Ох уж эти предрассудки...

Предрассудки. Да, они уже стали частью нашей жизни. Нас самих. Они повсюду. По большей части предрассудок - это ошибочное явление, но при этом разделяемое большинством людей. Предрассудки появляются и распространяются быстро, искажая зеркало мира. Из за предрассудков мы, глядя в это зеркало, видим уже совершенно другой мир, полагая что видим наш. О, стоит ли говорить о предрассудках, связанных с наивными мечтами о идеальном мужчине, "принце на белом коне", навеянными слащавыми историями, где пройдя через преграды и опасности двое людей обретают друг друга и их жизнь становится безмятежна и спокойна..? Нет, об этом я не скажу больше не слова, потому что это и так понятно. Я расскажу вам о совершенно другом ошибочном мнении. Издавна людей делили на разные группы, типы, сословия. Самым первым делением общества было деление на сильных и слабых. Сначала по физической силе, а потом и по душевный качествам. Люди отчего то полагают (я, право, до сих пор не могу понять, отчего), что сильный человек это тот, кто идет до последнего, не сдаваясь, а слабый остается у начала пути. О, как наивны и глупы эти мысли! Неужто до сих пор люди не поняли, что все совсем наоборот? Перед лицом опасности, сильный человек признает ее и сможет понять. Слабый же духом будет до последнего отрицать все и убеждать самого себя, что опасности нет. Можно объяснить проще, на самом простом примере: человек, который неизлечимо болен, имеет два пути: смирится и прожить остаток жизни спокойно или же пытаться отсрочить кончину, мучаясь и страдая. Сильный развернется лицом к опасности и примет ее, слабый же трусливо попытается от нее бежать. Хотя, слабый духом - не всегда трус, а сильный - не храбрец. На свете сейчас у нас так много храбрецов, что искать не приходится. Каждый Гриффиндорец с гордостью говорит всем о своей безмерной храбрости и жертвенности. Люди из за еще одного предрассудка путают храбрость с силой духа. А людей, по настоящему сильных в это время становится все меньше и меньше.. Я - одна из тех людей, о которых сейчас рассказывала с долей презрения и отвращения. Да, я слабая. " Слабая, слабая!" - кричат наперебой голоса в моей голове, когда я снова падаю на колени перед тобой. Слабая. Я это и так знаю. " Ничтожество! Бесхарактерная!" - продолжают голоса. Хотя и это я тоже знаю. Ох, самой мне еще противнее об этом думать и осознавать. Стыдно. Я склоняю голову еще сильнее, так, чтобы волосы лезли мне на лицо и я не видела тебя. Но я все равно слышу твой голос: холодный, пустой и какой то отстраненный; он пугает меня и прожигает до костей. Я невольно вздрагиваю. " Встань. Не стоит." - он сочится презрением и сомнением. Да, люди не привыкли видеть меня в таком состоянии. " Сломалась. Ты сломалась." - думаю я и медленно поднимаюсь с холодного пола. Колени дрожат. Вдруг мне становится стыдно. Стыдно перед всеми, перед родителями, перед Цигнусом и Альфредом. Перед моей семьей, перед друзьями, знакомыми. Что я творю? Я, Вальбурга Блек, сейчас обрекаю свой род. На семейном дереве теперь будет красоваться огромное пятно. Мне стало стыдно. " Том... Что от меня требуется?" - мой голос прозвучал сипло и тихо, неуверенно. Я представила, как, наверное, выгляжу сейчас. О, да, зрелище, наверное, было жуткое. Волосы я мыла в последний раз наверное месяц назад, поэтому они были сальными и жирными. Они у меня темного цвета, который родители называли черным, но я всегда почему то думала, что это темно-коричневый. Хотя я не могу быть в этом уверенна. А вот глаза у меня именно черные: такие встречаются нечасто. Они сейчас, наверное, блестят, как у зверька, забитого в угол. Именно так я себя чувствую. Мне становится страшно, когда я остаюсь с кем либо один на один. Не знаю почему, видимо какая то детская травма. Да, да, я боюсь оставаться с людьми одна. Особенно если эти люди - Том Риддл. " Ты пришла сюда.." - начинает он, но я перебиваю его. " Да, мне очень нужна твоя помощь!" Он презрительно хмыкает и жестом руки приказывает мне замолчать. " Ты не заметила, что моя фреза была утверждением, а не вопросом? Я знаю, зачем ты пришла." Нет, он не может знать об этом. Я смотрю на него. Вглядываюсь в его глаза, но вижу лишь холодное удовлетворение и уверенность. Значит, он уже придумал, решил, чем я буду платить за его помощь. " Ты хочешь от меня, чтобы я не трогал твоего мужа, да? Мужа, сына.. Предусмотрительно, да. Но неужели это все, что ты хочешь от меня?" Я молчу. Сердце готово выпрыгнуть их груди. Я на мели. Я в ловушке. Я завязла в долгах. Я при смерти. И единственная возможность спастись, спасти себя и сына, Сириуса, чье сердце бьется внутри меня, стоит напротив меня. Поэтому я набираю побольше воздуха в легкие и говорю: " Займи мне денег." " Сколько?" " Сто тысяч." - тихо. Становится страшно. Наверное зря я все это затеяла.. Может быть справилась бы сама.. " При одном условии." Я не верю своим ушам. Он соглашается? Соглашается? Каким же жестоким должно быть это условие?! " Ты отдаешь мне свой разум. Жизнь. Способность любить." Я не успеваю ничего понять, осмыслить, как мои пересохшие от волнения губы уже шепчут: " Да." Он поднимает палочку и произносит какое то заклинание. Я хочу что то сказать, спросить, но в горле встает ком и на глаза наворачиваются слезы. Сердце словно разбивается на тысячи мельчайших осколков, которые впиваются в меня изнутри, причиняя ужасную боль. Я хочу кричать, но не могу. Падаю на пол, прижимаясь лбом к холодному полу и дрожу. Странно наверное это выглядит со стороны. Мне страшно: как это жить без любви, не испытывая эмоций? В мгновение все эти чувства смешиваются во мне и сливаются в безумный водоворот. Внутренности сжимаются и новый приступ дрожи сотрясает мое тело. Из горла вырывается хрип и все затихает. Становится пусто. Я поднимаюсь с ковра и смотрю на Тома. В его глазах столько чувств: сила, страсть, торжество, удовлетворенность... В моих глазах, как и в голове ничего нет. Вспоминая свои чувства я не понимаю их причины. Том внимательно смотрит на меня, изучая а потом достает из складок мантии увесистый мешочек. За ним еще один и еще. " Твои сто тысяч, Вальбурга." " Зачем тебе это надо?" " Что? Забирать твои чувства, эмоции? Они подпитывают меня, делают сильнее. Все просто. Кстати, деньги можешь не возвращать. Еще вопросы есть?" Я вежливо мотаю головой и он указывает рукой на дверь. Забираю деньги и ухожу. Пусто в сердце. Пусто в душе. Но так и должно быть. " Грязнокровки, магглы!" Портрет Вальбурги Блек, висящий в коридоре извещал всех о приходе в дом Гермионы Грейнджер. Естественно, все недолюбливали мать Сириуса, но никто из этих людей не знал, чем она пожертвовала ради Сириуса. Ведь ненависть - не эмоция. Это единственное возможное для Вальбурги проявление чувств. А ведь никто об этом не знал! А Блек, оставшись, наконец, в пустом коридоре, задумчиво глядела на свои руки и думала о том, как нечестно иногда жизнь поступает с людьми. Ах, эти предрассудки..!