I'll make you so sure about it

22 декабря 2018.

— Алло? Голос Луи всегда дрожит в такие моменты. Это одна из тех вещей, к которым невозможно привыкнуть, как, например, просыпаться совершенно одному в большой кровати или готовить только для себя. — Лу, — шепчет голос в телефонной трубке. На линии помехи. Звук нечёткий, не способный передать точный тембр голоса Гарри, но тем не менее Луи цепляется в свой мобильный так, словно тот — самое важное в его жизни. Он закрывает глаза, дабы сдержать подступающие слезы облегчения, и делает глубокий вдох. — Привет, — шатен улыбается. Луи кажется, что собеседник смеётся. Это может быть и шипением, но шатен предпочитает верить в то, что губы Гарри сейчас также расцветают в улыбке. Всегда легче представлять его счастливым, лежащим на пляже среди кучи песка под палящим солнцем. К слову, там у него есть и песок, и солнце, но нет пляжа. Да и счастливых людей тоже, раз уж на то пошло. И Луи очень хорошо осознает эту реальность, вероятно, лучше, чем любой другой человек. Однако он отказывается воспринимать её (ради своего ментального здоровья), потому что это всё происходит с его женихом. Это невыносимо. Только не при таких условиях. — Привет, — отвечает ему Гарри. Луи знает мужчину достаточно хорошо для того, чтобы уловить нотки нежности в его голосе, даже если тот искажен помехами связи. Глаза шатена закрыты, потому что так легче представить руку Гарри, что лежит на нижней части его спины и которая притягивает тело Луи к кудрявому прежде, чем тот наклоняется и соединяет их губы. Луи рвано вздыхает и раскрывает свои веки. — Как поживаешь? — Нормально. Ты? — коротко отвечает он. — Гарри… — Извини, — отвечает военный, после чего протяжно выдыхает. Луи знает, что сейчас тот снимает свою «маску» лейтенанта. Когда Гарри там, он не может показывать свои слабости. Но эти телефонные звонки являются единственными моментами, когда кудрявый позволяет себе быть уязвимым. И только с ним, с Луи. Когда раз в две недели Гарри звонит матери, он держится, сохраняет стойкость, потому что является защитником родины, её защитником. Но Луи взял с Гарри обещания, что тот не станет поступать подобным образом с ним. Да и в любом случае, шатен не дурак, он всё и так поймёт, и Гарри это знает. Луи — его главная слабость, и пытаться скрыть что-либо от него — бесполезно. Из-за этого делать сюрпризы всегда было сложно, потому что Гарри не может соврать ему даже насчёт самых незначительных вещей. — Я… — возвращается к вопросу Гарри, — в порядке, ты ведь знаешь. Правда. Луи фокусируется на его голосе, позволяя разуму сделать всё остальное. Он никогда не признавал этого, но во время долгих расставаний Луи по итогу всегда боялся забыть Гарри, а точнее, те детали, которые делали его собой, как, например, пронзительный взгляд, нежная улыбка или мощный аромат парфюма. И каждый раз, когда Луи издалека находит мужчину в аэропорту, когда их взгляды встречаются, у него появляется чувство, словно он открывает для себя нового Гарри. Но каждый раз, когда военный обнимает его, он находит всё тот же пронизывающий взгляд, ту же обворожительную улыбку и тот же опьяняющий аромат. — Это была хорошая неделя, — добавляет Гарри следом. Луи кивает, зная, что человек, с которым он разговаривает, не может увидеть его. «Хорошая неделя» означает, что позиции были захвачены, но потерь нет. Со временем Луи научился интерпретировать ответы Гарри. Военный не любит говорить о своих миссиях или о том, что происходит на театре военных действий. Он не имеет права раскрывать какие-то детали в любом случае, однако это также и та часть работы Гарри, которой он не любил делиться. Ему нравится своя профессия, и он горд тем, что носит военную форму. Мужчина дал клятву служить своей родине, но это никак не облегчает реальность. Гарри ничего не говорит, но Луи и не нуждается в большем. Он доверяет своему жениху. И если бы что-то его волновало, если бы ему нужна была поддержка, он бы намекнул на это. — Расскажи мне что-нибудь, Лу, — слышен шепот Гарри. — Пёс миссис Потсвик снова сбежал позавчера. На этот раз он выкопал яму под камелиями, а нашли мы его только через два часа перед домом Марти. Не знаю, когда до старушки дойдет, что тот, скорее, заинтересован в маленьком пуделе мясника, нежели в самом мясе. И когда Луи слышит смех Гарри, он чувствует, как тепло заполняет его грудь. Тогда шатен продолжает рассказывать мужчине забавные истории, что произошли на их районе. Луи понимает, что это именно то, чего больше всего не хватает военному, — чувство умиротворенности и мелочей повседневной жизни, а комфорт и успокоение существуют даже в привычках и маленьких деталях. Луи говорит в течение нескольких минут, становясь более возбужденным. Он активно размахивает руками, измеряет гостиную шагами, продолжая рассказывать свои короткие истории. И каждый раз, когда ему удается вытащить из Гарри смущенное хихиканье, его улыбка становится чуть шире. Будто Гарри действительно был здесь и проживал вместе с Луи все эти моменты. Будто.  — Лу, — говорит военный спустя какое-то время. Его тон стал чуть более серьезным, даже спрашивающим, и Луи сразу же обращает на это внимание, — когда ты проснешься в понедельник, загляни в мой шкаф. Луи хмурится, он заинтригован. Гарри знает парня достаточно хорошо, чтобы предугадать его реакцию, поэтому тут же продолжает: — Твой подарок лежит на самом верху, в коробке из-под обуви. — Гарри, — фыркает Луи, а пелена слёз уже застилает его глаза. — Пожалуйста, просто пообещай мне, что ты не пойдешь открывать его раньше, — произносит Гарри, усмехаясь, представляя недовольное лицо шатена. Луи смеётся, но в горле у него стоит ком. Он вздыхает перед тем, как снова испустить приглушенный смешок. «Я обещаю», — произносит он чуть тише. Луи не уверен в том, что Гарри вообще его услышал, но он знает, что сообщение всё-таки дошло. Луи снова рвано вздыхает, эмоции овладевают им совершенно внезапно. Впервые Гарри будет отсутствовать дома во время праздников. Он уже пропустил несколько важных дат: их первая годовщина, рождение брата и сестренки Луи, что тот ждал с нетерпением, помолвка Джеммы. Рождество не должно пройти тяжелее, но только одна мысль об отсутствии Гарри вызывает у Луи желание заползти на кровать под одеяло и больше никогда её не покидать. Он шумно дышит, пытаясь предотвратить подступающее изнутри рыдания, когда одинокая слеза уже скользит по его щеке. — Лу, — Гарри чувствует эмоции, исходящие от парня, даже через телефон и отвратительную по качеству линию связи. Шатену же не составляет труда представить, как военный проводит рукой по полосам, зарываясь пальцами в короткие пряди и слегка оттягивая те в жесте полного бессилия. — Я… — буквально бросает Луи и проводит ладонью по лицу. Дело в том, что если Гарри становится уязвимым с Луи, то работает и обратное. Даже когда Томлинсон не желает этого. Даже когда он пытается быть сильным ради своего жениха. Шатен вздыхает. Время — это роскошь, которой у них нет. По крайней мере, не тогда, когда им даётся только десять минут телефонного разговора каждую вторую неделю. — Это намного тяжелее, чем обычно, — признаётся Томлинсон. — Я знаю, Лу, и для меня тоже, — отвечает Гарри, выпуская смирившийся выдох. И Луи чувствует себя ужасно, так как прекрасно понимает, что Гарри намного хуже. Ведь это именно Луи сейчас находится в безопасности в их собственной квартире в окружении своей семьи. Ему не приходится рисковать своей жизнью каждый день, находясь в стране, где введено военное положение. — Мне жаль, — бормочет Луи. — Хватит, это несерьезно. Это тяжело для всех. Но всё будет хорошо, мы почти закончили. Луи бросает взгляд на календарь, что висит рядом с компьютером. Четырнадцать дней. — Всегда становится труднее, когда приближается конец. Это глупо, — выдыхает шатен, качая головой. Гарри приглушенно смеётся. — Я тоже не могу дождаться момента, когда мы снова встретимся. — Люблю тебя, — отвечает Луи, не задумываясь. Чистая правда, которая прокладывает путь от одного сердца к другому. — А я тебя. Со стороны Гарри доносятся посторонние шорохи. Связь становится всё хуже и хуже, однако Луи может расслышать звуки выстрелов и чужих голосов. — Мне надо идти, — добавляет Гарри, и Томлинсон чувствует, как его сердце сжимается. Он смотрит на экран и видит, что они разговаривают всего лишь шесть минут и сорок две секунды, и у них есть право на ещё три минуты и восемнадцать секунд. Луи никогда не был так хорош в математике, как сейчас, ведь он постоянно подсчитывает дни и часы, что разделяют его с любовью всей жизни. — Стой! Подожди, ты, — Луи обрывают на полуслове. — Мне очень жаль, но мне правда пора. По тону его голоса, что стал более твёрдым, профессиональным, Луи понимает, что сейчас не время для споров. Но он не может не заскулить. — Гарри… — Я же сказал. Мне жаль, — в воздухе повисает тишина, а потом Гарри начинает нежно напевать: «God only knows what I’d be without you». Шатен чувствует, как его сердце бешено колотится в груди. Это особенно для них. К тому же, сам Пол Маккартни считает, что это самая красивая песня о любви из всех когда-либо написанных. «Я люблю тебя, Лу. С днём рождения.» Потом связь обрывается, и Луи остается только всматриваться пустым взглядом в экран телефона. Он вздыхает и кладет мобильник на тумбу. Четырнадцать дней.

24 декабря 2018 года.

Когда Луи открывает свои глаза, его ослепляет солнечный свет, отчего на лице шатена появляется улыбка. Он любит зимнее солнце, его яркие лучи, которые разрезают воздух, освещая тот холодным, но таким чистым сиянием. Его телефон вибрирует на прикроватной тумбочке, и Луи замечает на нём с десяток сообщений, в каждом из которых написано поздравление на день рождения во всех возможных вариациях. Он улыбается, но как только его взгляд, до этого бегающий по комнате, останавливается на гардеробе, уголки губ тут же опускаются. Сегодняшняя дата причиняет боль шатену, пусть ему и нравится то, как Гарри заранее запланировал всё, предоставляя Луи возможность почувствовать себя самым важным и нужным человеком в мире в такой день. Это чувство возникает у Томлинсона каждый раз, когда он находится рядом с любимым человеком, и, пожалуй, переживать эти эмоции без Гарри рядом — тяжело для него. Луи перекатывается на матрасе и, встав на ноги, направляется к шкафу. Он прикладывает ладонь к темной дверце, скользит по той подушечками пальцев, и рой мурашек пробегает по его спине. Голову посещают дурные мысли, взявшиеся из ниоткуда, однако Луи не обращает на них внимания и только хмурится, приоткрывая дверь шкафа. Гардероб Гарри аккуратный, все вещи находятся на своих местах, прямо как обычно. И в этом разница между парнями. Когда же военный дома, в квартире всегда поддерживается порядок. Луи не может не думать о том, что и вся его жизнь нормализуется и приобретает целостный вид тогда, когда Гарри тут. Он пытается ничего не уронить, хватаясь за обувную коробку, что возвышается над ровными стопками вещей. Гарри огромный любитель обуви всех возможных видов, поэтому большую часть места в шкафу отдана именно для неё, и даже впечатляющая коллекция Vans'ов Луи занимает гораздо меньше места. С коробкой в руках парень садится на кровать, игнорируя свой телефон, что снова начинает вибрировать. Он дает себе минуту, всего лишь минуту, чтобы сосредоточиться на своем женихе. Луи представляет, как тот сидит прямо напротив него, скрещивая ноги и улыбаясь уголком губ. Луи может слышать его голос, который призывает открыть коробку, однако он уверен в том, что, находясь бы Гарри действительно здесь, они бы занимались совершенно другими вещами. Луи подцепляет крышку кончиками пальцев, после чего аккуратно приподнимает её вверх. Внутри он обнаруживает большого плюшевого слона. Его хобот висит в воздухе, а лапками слоник держит большое красное сердце. Шнурок обвит вокруг его шеи, и шатен замечает послание, написанное рукой его жениха: «Обними меня». Луи замирает, однако тогда, когда запись воспроизводится, он подносит руку ко рту в попытках сдержать рыдания. «I may not always love you But long as there are stars above you You never need to doubt it I’ll make you so sure about it God only knows what I’d be without you». Голос Гарри нежный, пропитанный любовью, а по щекам Луи текут слезы, и парень не может их остановить. Он падает на кровать, сжимая слонёнка в руках, и просто рвано дышит на протяжении нескольких минут во время исполнения куплета. Луи чувствует запах плюшевой игрушки, и она отдаленно пахнет Гарри. Его Гарри, что разделяет с Луи своё свободное время. Тот, кто носит растёгнутые рубашки и выцветшие футболки, тот, кто отращивает свои волосы до тех пор, пока они не начнут падать на его лоб и лезь в глаза, тот, кто пахнет, как смесь лаванды и корицы. Спустя какое-то время Луи всё-таки принимает сидячее положение и сразу же тянется за телефоном. Он игнорирует все сообщения с поздравлениями и набирает номер, который знает наизусть. Это бессмысленно, да, ведь мобильный Гарри сейчас выключен и лежит в ящике прикроватной тумбочки, но Луи не может просто так избавиться от этой привычки. — Привет, это я. Знаю, что это всё бесполезно, но если бы ты мог меня слышать, ты бы фыркнул и закатил глаза. Представляю это, — он хихикает, грустно опуская взгляд вниз, — Но я также знаю, что ты бы не смог сдержать улыбку, потому что ты на самом деле считаешь меня очаровательным. Луи смотрит на игрушку, что всё это время держал в руке, и продолжает говорить. — Спасибо за подарок, я… — его глаза вновь наполняются слезами, — Я люблю тебя. Невероятно сильно. И я так же скучаю по тебе. А сегодня, кажется, больше, чем в любой другой день. Он на мгновение останавливается, дабы собраться, проводит пятерней по лицу и делает несколько глубоких вздохов. — Каждый день вдали от тебя ужасен, но провести Рождество без тебя — это… Мне просто хочется похоронить себя в нашей кровати и проспать оставшиеся две недели. И чтобы ты был здесь, когда я проснусь. — Луи поднимает глаза на потолок. Его дыхание рваное, и он шепчет: — Но я не буду этого делать, ты знаешь, — прочищает горло, кашляя, — Мы идем сегодня к Энн, и я не представляю, как все уместятся в её гостиной, — на его губах расцветает улыбка, — Но мы будем вместе, вот, что важно. Проходит несколько секунд, прежде чем Луи перестает играть пальцами с кончиком одеяла. — Эм, я знаю, что сказал тебе, что постараюсь быть счастливым сегодня, проведу как можно больше времени среди близких, но если же я останусь дома, ты ведь не будешь сердиться, да? Просто это… — Луи грызет ноготь на большом пальце, — Знаешь, я просто подумал, что не могу прийти к твоей матери с пустыми руками. И я решил попробовать приготовить пирог по одному из твоих рецептов. Я имел в виду, что смешивать муку и яйца — несложно, — Луи говорил это достаточно легко, даже немного насмехаясь над собой. — Да… Ладно, мы оба знаем, что это приведет к катастрофе. А если бы ты увидел, какое количество полуфабрикатов я съел в последнее время, тебя бы хватил удар. Шатен мягко смеётся, но его хохот быстро переходит в вздох сожаления. Он проводит пальцами сквозь волосы и кусает губу, закрывая глаза. — Ты должен вернуться, Хаз. Ты обязательно должен вернуться. Я чувствую себя беспомощным без тебя. Это тот вид слов, которые он не позволяет произносить себе вслух. Он никогда не скажет этого, по крайней мере, Гарри. Потому что Луи гордится им, и, несмотря ни на что, он не хотел бы что-либо менять в своей жизни. Конечно, все те месяцы, которые они провели раздельно, трудны, однако они вносят в их отношения некую остроту, что им, кажется, даже нравится. Да и моменты, когда они вновь встречаются, настолько эмоционально мощные, что стоят того. Парни научились ценить время, проводимое вместе. Его глаза всё ещё закрыты. Луи покачивает головой и ждёт пару секунд, после чего слышит звуковой сигнал. Он нажимает на старт, не дожидаясь, пока электронный голос попросит его перезаписать свое сообщение. — Я люблю тебя, — шепчет он и сбрасывает вызов. И каждый раз, когда Гарри возвращается домой и включает телефон, он видит дюжину сообщений с одинаковым содержанием. Он не задаёт каких-либо вопросов по этому поводу и просто обнимает Луи. Гарри мягко целует своего жениха, тихо произнося те же слова столько раз, сколько он их услышал, и даже больше. В конечном счёте только это и имеет значение. Луи надевает свои домашние штаны и растянутую футболку, после чего направляется на кухню. Там же он заваривает себе любимый чай и, схватив упаковку печенья, садится за стол. Парень просматривает полученные сообщения, отвечая на каждое из них, когда до его слуха доносятся звуки из прихожей. — С днём рождения! — Луи не успевает даже до конца распахнуть дверь, когда Найл накидывается на него с раскинутыми в стороны руками, радостно восклицая слова поздравления. Шатен на секунду замирает, но после отвечает парню на объятия. Когда же Луи отстраняется, оставляя свою ладонь лежащей на плече ирландца, он не скрывает искреннего удивления. — Что ты здесь делаешь? — Я пришел позаботиться о тебе, что за вопрос? — возбужденно отвечает Найл, закатывая глаза. Однако спустя мгновение его изучающий взгляд перемещается на Луи. — Эм, да и если на то пошло… — парень кивает на футболку именинника. — Что? — последний наигранно возмущается, опуская взор на свой «наряд» и вскидывая руками, — Я только что проснулся, отвали от меня, — он смеется и в шутку толкает своего друга. — Вау, это не похоже на тебя, — бросает Найл и сразу же направляется в сторону гостиной, улыбаясь, — Тем не менее, тебе придется переодеться, — продолжает он, пока его худое тело приземляется на диван. — Гарри оставил мне загруженную программу, и поэтому я должен доставить тебя к Энн к шести. — Гарри что? — Луи хмурится в удивлении. — Камон, Лу. Мы знаем, что ты бы остался дома, если бы я не попытался вытащить тебя на улицу. — Это неправда, — стонет шатен и недовольно фыркает. — Именно так бы и было, — заливается смехом ирландец, — Давай, иди! Я не шучу, Гарри действительно оставил мне список вещей, которые мы должны сделать, и поверь, он длинный! Луи закатывает глаза, но всё же идёт в комнату. Он слышит, как Найл продолжает недовольно ворчать за его спиной: — Как будто я сам не могу позаботиться о своём лучшем друге. Да за кого он меня принимает? Но Луи игнорирует все недовольства друга, пока его губы расплываются в нежной улыбке.

~~~

Энн сделала всё возможное, чтобы канун Рождества проходил в прекрасной атмосфере. Луи знает, что Гарри всегда мечтал о большой семье, и теперь он невероятно горд тем, что его близкие люди так просто и тесно общаются друг с другом. С годами семьи сблизились настолько, что незаметно слились воедино. Их матери — лучшие друзья, а сестры ладят так, словно вместе росли. Сейчас Энн, Джемма, Лотти и Луи собираются на полуночную службу в церкви, когда же Джей и Физзи остаются дома, чтобы уложить младших спать. На самом деле Луи не считает себя особо верующим, но любовь всей его жизни сейчас находится на войне, и он готов помолиться кому угодно, лишь бы это помогло. Некоторые думают, что когда где-то идет война, невозможно верить в бога. Но иногда шатен просто вынужден положиться на высшую силу, какое бы название она не носила, ради того, чтобы с Гарри было всё в порядке. И в такие периоды Луи любит проводить время с теми людьми, которые думают о Стайлсе и также переживают за него. Вот почему тот должен вернуться. Не только ради шатена, но и ради остальных.

25 декабря 2018.

Выходя из церкви спустя час, Луи прижимает подбородок к груди, обдувая горячим дыханием ладони. Он запахивает пальто, проклиная сильный холод, что совершенно неожиданно обрушился на страну. — Сейчас зима, чего ты ожидал? — сестра поддразнивает его, на что в ответ получает лишь раздраженное фырканье. Луи натягивает шапку по самые брови и обхватывает свои плечи. Они идут к дому Энн, что находится через несколько улиц, и спокойно обсуждают какие-то новости. — Идите домой, — Луи адресовывает эти слова девушкам, что шли с ним, параллельно доставая из своего кармана пачку сигарет, — Встретимся через пять минут. Те оставляют шатена одного, направляясь к входной двери, пока тот в это время вытаскивает зажигалку. Когда язычок пламени касается табака, он слышит восторженный крик из дома. Шатен легко узнаёт по нему Джемму, поэтому только начинает качать головой и тихо смеяться. Она не смогла дождаться утра и своего пробуждения, чтобы раскрыть подарок. А что касается реакции, то девушка всегда была немного драматичной и слишком эмоциональной. Прямо как её брат. Луи зажимает сигарету между своих губ и опускает руки в карманы пальто. Он подпрыгивает на месте в попытках согреться, поднимая свои глаза на звёздное небо. Идёт его любимое шоу. Когда Луи смотрит на небосвод, он чувствует себя крошечным, но он так же уверен в том, что в эти моменты является единым целым с нечтом большим. Он отвлекается от своих мыслей, когда слышит за своей спиной звук захлопывающейся входной двери и быстрые шаги, что приближаются к нему. — Я сейчас подойду, — говорит он через плечо. Однако человек не останавливается, а Луи поворачивается к тому, кто искал его. — Серьёзно, ты можешь вернуться в дом, я… Сигарета падает на землю тогда, когда Луи прикрывает своей ладонью рот. Его глаза тут же наполняются слезами, когда он видит того, кто стоит напротив. У Гарри мягкая улыбка, а звёзд в его глазах больше, чем в небе над ними. Он делает два шага вперёд и заключает в объятия Луи, что сразу же зарывается носом в чужую шею. — Тихо, — утешает Томлинсона Гарри, прижимая того к себе. Луи продолжает отчаянно цепляться за рубашку жениха. Его кулак сжимает ткань, притягивая тело Гарри ближе, и это необходимо, дабы убедиться, дабы понять, что военный действительно находится здесь и что он не исчезнет через мгновение. Когда Луи немного отстраняется и заглядывает Гарри в глаза, они молчат, но в то же время будто бы и ведут диалог. Они не нуждаются в словах, чтобы сказать: «я люблю тебя». Луи поднимает руку и касается кончиками пальцев щеки своего жениха. Он больше не плачет, но и всё вокруг будто происходит в замедленной съёмке. И только шатен гуляет взглядом по лицу Гарри, что находится в совершенно статичном состоянии. Стайлс понимает: Луи нужно время, чтобы поверить в реальность происходящего. Его руки покоятся на стройных бедрах шатена, и он ждет. В полной тишине проходят следующие двадцать секунд, хотя кажется, что они длятся несколько часов. Но в конечном итоге Луи начинает улыбаться и он тянется вперёд, дабы соединить их губы. Руки Гарри обвиты вокруг его талии, пока сам шатен кладет свои ладони на впалые скулы, пытаясь притянуть военного как можно ближе. Они просто наслаждаются присутствием друг друга, и их поцелуй удивительно нежный. И даже когда ребята отдаляются друг от друга, Луи всё равно продолжает чувствовать тепло, потому что его руки всё ещё сцеплены за шеей Гарри, который, в свою очередь, продолжает держать свои на пояснице шатена. — Прости, что меня не было на твоём дне рождении, — аккуратно произносит Стайлс, и в его голосе отчетливо слышится сожаление. Луи активно качает головой. — Уже неважно. Ты здесь сейчас. Я… — попытка найти нужные слова проваливается, поэтому он просто встаёт на цыпочки и снова целует жениха. На этот раз более смело, страстно. Шатен запускает свои пальцы в отросшие с последней встречи волосы Гарри и слегка тянет несколько прядей, тем самым вызывая стон у человека, которого скоро снова сможет называть «Кудряшкой». Наконец Гарри разрывает поцелуй, слегка задыхаясь, и соединяет свой лоб со лбом Луи. Их глаза закрыты, и то, что мужчины делят воздух, чувствуют дыхания друг друга на собственной коже, — прекрасно. Луи тихо хихикает, и Гарри делает шаг назад, чтобы посмотреть на него. Он хватает ладони шатена, сжимая те в своих, и запрокидывает голову. Луи поступает так же, и начинает снова разглядывать небо, которым любовался буквально несколько минут назад. И когда он встречается со взглядом Гарри, на лице последнего появляется глупая улыбка. — Long as there are stars above you, — тихо пропевает военный.