The Big Landlord / Крупный землевладелец

Люди, приветствующие невесту, битком забили двор семьи Ань так, что даже кошка под ногами не проскочит. Ищя место для временного проживания, Цзыжань остановил свой выбор на этом дворе по причине его уединения и отсутствия здесь посторонних звуков. Сейчас же толпа народа полностью оккупировала это место, постоянно бегаю туда сюда. Еще и приданное Ань Цзыжаня загромождало двор. Первоначально юноша готовил его для Юйчжи. Кто бы мог подумать, что в конечном итоге приданное понадобится ему самому. Ко всему прочему, объявились слуги и группа людей из дворца Фу. Теперь двор переполнился до такой степени, что шагу некуда было ступить. Женщина средних лет, отвечающая за организацию церемонии согласно всем обычаям и традициям (матрона), заметив приветственную группу, быстро взяла со стола красную вуаль, готовясь прикрыть голову Ань Цзыжаня, но тот поднял руку, чтобы ее остановить. Выдержав небольшую паузу, свадебная матрона произнесла: «Ань гун цзы, вы…». Цзыжань спокойно сказал: «Я мужчина. В этом нет необходимости». Хотя он согласился с предложением Фу Утяня, все равно не собирался выходить замуж так, как это делают женщины. «Но… Это не соответствует правилам, ах!», - нерешительно сопротивлялась матрона с красной вуалью в руках. Но Цзыжань оставался непреклонен: «Невзирая на правила, я не буду покрывать свою голову». Женщина беспомощно наблюдала за быстрым приближением счастливого часа*. Если они продолжат в том же духе, - наверняка задержатся. В таком случае гнева ван е не избежать. Но в то же время она беспокоилась из-за того, что ее могут обвинить в неисполнении традиций. [*П/п: древние китайцы считали, что день делится на счастливые, нейтральные и несчастливые часы. Для наилучшего результата важные церемонии и ритуалы должны проводиться в определенное время] Казалось, Цзыжань мог читать ее мысли: «Если ван е будет недоволен, вся вина ляжет на меня». После таких слов матрона могла только согласиться. Юноша передал красную вуаль слуге, стоящему рядом, а затем позволил людям поддержать его за руку и вывести навстречу приветственной группе. Женщина вдруг подумала о чем-то и спросила: «Ань гун цзы, разве у семьи Ань нет старейшин, чтобы сопровождать тебя?». Она имела в виду благословение близкого родственника. Согласно обычаям Да Я, старший в семье благословляет невесту на гармоничные отношения с женихом. «Нет. Идемте». Цзыжань решил, что свадебная матрона имеет в виду младших жен Ань Чанфу. Ведь на данный момент они самые старшие в семье. Но, обладая статусом наложниц, эти женщины не могут появляться на публике. Кроме того, он никого не посылал, чтобы уведомить их о предстоящей свадьбе. Юноша волновался, что Фан Цзюньпин не смирится с таким положением дел и доставит ему неприятности, поэтому не стал рассказывать о брачном договоре. В итоге они даже не в курсе того, что Цзыжань выходит замуж во дворце Фу. Иначе, наверняка бы начали волноваться, ведь, учитывая положение семьи Ань, вступление в брак во дворце Фу равносильно передаче имущества семьи Ань дворцу Фу.* [*П/п: из-за различий в статусе, семье Ань пришлось бы предоставить очень большое приданое ради соответствия престижу дворца Фу. Таким образом, для маленькой семьи землевладельцев вроде них, приданное будет равняться почти всем их ликвидным активам, а значит, меньше денег в будущем достанется наложницам и их дочерям] Выслушав его, свадебная матрона больше не поднимала эту тему. Люди длинной вереницей вышли через парадную дверь. Тут же в поле зрения Цзыжаня оказалась огромная кучная толпа зрителей, которые разом обратили свои взгляды на юношу, идущего по центру. Возможно, из-за его отказа надеть красную вуаль у большинства людей появилось неприкрытое удивление на лицах. Они даже приподнимались на цыпочки и вытягивали шеи, чтобы получше разглядеть «невесту». Взгляд Цзыжаня блуждал из стороны в сторону, пока не остановился на самой приметной и привлекательной фигуре, стоящей перед толпой. Это был Фу Утянь с его величественной аурой. Вспышка удивления промелькнула в глазах Ань Цзыжаня: он никак не ожидал, что ван е явится лично. Дворецкий Су как-то сказал ему, что многие выдающиеся и благородные люди Да Я лично не пойдут в другую семью ради встречи и сопровождения невесты. Большинство женихов ждут в своих усадьбах. На то есть две причины: во-первых, их статус слишком уважаем; во-вторых, семья мужа считается возвышенной, поэтому, когда невеста входит в дом жениха, она должна беспрекословно слушаться своего будущего мужа. Ну а в случае императорской семьи эта ситуация особенно очевидна. А пока Цзыжань смотрел на Фу Утяня, тот разглядывал его в ответ. В его глазах юноша в красных одеждах являл собой совершенно очаровательное и ослепительное зрелище. Настолько красивый, элегантный и грациозный молодой человек, что им просто невозможно не залюбоваться. Фу Утянь всегда знал, что Цзыжань действительно великолепен. Размышляя об этом, ван е подал ему руку: «Ван фэй, я пришел за тобой». Цзыжань уставился на протянутую руку. Не затягивая, под пристальным взглядом окружающих он медленно положил руку в ладонь Фу Утяня и мгновенно был окружен теплом. Ван е обнажил редкую улыбку. Служанки, толпящиеся позади Ань Цзыжань, покраснели: на самом деле ван е выглядел очень даже хорошо и совершенно не походил на свое описание из людской молвы. Вот уж точно – доверять можно лишь тому, что видел сам. Мистер Су, глядя на пару перед собой, не мог не протереть глаза. Как он мог внезапно почувствовать, что молодой господин и ван е очень хорошо подходят друг другу? Наверняка просто привиделось! С помощью Фу Утяня, Ань Цзыжань сел в паланкин. Хоть и без особо причудливых украшений, но носилки были высококлассными. Паланкин переносили восемь человек, а учитывая их быстрый и ровный темп, можно сказать наверняка, что все носильщики – мастера боевых искусств. В итоге, паланкин оказался очень устойчивым, и его почти не трясло. В округе вновь раздались звуки бряцанья медных тарелок и взрывов петард, а группа приветствия невесты отправилась в путь. Некоторые из зрителей пытались не отставать, в то время как другие стояли как вкопанные, и пришли в себя только с движением толпы, издав крик удивления. «О боги, кто придумал небылицу, что цзюнь ван уродлив?!». Он же до крайности благороден и прекрасен! ruvers.ru