Майн Рид "Всадник без головы"
***
Прошло довольно много времени с тех пор, как геройский класс под руководством Айзавы и Всемогущего выпустился из академии. Ребята давно начали работать про-героями, некоторые даже открыли собственные агентства. И остались те, кто предпочёл работать по одному, не обременяя себя делами агентств или учениками, о них и пойдёт речь. Мидория Изуку, Бакуго Катсуки и Тодороки Шото. Эти трое не первый год делят между собой лидирующие позиции рейтинга героев.И не только. Они вместе делят квартиру на троих. Они встречаются. А началось всё еще с выпуска их класса. Когда Шигараки напал на Академию и пытался схватить Всемогущего. Изуку тогда думал что им всем конец и признался обоим в своих чувствах. Кацуки гаркнул что-то типа " Грёбаный Деку! Сейчас не время о сопливой любви, блять, глаголить!" и помчался в атаку, но Изуку заметил легкий румянец на его щеках. Шото же просто " Поговорим позже ", и прикрыл Деку ледяной стеной, от удара Твайса. После двухчасовой битвы, они сидя в лазарете, обговорили произошедшее. Двое, на удивление Изуку, ответили ему взаимностью. Он был рад. Да, они работают по одиночке, их никогда не видели на заданиях вместе, и тем не менее первые три места рейтинга занимают именно они. Чаще всего номером один оказывается Деку, чуть реже Кацуки и ещё реже Тодороки, но не потому что он чем-то хуже, просто владельца двух причуд это не так сильно заботит, как того же взрывного блондина. Мало кто знает, что двое из них борются не только за более высокий рейтинг, но и за сердце одного и того же человека. Один хочет защищать и лелеять, тогда как второй попросту одержим идеей присвоить и обладать.Но не все бывает так идеально...
Спустя полтора года их отношений, Изуку замечает маленькую проблему. Даже не так... Можно сказать, довольно увесистую. Не было того тепла, которое было в начале их отношений. Не было той искры, которая была жарче, даже летнего солнца. Вся отдача просто испарилась. Он даже не заметил когда это началось.. Когда началось то, что Кацуки поздно приходит домой, бросает быстрое "Отьебись", идет кушать не проронив ни слова, быстро принимает душ, грызется с Тодороки, совершенно игнорируя Изуку и заваливается спать. С Шото же немного проще. Он не приходит поздно, не игнорирует Изуку, не идет быстро кушать и спать. Он сидит на диване, после тяжелых миссий и пьет ароматный кофе, приготовленный Изуку. Иногда отвечает на вопросы, но он стал более холоден и безэмоционален. Его холодное " люблю ", так ранит Изуку, что просто нет сил, сдерживать слезы. Но Изуку держится. До последнего.А потом случается это.
Нет, Изуку конечно и раньше ложился спать раньше этих двоих, но сегодня явно что-то было не так. Пожелав этим двоим сладких снов, Изуку никак не ожидал того, что проснется в 2 часа и не обнаружит этих двоих рядом. Сев в кровати и протерев глаза, Изуку замечает приоткрытую дверь и тусклый свет из коридора. В гостинной слышны голоса. Он поднимается с постели, тихо подходит к двери и прислушивается. Но спустя каких-то минуты две, на глаза наворачиваются слезы и он ничерта не понимает. Он не хочет этого слышать. Не хочет даже верить в это. Быстро мотает головой и пытается успокоится. Вполне вероятно, что это все шутка. Ну, по крайней мере он на это надеется. — Нам нужно будет с ним поговорить. Это как-то… Неправильно… — Он слышит голос Шото, такой любимый и родной, но.. что-то ему подсказывает, что это к добру не приведет. — Да знаю я! Просто заткнись. — Бакугоу устало садится на диван. Шото сам бледный, аккуратно садится рядом, касается губами до чужого виска, сжимая в ладонях потную ладонь. Бакугоу то ли нервничает, то ли злится. Или вообще и то, и то. Но преданно сжимает холодные пальцы в ответ, поддаваясь на прикосновение. Изуку стоит, замерев в дверях, ничего не понимающий, растерянный. Смотрит на них, открывая рот как рыба. Удивительно, как они его не заметили. Наверное, сами были вымотанные. — Я устал… — Голос Бакугоу звучит сипше, даже жалко. Тодороки кивает, гладит его по волосам, нежно сжимая руку. — Давай просто быстро свалим, пока этот… Он же закатит истерику, а у меня уже все в печёнке сидит. Просто поскорее свалить и хуй с ним. Он поймет, не дебил. Завтра утром ему скажем. Изуку видит как Тодороки молчит, поджимая губы. Его слишком терзают противоречивые чувства. Потому что… Ну он не мог. Не мог без слов. Просто взять и… Не мог. Он молчит, поглаживая светлые волосы, касаясь губами до щек, лба, шепча что-то приторно нежное, ласковое, то, от чего Бакугоу обычно тошнит. Но сейчас он лишь угрюмо молчал, то сжимая, то разжимая свою ладонь. Бакугоу сейчас, словно потухшая свеча. Такой поникший, ершистый. Такой открытый. Прижимается, сжимая чужие тонкие пальцы, стараясь согреть. Его все слишком заебало. Он устал бегать, врать. Искать предлоги, ведь в любом случае пришлось бы объясняться, а он ненавидел разжёвывать сопли и трепать языком. Объясняться, что им лучше вдвоем. Что просто тошнит от вида зелёного и веснушек. Тошнит, от того, что тогда вообще поддался, потянувшись за рукой Тодороки. Он долго думал, терзал себя, стараясь найти ответ, какого хуя они вообще втроём. Но ничего не смог придумать, лишь каждый раз скрипя зубами. И вот. Вот он нашел то, где ему спокойно. Когда можно утонуть в этом холоде и жаре. Боль медленно растекается по всему телу, скапливаясь тугим комом где-то в горле. Изуку старается не дышать, смотря на них мутным взглядом, отрицая всё. Отрицая свои мысли, отрицая то, что ВИДНО. Что просто видно, что нельзя уже не замечать. Слишком… Конечно же… Они бегали от него. Они сбегали от себя. Они ВРАЛИ ему. Нагло, смотря прямо в глаза. Тому, кто их любит. Тому, чье сердце он навеки отдал им двоим. Мидория разлепляет пересохшие губы, медленно выдыхая, опуская тяжёлый взгляд вниз, на чемодан. И не знает, что сказать. Лишь пытаясь сглотнув этот душащий ком. Отойти от двери. Но не может. Просто не хочет принимать правду. После лишь слезы из глаз. Тихие всхлипы, но он быстро зажимает рот руками. Они не должны его услышать. Не должны видеть, то что он подслушивал. Изуку тихо идет обратно к кровати, ложится в нее, укрываясь пледом с головой. Из глаз предательски текут слезы. Нет, он должен быть сильным. Должен пережить это. Через минут 10 он слышит тихие шаги. Эти двое входят в комнату и перешептываются между собой. Изуку слышит как двое целуют друг друга в губы с тихим чмоком и ложатся в кровать, между Деку. Тот делает вид что спит. Они стягивают с его головы одеяло и целуют в макушку, а после Мидория ощущает холодную руку Тодороки на своей талии...***
На утро разговора не случилось. Пришла тревога о нападении. Изуку мысленно благодарит небеса за это. Хоть есть время до вечера. А может и нет. На задании он встречает Урараку, которая давит из себя улыбку, но у нее это плохо получается. Пару недель назад, Ииду положили в больницу с тяжелыми ранениями. Прогнозы не утешительные. Ну, не думаю что это трагедия..Смерть Всемогущего и Киришимы куда более страшно...
Урарака тоже замечает. Замечает печальный взгляд Изуку, его поджимающиеся губы и заебаный вид. Расспрашивает, но тот лишь мотает головой и вымучено улыбается. Та лишь качает головой и рвется в бой со злодеями. Изуку же решает пойти туда, где про-героев всего то от силы штуки три. Не, ну а что ему терять?Секунда, и Мидория охвачен огнем. Даби. Сражаясь с ним, он слышит взрывы в 60 метрах от него. Видимо Кацуки решил помочь. Хах. Как иронично.
Мидория рванул прямо на цель. Вот-вот рука коснется его шеи, но увернувшись, ударил со всей силы прокричал «Плюс Ультра! 100% удар!». Мидория ударил в солнечное сплетение. Все молча обернулись, смотря полными глазами страха и удивления, как нарастает взрыв. Земля под ногами треснула. Вся пыль поднялась, закрывая обзор на произошедшее. Больше всех за Изуку в данной ситуации волновались Тодороки и Бакугоу, которые находились недалеко. Они молились, что сейчас перед ними окажется их зеленоволосый, с мягкими кудрявыми волосами, веснушчатый мальчик с лучезарной улыбкой. Что у них будет еще шанс поговорить с ним. Конечно, они не тупые. Они слышали тихие всхлипы и шаги. Жалели об этом. Очень сильно. Но что поделать? Они надеялись, что они еще увидят эту милую улыбку. Что Бакуго сможет еще раз сказать ему в лицо «Гребаный Деку!». Сердце бешено стучало.Стук 1
Пелена пыли рассеялась
Стук 2
Было видно, как Даби падает на колени, и в ту же секунду из груди течет кровь и останавливается сердце.
Стук 3
Было видно тело Изуку, которое отлетело на десять метров.
Стук…4
Когда пыль рассеялась, стало видно, что Изуку лежит весь истекающий кровью.
Стук…5
Тодороки первый бежит к телу возлюбленного человека. Положив его голову себе на колени, он старательно ищет пульс. Нет… сердце не бьется… нет пульса. Глаза покрываются слезами, и одинокая слеза катится по щеке. Шото прижал тело Изуку к себе вплотную. Вдыхая такой родной запах мяты. Как же он жалеет о том что случилось. Шото кладёт ухо к груди Мидория и прислушивается, ища стук сердца уже ревя.Тишина…
Весь мир ломается в секунды. Он кричит о помощи надеясь, что Целительная Девочка придёт и сможет спасти его. — ЗА ЧТО?! ПОМОГИТЕ! ПОЖАЛУЙСТА! МИДОРИЯ?! МИДОРИЯ?! ПОЖАЛУЙСТА! ЖИВИ! УМОЛЯЮ! Мидория не отвечает. Тодороки больше не чего не слышит: ни криков, ничего… Он сломан изнутри. Он кричит. Зовет помощь и его крик переходит в хрип. Бакуго, шатаясь подошел к бездушному телу, сев рядом на колени, он провел рукой по такой мягкой веснушчатой щеке. Потом продолжал гладить мягкие зеленые пряди волос. Слезы текли не переставая. Он взял его руку в свою и прижал к сердцу. — ГРЕБАНЫЙ ИЗУКУ! ОЧНИСЬ! ИДИОТ! ТЫ НЕ ДОЛЖЕН УМИРАТЬ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! ТУПИЦА! Но увы... мертвых не воскресить. Кацуки заходится в слезах еще больше. Кричит о том, какой он идиот, что не смог уберечь даже такое, маленькое, но такое важное счастье. Он хрипит. Рвет волосы на своей голове. Но все бесполезно. Он больше не услышит веселого голоса Деку. Не увидит его изумрудных и таких бесконечно красивых глаз. Впервые за эти годы Кацуки и Шото почувствовали ценность любимого человека...***
С болью утраты придется жить. От этой боли нет спасения. От нее не скрыться, не убежать. Рано или поздно она снова накрывает и хочется только одного - избавления. Берегите тех кого любите!!! Цените минуты проведенные вместе! Умейте прощать! Чтобы потом не было мучительно больно за несказанные слова, за не совершенные поступки!