Король Короля

       Ким Тэхен очнулся на полу в собственной комнате. Из нее исчезла окончательно вся мебель, даже неудобная жесткая кровать. В углу было расстелено старое ватное дырявое одеяло, пахнувшее сыростью, гнилью и гарью, местами оно было обгорелое. Видимо это были пожитки убитого им племени. Одеяло было до сих пор влажное, но под ним оно подсохло. Кто-то принес его с улицы, с места пепелища. Парень попытался привстать на руках, но они его не слушались. Во рту пересохло, тело горело толи от температуры, толи его знобило от холода. В плохо закрытое окно задувал ветер, трепя как пушинку довольно тяжелые занавески. На острове снова был шторм. Раскат грома прогремел неожиданно, заставляя стекла задрожать в подгнивших деревянных рамах. Ким сосредоточился и вконец принял сидячую позу. Громко звякнула цепь. Брюнет не без удивления обнаружил, что она намертво прибита в стену железной скобой, а заканчивалась на его шее тяжелым железным кольцом. Он был на привязи, словно собака. Губы альфы растянула злая усмешка. Чонгук, значит, перетянул инициативу в свои руки. Похвально. Захотелось саркастично захлопать в ладоши, но было не для кого. В помещении альфа был один. За окном всё было затянуто тучами, но скорее всего дело было к ночи. Ким чувствовал себя, мягко говоря не важно, а цепь и вовсе ухудшала его положение, парень снова откинулся на одеяло и лег на бок. В помещении было темно, но голые стены всё равно напрягали. Тэхен хотел забыться, уснуть, да дрожь в затекших конечностях действовала лучше всякого бодрящего снадобья, мешая заснуть. Желудок ныл и стонал, тоже внося свою лепту в общее состояние нестояния. Есть хотелось ужасно, значит ему становилось лучше. Тэхен посмотрел на отекшую ногу, где был укус она была перемотана бинтом. Видимо Чонгуку было не всё равно и он уделил внимание его ране. Ким мечтательно улыбнулся, он хотел его увидеть, хотел раздавить своим авторитетом, но в таком положении, это было довольно затруднительно.       Неожиданно сумерки в комнате разогнала на секунду яркая вспышка света. Сверкнула молния, а следом за ней снова прогремели раскаты грома. Сильный порыв ветра поднял занавески чуть ли не к потолку. Ливень усилился и забарабанил по крыше и листве растущих недалеко деревьев. Он стер тишину напрочь, заполняя собой все пространство, сливаясь в один непонятный гул. Тэхен попытался разжать металлический ошейник, но попытка была тщетной. Такие примочки на острове часто применяли по отношению к омегам, но никак не альфе. Замок находящийся где-то в районе позвонков был надежно закрыт. Альфа с трудом встал, и гремя цепью прошел к месту где она соединялась скобой с стеной. Парень двумя руками схватил основание цепи и потянул на себя, но скоба не шелохнулась с места, она была вбита намертво. Брюнет стиснул зубы и пнул стену. Цепь громко звякнула. Что же ещё интересного мог приготовить для него маленький богатенький стрелок? Тэхен втайне надеялся на то, что это всё на что способен его пленник, но чуйка подсказывала, что это даже не начало.        Спустя четверть часа, монотонное журчание дождя, нарушил хлопок входной двери. Тэхен встал с одеяла и подошел к окну, оценить обстановку во дворе. Конь Чонгука был привязан под навес беседки. Значит захватчик прибыл на место. Тяжелые шаги по лестнице подтвердили догадки парня. Ким весь напрягся. Неприятное ощущение внутри нарастало. Тэхен уставился в оба глаза на дверь. Шаги стихли, когда Чонгук подошел к двери. Оба замерли в предвкушении встречи. Наконец-то тихо скрипнула старая дверь. Раздался щелчок включателя, электрический свет на время сбил с толку привыкшего к потемкам узника. Тэхен прищурился, выставив ладонь вперед, страясь закрыть рукой яркий свет от лампы. Взглядом парень уперся в того, кого всё это время считал покойником. Чон Чонгук довольно сильно повзрослел за этот небольшой период времени. Прилично раздался в плечах. Черты лица стали резче, скулы как-будто острее. Да. Прошло немало времени, прежде чем встреча состоялась. Ким изо всех сил старался создать впечатление беззаботности, но плотно сжатые губы и кулаки говорили об обратном. Чонгук посмотрел на Кима равнодушно, но после его губы растянулись в довольной улыбке. Парень не мог скрывать свое счастье и удовольствие, да и не хотел на самом деле. Чон окинул беглым взглядом комнату и снова вышел за дверь, после чего также быстро вернулся обратно со стулом в руках. Установив предмет мебели в дальнем углу комнаты, альфа сел на него, и снова посмотрел на Тэхена. Ким напряженно стоял на месте. Он видел, что Чонгук устроился там, где сам Тэхен до него не сможет достать, значит альфа его все-таки боялся. Звякнули ключи в руках альфы, ключи от ошейника. Тэхен сжал от злости зубы, но ничего не предпринял. Всё происходящее было чертовски унизительно. Особенно после всего, что уже было. После его положения, в котором он доминировал. Падать с мнимого пьедестала было довольно унизительно и неприятно. Альфа облизал пересохшие губы, хотелось пить. За окном продолжал бушевать шторм. Прогремел очередной раскат грома, заставляя обоих парней посмотреть в окно. Погода была встать настроению. Ким снова перевел взгляд на Чонгука, который чему-то улыбался всматриваясь в окно, в которое ничего не было видно, так как дождь стоял просто стеной. Ситуация никак не хотела развиваться и это жутко напрягало, заставляя цепенеть конечности. — Может уже начнем? — Раздраженно спросил Тэхен, привлекая внимание Чонгука к себе.       Чон перевел взгляд на своего пленника, тот был весь напряжен, в любой момент готовый броситься в бой. Было бы странно, если бы Тэхен жался по углам. Чонгук улыбнулся своим мыслям и снова довольно посмотрел на парня, так было даже лучше. Игра намечалась интересная и полная неподдельных эмоций. Ким не сводил глаз с альфы и ждал, а чего ждать, даже в голову не приходило, после того что он сделал. Чонгук потянулся вверх, зевнул. Ночка предстояла долгая. — Так спешишь навстречу унижению? — В ответ спросил альфа.       Голос того, кого Ким давно считал покойником, резанул слух. Приятный, ласкающий слух, но в интонации парень уловил плохо прикрытую угрозу с предвкушением чего-то ему неизвестного. «Что этот сопляк о себе возомнил»? — злобно подумал Тэхен.       Чонгук всё ещё был ниже и меньше по комплекции, но разница уже не так бросалась в глаза. Парнишка рос и этого трудно было не заметить.       Чон наблюдал за своим пленником в глазах которых плескалось море ненависти, пренебрежения и капелька любопытства. Что ж, он совсем скоро утолит его жажду познаний сегодняшней ночи. — Ты наверное хочешь есть? — Запоздало поинтересовался Чонгук и не дождавшись ответа, снова скрылся за дверью. Вскоре он вернулся с тарелкой полной жареной дичи, в другой руке он держал бутылку ликера, неизвестной марки. Парень снова удобно устроился на стуле, поставив возле себя тарелку с мясом, аромат от которой стал постепенно наполнять комнату.       Тэхен почувствовал как засосало под ложечкой, желудок снова напомнил о себе жалобным стоном, а пересохший рот наполнился слюной. Чонгук тем временем налег на бутылку, сделав пару приличных глотков, он поморщился и поставил её на пол. Следующим действием альфы стало поглощение содержимого тарелки. При всём этом показном поедании пищи, он с насмешкой смотрел прямо в глаза пленника, на лице которого заходили жевалки. — Ну если твоя месть будет состоять из этого, то мне тебя жаль! — С вызовом высказался Тэхен. — Не торопи события — Снимая мясо с костей, и тчательно разжевывая его, ответил Чон. — Шоу должно продолжаться. Чонгук аккуратно ногой подтолкнул тарелку с мясом в сторону Тэхена. Один кусок выпал «за борт», но в целом тарелка благополучно долетела до брюнета. «Он издевается» — Пронеслось в голове альфы, но руки уже сами потянулись к «угощению».       Тэхен поднял тарелку и отойдя к подоконнику, сел на него.И уже не глядя на Чонгука, принялся есть. Ему было не до показной гордости, надо было подкрепиться. Парень с жадностью набросился на дичь, пережевывая ее с кожей и размякшими костями. Чонгук наблюдал за брюнетом и ему было как-то не по себе. Этот парень был похож на зверя, который оголодал и стоит Чону оступиться, как он вопьется ему в глотку своими клыками, вырывая из него остатки жизни. Но этому не бывать. Чонгук этого не допустит. Он сделает их равными, уровняет их положение в обществе. Уровняет их в глазах друг друга. Сделает всё возможное, чтобы этот зверь больше не смел смотреть на него с высока. Он не убьет его. Просто не сможешь, потому что, к сожалению, он этого не хочет. Чон снова поднес ко рту бутылку и сделал несколько глотков. Внутри разлилось приятное тепло. Парень закрыл бутылку и так же ногой катнул ее в сторону альфы. Альфа в тот же момент принял горячительное, и открыв, стал пить как воду. Голова кружилась, в замерзших конечностях расплылась приятная слабость, но расслабляться было нельзя. Он должен был быть в адеквате и наслаждаться каждой минутой своей мести. — И это всё? — Дожевывая остатки спросил Ким. Конечно же речь шла не о еде, а о наказании и расплате. — Я жду — Спокойно ответил альфа.       Ким посмотрел на Чонгука, как на невменяемого. Если бы они поменялись местами, то от Гука уже не осталось бы живого места. Он бы упивался своей силой, доминированием. Он бы сделал всё возможное, чтобы унизить, раздавить, подчинить. Просто потому что может. Но Чон чего-то выжидал. Наевшись, Ким расслабился и каменное напряжение куда-то улетучилось. А Алкоголь к мясу был кстати, просто праздник живота какой-то. Альфа заметил, что на парне была надета его кофта цвета хаки, она была ему немного большевата, но цвет был к лицу. Волосы Чона были теперь коротко подстрижены, что делало его лицо еще более взрослым, старые джинсы плотно облегали крепкие подкачанные ноги, но при всём при этом было невооруженным глазом видно, что Чонгук всего лишь ребенок, подросток. Взгляд его был чистый, слегка даже наивный и немного потерянный, но лукавые искорки проскальзывали время от времени, растягивая губы в заносчивой усмешке. Ким рассматривая Чонука понял, что несмотря на сложившуюся ситуацию, он был безумно рад видеть этого придурка. Хоть он больше не был его синеволосым вожделением. Хоть черты его лица заострились, а взгляд изменился. Факт оставался фактом, Ким был рад. И эта радость удивительными отголосками поднимала его член в штанах. Чонгук тем временем снова вышел за дверь, и спустя небольшое количество времени в очередной раз вернулся обратно. На этот раз он в руках держал ту самую тунику, на которую дрочил Тэхен. Ким сразу смекнул, в чем дело, и почему Чонгук так вовремя оказался рядом и успел оказать помощь. Внутри снова разлилась волна ненависти, и парень смахнув пустую тарелку на пол, вскочил с подоконника. — Ты… Ты следил за мной? — Ким сам не мог поверить в то, что говорил. — Да — Спокойно подтвердил Чон. — Кажется это заводит тебя, да? Чонгук обтерся туникой и швырнул ее в Тэхена, который имея хорошую реакцию тут же схватил ее на лету. Ноздри парня раздулись от прилива гнева. Феромон долетевший с вещью забился в нос, буквально заполонил собой все легкие. Дышать стало тяжело. — Что это? — Раздраженно-приказным тоном спросил Ким у парня. — Что ты сделал со мной? Член полностью встал и упирался в ширинку джинс, причиняя дискомфорт. Возбуждение зарождавшееся внутри рвалось наружу, лицо альфы покраснело, дыхание стало сбиваться с нормального ритма. Его состояние было работой Гука. Однозначно. — А ты вспомни ночь церемонии! — В глазах подростка сверкнула обида, но он ее быстро загнал куда-то внутрь, натягивая на себя маску пренебрежения и безразличия — Я решил не искать оригинальных методов пыток, а идти уже по протоптанной тобой тропинке. Просто вспомни ту ночь, и считай, что сценарий этой ночи ты уже знаешь. Жаль, что в нашем с тобой шоу не будет зрителей…       Чонгук сделал опечаленный вид и снова вышел из спальни, даже не посмотрев в сторону своего пленника. Ким ошарашенно проводил взглядом альфу. Он не мог поверить в происходящее, как он мог попасться на эту удочку? Голод сделал свое дело, и у альфы даже мысли не возникло о том, что в еде или питье могло быть что-то подмешано. Это было отвратительно. Ким сам себя ненавидел за свою оплошность. Парень снова попробовал разломать свой ошейник, удерживавший его, но как и ожидалось попытки были тщетны. А тем временем его накрывало, и накрывало конкретно. В паху ныло и неприятно покалывало. Хотелось вставить куда-нибудь свой член. Долгое воздержание совсем было не на руку альфе. Унизительный лязг цепи, подмывал и расшатывал и без того оголенные нервы альфы. Тэхен снова попытался разорвать цепь, но это было скорее что-то из области фантастики, ведь Ким не был Халком. Вскоре опять послышался скрип двери и в проеме появился Чонгук, держа в руках довольно большую картонную коробку. — Твой папочка любил интересные игрушки, хорошо, что я вовремя заметил их, а то не было бы такого разнообразия этой ночью — Довольно сообщил он, пройдя к стулу и установив на нем коробку. — Ля какой! — Изображая восхищение, Чонгук достал огромный черный дилдо и повертел у себя перед носом. — Хочешь, чтобы он первый лишил тебя анальной девственности? Или быть ты предпочитаешь с пупырышками? — Альфа достал зеленый член, поменьше размером, напоминавший огурец, только пупырышки были куда больше, чем у небезызвестного овоща. — А может гламурненьким? — В руках паренька появился еще один член ярко-розового цвета. — Сейчас все эти три дилдо окажутся в твоей жопе, вместе с моим членом! — взревел, захлебываясь от ярости, ненависти и возбуждения Тэхен. Из глаз его метали молнии, прямо как за окном. — Говоришь, что хочешь все три сразу? Ну ты и шалунишка… Чонгук бросил обратно игрушки и вынул оттуда наручники. Обычные железные крепкие наручники. — Я знаю, что один я с тобой не справлюсь, так что эти товарищи с радостью мне подсобят. — Каким-то не своим охрипшим голосом сообщил Чон.       Ким попытался сконцентрироваться, но всё было бестолку. Перед глазами всё плыло, щеки горели от возбуждения, член в штанах пульсировал, терясь об плотную ткань и причиняя боль. О чем бы он не подумал, все скатывалось к сексу. Концентрации в нем осталось ровно ноль. Руки дрожали, хотелось расстегнуть ширинку и достав свой член дрочить до бесконечности, пока не наступит вожделенное наслаждение, разрядка, но стоило только представить как за этой унизительной сценой наблюдает его бывший пленик, как его пыл тут же остужался. Чонгук заметив на лице альфы внутреннюю борьбу тут же воспользовался моментом. Он понимал, прекрасно понимал, какое возбуждение испытывает Ким. Какой диссонанс сейчас в его теле и голове. Как мозг бьётся в панике, а тело жаждет разрядки. Зайдя с боку, Чонгук бросился на пленника со всех ног, повалив парня на пол, не давая опомниться оппоненту, Чон скрутил его руки за спиной и ловко окольцевал их наручниками. Тэхен даже понять ничего не успел. А почувствовав тяжесть тела, запах и сбитое дыхание альфы, так и вовсе сошел с ума, пытаясь подавить в себе волну дичайшего возбуждения, сопровождаемого болью в паху. Тэхен попытался перевернуться и пнуть своего насильника, которого до недавнего времени насиловал сам, но теперь Чонгук был достаточно сильным, чтобы не позволить этому случиться. — Я знал, что в тебе недюжая сила. Поэтому, мне придется прибегнуть к этому. К чему этому, Ким так и не понял, пока в задницу ему не воткнулась иголка. Что-то болючее, совсем не мягко вторглось в мягкие ткани его тела. — Не бойся, это очень сильно действующее успокаивающее. Я позаботился о том, чтобы ты получил максимум от этой ночи и запомнил ее в мельчайших деталях. Я даже припас обезболивающее, если что-то вдруг пойдет не так — заверил рычащего под собой альфу Гук. Ещё какое-то время Тэхен бился в припадке, но с каждой попыткой скинуть с себя Чонгука, его тело становилось всё непослушнее и расслабленнее. В итоге альфа просто распластался на полу, чувствую сильное возбуждение, не имея никакого контроля над своим телом и в полном сознании. Это Чонгук понял по злым, залитыми кровью глазами. — Идеально — Прошептал на ухо Тэхену Чонгук, и облизнул край раковины, чем вызвал неподдельный стон вожделения.       Всё шло так, как он и задумал. Чонгук не спеша подошел к коробке с игрушками и насвистывая только ему известную песню, принялся их перебирать. Сзади доносились, прерывистые ругательства Тэхена. Но было всё равно. Остановив свой выбор на кляпе и фаллосе напоминающем огурец, насильник вернулся к своей жертве. Чонгук не чувствовал ни возбуждения, ни радости от процесса. Стонущий и матерящийся всеми матами на свете Ким, переходящий время от времени на свой, неизвестный ему язык вызывал в нем лишь раздражение и желание надавить, да, побольнее. Чонгук сразу решил, не будет смазки, не будет растяжки, не будет разрядки. Будет только всепоглощающая боль и унижение. С этими мыслями он сдернул джинсы, с лежащего на полу и барахтающегося на месте Тэхена, и бесцеремонно раздвинул его ягодицы. Колечко мышц было расслабленно, Ким был даже не в состоянии сжать свой анус. Гук приставил дилдо к отверстию и его накрыло. Он буквально воткнул в него эту игрушку. Ким сжал зубы, чтобы позорно не кричать. Довольно острые шипы «огурца», буквально разрывали его изнутри. Тело сжало игрушку внутри, не желая, чтобы она двигалась, но Чонгук потянул дилдо обратно, вырывая болючий стон, несмотря на сцепленные зубы. — Тебе нравится? Нравится шлюха?       Чонгук горько усмехнулся сам себе, и снова вогнал в податливое тело игрушку. Он изображал Тэхена, который трахая его часто задавал этот унизительный вопрос. Дергая за волосы, пиная его, постоянно помыкая и унижая, этот парень все равно заставлял его стонать под ним от удовольствия. У Чона же это не получалось. Член Тэхена опал, глаза парня остекленели, он хотел покинуть эту реальность. У Гука не получалось доставить удовольствие при этом унижая. В этом Чонгук проиграл, просчитался. Да он опустил Тэхена как альфу, но как человека не сломал. Не сможет сломать. Чонгук вынул игрушку из тела альфы и отбросил в сторону. Продолжать ничего не хотелось. В горле стоял ком, а слезы подступали к глазам. Сам не зная зачем, Чонгук лег рядом со своей жертвой на пол, лицом к лицу. Взгляд Тэхена ожил, в нем снова вспыхнула ненависть и немного непонимания от происходящего. Чонгук молчал, начать разговор не было сил, а слезы градом стекали по лицу. Он смотрел в лицо насильника и не чувствовал к нему ненависти. Злость, обиду, но не ненависть. Парень протянул руку и убрал прядь упавшую на лицо альфе, чем ввел того в ещё больший ступор. — Я одного понять не могу, за что? — Пытаясь придти в себя и давя всхлипы спросил Чон — За что ты так поступил со мной? Зачем ты украл у меня жизнь? Я проиграл тебе желание, хорошо, ты бы мог просто трахнуть меня там, в номере отеля, но зачем было похищать меня и ломать мне психику? Зачем было портить мне жизнь? Какие были у тебя мотивы? Ким молча смотрел в заплаканные глаза подростка и ничего не мог ответить, потому что тот был прав. Однозначно прав. Ким и сам не знал, чем руководствовался в тот момент. — Мне так плохо, Ким, ты сломал меня, я постоянно думаю о тебе. Я хочу тебя, хочу быть с тобой, но так не должно быть, понимаешь? Мне так плохо было без тебя…       Чонгук придвинулся к альфе поцеловал в губы, освободив руки от наручников и шею от цепей, парень перевернул Тэхена на спину, и сев сверху, прилег у того на груди. Он чувствовал как сильно бьется его сердце, как часто вздымается от быстрого и неровного дыхания широкая грудь. Внутри стало как-то спокойнее. Он устал притворяться. Устал от одиночества. Устал быть тенью. — Я видел, как ты убивал соплеменников. В тебе так много жестокости, ненависти и силы. Эти черты пугают меня и в то же время действуют сильнейшим магнитом. Я не знаю что это, стокгольмский синдром, или еще что-то, но мне насрать, я хочу быть с тобой, хочу быть твоим. Хочу, чтобы ты обладал мною и защищал меня. Это чертовски глупо и по омежьи, но разве не этого ты добивался?       Чонгук не смотрел больше в синие глаза, не хотел видеть в них всепожирающую ненависть к себе за содеянное. И пусть, как только Тэхен снова сможет двигаться, переломает ему шею. Пусть так и будет, зато он наконец-то станет свободным. Альфа почувствовал, как веки его тяжелеют, но уходить или бежать он не собирался. Чонгук решил уснуть прямо на Тэхене, так как давно этого хотел. А дальше его жизнь и судьба снова в руках этого тирана, который скоро придет в себя. — Если ты решишь оставить меня в живых, после всего, что здесь произошло, просто знай, я хочу быть на равных. Если ты снова сделаешь меня своей подстилкой и будешь унижать, знай, я найду способ как выпилиться из этой жизни и ты останешься на этом острове один! Я видел, что ты не в восторге от такого одиночества. Чонгук поцеловал парня в грудь и устроившись поудобнее провалился в неспокойный сон.       Проснулся альфа от того, что руки Кима плотно сжали его за ягодицы, причиняя максимально боли. Парень ахнул от неожиданности и подскочил, поясницей чувствуя как влажная головка члена коснулась его кожи. Его джинсы были каким-то чудом сняты с него и валялись в стороне. — Ты слишком много болтаешь в последнее время, теперь придется ответить за содеянное — Не без злости в голосе прорычал альфа и резким движением насадил Чонгука на себя. Чон максимально выгнулся, помогая брюнету, насаживаясь на член. Из груди вырвался странный хрип то ли от наслаждения, то ли от боли.        Ким смотрел на него и видел, что этот мальчик действительно полностью в его власти. Чонгук царапался и осыпал его тело поцелуями. Ким прижал парня к себе схватив за шею, шрам от зубов довольно выпуклый и ощутимый, оказался жутко приятным напоминаем, что этот альфа его. Что Чонгуку больше не нужен никто, кроме Кима и его члена. Что связь между ними установлена и никуда уже от этого не деться. Они одни на необитаемом острове и у них вся жизнь впереди, чтобы научиться нормально друг друга любить, понимать и принимать. Ким почувствовав приближение разрядки и не стал вязать узел с Чонгуком, зная, что причинит этим ужасную, всепоглощающую боль своему партнеру. Достав член альфа кончил себе на живот. Дыхание постепенно выравнивалось, долгожданная разрядка наступила. — Я постараюсь стать нормальным для тебя — Сдавленно сообщил альфа, прижимая подростка к себе. Карие глаза сонно с вожделением, и в то же время недоверием, смотрели на него. По этому взгляду было понятно, что он пойдет за ним куда угодно и сделает что угодно, потому что одно очень сильное чувство заполнило и пленило его сердце. Ким чувствовал тоже самое, но признаться в этом ни себе, ни ему не мог. Дождь за окном постепенно сходил на нет. В комнате было прохладно, но два разгоряченных тела грели друга в эту ночь и им было плевать на температуру по Цельсию.