С заходом солнца наступает тьма

      Оставшееся до вечера время Тянь таскался за омегой, пытаясь наладить контакт. Развлекал его рассказами о столице, отряде, войне, о том, что видел на территории волков. Эта беседа давалась ему с переменным успехом.. Только что вроде дружелюбно настроенный Гуань-Шань, слушавший с большим интересом, мог завестись до яростного шипения – мод иногда говорил, не думая, куда может зайти тема.       Рыжий, отвыкший от нормального общения, очень тихо комментировал.       - Ты бормочешь себе под нос, – заметил Тянь. – Я, конечно, слышу, но это довольно странная манера говорить.       - Привычка. Мне не с кем тут разговаривать. Только с самим собой или мелким.       - А как ты его назовёшь?       - Никак. Котёнка назовёт клан.       - А если это лисёнок? – мод слишком поздно заметил, как стремительно испортилось настроение рыжего.       - Значит, мы оба сдохнем! – огрызнулся омега.       Получасовые заверения, что его больше никто не тронет, наконец, подействовали, или же Гуань-Шань просто сделал вид, что поверил, устав от них.       Больше всего рыжего заинтересовал состав отряда.       Костяк составляли пять пум. Это были хорошие воины, отличавшиеся силой, выносливостью и неприхотливостью. И, самое главное, они соответствовали размерам противника. Направлять на границу тех же болотных котов, которые в-звере в разы меньше волков, смысла не было. Но пум из-за малочисленности кланов призывали, только если велись активные военные действия. В более или менее мирное время службу несли крупные коты вроде лесных рысей. Южные, тропические вообще не встречались в этих землях. Им хватало своих проблем с морскими шакалами, постоянно появлявшимися с набегами на побережьях.       Исключение составляла их парочка – Чжа-Мао и Цзянь-И – пятнистые леопарды.       - Они ж оба альфы, – Гуань-Шань недоверчиво покосился на мода.       - Они не вместе. У Цзяня в столице омега с целым выводком. А Чжа в вечном поиске. Но проще сказать, что они пара, чем объяснять, что они «неразлучники». Да и внимания меньше.       - Меньше внимания, чем к паре альф? Кто ж они такие?       Неразлучники – узкая военная каста – представляли собой пару офицеров, связанных мысленной связью. Они могли общаться между собой на больших расстояниях, просто думая. Для укрепления и поддержания такой связи коты должны были всё свободное от заданий время проводить друг с другом. Чжа-Мао и Цзянь, несмотря на семейность второго, жили в одном доме, вместе ходили за покупками, гостили у родственников, разве что не спали в одной кровати.       В разведке неразлучники были незаменимы. Когда один офицер в сопровождении солдата уходил в тыл к врагу, другой сообщал командиру всё, что тот передаёт. Особо сильная связь позволяла не только слышать мысли своей «пары», но и на некоторое время, словно переносясь в чужое тело, видеть его глазами.       Над этой способностью пытались шутить в плане невозможности Цзяня уединиться со своим омегой, но из-за отсутствия хоть какой-то реакции, быстро прекратили.       Возглавлял отряд старший брат Тяня – Хэ-Чен. Первый наследник в клане чёрных пантер в-звере – с глянцево-угольной шкурой, глазами нефритового цвета и набором убийственных клыков и когтей. Мод не стал углубляться в родословную, опустив тот факт, что они семьей были довольно знатные среди своих; и что отец давно присматривал ему жёлтогривого омегу. Последнего, младшего в роду, но всё-таки льва.       У Чена по возвращению в столицу должна была быть сыграна свадьба с молодым барсом. Таким всем из себя пушисто-приторно-сладкого, что от одного взгляда на него у Тяня сводило челюсти. Ше-Ли увивался за братом, сколько он себя помнил. Чем в итоге напомаженный блондин сманил Чена неизвестно, но мод подозревал, что встречать их будет барсик не один, а с ребёнком на руках.       - Главное, чтоб котёнок по возрасту был, – хмыкнул Тянь. – И по клану подходящий хоть одному из них. Полтора года всё-таки на границе торчали.       - А ты, значит, в-звере крылатая пантера?       - Ну да. Вроде того.       Модификация у Тяня проходила тяжело. Неизвестно было это связано с особенностями организма, которые так или иначе воздействовали на процесс у всех, или с тем, что он действительно не совсем честно прошёл тест на пригодность.       В полном беспамятстве он пролежал два дня сверх положенного, заставив серьёзно поволноваться родственников; последующая лихорадка с резкими подъёмами температуры, бредом и судорогами чуть не доконала его. Когда прошла неделя, кураторы, проводившие модифицирование, только разводили руками, не давая уже ни на что никаких гарантий.       Обычно моды поднимались через четыре-пять дней, показывая приобретенную новую полу-форму. Это были берсерки с глобальным увеличением мышечной массы, упыри с дополнительными конечностями в виде крыльев, хамелеоны с соответствующими названию изменениями кожи или аспиды, у которых при отсутствии внешних изменений начинал вырабатываться яд.       Тянь смог самостоятельно встать к концу месяца.       Показатели выдал весьма средние: крылья у него не самые крупные, клыки, характерные для упыря не сразу прорезались, а хвост оказался без острия на конце – просто длинный чёрный лысый хвост, как у крысы. Однако расстроиться по этому поводу он не успел потому, что «спасибо, блять, что жив остался», и, проклиная эту авантюру с модификацией, которая отзывалась ломотой по всему телу и головокружением, морфнулся в-зверя.       Третья ипостась менялась очень редко, некоторые «счастливчики» к своей истинной сути приобретали тот же яд, мимикрию и остальное. При том почему-то пропадала возможность их использовать. Коты летать не могли, крылья волочились по земле бесполезными отростками, шкура меняла цвет постоянно, вне зависимости от желания и окружения, аспиды вообще рисковали отравить сами себя, если не возвращались в-человека. Относительный плюс был только у модов берсеркеров – в любой форме менялся только размер и сила.       Появление Тяня в-звере вызвало фурор у кураторов и внутреннюю истерику у него самого. Военный совет одинаково поразило и то, что он смог управлять крыльями, спокойно взмывая на крыши, и то, что он теперь вроде, как и не кот.       Только поручительство семьи спасло его от уничтожения как потенциальной угрозы. А верность и неоценимое участие в войне навсегда закрыли тему с его сменой сущности. Тем более что он был единственным модом, на сто процентов прошедшим тесты на сосуществование в мирное время.       - И летать можешь в полу-форме?       - Могу.       - А как выглядишь?       - Как все упыри. Показать?       - Нет, – Шань задумчиво закусил губу, решаясь: спрашивать или нет.       Любопытство всё-таки победило:       – А почему такие как ты потом начинали убивать? Дома, своих...       Тянь пожал плечами.       - Никто не знает. Могу предположить, но это только моё мнение.       - И?       - После модификации, постоянно возникают определённые мысли. Много разных мыслей, вроде как свои, но звучат как чужие. Они просят, подсказывают, направляют. Когда шли сражения, я словно слышал в голове голос. Он помогал, но он требовал делать разные вещи. Плохие вещи. И если на границе я мог себе позволить ему вести себя, то теперь надо сдерживать.       - Ты слышишь чей-то голос в голове? – омега глянул на него чуть ли не с жалостью. – Капец!       - Не всегда. Сложно объяснить. Главное контролировать это. Наверное, кто-то не смог, стал следовать ему всегда. Сходил с ума, пользовался полученным преимуществом и убивал, калечил…       - А правду говорят, что они превращались в каких-то уродливых страшилищ? Больших, безлицых, только когти и зубы.       - Вот это точно враньё.       О появлении у Тяня четвёртой формы никто, кроме него, не знал. Он перекинулся всего один раз. И в дальнейшем делал всё, чтобы такого больше не повторилось.       В этот день они штурмовали небольшую крепость в горах. Волки отчаянно сопротивлялись. Уже к полудню дюжина оставшихся в живых была загнана в башню, где и заперлась. Пока коты ломали двери мод морфнулся в полу-форму, расправил за спиной блестящие крылья и, взмыв вверх, ворвался в окошко под самой крышей.       Первых двух волков он спокойно выпотрошил под уже ставший привычным голос в голове. На четвёртом заметил, что тот не успокаивается, как обычно, отведав крови, а наоборот стал громче, навязчивее, и уже не просил, а требовал.       Шестого волка он… жрал.       Торопливо, оглядываясь, давясь, голодно чавкая и где-то на грани сознания понимая, что всё вокруг выглядит странно. Он сам выглядит как-то не так. Но пока не мог уловить, что именно изменилось.       Последние три волка заорали так, словно их жгли живьём. А он ещё ничего не сделал, только успел спуститься с лестницы в основании башни, где они находились. Мод распрямился и неожиданно задел головой высокий потолок. Поднял руки, чтобы стряхнуть налипшую паутину, и не узнал длинные крючковатые пальцы, появившиеся перед глазами. Они были крупные, туго обтянутые кожей, как иссохшие, запястья и суставы выступали костями.       Плевать ему стало на волков, которые вцепившись друг в друга, колотились в запертую с их стороны дверь, умоляя выпустить их из башни. Мод провёл ладонью по тому, что недавно было его лицом, ощупал, силясь понять, как теперь вообще выглядит, и завыл от ужаса. Голос свой он тоже не узнал, в горле клокотало и булькало, порождая вместо звука какие-то хрипы.       Его собственные мысли в этой голове ощущались как чужие, становились все тише; он словно тонул, ничего уже не слышал. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы коты не выбили, наконец, дверь.       Свет привёл его в себя. Тянь морфнулся из последних сил в-человека и рухнул на пол в бурую жижу, растекшуюся под ногами.       - Это не я, не я, - барахтаясь в крови и грязи, как мантру повторял он. – Не я!       О белых и пушистых поговорили отдельно, потому что именно за барса принимали единственного омегу в отряде.       С Тянем они были знакомы с детства. Старше на четыре года – ровесник брату – Хуа-Би жил у них дома. Пахнувший сиренью белоголовый сильно отличался от обычных омег. Не уступающий Чену ни в росте, ни в характере, здоровый, наглый и упрямый. Может только в течку становился чуть более покладистым. Тоже, исключительно для собственной выгоды.       Тянь, кстати, никогда не испытывал к нему влечения. Их обоих устраивала дружба. Би был единственным котом, к которому мод мог просто подойти поговорить и рассказать абсолютно всё. Полное доверие было взаимным. Только мод был в курсе всех похождений белоголового. И следовавших после них душевных терзаний, о которых Тянь тоже не стал сейчас распространяться. Отметил только, что Би хороший парень. И на самом деле не такой, каким может показаться с первого взгляда.       Что бы про них не говорили, они были друг другу как братья, не по крови, так по духу. А та сцена, за которой их застукал Чен, была всего лишь дружеской помощью. А не то, что он подумал, и навалял обоим.       - На самом деле, – мод цыкнул на фыркающего рыжего, – напились мы с ним тогда и заснули на моей кровати. Меня под утро скрутило, блевал дальше, чем видел. А он по мере сил таскал меня во двор и обратно. Что там Чену привиделось? Могу, конечно, представить… Белый с ним неделю потом не разговаривал.       - А какой он кот-то? Скажешь?       - Особенный! Не угадаешь. Тигр он, альбинос.       Тигры отличались от остальных котов ускоренными процессами в организме – очень быстро восстанавливались после травм, практически не болели. Течки у них были короткими, максимум пара дней, зато каждый месяц, в противовес обычным неделя-в-полгода. Беременность тоже проходила в два раза быстрее.       Вид был очень придирчив к чистоте своей крови, никогда не заключал браков с другими видами. Поэтому нестандартный котёнок жемчужно-белого цвета с голубыми полосками оказался просто выброшен в лесу. Сдохнуть не успел по счастливой случайности. Охотившиеся рядом пантеры нашли малыша и забрали себе.       О том, что носят омеги в столице, Шань слушать не захотел. На удивление отсутствием интереса только цыкнул:       - Да пофигу. Хоть штаны на голове. Мне в своём удобно.       А вот солдатскую форму даже пощупал, стараясь случайно не прикоснуться моду. Внимательно рассмотрел ремень на поясе.       - И в чём секрет? Как это действует?       - Понятия не имею, – улыбнулся Тянь.       Форма выдавалась в виде трех ремней. Двух коротких на щиколотки и одного большого на пояс. Цвет и узоры разнились в зависимости от отряда – у мода и остальных они были черными с золотой вышивкой. На границе он видел ещё красные и синие.       После того как ремни были застёгнуты, между ними появлялась ткань. Пропадала она, только если расстегнуть все три или морфнуться. В-звере ремешки болтались на задних лапах и торсе.       Такие шаровары шились индивидуально на кота. Если слово «шить» было вообще применимо в этом случае. Никто другой не мог их использовать, ткань появлялась лишь на хозяине штанов.       - И порвать нельзя?       - Они не рвутся, когда морфаешься.       - А просто руками или ножом. Или случайно, если зацепить за что-то. Что с ними будет?       Мод задумчиво подергал штанину.       - Как-то я на это не обращал внимания.       - Похоже на хороший морок.       - Хочешь сказать, на мне сейчас на самом деле ничего нет, кроме рубахи и трех ремней? А задница прикрыта иллюзией?       - Это твои штаны, – развеселился омега, – кто должен знать, есть они у тебя или нет?       Почему отряд шёл в столицу пешком в-человеке, Тянь сам не понимал. По уставу было так положено. Воинам нельзя было передвигаться по землям в-звере без разрешения или приказа командира. А он решал по ситуации и не видел пока необходимости. Поэтому они сейчас и направлялись к столице, чтобы получить мирный статус и уже оттуда разбежаться по своим селениям. Можно было спросить Чена – он точно знал, откуда это пошло. Скорее всего, раньше какой-то смысл был, но сейчас закон устарел, и пока не отменили, нужно было исполнять. Конечно, если никто не видит, это было делом совести отряда. С командиром им в этом плане не повезло. Чен был ригористом, каких еще поискать надо. Пользу от его знаний переоценить было невозможно, но его непреклонность иногда просто подбешивала мода. Расстояния, которые можно было довольно быстро преодолеть в-звере, им приходилось растягивать на недели, а то и месяц пешего хода.       Тянь довольно заметил, что омега перестал от него шарахаться. И можно сказать, вел себя нормально.       Показал ребёнка, вымотав его из кулька. На руки, правда, не дал, но мод сам не горел желанием – слишком хрупким тот казался, страшно было даже дотронуться. Тянь никогда не имел дела с детьми. Особенно такими маленькими. Из всех знаний о них – только что младенцы в первый год практически всё время спят и едят и только после первого оборота переключаются на активный режим.       Тонкие волосики мелкого ребёнка были точно такого же яркого цвета, как у его папаши. Сомнений не было, кем он станет в-звере, но хватило ума промолчать, не поднимая неприятную тему. Вероятность, что это будет рыжий, но кот, была очень мала.       К готовке Гуань-Шань его не подпустил, сам ловко порубил мясо вчерашнего кролика, какие-то корнеплоды, выращенные на заднем дворе и, свалив всё в глубокий горшок, запихнул внутрь печи. Тянь выразил сомнение по поводу съедобности клубней, потому что не знал что такое «топинамбур». За что был удостоен снисходительного взгляда. Но когда по комнате начал разноситься аромат предстоящего ужина, ему стало всё равно, что и как там называется. «Местная картошка» не могла быть невкусной, если так одуряюще пахла.       Тянь несколько раз ловил на себе короткие взгляды. Омега явно исподтишка разглядывал его, когда думал, что тот его не видит. Это польстило, за неполный день получилось расположить к себе настороженного рыжего. Сейчас главное было не отпугнуть вновь. Поэтому мод решил осторожно подводить его к желаемому отношению, будучи готовым тут же отступить.       К вечеру появился Чен, быстро глянул на ребёнка, как всегда спящего в комнате-кладовке, обратился к рыжему, замершему перед ним:       - Я пообщался со старейшиной. Коты оставят тебя в покое. – Повернулся к моду. – Мы уходим завтра с самого утра.       Тянь закрыл за ним дверь. Омега выглядел растерянным.       - Шань, ты будешь ждать меня? – спросил мод, не особо рассчитывая на ответ.       - А куда я денусь отсюда? – Гуань-Шань неопределенно дёрнул плечами.       - Теперь всё будет хорошо. Ты веришь мне?       -… Верю. Я не верю Лон-Моу.