devil may cry

В глубине души Льюис знал, что эта охота будет для него последней. И вот сейчас, когда он услышал уже третий свист, означавший смерть его товарищей, опасения подтвердились. Его товарищей? Не то чтобы Льюис сожалел об их смерти, их союз был далёк от того, чтобы называться дружбой или даже простым приятельством. Однако, за все те годы, что они провели на охоте, он привык к ним. К Нусу и Нуме, даже к глупому Лусу, который ничего не мог сделать без своих слуг, но в особенности — к Байону. Знакомы они были достаточно давно, с ним было интересно обсудить различные темы и выпить бокальчик-другой вина. Вместе они пришли к решению в тайне от других демонов и людей создать эти охотничьи угодья для знати, чтобы те никогда не отказывали себе в живом мясе, а не питались бы искусственным мясом с ферм. Столетиями демоны стояли на верхушке пищевой цепочки, и он, младший брат королевы Регулы, вместе с Лордом Байоном распоряжался людскими жизнями. Ирония состоит в том, что теперь их судьбы решают те, кого они считали не иначе как скотом, обычной едой. Была ли в этом главная ошибка демонов? Льюис привык к устоям нынешнего общества и не стремился что-то менять. Им хватало этой устроенной на охотничьих угодьях игры, а развязывать войну, чтобы вновь вкусить наслаждение от настоящей охоты, в планы не входило. Сейчас он думает, что исход такой битвы невозможно будет предсказать. Демонов сгубила излишняя самоуверенность в своих силах. Вероятно, именно так пали его сородичи — единственно верное описание их отношений друг с другом. Искушённые свежим мясом, опьянённые властью, извращённые жаждой крови, затуманенные ощущением безграничной силы, демоны сами свели себя в могилу. Хотя Льюис не считает проявление такого малодушия чем-то плохим. Слаб лишь тот, кто не способен признать поражение. Глуп тот, кто недооценивает своего врага. Что ж, Льюису оставалось только надеяться, что перед смертью Байон получил то самое наслаждение от охоты, которого желал всё это время. А теперь пришло время попрощаться с ним. А ведь Льюис мечтал об этом давно. О равной схватке, дабы обе стороны теряли что-то в этой борьбе. Он желал азартной игры, когда не знаешь, где именно тебя поджидает смерть, за каким поворотом тебе всадят пулю в глаз, что за стратегию разработал противник и как планирует привести её в исполнение. Льюис позабыл, каково это — трястись от страха за свою никчёмную жизнь, висеть на волоске от гибели и цепляться за тоненькую соломинку, лишь бы выжить. Уже сотни лет его преследует однообразная, скучная игра. Каждая партия предрешена заранее. Ему необходимо большее. Мне нужен сильный человек, с глазами убийцы, способный постоять за себя. Как же мне этого не хватает в последнее время Этим человеком стала Эмма. Как же она восхищала Льюиса. Товар первого класса с лучшей плантации под названием «Благодатный дом». Впервые он встретил сильного человека, который не смирился со своей участью, который был готов пожертвовать собой и броситься на врага, спасая своих друзей. В её глазах то самое желание убивать. Она не остановится, не спасует, не сбежит, она будет идти напролом, несмотря на раны, несмотря на безысходность ситуации. Она не станет плыть по течению, уповая на случай. И это заводит Льюиса. Это заставляет его перестать сдерживаться. Именно с ней он будет серьёзен, как никогда. Эмма достойна того, чтобы узреть всю силу эрцгерцога Льюиса. Вызов брошен. Они стоят друг напротив друга, готовые к схватке. Но Льюису хочется растянуть удовольствие, поэтому он легко соглашается на её глупые условия. — Сколько тебе нужно? Десять? Пятнадцать минут? Хорошо, давай подождём. Ведь он всего лишь разгоняет скуку, а в компании Эммы никогда не знаешь, чего можно ожидать. Возможно, поэтому она так притягивает к себе Льюиса. Именно непредсказуемости ему так не хватало в однообразной жизни. Ему интересно слушать Эмму, так смело разговаривающую с демоном, способным разорвать её на мелкие кусочки. Конечно, она боится, но отчаянно прячет страх. И Льюис едва сдерживает себя, чтобы не вцепиться в её плоть прямо сейчас. Этот запах манит. Человеческие эмоции делают их мясо по-настоящему вкусным. Главное не переборщить. И Льюис знает, как будет правильнее. А пока он будет пожирать её взглядом, отсчитывая секунды, минуты до долгожданного танца смерти. Так сказать, нагуляет аппетит. Льюис замечает панику в её глазах, вероятно, что-то пошло не по плану, и это заставляет его улыбнуться. Впрочем, и он теперь один. Хотя, наверное, лучше, чтобы им никто не мешал. Через три, два, один… Но Эмма выдает то, что сбивает Льюиса с толку. И он в очередной раз убеждается, что с ней не соскучишься. — Мне не очень хотелось бы убивать тебя… — Я удивлён это слышать. Да, Льюис был действительно удивлён этим. Девочка предлагает ему избежать битвы? Это что-то новенькое. А он уже было начал сомневаться в её решимости. Обычно люди в страхе бросались от него, а Льюису только оставалось догонять их и кромсать на части, или просто застывали на месте в немом ужасе. Всё это было неинтересно и скучно. Но теперь всё иначе. Но её предложение достичь взаимопонимания — абсурдно. Единственное, что уготовлено их расам — это битва насмерть, и другого пути нет. Но его весьма позабавила попытка Эммы отсрочить свою смерть. Или ему так только казалось?! Когда он был окружён со всех сторон, Льюис понял, что не ошибся с выбором. Эмма действительно нечто. Она так ловко расставила сети, в которые он попался. И победа в поединке стала настолько расплывчатой, что дряблое тело покрывается мурашками от предвкушения. Поражение — так вот как оно выглядит?! Если и погибать, то стоит завершить начатое, достигнуть своей главной цели. И его когти вонзаются в мягкую плоть Эммы. Это ни с чем несравнимое удовольствие. О, как же он хотел бы распробовать её, медленно съесть мозг, смакуя каждый кусочек, но теперь это никогда не случится. Ему больше некуда бежать, его танец смерти подошёл к концу, и финал был абсолютно не таким, как хотелось бы Льюису. Он просчитался, и теперь лежит в луже собственной крови, изрешечённый пулями, разорванный снарядами, избитый тем проектом с «Лямбды» и практически слепой из-за световых гранат. Его маска разбита, а любимая шляпа, вернее, то, что от неё осталось — валяется в пыли. Эмма вряд ли выживет после того, как он вонзил в неё свои когти, но вкусить её плоти он уже не сможет. Пожалуй, это единственное, что его действительно расстраивает. Эмма, ты превзошла все ожидания эрцгерцога Льюиса! И не только она. Тот ребёнок, которого он не убил тринадцать лет назад; заброшенные сюда дети, которых готовили на убой; ещё один товар высшего качества из «Благодатного дома» — все они удивили Льюиса, показав настоящий бой. Он жил ради этого момента, и он умирает, ни о чём не сожалея. Одно навсегда останется неизменным: Ох, как же я люблю людей. Они восхищали демона. Льюис был шокирован их стремлением выжить, а также тем, как они смогли в тайне всё организовать и подготовиться к восстанию. Он усмехнулся, подумав о том, что демоны недооценили людей, считая их всего лишь скотом, кроликами, которые бы не дерзнули бросить вызов львам. Это и есть настоящая сила людской расы? Видимо, да. Наконец-то они показали, чего стоят. Как же это было захватывающе, сколько сотен лет прошло с тех пор, когда он в последний раз испытывал подобный восторг. Льюис будто вернулся в молодость. Ради этого стоило жить, это лучшая охота за всю его жизнь.