Аарониро Арруруэри

      Честно говоря, я даже не понял, что и как произошло.       Вроде бы был обычным человеком, занимался своими бытовыми делами, а потом…       Такое ощущение, что ты — вода в микроволновке, но боли при этом нет. Сон? Детализация невероятная. И если сон, то очень уж долгий… Плаваешь в каком-то котле, бурлишь… Чувствую себя молекулой во время броуновского движения.       Я что, умер? Странно, вроде бы не старым был… Но мало ли, вдруг дом обрушился или газом надышался?       Ощущение плавания в каком-то сосуде всё длилось и длилось. Никаких органов я у себя не чувствовал, но через некоторое время сумел увидеть кого-то смотрящего на себя. Больше всего этот некто напоминал японца средних лет, который помешивал меня фиолетовым лучом, исходящим из какого-то камушка.       Говорить у меня не получалось, как и как-то взаимодействовать с миром. Но когда я уже отчаялся, всё закончилось: я ощутил, что могу двигаться.       Я встал и тут же упал. Тело было не моим, строго говоря, его нельзя было назвать человеческим!       Нет, две руки и две ноги присутствовали, как и общая гуманоидность. Половые органы присутствовали и были мужскими, что радовало. А вот дальше…       К левому бедру был пристегнут меч. Я никогда раньше не носил меч, но был готов поклясться — меч не ощущается как дополнительная конечность и не находится в ножнах, которые, по ощущениям, сделаны из моей собственной кожи.       Стоило мне чуть-чуть сосредоточиться на мече, как он изменился, превратившись в большое, мерзкое, коричневое щупальце. Я пытался было от него защититься руками, но быстро понял, что тот не агрессивен — это часть меня, как хвост у собаки. А вот попытки засунуть меч в ножны закончились тем, что моя правая рука превратилась в комок щупальцев… С трудом мне удалось прекратить своё превращение в человека-осьминога и засунуть меч, ставшим с виду стальным, в ножны.       Первоначально я упал из-за непривычного обзора — угол обзора был почти 360 градусов. Я попытался было сузить угол зрения до привычных величин, сдвинув глаза, но вместо этого…       Я всё время считал фразу «смотреть в себя» философским термином, но сейчас…       Меня можно было считать внешне почти человеком до шеи. Вместо шеи и головы был большой стеклянный аквариум, в котором плавали два уродливых колобка цвета сырого мяса. Один был в маске из кости на половину, другой на три четверти. Сейчас колобки смотрели друг на друга и хором синхронно визжали, вторя моим мыслям. Сюрреализма добавляло то, что один колобок имел мужской голос, а другой — женский. Естественно, всё это я делал на полу, неудачно пытаясь встать.       — Опять брак, — услышал я чей-то голос. — Айзен-сама, позвольте я добью его, он даже стоять не может!       Блин, я вообще не боец! Тем более в таком состоянии!       — Не надо добивать! Дайте мне время освоиться! — ответил я, пытаясь сосредоточиться на предложившем меня убить.       Ещё один японец, только с огромной улыбкой, хоть сейчас суй его фото на плакат «педофил обыкновенный». Одет он был в нечто вроде кимоно и имел с собой меч.       — Рефлекторная поведение пустого при угрозе — либо бежать, либо сражаться. Он точно дефектный!       Я обернулся на новый голос. К моему удивлению, источником звука оказался негр с то ли повязкой, то ли с очками на глазах и опять косящий под самурая.       Я не успел ничего понять — вот трое мужчин передо мной, вот негр пытается достать меч, но у него ничего не получается, потому что его держит за запястье тот-кто-мешал меня в чане.       — Терпение, Тоусен, — сказали ему.       Тот убрал руку от эфеса меча, начал кланяться и извиняться, но внимание собеседника было приковано ко мне.       А потом я почувствовал невозможность двигаться. Меня впечатало в пол, как космонавта от перегрузок. Наверное, так пытали в средневековье, когда людей давили камнями, медленно увеличивая нагрузку…       Давление исчезло так же внезапно, как и появилось.       — Я Айзен Соске, твой создатель, — сказал тот, кого я первый раз увидел в этом мире. — У вас, пустых, развит инстинкт подчиняться сильному. Надеюсь, эта маленькая демонстрация убережет тебя от необдуманных действий.        Мысли в голове закрутились… Пустые… Айзен Соске… Нет, я как-то смотрел по диагонали аниме «Блич», но блин… Так, успокоиться… Удалось это неожиданно легко, тяжелее было унять желание их съесть… И хоть я понимал, что справиться с Айзеном не могу, но желание удалось побороть с большим трудом.       — Ты действительно настолько силен, насколько мне показал? — уточнил я.       — Нет, — ответили мне.       Желание откусить кусочек и убежать стало сильнее.       — Я намного сильнее, чем ты можешь себе представить, — ответили мне. — Мне приходится специально занижать свою реацу, чтобы её хоть кто-то почувствовал. А ещё я владею силой абсолютного гипноза.       Настроение резко ухудшилось.       — Его реацу стала намного более пресной и в ней убавилось тупой агрессии, — сказал, как я понял, Гин. — Но нам нужны солдаты для битвы с Готеем 13, а не говорящие куски реацу, даже если они фонят как вастер лорды.       Я фоню как вастер лорд? Хорошо. Арронилье был вроде бы 9 в Эспаде, хотя, наверняка он к тому моменту отъелся, но совсем уж слабаком я сейчас быть не могу.       — Я могу быть полезен! — сказал я.       Они ведь убьют меня, если посчитают браком эксперимента. Подумав, я решил, что рассказывать про аниме глупо — просто убьют, отсмеявшись. Да и глупо быть с ними честными.       — Я могу быть офицером в вашей армии! Мне надо просто привыкнуть к новому телу и возможностям!       Мне удалось кое-как совладать с телом. Уже встав, я увидел небольшую дыру на левом бедре и обалдел.       Вид пустого, уставившегося на собственную дыру, видимо, убедил всех в моей совершенной неадекватности.       — Натравим на него десятку. Если выживет, пусть живет. Если победит, войдет в Эспаду. Возможно, что пара ударов вправит ему разум, — сообщил мой творец.       Дальше я окутался желтоватым сиянием, и меня куда-то левитировали. Как я понял, это было кидо. Я, конечно, пытался его разорвать, но ничего не получалось. Либо я слабак, либо автор кидо Айзен…       Кидо спало с меня, когда я оказался в чем-то вроде большого аквариума со стенкой из другого кидо. Только я был там не один, а с другим пустым.       Пустой был больше меня раза в четыре и смахивал на перекачанную гориллу с полумаской на лице. Дыра пустого была в районе желудка.       Огромная горилла кинулась на меня и начала наносить удары. Всё, на что мне хватило ума, — попытаться закрыться руками.       Я ожидал переломанных рук и боли, и руки действительно покрылись кровоподтёками и вмятинами, но не мои руки… Удары противника воспринимались мной легкими шлепками. Здесь что, физика не работает? Его масса намного больше моей, и чудовище находится в движении, кроме того, его плоть покрыта шкурой, а у меня — нежная человеческая кожа. Почему я невредим, а он словно об наждачную бумагу поверх бетонной стены трется?       В ответ на это пришли воспоминания. Чужие воспоминания! Они мне объясняли про мир, в котором первостепенно только твоё реацу имеет значение, а всё остальное вторично.       Смотрел я как-то фильм про людей-Х. Там их главный, профессор Ксавьер, ощущал сознания людей как звездочки. Вот у меня было точно так же, только звездочки были теми, кого я уже съел, они были двух типов  — пустые, тысячи, и синигами, десятки. Было и несколько очень тусклых точек синигами – так воспринимались обычные люди. Я чувствовал, что нечто от съеденных живет во мне, и они мне помогут, стоит только поманить…       В реальность меня вернула боль. Я таки пропустил удар в голову. Аквариум выдержал, но колобки хаотично заплавали, ударяясь о стенку.       Я попытался отступить. Сонидо вышло как-то просто, расхода реацу я не заметил. Было болезненно впечататься в окружающий нас барьер, но травм я не получил.       Пока мой противник медленно поворачивался ко мне, я обратился к своему шестому чувству — чувству реацу. Синигами не ощущались никак — я их видел, но реацу не чувствовал. Айзен, вероятно, нечитаем, а остальные два, скорее всего, маскируются. Мой противник… Память и анализ реацу мне показывал, что это либо очень сильный адьюкас, либо очень слабый вастер лорд.       Воспоминание об аниме мне говорило, что это, скорее всего, очень неудачный арранкар первой серии. Тогда я попытался ощутить свой объем реацу.       Это удалось легко. Я был в разы сильнее своего врага — меньше, чем в десять раз сильнее, но уж точно больше, чем в пять раз. Это прибавило мне боевого духа.       Именно поэтому я дождался, пока тот развернётся, и принял его удар с сонидо в разгоне на свой блок руками. Меня даже с места не сдвинуло, руки ощущались, как будто после сильного шлепка.       Я ударил в ответ — просто рукой, без затей. Пустой попытался увернуться, и ему это удалось. Я видел, что мой кулак идёт мимо и просто повернул руку так, чтобы кулак не образовывал с запястьем прямую линию. Запоздало понял, что вместо удара, вероятно, просто травмирую свою руку.       Моя рука под углом попала в руку чудовища, что была толще моего туловища. Тело противника по консистенции напоминало вязкий сыр. Травм у себя я не заметил, а вот врагу вырвало кусок… мяса? Плоти? Духовной сущности?       Через несколько секунд боя, когда каждым ударом я отрывал кусок врага, я понял, что мой оппонент мне не противник. Да, он ведет себя как воин-берсерк, да, он старается, но я настолько быстрее его, что успеваю увернуться от его удара, встать под удар и увернуться ещё раз, а потом зайти за спину. Я настолько сильнее, что кидаю его в барьер одной рукой. И главное — мою кожу он не может пробить, единственное моё слабое место для него — голова.       Враг ещё жив только потому, что я не могу нанести этой туше сколько нибудь обширную рану, поскольку даже погружение моей руки в его тело по локоть для него, что тычок пальцем в снеговика.       Успокоившись, я включал и выключал «звездочки» в своём сознании. Так я мог использовать способности и навыки пустых, которые составляли часть меня в прошлой жизни Пустого — жизни Метастазии. Основным ограничением являлось то, что я мог одновременно использовать память и навыки только одного поглощенного, да и на переключение требовалось время.       К сожалению, это себя не оправдывало. Большинство съеденных пустых было низко-среднего уровня. Я закидывал врага шипами, вырастающими из моего тела, плевался ядом, кислотой, но всё это наносило моему врагу мало урона — шкура недоделанного арранкара была слишком прочна. Яд, даже попав под кожу, ничего не мог сделать. Подойти и ткнуть рукой без затей наносило больше урона.       Враг начал замедляться — как и от ран, так и от потерь реацу, я же чувствовал себя как после легкой разминки.       Новая атака противника застала меня врасплох. Он открыл рот и, вместо обычного воя, на меня обрушилось серо — тот сформировал шарик внутри своей пасти, и едва он открыл рот, на меня обрушился смертоносный луч.       Я понял, что убежать не успеваю — его серо быстрее моего сонидо, а мы стояли довольно близко. Я попытался увернуться. Мне удалось отвести удар от головы на грудь, но удар серо в грудь… Наверное, будет больно!       В отчаянии я закрылся руками — довыпендривался, но лучше остаться без рук, чем без грудной клетки. Ладно, может быть, и ничего, у меня вроде должна быть регенерация… в каком-то из поглощенных пустых…       Я уже ожидал как минимум остаться без рук, но вместо этого… Руки словно горячим чаем ошпарили — больно, но терпимо. Из повреждений только покраснение кожи — как при ожоге. Покраснение почти сразу начало уменьшаться.       В ответ я начал формировать своё серо. Не знаю как — просто захотел, и на правой ладони вырос фиолетовый шарик размером с теннисный.       Я почувствовал, что энергия выходит из-под контроля, и я обязан её выплеснуть, иначе рванёт прямо у меня в руке. Я чувствовал неизбежность своего выстрела серо.       В это время в голову пришло желание поесть. Но как я поем, если испарю еду?       Я попытался ослабить почти сформированное серо. Это почти получилось, но выстрел всё же произошел, хоть и запоздало. Я в последний момент сместил точку прицеливания — вместо почти цельной маски ударил в ногу.       Нога моего врага перестала существовать. Серо пошло дальше и исчезло, уперевшись в барьер нашей площадки для боя, но не в силах ему повредить.       Враг казался совершенно сломленным. Интересно, это съедобно? Мне не хотелось есть двигающуюся еду — он меня уже слишком часто удивлял, и я не уверен, что смогу пережить серо в голову.       Я подобрал с пола валявшийся размером с вишню кусок пустого. Я поднес это ко рту… Ошибка. Колобки чавкают зубами, упираясь в аквариум. А как есть-то?       В ответ у меня дернулся меч в ножнах. Я извлек клинок. Стоило мне захотеть и он превратился в большое толстое щупальце со ртом, что жадно съел кусок пустого. На вкус пустой напоминал подслащенную воду. Кроме того, я почувствовал крошечное повышение своей реацу — не просто частичное восстановление сил, но мой резерв стал больше. Не просто восполнился, а именно раздулся, как воздушный шарик. На каплю в резервуаре, но увеличился! И это было приятно…       От самокопания меня отвлек вопль пустого. Я ожидал еще одного серо, но тот ринулся в бой на меня на одной ноге и руке.       То, что я первоначально принял за хвост, оказалось ножнами меча, откуда он извлёк огромный двуручный меч — двуручный для меня, у него в левой руке он казался крошечным кинжалом. Дело дрянь… В аниме Айзен отбивал мечи руками, но я уже представляю где я, а где Айзен…       Убегать некуда — это неправильный четырехугольный аквариум. Я, конечно, быстрее, но у него очень длинные руки, и я просто получу удар по голове сзади. Серо? Не успею сформировать. Да, я его делаю за доли секунды, но в сонидо он добежит до меня быстрее. Тем более, не факт, что я убью его одним серо или меня не стукнет мечом просто по инерции.       Но ничего — у меня тоже есть меч! Щупальце, быстро становись опять мечом!       Я успел превратить щупальце обратно в меч и банально подставил его под удар врага.       Я искал внутри себя «звездочку» съеденного сознания синигами — уж синигами должны уметь обращаться с мечом. К несчастью, я активировал навыки не Кайен Шибы, который был почти лейтенантом, а какого-то бездаря рядового… Ладно, фехтование отменяется, буду просто свой меч под его удар подставлять…       Я всякого ожидал: что я просто отобью удар врага, что срежу часть меча врага, но вместо этого…       Меч врага рассыпался едва коснувшись моего — тогда я вспомнил о силе Метастазии…       В этот раз в шоке был только мой враг. Я же уже обходил его со спины в сонидо.       Мне удалось включить навыки Кайена Шибы, и я связал цель самым сильным кидо из тех, что Шиба знал. Из-за невербального выполнения кидо получилось не очень сильным, но я компенсировал это объемом вложенной силы синигами. Тем более, мне на долго его связать не надо… Сонидо!       После связывания последовал удар мечом наискосок в голову сзади — мне удалось дотянуться, потому что я стоял на уплотненных духовных частицах и был на уровне головы противника. Тот умер мгновенно. Надо было сразу маску разрезать…       Я расслабился. Я почувствовал голод меча и не стал ему мешать.       Мой меч опять превратился в щупальце и обрушился на тело противника, жадно его поедая.       — Ваш вердикт? — услышал я голос Айзена по ту сторону барьера.        — Отвратительно, капитан Айзен, — хором ответили ему, почти как мои, головы-колобки. — Выезжает только на объеме реацу, хотя у него бывают проблески озарения. Только неясно, откуда у него кидо.       — Пустой, откуда у тебя кидо? — спросил меня Айзен.       Так, что сказать? Скажем правду о силе Арронилье.       — Я имею опыт, знания и память тысяч пустых и других существ, которых прежде съел, — уточнил я.       — Очень интересно, — уточнил Айзен. — Все пустые могут пожирать друг друга, чтобы получить реацу, правда, коэффициент усвоения для каждого индивидуален и колеблется от нуля до единицы. Ты же обладаешь невероятной способностью поглощать мертвых Пустых и получить при этом все его силы, навыки, память и реяцу. Эта способность теоретически позволяет тебе развиваться бесконечно.       Взгляд Айзена изменился. Словно он перевел меня из класса «насекомое» в «интересное насекомое».       — Капитан Айзен, позвольте мне лично проверить его силы, — уточнил Гин.       Нет-нет! Драки с Гином мне не надо, в каноне он сумел ранить Айзена!       — Я буду готов победить капитана Готея-13 через пару лет, когда отъемся, — ответил я. — Если Ваш спутник хочет помочь мне стать сильнее, то я бы рад был изучать у него кидо.       — И как часто ты хочешь заниматься? — уточнил у меня Айзен.       — Вам виднее, Айзен…сама, — уточнил я под недовольный взгляд Тоусена. Как слепой может так пронзительно пялиться? — Но реже, чем раз в неделю, бессмысленно.       — Если сумеешь меня заинтересовать, то я попрошу Гина с тобой позаниматься, — обрадовал меня Айзен.       Дальше был короткий инструктаж. Что можно и что нельзя. Выполняй приказы и не светись в мире живых и в сообществе душ — это главное.       Я узнал, что мы находимся в комплексе подземных экранированных зданий в Хуэко Мундо. Мы – это трое синигами и полсотни пустых, часть из которых арранкары. Насколько я понял, Айзен недавно обрёл Хогиоку (то ли своё, то ли Урахары), и сравнительно недавно стали получаться нормальные арранкары. Мне прямым текстом сказали, что Айзен ищет армию против Готея-13 и ему нужны сильные пустые. И я войду в первый состав Эспады, в которой нет никого из её канонного состава, кроме меня.       — А разве не логичней пытаться улучшить вастерлордов? Вроде есть Барраган со своей свитой… — начал я, пытаясь быть полезным. Знания я узаконить мог легко — мой предшественник съел нескольких адьюкасов, что выгнали из армии Баррагана за слабость.       — Ты можешь задавать капитану Айзену вопросы, но обязан делать это вежливо, — сообщил мне Тоусен. — Однако глупые или дерзкие вопросы будут наказываться побоями или смертью.       Я вспомнил как тот отрезал в каноне руку Гримджоу. И хоть тот устал после боя, но Гримджоу был шестым, а Арронилье лишь девятым! И это там, где Арронилье говорил что-то про больше, чем 30 000 съеденных пустых, а я ощущал в себе… Минуточку, чуть меньше 10 000…       Понятно. Я треть канонного Арронилье! Что-то тот не успел хорошо отъесться. Хотя… Если тот действовал один, а я ведь могу фракционов… нет, не съесть, послать их собирать еду…       Вероятно, моё выражение лица стало слишком мечтательным.       — Повторяю, сильных пустых не ешь — доставь их к капитану Айзену для экспериментов, — сказал мне Тоусен.       Айзен же смотрел на нас отстранённо. То ли ему было без разницы, то ли так хорошо играл…       — Если я наберу себе фракционов и велю откармливать меня наловленными гиллианами — так можно? — уточнил я.       Тоусен посмотрел на меня, как на говорящую табуретку.       — Можно, пока ты не забываешь своё место и выполняешь приказы.       Хотелось съесть Тоусена, и не потому что он черный. Но надо держать себя в руках — всех не съешь, тем более, это мне ещё долго не будет по силам.       Закончив разъяснение реалий, мне выдали одежду, отвели в другой зал, где представили Эспаде.       Эспада не впечатляла. Нет, все девять были на месте. Некоторые из них выглядели довольно внушительно, но…       Девятой была девушка-ящерица с реацу, примерно как у того, кого я убил. В эспаду, как я понял, её взяли за способность к маскировке — я её не заметил, пока её не назвали и она не выключила свой режим маскировки, перестав изображать хамелеона. Реацу, кстати, она тоже маскировала.       Восьмым был паренёк немного сильнее её, и он напоминал скелет с дырой пустого во лбу.       Седьмой напоминал монстра Франкенштейна с зашитым ртом, но когда его представили — я услышал его приветствие у себя в голове. Телепат?       Следующие четверо были очень похожи друг на друга — перекаченные здоровяки размером с гиллиана, но с реацу почти как у меня. Только у шестого не было занпакто!       Все эти меня особо не интересовали. Дальше…       Первые три были человекоподобны!       Третьим был Гантенбайн Москеда. Оранжевые волосы уложенные в афростиле, толстые бакенбарды и козлиная бородка… Что это за внешность? Его одежда более-менее была нормальной, за исключением больших оборок на воротнике и бедрах. Остатки маски пустого находились на лбу, маска походила на солнцезащитные очки с четырьмя зубами, расположенными над каждым глазом.        Второй была Чируччи Сандервиччи. Она первая из увиденных мной Пустых походила на женщину. Её образ напоминал девчонку из аниме, стиль извращенной японской моды: волнистые фиолетовые волосы до плеч, такого же цвета глаза, тёмно-фиолетовые ногти и эстигма в виде светло-фиолетовых слёз на обеих щеках. Наряд был весьма странен для Хоэко Мундо: белое вычурное платье с пышными рукавами, высокие перчатки без пальцев, что-то наподобие чулков, которые крепятся на фиолетовых подтяжках. У ее формы есть крылья, однако неясно, являются они частью её наряда или тела. Остатки ее маски похожи на заколку с шипами и находятся на волосах слева над лбом.       Первым был Дордони Алессандро дель Сокаччио.       Высокий арранкар с бородкой в виде треугольника, усами, а также очень густыми бакенбардами и бровями. Он носил форму арранкаров и красный пояс. Остаток маски, в виде полосы с маленькими рогами, расположен на лбу. Волосы черного цвета уложены назад.       Единственный из арранкаров, про которого я мог точно сказать, что его объем реацу больше моего. Вот он мне не нравился — в каноне он успешно пинал Ичиго в шикае, пока тот не активировал банкай. Память нескольких синигами показывала, что банкай дает помимо самых неожиданных новых свойств ещё и примерно десятикратный рост реацу…       Странно… Зачем Айзен поставил меня так низко? Я должен быть по крайней мере в первой половине, или ещё лучше — четвертым. Я так ужаснул его своими боевыми навыками? Или провоцирует разборки в Эспаде?       — Десятый в эспаде, — сказал Айзен и я почувствовал, как неведомая сила выжигает мне на груди номер десять. — Как тебя зовут? — уточнил у меня Айзен.       А ведь хороший вопрос. Называться своим именем не вижу смысла. Метастазия… Не нравится, да и это имя одного из пустых, что отныне часть меня. Аарониро Арруруэри? Не верю я в силу имени, но мне не хочется идти по его стопам.       Мне захотелось придумать себе новое имя. Ведь как корабль назовешь, так он и поплывёт.       — Азатот, — сообщил я.        Читал я как-то Лавкрафта…       Пустые не среагировали.       — На Азатота ты совершенно не тянешь, — сообщил мне Айзен.       Тоже читал, вероятно…       — Книгу про него читал один из съеденных. Я постараюсь соответствовать. Эволюция — страшная сила, — ответил я.       — Десятый в Эспаде — Азатот! — сообщил Айзен.       Гин улыбался, Тоусен смотрел на меня, хотя я знал, что тот видеть не может, пустые… Кто-то смотрел безразлично, кто-то с опаской, кто-то с долей агрессии.       Без разницы. Мне надо быстро освоиться с возможностями тела. И поесть.       В зале кроме нас присутствовало два десятка арранкаров — они были убоги. Уровень реацу — средний адьюкас, у некоторых почти целая маска и почти ни у кого не было занпакто. Антропоморфны были, от силы, половина.       — Кто хочет ко мне во фракцию? — спросил я, когда уже все стали расходиться. — Могу предложить защиту от других пустых, не эспад, и эспад чей номер меньше моего.       Запоздало поняв, что я самый слабый в Эспаде, я отпустил духовную силу, стараясь максимально ускорить ток реацу в теле — это как у котов поднять шерсть дыбом.       Моё тело покрыла фиолетовая пленка реацу. Крайняя эспада на меня посмотрела как-то обреченно — видимо, она поняла, что, как я освоюсь, ей не жить.        Итог моего выступления был следующий: трое желающих, наверное, самых слабых из здесь присутствующих.       Одна была лягушкой, маска которой слегка приоткрывала левый глаз. Однако говорила она довольно внятно. Занпакто у неё не было. Дыра пустого на ноге.       Второй был… Да черт его знает кем. Нечто вроде карикатурного марсианина с дырой на руке. Занпакто нет. Говорил тот плохо, знал десяток слов, но вроде бы всё понимал.       Третий подавал надежду: человеческой формы и размера, с занпакто, но… Ему просто велел Айзен показать мои комнаты.       Вскоре я уже был в своих комнатах со своими двумя фракционами.        Те не впечатляли — пусть они арранкары, но реацу у них, как у среднего адьюкаса.       Хорошей новостью оказалось то, что лягушка не затыкалась. Болтала и болтала…       Так я узнал, сколько всего арранкаров и какие у части Эспады способности. Особенно меня порадовало то, что, насколько я понял, из Эспады только первые трое владеют ресоруксионом.       Свой ресоруксион в бою я не использовал, но чувствовал, что он у меня есть — словно, если я захочу, я могу открыть дверь.       Лягушка всё говорила. Она выполняла все мои приказы, кроме замолчать. Я уж подумал её съесть, но как-то глупо — она хоть какой-то инструмент.       Я прилег на кровать и стал думать. План очень простой — стать сильнее. Для начала попробовать свои силы и отожраться. Потом можно заняться макропланированием. Была мысль свалить отсюда… Не знаю, пошлет ли Айзен кого-то убить дезертира, но что тут делать? Скитаться по пустыне, пока не сойдешь с ума? Думаю, с год продержусь. Ввалиться в мир живых, и там что? Прятаться от синигами? Тут хоть какая-то свобода, а там либо смерть, либо лаборатория Маюри.       А насчет еды…       Аарониро Арруруэри это не помогло. Но тот был один. Наберу из брака Айзена фракционов и прикажу им носить мне еду. Это здесь эта лягушка убога — но средний адьюкас неуязвим для гилианов, кроме того, она им приказывать может. И это только начало! Сотня рядовых пустых — гилиан, сотня гилианов — адьюкас, сотня адьюкасов — вастер лорд! А гилианов в лесу меносов немерено, искать их просто (они орут). Отъемся.       И самому надо тренироваться. Насколько я понял, все съеденные дают мне доступ к своей памяти и навыкам, но они находятся в долговременной памяти. А перевести в оперативную я могу только одного поглощенного одновременно.       Хотя тоже непонятно. Вроде бы я всегда обладаю регенерацией и изменением формы — способностью отращивать щупальца. То ли это моя способность, то ли если съесть много пустых с однотипной силой я смогу взять эту силу на постоянную основу…       — Вейши, выключи свет, — приказал я.       Лягушка метнулась в сонидо. Быстро, не так как я, но быстрее среднего адьюкаса. Удар языком и свет пропал.       Я вполне четко видел лягушку и ощущал её реацу даже в темноте. Второй фракцион стоял в углу и изображал шкаф.       Как только выключили свет, я почувствовал себя намного лучше. Словно в тень зашел после солнцепека. Видимо, свет угнетал меня.       Точно! Арронилье же мог менять формы в темноте.       — Не атакуйте меня, я попробую сменить форму, — приказал я.       Без труда я принял вид моего поверженного врага. Потом еще нескольких пустых и, в конце концов, Кайена Шибы.       — Последнее на редкость уродливо, Господин, — сказала мне лягушка.        Пустой гуманоид согласно закивал и замычал.       Может, я в иллюзии Айзена?       Я вернулся в прежнюю форму и продолжал ревизию возможностей. Изменение форм и размеров удавалось на ура, но только в темноте. При свете я лишь отращивал щупальца. На свете я чувствовал себя хуже. Плохо. Это в Хоэко Мундо ночь, а вот в мире живых или в Обществе Душ…       Наигравшись, переключая «звездочки» съеденных личностей, я понял, что могу любую из них совсем поглотить, но тогда получу только часть её объема реацу, а память и навыки потеряю. Обычное поглощение тоже было не идеально — это я понял, когда приказал лягушке притащить мне кого-то пустого поесть, и она метнулась в сонидо, вскоре принеся во рту ещё живого и сопротивляющегося простейшего меноса снаружи.       Свою реацу при внимательном рассмотрении я ощущал странно: словно три сообщающихся сосуда.       Один, маленький — сила синигами. То ли результат работы Хогиоку, то ли остатки съеденных синигами. Сила синигами годилась для магии синигами, попытка накачать кидо силой пустого стоила мне пальцев, зато доказала наличие у меня регенерации в любой форме.       Второй резервуар был силой пустого. Как я понял объяснения лягушки, я соответствую силой вастер лорду. Нет, Барраган сильнее меня в сотни раз, но обычному, среднему вастер лорду — вполне. Как я понял из объяснений Вейши, она недолго была в армии Баррагана, пока её оттуда не выгнали за слабость.       А вот третий резервуар самый большой… Скорее всего, это ресоруксион. Аналог то ли банкая, то ли шикая (вряд ли) у пустых. То есть я могу увеличить свою реацу Пустого раз в десять, сменив форму и освободив свой духовный меч.       Проблема в том, что скорость то ли накопления, то ли производства реацу в ресоруксионе не менялась, а скорость её расходования многократно увеличивалась — то есть постоянно быть в ресоруксионе я не могу.       Занпакто — Глотонерия — был голодным, но послушным. Я чувствовал в нём интеллект… Ну, наверное, на уровне собаки.       — Вейши, — сказал я, обращаясь к лягушке.       — Да, господин, чего изволите, вы самый великий…       — Тофи, — так звали моего второго фракциона, — идем на охоту. Цель — найти сильных пустых для Айзена, слабых я съем, адекватных — ко мне во фракцию, сильно не разбредаться, используем зов, подманивая гилианов и низших.       Непродолжительное сонидо по подземному комплексу вывело нас на поверхность леса меносов. От лягушки я уже знал, что Барраган строит Лас Ночес, но Айзен там не появлялся — то ли хочет сначала добиться нормальных результатов с синигамикой, то ли просто ещё не получил Хогиоку Киске.       В любом случае, мне надо спешить: вдруг меня прибьёт Ноиторра или Тия будет против моего способа раскачки.       — Вокруг базы сильных пустых не осталось, — сообщила мне лягушка, — поисковые группы минуют эту местность.       Я использовал своё чутьё реацу. Хуэко Мундо кишело жизнью, но на всей дальности моей чувствительности — десятки квадратных километров, реацу было меньше чем на одного гилиана: пустые-ящерки размером с ладонь, пустые-собачки размером с крысу…       Я съел парочку. Пришлось долго думать, насколько увеличился резерв. Нинасколько! Хотя, наверно, увеличился, но меньше, чем мой порог чувствительности.       От злости я сорвал маскировку реацу с себя. Маскировка у меня была средняя — фон слабого адьюкаса сменился фоном вастер лорда.       — Скройте реацу, Повелитель, а то все разбегутся, — говорила лягушка, пока я искал в себе «звезду» пустого, что умел качественно скрывать реацу.       Когда мне это удалось, я заметил, что часть слабых пустых рядом со мной сдохла.       Я рванул в сонидо вперед.       Снова и снова. Сонидо. Я старался обходить деревья. Куснул кусок коры Глотнерией — есть можно, но реацу не получил, как и от песка. Жаль…       «Это не еда», — услышал я в голове обиженный голос Глотенерии.       Понял. Надо искать пустого. Заодно маскировку вернуть на место!       Вскоре мне повезло: я услышал рёв гилиана и прыгнул в сонидо на звук.        Один удар — и гилиан мертв, я рассек его маску мечом. Глоттенерия превратилась в щупальце и стала есть. Похоже, мой потолок — избиение беззащитных: арранкар победил гилиана. Во сколько раз у нас разный уровень реацу? По моему, не меньше чем в десять тысяч раз…       Я обратился к чутью. Ещё один гилиан на границе чувствительности.       Насколько я знал, более развитый пустой может управлять гилианами и низшими.        — Иди ко мне, — приказал я гилиану. Идите ко мне все, — приказал я низшим пустым.       Они пошли ко мне, хотя я и скрывал реацу. Как голос стих, они остановились. Приходилось звать опять. Я чуть-чуть убрал маскировку с реацу, но большая часть из них не смогла меня учуять.       Они бежали на голос, но… Никто из них не владел сонидо!       Они бежали со скоростью автомобиля, некоторые уже приблизились, но почему так медленно?       Дальним минимум час бежать! А некоторые низшие уже потратили реацу и не бегут, а ползут в мою сторону…        — Да, не так я представлял эффективную раскачку, — подумал я.       Нужно много фракционов, чтобы они звали зовом, и их зоны зова пересекались… Слабаки гилианов таскают, сильные адьюкасов ищут, а я ем… И надо съесть кого-то сильного, умного и умелого, чтобы использовать его способности и навыки…       А где мои фракционы? Я что, оторвался от них в сонидо?       Ладно. Дома встретимся.       Я попытался вспомнить где дом, но не смог…       Я лазил по воспоминаниям пустых и синигами — та часть, которая отвечала за ориентацию в Хоэко Мундо была сломана… Проклятье! Я думал, если у меня есть глазомер и чувство расстояния, я смогу ориентироваться!       Не смешно! Как мне вернуться? Если Гарганту в мир живых, потом к базе… Гарганту вроде знаю как открывать… Хотя это Айзен запрещал…        Я снял маскировку и пальнул вверх расфокусированным серо. Луч прошел несколько сот метров и развеялся, не достигнув потолка. Надеюсь, мои меня заметят…       Мои грустные мысли прервало доедание мной гилиана и появление на границе чувствительности моих фракционов. Вскоре они прибежали ко мне.       — Господин! Мы вас нашли! Хорошо, что вы бежали по прямой, и это серо, а то мы бы вас потеряли, и нам пришлось бы возвращаться назад…       Лягушка говорила, а марсианин кивал.       — Вы здесь ориентируетесь? — спросил я.       — Почти все пустые ориентируются в Хоэко Мунго, — ответила мне лягушка.       — Чувство времени у вас есть? — спросил я.       — Да, — ответила лягушка, а марсианин закивал.       — Может, у вас еще хорошее чутьё реацу? — с надеждой спросил я.       — Нет, у нас обычное восприятие. Правда, Тофи?       Ладно. Они всё равно бесценны.       — Запоминайте дорогу домой и далеко не отходите от меня. Встретимся с сильным врагом — прячьтесь.       — Здесь нет сильных врагов. Максимум — адьюкасы. Но они вряд ли пробьют наше иеро, не говоря про ваше…       Лягушка говорила и говорила…       Ясно. У меня есть иеро. Только аквариум головы он не закрывает, а пассивная пленка защиты из реацу слабовата, как покажет потом в будущем, что, надеюсь, не случится, Рукия. Жаль, бежать от Айзена бессмысленно…       Я взял лягушку в одну руку и марсианина в другую.       — Для начала прогуляемся по лесу меносов, — сообщил я и ушел в сонидо с грузом.       Вес фракционов почти не ощущался, расход реацу изменился незначительно, в деревья я не врезался, хоть и оббегать их, не сбавляя скорости, было непросто. Для начала поедим гилианов, а там посмотрим.