Сломленный

— Кью, кью, кью… Ах, как давно я тебя не видел, — Элиот закрыл глаза, и по его щеке потекла слеза. — Я был немного занят. Бутылки сами себе не опустошат, знаешь ли? — молодой человек рухнул на землю, будто камень. В руках была стеклянная бутылка из-под какого-то дорогого алкоголя. — Кью, жизнь прекрасна: солнце сияет, трава зеленеет, и эти гребаные птицы поют. А как иначе-то? Знаешь… -парень сделал глоток, — я определенно живу дальше! Да, черт возьми, живу, ведь время лечит, — парень резко вскочил на ноги и начал наигранно улыбаться. — Мне совсем не больно, не больно смотреть на улицы, по которым мы ходили, Кью, и видеть там тебя. Мне плевать! — слезы полились ручьем. — Я совсем не скучаю. Мне всегда была плевать. И когда мы застряли в Филлори, мне тоже было плевать. Глубоко насрать! Просто было скучно. Вот и все, — Элиот присел рядом с надгробьем. — Дорогой Кью, знал бы ты, как мне плевать… Элит уснул. В голове у парня начали всплывать воспоминания о Квентине. Элиот будто наблюдал за всем со стороны. Филари. Элиот сидел на улице, а рядом бегал еще маленький паренек, который воображал себя рыцарем. Из маленького домика вышел Квентин, в руках у которого был кекс. Он подошел к Элиоту и протянул ему кекс. — Лучше бы это была Маргарита, Кью! — С Днем рождения, Элиот! — парень поцеловал Элиота и тут же отошел к ребенку. — Но почему, Кью? Я уже и забыл вовсе, — парень смущенно посмотрел на друга, который уже веселился с ребенком. — Я знаю. Мне просто захотелось. Элиот сидел, наблюдал за Квентином и думал о том, что это лучший подарок, какой он мог получить. Через некоторое время Кью отвел ребенка в кровать, а после вернулся к Элиоту, который сидел на том же месте. Он лег рядом и начал смотреть на синее небо, которое было усыпано звездами. Элиот резко опустился своими губами на губы Кью. Через несколько секунд парень отстранился и вернулся в прежнее положение. — Мне просто захотелось, Кью. На лице у обоих появилась заметная улыбка. Квентин взял руку Элиота и крепко сжал ее. Реальный Элиот смотрел на эту картину, и по его щекам лились слезы. Даже в своей голове он не мог забыть об умершем друге. Вдруг кто-то во сне коснулся плеча Элиота. — Кью? — Хэй, — произнес милый парень с легкой улыбкой на лице, — неужели вот это все было от скуки? Серьезно? — Кью, это ты? Конечно же нет, это все моя глупая голова. — Эй, эй, эй, Элиот, это я! — Кью, о мой дорогой Кью, — парень бросился в объятья друга. Конечно же это не было просто так. — Тогда чем это было, Эл? — Квентин нежно провел по щеке рукой. — Это? Это было идеалом, -Элиот обнял Квентина и произнес, — Я всегда боялся признаться, но я никогда не хотел оттуда уходить. И если бы моя жизнь, которую я провел там с тобой, закончилась там же, то я бы никогда об этом не пожалел. Элиот проснулся. На улице уже темно. Парень поднял голову и увидел синее небо, усыпанное звездами, как и в тот вечер. Он медленно припднялся, выкинул бутылку куда-то всторону и положил руку на надгробье: — Мне все еще больно, и я скучаю. Я все еще ненавижу тебя за то, что ты ушел, и я все еще люблю тебя, Кью.