***
— Чонгуки, ну идём уже... Все ждём только тебя. — Тэхёни, подожди... — макнэ слегка прикусил нижнюю губу, обдумывая, поделиться своими чувствами или нет? — Что такое? — старший посмотрел на парня, вмиг приняв обеспокоенный вид. — Тебе нехорошо? Скажи, что беспокоит? — Понимаешь... я боюсь... — Ты? Серьёзно? Мне не послышалось? — Я боюсь, что голос может пропасть в любой момент. Мне кажется, что этот страх никогда не отпустит меня... — Ох... — Ви растерялся от откровенности младшего. Он конечно понимал, что бесследно потеря голоса не пройдёт, но никак не ожидал, что это может стать травмой на всю жизнь. — Чёрт... Это всё моя вина. Из-за меня ты теперь будешь бояться... От меня одни проблемы... — А? Нет, нет... Господи, я не то имел в виду, — Чонгук взял парня за руки, видя, как тот мгновенно расстроился. — Поверь, я не виню тебя... Правда... Чонгук задумался, вглядываясь в глаза старшего. Тот винил себя и будет винить всю жизнь. Но они же собирались вместе всё преодолеть, значит, нужно забыть произошедшее, перешагнуть свой страх. Макнэ никогда и ничего не боялся, всегда справлялся с любой поставленной задачей, и совсем неважно, какого уровня сложности она. Он должен преодолеть случившееся, перешагнуть этот барьер, чтобы между ними не стояла эта проблема. Ради Тэхёна Чонгук будет сильным. Даже более, чем когда-либо. Потому что не хотел терять этого дорогого сердцу человека. Мальчик надеялся быть для своего парня мужчиной во всех смыслах, которые только заложены в это понятие. Ви не пожалеет, что однажды на детской площадке подарил ему первый поцелуй. — Ви, прости, что заговорил об этом. Просто это первое наше выступление с того случая... Но я должен пройти через это... Ты же будешь рядом? — Всегда. Я не оставлю тебя... Тэхён улыбнулся обеспокоенному парню и, оглянувшись по сторонам, поцеловал младшего, пока никого поблизости не было. Ему хотелось дать младшему почувствовать заботу, участие, он должен был доказать, что они надолго... навсегда. Ви изо всех сил будет стараться стать достойным золотого макнэ. Не разочарует больше. Не обидит. Чонгук умилялся порывам старшего. Тот словно открыл для себя новый мир: он при каждом удобном случае целовал, говорил слова любви и вообще постоянно обнимал его, совершенно никого не стесняясь. И, безусловно, парень видел, что Тэхён делает огромную работу над собой, чтобы показать: они не ошиблись, всё у них будет хорошо. Чонгук конечно осаждал этого чудика иногда, если юноша немного переступал черту. Никто ведь не должен о них догадаться, значит, конспирацию никто не отменял. А сам поражался, как Ви изменился. Он больше не бегает от него, открылся сам перед мемберами и не обходит его десятой дорогой в публичных местах. Как пару дней назад сказал Ви: «Мы друзья и всё, пусть попробуют доказать обратное. Так что жуй салат и прекрати паниковать по мелочам». И Чонгуку стало легче. Он доверился своему парню полностью. Остался только этот страх, который не дал прошлой ночью нормально выспаться. Но сейчас парень верил, что многое надумал. Все у него получится. Если и бывает любовь на всю жизнь, то Чонгук был уверен, свою он встретил. Она сейчас зажимала его в коридоре, даря трепетные поцелуи, не решаясь действовать сильнее. Нельзя было перед выходом на сцену выглядеть неподобающе. Дома они наплюют на причёску, на тщательно нанесённый макияж. Там смогут наконец-то принадлежать друг другу полностью. А пока нельзя. Тэхён прервал поцелуй, виновато заглядывая в глаза, наполненные безграничной нежностью. Мыслями он уже был дома, на кровати, плавящийся от дурманящих голову прикосновений. И думал о том, как теперь будет вести себя с Чонгуком на сцене, когда камера включена? — Эй, голубки, пора на выход. Наша очередь, — Чимин появился так внезапно, что парни подпрыгнули на месте. — Чимини, нельзя же так пугать, — возмутился макнэ. — Я думал, что вы скрываться будете... — Прости, мы будем осторожней, — заверил друга Ви. Чимин лишь покачал головой на это, укоряя друзей, словно подростков в период пубертата. А те подобным образом себя и ощущали. Особенно младший. Пять лет вздыхай... Ему не терпелось воплотить в жизнь все фантазии, мучившие его эти годы. И теперь есть шанс осуществить их. Не веря собственному счастью, Чонгук улыбнулся и, взяв ребят за руки, отправился на сцену. Сегодня фанаты должны были увидеть первое выступление с IDOL. И они не могли разочаровать их. А Чонгук не имел право подвести своих хёнов, своего любимого.***
— Это успех! — Джей-Хоуп сиял, смотря на друзей. С каждой новой песней фанаты всё лучше поддерживают их, и ребят это не могло не радовать. — Чонгук, ты был великолепен, — Тэхён не смог удержать от комплимента своему парню. Старший обнимал Чонгука за талию, сидя на диване в гостиной. Он смотрел на парня с обожанием, внутренне упрекая: «А ты боялся!» Ви знал, что его мальчик справится. Искренне восхищался этой настойчивой упрямости добиваться своего. И Тэхёна добился, затягивал все сильнее своими темными глазами, своей неповторимой харизмой, своей искренней любовью к близким людям. Первое выступление закрепилось и первой наградой. Друзья приняли единогласное решение отметить победу. Но, здраво рассудив, посчитали, что алкоголь будет лишним: завтра следующее выступление, а похмелье им ни к чему. Лидер ждал, что младшие взбунтуются, но нет, у них было занятие поинтересней: смущенно улыбаться друг другу, при этом пожирая глазами. Мемберы с искренним восторгом смотрели на самых младших, вспоминая, сколько этим двоим пришлось вынести, чтобы обрести счастье. И кто вообще сказал, что любовь между двумя парнями может быть неправильной или грязной? Любовь либо есть, либо её никогда и не было. Всё остальное менее значимые категории: привязанность, симпатия, влечение. Но настоящую любовь видно сразу. Между их друзьями она и была как раз. А остальные чувствовали себя по-настоящему счастливыми, что им позволено лицезреть это прекрасное чудо. В глазах этих чертят лишь обожание и нежность, которую из космоса можно разглядеть. И они заслуживают своё личное счастье. А друзья им помогут. Не бросят одних. Они же семья. Будут осаждать на людях, будут ругать за неприличные жесты, гладить по головке, когда те поругаются, а потом помирят после профилактической беседы. Никто ведь не ждёт, что всё будет гладко? Оба до крайности эгоистичные собственники. Слишком незаурядные личности. Слишком дорожат друг другом, помня чего им стоило их маленькое личное счастье. А, значит, все веселье впереди у них. Но они есть друг у друга. Вместе справятся с любыми проблемами. Пройдут путь до конца, крепко держась за руки. А произошедшее? Это только больше научило ценить близких людей и чувства. Теперь они знают, какого терять. И больше подобное не допустят. Да и хёны им уши оторвут, если те надумают капризничать. Сколько они им ещё крови попьют... — Гуки, может пойдём, а? — Тэхён игриво поиграл бровями, глазами указывая на лестницу. — Куда? — не понял младший. — Ох, мелкий, до чего же ты непонятливый, — Шуга рассмеялся, заметив, как стремительно краснеет лицо Ви. — Тэхёни предлагает тебе его трахнуть, ну! — Хён! — Что хён, Чимини? — повернулся к парню Юнги, сделав вопросительное лицо. — Только не говори, будто сам не понял. Это мелкий тупит, остальным и так понятно, что сегодня они будут сношаться. — От тебя это так грубо звучит, — буркнул Чимин. — Эй, мелкие, смотрите только предохраняйтесь! — Джин не мог не дать напутствие. — И вообще... — Намджун немного смутился, но прокашлявшись, продолжил, — Гуки, эээ... ты там... поаккуратней... кхм... все же завтра опять выступать... Ох, блять... — Джун, ты прямо как девственник! — Шуга закатил глаза. — Короче, — повернувшись к младшим, продолжил парень, — Чонгуки, клятвенно тебя просим, не порви Тэхёну задницу. А то он танцевать не сможет... ай! Чимини! — Хён, зачем так прямолинейно... Ви весь красный... — Я не умею говорить эпитетами. Можешь лучше — прошу. Юнги сделал жест рукой, приглашаю Чимина самому сказать, а тот лишь закатил глаза, цокнув при этом языком. Чонгук еле сдерживал смех от беспардонности хёнов и смущенного Ви, который в последнее время только и делает, что краснеет, словно школьница, собирающаяся лишаться девственности. Девственности ему конечно предстоит лишиться, но Тэхён же не девчонка, чтобы краснеть из-за этого? Справится. Посмотрев ещё пару минут на эту помидорку, Чонгук взял парня за руку и повёл наверх под комментарий Шуги: «Я вам смазку на тумбочку поставил!» Макнэ любил своих хёнов. Даже не смотря на их безумную гиперопеку и катастрофическую беспардонность. Просто они такие. И другие ему не нужны.***
Сегодня Чонгуку предстояло первый раз ночевать в комнате Тэхёна в качестве парня, любимого мужчины, второй половинки. Юноша подбирал в голове синонимы, хорошо понимая, что просто так пытается избавиться от нервозности. Осознание, что это шикарное тело через несколько минут полностью ему подчинится, вызывало дрожь во всем организме, вызывая толпы мурашек. А они ведь только вошли, даже не прикоснулись друг к другу. Чонгук начал медленно расстёгивать на парне рубашку, оглаживая рельефы, задевая чувствительные участки тела, а Тэхён внимательно следил за действиями младшего. Сегодня он хотел быть ведомым, готовым полностью отдаться в плен. У них будет много ночей, чтобы поменяться ролями, чтобы попробовать эксперименты, чтобы секс был жестким или же, напротив, мягким. Но первый раз он полностью доверится, потому что ему так хочется. — Любимый... Ви... как я долго мечтал тебя назвать так... Пять лет... пять долгих лет. Мы встретились нескладными подростками, но уже тогда ты был необычайно красив, самый прекрасный, кого я только видел. Парень откинул в сторону первый элемент одежды и для симметрии принялся расстёгивать свою рубашку, смотря прямо в глаза. В них не было похоти, животной страсти, лишь любовь и трепет. — Тогда я был слишком мал, чтобы сразу понять, насколько глубокие чувства меня охватили. Боролся с ними, презирал себя, не хотел жить... Чонгук прикусил губу, думая, как прекрасен перед ним. Протянув руку, он погладил грудную клетку, а потом кончиками пальцев подцепил ремень, желая избавиться от таких ненужным им сейчас вещей. — Я так боялся все эти годы, что ты узнаешь... Тщательно скрывал свои чувства, не смотрел лишний раз на тебя, а твои касания... можешь представить, сколько раз перед записью я запирался в туалете, чтобы снять напряжение, потому что тебе необходимо было тискать меня постоянно... Тэхёна завораживал такой тихий и мелодичный голос, словно ему пели, пели песню о запретных чувствах, зародившихся у маленького мальчика, не имеющего надежды на взаимность. Он таял и позволял избавлять себя от последних предметов одежды, а потом смотрел, как младший на его глазах раздевает себя сам. В голове не было посторонних мыслей, лишь ожидание чего-то неизвестного, прекрасного. Младший аккуратно уложил юношу на постель, словно самую дорогую статуэтку в мире, боясь, что она может рассыпаться или исчезнуть на глазах. Чонгук лёг на парня, останавливаясь в миллиметре от таких манящих губ, которые в ожидании приоткрылись, покоряясь чужой воле. — Наш первый поцелуй... В ту ночь... я ощущал себя самым счастливым на свете. А понимание, что инициатором был ты, сносило мне крышу. Это было так... как будто тебя без предупреждения закинули в середину моря, не хватает воздуха, пытаешься отчаянно вынырнуть, потому что хочешь ощутить этот адреналин ещё раз, а цена не имеет значения. Даже если эта цена — жизнь... Чонгук легонько прижался губами ко рту парня, повторяя их самый первый поцелуй, он хотел снова почувствовать тот капкан, ту обреченность, те эмоции, посетившие его. И они были. Они обречены, любовь была рядом с ними всегда, с самой первой встречи. Она терпеливо ждала, когда сможет выйти из тени. И несколько месяцев назад первые лучики света осветили ей дорожку. А та постепенно зазывала ребят в свой капкан, в ловко расставленные сети. — Ах... Чонгук провёл языком по губам парня, вынуждая того со звуком выдохнуть. Чуть прикусив нижнюю губу, оттягивает, выпуская из захвата, чтобы ворваться уже с языком, углубляя, делая требовательным, настойчивым. Желание от поцелуя и соприкосновения обнаженных тел захватывает ребят, и те уже на интуитивном уровне оглаживают друг друга, стискивая плечи, сжимая руки, прижимаясь как можно ближе друг к другу. Чонгук немного отстранился, чтобы посмотреть на парня, убедиться: это не сон. Увидеть, что Тэ отвечает также страстно и охотно, что его голову тоже заволок туман желания. — Ты необыкновенный... Чонгук снова наклонился и аккуратно поцеловал, не давая парню возможности остыть. Его губы были как самый сладкий мёд, как самый нежный шёлк, они притягивали так сильно, что оторваться от них не представлялось возможным. Заметив, что старший где-то далеко от реальности, парень дотянулся до смазки и презервативами, заботливо оставленными Шугой. Выдавил себе небольшое количество геля и проник одним пальцем, пока Тэ находился сознанием где-то за пределами этой комнаты, опьяненный ласками макнэ. Добавив второй палец, младший почувствовал, как парень вцепился в его плечи и приглушённо зашипел. Чтобы отвлечь от неприятных ощущений, юноша целовал грудь, кусал мочку уха, шепча тому милые комплименты, заставляя расслабиться, не думать о пальцах в заднем проходе. Уже добавив ещё один палец, младший дрожал сам, моля, чтобы выдержки хватило не сорваться и довести растяжку до ума. А старший морально готовился к неизбежной боли, как тело его подкинуло от не совсем обычной боли, она была тягучая, сладостная, мучительная, что он не удержался от возгласа: — Вах... — Думаю, пора, милый, — юноша шепнул в самые губы, беря сразу их в плен и надевая попутно презерватив. Тэхён нашёл силы, чтобы кивнуть, он полностью доверял младшему. И дело было даже не в том, что у последнего имелся опыт секса с парнями, а просто знал, что тот сделал бы в любом случае всё так, как следует. — Люблю тебя... Парень медленно вошёл, прислушиваясь к откликам лежащего под ним тела, а увидев, что старший не желает отстраниться или прекратить, начал неторопясь двигаться. Тэхён что-то несвязно бормотал, выгибаясь навстречу толчкам, желая снова и снова ощущать эту сладкую боль, приносящую умопомрачительное наслаждение. Крышу сносило окончательно от ощущения, что Чонгук внутри него, что это его тело так прижимается, что этот парень дарит такие волшебные поцелуи, выворачивающие всю душу наизнанку. Горячее дыхание обжигало кожу и сводило с ума, вышибая периодически из реальности, сильные руки сжимали в крепких объятиях. Внутри всё горело огнём, от чего дыхание было тяжёлым, но парни отдавались друг другу отчаянно и страстно. Толчки становились всё жёстче, быстрее. Тэхён балансировал на грани потери сознания уже, как волна, незнакомых ранее чувств накрыла с головой. Тело сотрясалось от нереальных эмоций, как парень услышал, что Чонгук выкрикивает его имя, разделяя те же ощущения. Последняя черта была пройдена, теперь они единое целое.***
— Алло... — Привет, Лин. — Гуки, как я рад тебя слышать. Если честно, гадал, позвонишь ли ты мне после... ну... разговора в парке. — Ты мне не чужой. Как я тогда сказал, что хотел бы иметь такого друга, с тех пор ничего не изменилось... — Спасибо. Ты удивительный парень... — Это тебе спасибо. Я обрёл своё счастье. И частично в этом твоя заслуга. — Хах, брось... Я не сделал ровным счётом ничего... — Гораздо больше, чем ты думаешь... Лин, я так хочу, чтобы ты тоже был счастлив. — Обязательно буду. Когда знаю, что ты в порядке. Береги его... — Пока, Лин. — Пока... Чонгук скинул звонок и чувство тоски накрыло его. Он знал, что Лин влюблён в него, что сейчас страдает после его слов. Но так было нужно. Чтобы тот не тешил себя иллюзиями, не питал надежды. Чтобы смог строить свою жизнь с достойным парнем. Парень бросил телефон на стол и посмотрел на спящего на кровати юношу. Тоска мгновенно уступила место нежности и трепету. И радости. Улыбнувшись, младший лёг рядом с Ви, обнимая того и целуя в плечо. Парень в его руках зашевелился, открывая заспанные глаза: — Гуки, сколько время? Ты чего не спишь? — Не могу уснуть, меня переполняют эмоции. Чонгук теснее прижался к старшему, хотелось сильнее сдавливать и сдавливать этого невероятного хёна. А после такой умопомрачительной ночи вообще не представлял, как будет держать себя в руках рядом с ним. — Ой-ой-ой... Гуки, задушишь же... Перестань. — Прости... ничего не могу с собой поделать. С трудом верю, что ты мой. — Уж поверь, дружок. Я твой точно так же, как ты мой. — Хён? Чонгук задумался, не передумал ли Ви насчёт их отношений. После первого раза могло прийти понимание, что это всё не его. Он мог пожалеть о скоропостижно принятом решении, а сейчас просто боялся ранить мальчишку с неустойчивой психикой. И если всё это так, то младший не хотел такой жертвы. Ему нужен его любимый хён полностью, без остатка и осознанно. Именно поэтому они поддержали идею старших отметить первую победу и выход песни без спиртного. Первый раз должен был быть на трезвую голову. И сейчас Чонгук хотел получить ответ, не разочарован ли тот. Но хотя... Тот так самозабвенно отдавался, что, по сути, не оставляло сомнений: да, ему нравилось. Такое просто невозможно симулировать. И все же... — Гуки, я опять слышу, как в твоей голове работают шестерёнки... Что ты опять себе надумал, — спросил старший, поворачиваясь лицом к парню так, чтобы видеть глаза того. — Я просто хочу знать... не возникло ли у тебя ощущение неправильности? — Нет. — Тебе не было противно? — Нет. — Ты не пожалел? — Нет. — Ты всё ещё хочешь быть со мной? — Да. — Ты меня любишь? — Я тебя люблю, — Ви на секунду задумался, борясь с собой, но все же решил признаться, — знаешь, а ведь меня такие же вопросы мучают... — Что? Ох, Ви... ты же шутишь? — Совсем нет. Ты так долго любил меня... Возможно ли, что получив моё тело и душу, я стал неинтересен? Чонгук просто не верил своим ушам. Как этот парень может думать подобное? — Блять, какой же ты дурак... Я люблю тебя сильнее даже, хотя казалось, что сильнее некуда... От парня не скрылся облегчённый вздох, вызвавший у младшего улыбку. Подумать только... Они два идиота... И они нашли друг друга... — Запомни, Гуки, я эгоист и собственник. И ты от меня так просто не отделаешься. — Ахахах, и не собирался. Ты помнишь, что я жутко ревнивый? Не представляю, как буду теперь терпеть твой флирт с фанатами. А скоро ещё в тур... — Мы научимся быть вместе и со всем справимся. — Люблю тебя, Ви. — Люблю тебя, Гуки.