится Фишеру. Да и забыть ночной поцелуй от любимого человека даже под алкоголем — Ларри не смог. Он аккуратно подкрадывается сзади и кладет руку поверх руки Салли, которая сжимала член. Последний ощутимо вздрагивает и оборачивается: — Л-ларри? Я… Я, черт! — Фишер подскакивает, пытаясь закрыться за пеной. — Да, моя мама ушла с утра к подруге, поэтому я быстро, или ты хочешь быстрее? — Ты… слышал? — глаза протезника шокированно распахнулись, он смотрел в чужую ухмылку непонимающе. — Да. И знаешь, я готов тебе помочь. Иди сюда, малышка, — Джонсон притягивает к себе чужое тело, сливаясь в поцелуе. По телу Сала пробегает ток, а перед глазами расплываются искры. Это то, чего он так хотел и так упорно скрывал. Фишер поддается этим приятным ощущениям и смуглой руке, что прямо сейчас гладила его торс, иногда задевая член. — Дай угадаю, это сладкое местечко жаждет ласк? — Джонсон обводит подушечкой пальца пульсирующую дырочку. Протезник содрогается в новых стонах, когда чужие пальцы вновь обхватывают его орган. Ларри надрачивает ему, шепча всевозможные пошлости на ухо. — Фишер, сколько еще ты планировал скрывать? — Скрывать что-о-ах? — выстанывает Салли. Шатен последний раз проводит по стволу, и протезник кончает, пачкая чужую руку и свой живот. — Что я тебе нравлюсь, — Джонсон даже не дает ему ответить, затыкая Сала поцелуем. Их языки сплетаются в диком танце, но металлист отстраняется, говоря ему прямо в губы: — Хотя знаешь, это уже не так важно. Потому, что я тоже тебя люблю. В сердце Фишера распускаются цветы счастья. Он действительно влюбился в своего лучшего друга, но кто знал, что это окажется взаимным.***
Они лежат на кровати голубоволосого. Разговаривают обо всем на свете. Как вдруг Салли поднимает важную для него тему. — Так почему ты сначала послал меня, а потом пришел? — Послал? — переспрашивает Ларри. — Ты сказал: «Оставь меня в покое!» И шатен начинает припоминать. Вот он пьет виски у бара, вот к нему подходит Роуз — блондинка на высоких каблуках, она пытается утянуть его в поцелуй, как у Джонсона зазвонил телефон. Салли что-то обиженно тороторит, но из-за назойливой девушки, Ларри ничего не слышит. Он хочет уже сбросить звонок, как Роуз полезла к нему под футболку. " — Оставь меня в покое!» — кричит металлист, одновременно нажимая кнопку на телефоне. — Я сказал это той приставучей шлюхе, прости, чел. Я же кинул тебе мессагу, — говорит Джонсон, Салли берет свой телефон, рыская в смсках. И находит. Я приду к тебе, когда туса закончиться. — И вправду. Прости, наверное, я уже ушел на крышу. Знаешь, я ведь так и не сказал тебе, — Сал ловит немой вопрос карих глаз. — Я люблю тебя, Ларри. И последний расплывается в улыбке, сгребая протезника в объятия сильных рук. Он тоже его очень любит. Теперь Фишер не будет переживать за Джонсона, ведь он прекрасно знает, что Ларри его тоже любит, а значит обязательно придет, когда вечеринка закончится.*