Моя луна

      Ислам пытался всем своим видом показать Саше, что им надо бы уйти, но тот был непреклонен. Чуть склонив голову, он внимательно смотрел на Витю и, главное, на Андрея. Им, в свою очередь, вообще было всё равно на окружающих. Случись в паре метров апокалипсис, они бы не заметили. Они смотрели друг на друга.       - Что ты понял, Андрей? – отвлёк их Саша. Председатель молчал. Его рука дёрнулась к Вите, но он удержал этот порыв. Слишком большой риск. Слишком неуместная ситуация. Мало ли что скажет Саша. Или Ислам. Или вдруг вообще кто-то войдёт? - Он же сказал, что всё, - Витя тут же бросился защищать его, и Андрей был безумно благодарен за это. - Что ж… Понятно. Можете закончить там, - махнув рукой в сторону кабинета председателя, хмыкнул Саша и пошёл к выходу, но на полпути добавил: - Вторая от угла панель снимается. За ней, кажется, оставалась смазка. В общем, разберётесь. Витя и Андрей синхронно покраснели, а Ислам по традиции заржал.       Они вдвоём вошли в кабинет, оставив всех за дверями. - Мы же не будем… - как-то жалобно предположил председатель. - Нет. Не будем. Я же сказал, что твой первый раз должен быть не таким. Андрей, слушай. Это ведь хорошо, что Саша и Ислам знают. Пусть замечания у Саши дурацкие, но есть в этом всём важная вещь. Они оба не против. Значит не весь мир против нас. Значит есть люди, которые не убьют нас за то, что мы любим… Ах, к чёрту, иди сюда.       Словно сорвавшись, Андрей обнял Витю прямо посреди кабинета и уткнулся носом в его свитер. Тот прижал своего председателя крепче. Они стояли так несколько минут, ни капли не беспокоясь о незакрытой двери. Чувство облегчения не покидало обоих. И именно в эти секунды казалось, что всё будет хорошо. Или ещё лучше.       - Расскажешь мне, что ты понял? – Витя положил подбородок на плечо Андрея - Я понял, что Саша меня не любит. И вряд ли когда-нибудь полюбит. А ещё я понял, что он – это сраное болото. Такая тягучая смертоносная трясина, которая засасывает меня глубже и глубже. Я понял, что если продолжу сидеть в этой трясине, то умру окончательно. Я понял… - Андрей помедлил. Они были так близки, что могли считать пульс друг друга. – Вить. Я понял, что у тебя есть чувства ко мне, а у меня к тебе. И вроде всё хорошо, но я всё порчу. Своими ошибками, своими косяками, своей неопределённостью. Я это понял. Я буду это исправлять, клянусь тебе.       Они постояли в тишине ещё пару минут. Удивительно, но в кабинет никто не пытался ворваться, даже поблизости не было слышно голосов. Взгляд Вити упал на прошлогодний предвыборный плакат Андрея. Очень невовремя он вспомнил, что скоро срок председательства заканчивается. Значит придётся проходить через процесс избрания заново. Или уйти. Но Андрей не уйдёт, Андрей - сильный и не собирается отступать, Андрей баллотируется снова.       - Напомни, когда именно начнутся выборы в этом году? – спросил Витя. - Завтра уже стартует агитационный период. Я совсем не готов с этим… с этим всем. - Но я же буду рядом. - Только это не даёт мне впасть в истерику, - вздохнул Андрей и отстранился. – Чтобы оставаться председателем, мне надо победить. У меня есть соперница, ты знаешь. Хатима. Она сильная, хотя по ней и не скажешь. Команда у неё тоже сильная и любящая. Они могут меня сожрать, представь себе. Им хватит пары аргументов, и все те, кто меня ненавидит, с радостью поддержат их…       Витя раздражённо поморщился. Выборы. То, что уже разделило их всех, хоть этого пока и не видно. Все собираются забыть о долгой дружбе из-за одного вопроса. Андрей или Хатима? Противостояния пока и правда не видно, но посты в «Подслушано» говорят, что что-то назревает. Что-то, что будет бить по обоим кандидатам снова и снова. Пока один из них не исчезнет. Видимо, навсегда. Вите стало страшно. Для Андрея этот проигрыш будет тяжёлым ударом. Наверное. Он и сам не знал, что думает председатель. Спрашивать не хотелось. Хотелось сделать так, чтобы он был счастлив.       - Мы будем снимать видео, посты с программой выкладывать. Мы ведь придумывали всё это, когда ты только баллотировался. У нас же есть и план, и команда. Тоже любящая. За тебя мы все готовы бороться, - Витя всё-таки закрыл дверь изнутри и уселся на диван. – Ты готов. Андрей пожал плечами. Он понимал, почему все вокруг говорят о его готовности. За год своего нахождения на посту он стал в разы увереннее. Теперь он мог с каменным лицом говорить «всё нормально», когда в душе творится полный хаос. Да, он был не готов, но со стороны это было невозможно увидеть. - Да, - соврал Андрей скорее по привычке. – Я готов.       За следующую неделю Андрей вместе со своим штабом развернули невероятно активную деятельность. Видео снимались как на конвейере, плакатами завесили половину всех стен (другая же половина принадлежала Хатиме), а во всём университете уже не осталось людей, которые не знали о происходящем. Буря в отношениях с Витей поутихла, уступив место лихорадочной деятельности. Они почти не оставались наедине друг с другом, а за всю неделю удалось урвать только один будто случайный поцелуй в перерывах между подготовкой к дебатам и очередными съёмками. В последние дни Андрей понял, как сильно ему не хватает нежности.       Прорыв наступил в день, когда он назначил прямой эфир для своих избирателей. Два дня до выборов. Это была последняя возможность расставить все акценты и публично ответить на вопросы. Снимать решили в квартире у Андрея, а оператором и модератором назначили Витю. Ещё собиралась прийти Лиза, девушка из штаба, но в последний момент на неё свалились дополнительные задания по учёбе. И они, наконец, остались вдвоём.       - У нас пятнадцать минут до эфира, - Витя деловито поставил камеру на штатив и разложил перед собой листы с вопросами. – Ты готов?       Андрей этот вопрос ненавидел, поэтому просто кивнул, усаживаясь напротив с чашкой чая. Эта деталь позволяла ему выглядеть по-домашнему и вызывать желание отдать свой голос. Во всяком случае, так сказала по телефону Лиза. Да и Саша всегда говорил, что лучше быть ближе к людям. Лишний раз показать, что ты тоже человек. Саша… В последние дни он старательно игнорировал Андрея. Пару раз даже обратился к нему на вы. Причины такого поведения назвать было сложно, да и некогда пока ещё председателю вникать во всё это.       - Андрей… - Да? - Ты очень напряжённый, - Витя вдруг ласково улыбнулся, выбивая все лишние мысли из головы Андрея. – В конце концов, здесь ведь только мы с тобой. Все люди за дверями этой квартиры, их тут нет, они сидят в маленьком экране телефона. Не переживай. Я рядом.       В подкрепление своих слов Витя поймал под столом руку Андрея и крепко сжал её в своей. Они просидели так несколько минут, пока часы, заведённые на восемь часов, не запищали отвратительным звуком. Пора.       Андрей высвободил свою руку и в последний раз пригладил волосы. Витя включил эфир. Пару минут они говорили ни о чём. Зрители ещё только собирались, в основном это были сторонники. Они писали слова ободрения и хорошие вещи, и Андрей, посматривавший в экран открытого ноутбука с трансляцией, почувствовал себя лучше. Витя улыбался ему из-за телефона, в комментариях были адекватные слова. Даже вопросы он знал заранее. Они были глупыми, потому что все ответы были в его программе, но это делало их простыми. Нет ничего легче, чем повторять то, что говорил уже десятки раз. А потом кто-то в трансляции написал ему «сдохни».       Сам Андрей, заметив эту нападку, едва подавил желание закатить глаза. Ну что за детский сад? А вот Витя явно разозлился. Он стиснул зубы и снова сжал руку Андрея под столом. - Я хочу попросить всех зрителей трансляции впредь обойтись без неконструктивной критики, - он изо всех сил старался не срываться на агрессивное шипение. - Давайте продолжать, - в противовес ему мягко улыбнулся Андрей, разжимая руку. – Итак, какой там следующий вопрос?       За время прямого эфира приходило ещё несколько негативных комментариев, и каждый раз Витя под столом брал его ладонь в свою и это позволяло улыбаться на камеру дальше. Отвечать на очередной бессмысленный вопрос, кивать, когда появляется чьё-то знакомое имя, не ждать с ужасом каждого комментария. Смысл имели только тёплые касания. Поэтому даже внезапный наплыв хейтеров в конце не расстроил его.       - Как же я устал… - Андрей откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Трансляция успешно завершилась, теперь они сидели за столом в тишине. - Ты молодец, всё закончилось. Вся эта выборная чехарда тоже послезавтра закончится. Ты сможешь отдохнуть, - отложив телефон, Витя подошёл к председателю, но делать ничего не стал. – Я, наверное, домой поеду. Поздно уже. А ты спать ложись… - Нет. - Что нет? Не ляжешь? - Ты не поедешь, - засмеялся Андрей и, встав на ноги, обнял Витю. – Оставайся. В конце концов, мы же уже спали вместе и… Блять. После всего мы имеем право делать что угодно.       Свои слова он подкрепил осторожным поцелуем в щёку. И их обоих устраивало такое "что угодно".       Проснувшись среди ночи, Андрей не сразу понял, что происходит. Потом он вспомнил. Тепло от тела Вити успокаивало, он приятно пах мятным гелем для душа и крепко обнимал во сне. Его дыхание было размеренным как самая слаженная мелодия. Подумать только, они лежат в одной кровати. Если бы месяц назад Андрею сказали, что он будет лежать на груди парня и прижиматься к нему ближе, он бы рассмеялся или ударил этого человека. Или бы ещё что-нибудь сделал. А теперь он блаженно жмурится, когда Витя что-то бормочет сквозь сон. - Я люблю тебя, - прошептал Андрей, как бы пробуя эту фразу на вкус. – Пусть может показаться, что это не так. Но ты мне дорог. Ты мне нужен. Сказав это всё, он провалился в тёплый приятный сон.       Возле замка из жёлтого кирпича Андрей встретил Сашу. Тот был облачён в чёрную одежду палача или какого-то инквизитора. Впрочем, сложно понять разницу. В руках его был нож. Андрей хотел спросить, что происходит, но что-то мешало ему говорить. Как будто в горле текла вода. Он попытался поднять руки, но они были скованы наручниками. Андрей задыхался, пытаясь подойти ближе к наставнику. - Ты ведь сам знал обо всём, - Саша вскинул нож и разрезал пространство. Теперь они оба падали, проваливались в топкую гать. Мир вокруг поплыл. Саша исчез вместе со своим ножом и одеянием, а Андрей намертво увяз в трясине. Он замычал, но никто не мог его услышать. Он тонул. Тонул. Тонул. - Кх… П… Помогите… - то, что должно было быть криком, превратилось в дурацкий булькающий хрип. – В… Витя…       - Андрей? Андрей открыл глаза и резко сел на кровати, стараясь выровнять дыхание. Кошмар не отпускал его. Мозг совсем не тонко намекал на очевидные вещи. Будешь продолжать – захлебнёшься, потонешь. Умрёшь. - Андрей? – повторил Витя. Он сидел возле него в одних штанах и протягивал ему руку. Вот оно, спасение. Андрей сжал его горячую ладонь в своей.