***
Утро. Тоун снова приснился мне. Как и в каждую ночь, что он преследовал меня после возвращения «домой». Будучи Норой Аллен, дочерью великого спидстера Флеша, могла и не знать, что делать, если бы мне не оставили выбора. Но он был. Он знал, что делать. Я была уверена в этом. Прости, отец, но даже ты отвернулся от меня, родной дочери. Если бы ты знал, как больно мне было от того, что случилось. Но я не могла повернуть время вспять. Кто мог помочь мне справиться с этим? Кто мог ответить на сотни моих вопросов и дать совет? Кто мог быть рядом со мной, когда я так нуждалась в поддержке? Кто кроме тебя, пап? Но тебя не было. И пути назад тоже.***
Я шла по родным улицам, даже не замечая ярких витрин магазинов. Лишь яркие пятна. Мысли путались, и главный вопрос не давал покоя: что мне сказать? Глаза щипало от подступающих слез. Только бы успеть. Только бы успеть сказать о самом важном. Шаг за шагом, все ближе и ближе… Я была совсем рядом.***
— К кому вы, говорите? — вежливо, но явно пренебрежительно переспросил охранник. Он окинул меня оценивающим взглядом, и по выражению его лица я поняла, что он совсем не был мной очарован. — К мистеру Эобарду Тоуну. Он ведь ещё жив, верно? — я старалась придать голосу безразличия, но вышло не слишком удачно. — Не думаю, что мистер Тоун хотел бы провести свои последние часы в компании фанатки. — Конечно, я все понимаю. Мне хорошо известно, почему он находится здесь. Как и то, что его ждет. Я прошу вас лишь о паре минут. Впрочем, мне хватит и одной. Неужели вы не позволите мне увидеться с родным для меня человеком, прекрасно зная, что его ожидает? — мой голос срывался на хрип, из глаз готовы были политься слезы. — Что ж, ладно, — вздохнул охранник. Кажется, моя речь тронула его. — Прошу вас следовать за мной. Мы прошли по темным коридорам и остановились у одной из стальных дверей. — У вас есть пара минут. Не тратьте их попусту. Дверь тихо открылась и я, охваченная страхом и смятением, вошла внутрь.***
В камере было темно и тихо. Окинув ее взглядом, я нашла Тоуна стоящим у стены. Спокойный, задумчивый. Он всегда таким был. — Тоун, — тихонько позвала его я. В ответ ни звука. Я позвала его снова, на этот раз громче. — Тоун? В этот раз он услышал. Обернулся и окинул меня недоверчивым взглядом. Казалось, он сомневался, что это действительно я. — Здравствуй, Нора, что привело тебя ко мне? Снова. Неужели решила попрощаться? Только услышав его голос, я осознала, что и в самом деле пришла сюда. Тело била нервная дрожь, колени предательски подкашивались. Но я должна была собраться и сказать ему, что… Что я должна была сказать? Все слова словно вылетели из моей головы. — Нора, с тобой всё в порядке? У тебя неважный вид. — Да…нет. То есть, это всё пустяки, — я попыталась выдавить из себя улыбку, — просто не выспалась. Знаешь, я вообще плохо сплю. Кошмары. После всего, что случилось, мне никак не удается прийти в себя. И от того, что я пришла сюда, я чувствую себя еще хуже, но я не могла не прийти. Я должна сказать тебе… — Ах, Нора. Милая Нора, ты слишком много взяла на себя, а ведь в случившемся нет твоей вины. Флэш…то есть Барри…ты ведь в курсе, что он в своё время создал Флешпоинт? Многое изменилось после его возвращения. Кто-то потерял своих близких, кто-то изменил свою природу. Это могло отразиться и на тебе. Кто знает? Но вот что: у Барри были друзья, люди, которые поняли и приняли его, люди, которые были готовы идти с ним дальше. Жаль, что он этого так и не понял. Я ожидал совсем другого исхода. — О чём ты? — Нора, мне осталось так мало, поэтому, так уж и быть. Я расскажу. Ты была лишь частью небольшого плана, моей маленькой марионеткой на тоненьких ниточках, за которые я дергал, когда это было необходимо. — Тоун со всей своей непринуждённостью стал расхаживать по своей «клетке». Но что-то в его походке, казалось, было не таким, как обычно, словно он нервничал и что-то пытался скрыть от нее. — Я до сих пор удивлён, что ты так легко мне поверила. Разве общение с отцом не пролило свет на мою личность, Нора? Разве ты не поняла, что я за человек? Я убил его мать, чьё имя ты носишь, я сломал его жизнь, отобрав у него самое ценное, что в ней было — его дочь. Я — само зло, Нора, и я признаю это. — Так ты всё это время лгал мне? Я верила тебе! Ты был мне почти как отец… — Теперь это уже неважно. Мои дни сочтены, Нора. Уходи. Дверь камеры открылась, и я услышала голос охранника: — Время вышло. Но я не могла уйти, так и не сказав того, зачем пришла. Я обратилась к Тоуну: — Может быть, есть что-то хорошее в том, что ты умрешь сегодня. Но я не позволю тебе умереть, не узнав, зачем я приходила сюда. Так знай же, Эобард Тоун, я пришла сказать, что люблю тебя. Люблю всем сердцем. И еще, я тебя раскусила. Возможно, ты и гений, но лгать мне ты так и не научился, твоя походка выдала тебя. Слёзы лились из глаз. Да, я больше не боялась своих чувств. Я дала им волю. Я пулей вылетела из камеры и помчалась домой, используя скорость спидстера. Вечер. Сделать его лучше мог разве что бокал красного вина. Или три. Алкоголь быстро ударил в голову, и жизнь сразу стала казаться лучше, ярче. За окном шел дождь, и я с упоением вслушивалась в стук капель о подоконник. Я всегда любила дождь. Для полного расслабления мне не хватало лишь мягкой постели. Выключив всюду свет, я направилась в свою комнату. Оказавшись в постели, я снова стала думать о нем. Его лицо, тело, движения…его бархатный голос… Рука невольно дернулась вниз, к промежности. Я трогала себя, думая о Тоуне, и в этот раз это почти казалось нормальным. От мыслей о нем я была влажной, и это лишь больше возбуждало меня. Не убирая руку с промежности, другой ласкала грудь, играя пальцами с уже твердыми от возбуждения сосками. Немного щекотно. — Я хотела бы быть с тобой, — шептала я в пустоту, — твоей марионеткой, твоим напарником, твоей женщиной. Только твоей. Слезы стекали по щекам на шелковые наволочки, но я не останавливалась. Мне это было нужно. Проникая пальцами внутрь, я представляла, как мы занимаемся любовью. Нежно и ласково, неистово и страстно. Я набирала темп и уже даже не пыталась сдерживать стоны. К черту соседей. К черту весь мир. Ничто не имело значения кроме нас. Меня и моего Тоуна. Я задыхалась от наслаждения, но не хотела, чтобы это заканчивалось. Я чувствовала его. Чувствовала его горячее дыхание на моей коже, чувствовала его сильные руки на своем теле. Я видела его лицо, его глаза, горящие первобытной, животной страстью. И я кончила. Позволила ощущениям поглотить меня и провалилась в омут невероятного удовольствия. А после, обессиленная, но счастливая, я лежала на кровати и улыбалась, размышляя о том, как приятно было забыться и поддаться эмоциям. Отдышавшись, я перевела взгляд на распахнутое окно, и на мгновение мне показалось, что я увидела кого-то. Мне стало не по себе, но я тут же отогнала дурные мысли прочь. Закрыла глаза, сделала глубокий вдох, открыла. У моей кровати, склонившись надо мной, стоял Тоун. Я вскрикнула от неожиданности. — Тише, — прошептал он, — это всего лишь я. Он наклонился ко мне и оставил легкий поцелуй на моем плече. — Я знаю. Только…это сон или реальность? — А какая нам теперь разница? Это был он. И я знала, зачем он пришёл. Я видела это тысячу раз, так мне казалось. В каждом сне, каждом воспоминании, желании, действии… Он навис надо мной, и я смогла разглядеть его лицо. Холодные глаза сияли особенно ярко в лунном свете. Он поцеловал меня. И я ответила на его поцелуй. Не переставая целовать друг друга, мы быстро избавились от ненужной одежды. Мгновение — и вот я уже сверху, а он смотрит на меня с удивлением и азартом. Я осторожно взяла в руку его член, он был горячим и твердым. Медленно, стараясь не задеть зубами, взяла его в рот. С губ Тоуна сорвался хриплый стон. Несколько плавных движений вверх-вниз, вверх-вниз, Эобард больше не мог терпеть эту пытку и стал сам насаживать мою голову на член. Мои губы скользили по нему, и я чувствовала, как с каждым толчком он проникает все глубже, по самую глотку. И я совсем не была против. Мне казалось, Тоун был готов кончить, но неожиданно он остановился. Положив меня на спину и закинув мои ноги себе на плечи, он резко вошел в меня. Быстро набрав темп, он буквально вдавливал меня в кровать с каждым новым толчком. Я чувствовала его власть надо мной, он обладал моим телом, моей душой, и я всецело принадлежала ему. Я отдавалась ему так, словно это была последняя наша ночь, так, словно это могло больше никогда не повториться. Мои ногти впивались в его плечи, царапали его спину. Страсть, неистовая, животная, охватила нас. И лишь после, лежа в постели и обнимая друг друга, мы позволили себе быть нежными, робкими и ранимыми. — Я тоже люблю тебя, Нора Аллен.***
Проснувшись рано утром, я не обнаружила Эобарда рядом с собой. Неужели все это мне приснилось? С кухни доносился непонятный шорох. Я прислушалась, и услышала, как Эобард напевал мою любимую песню. Кажется, эта ночь сделала меня самым счастливым человеком во всей вселенной. Эобард Тоун — мой учитель, мой наставник, моя любовь, мой самый большой секрет.