Закат
Последние лучи солнца обнимают горизонт, будто прося прощенье за своё не долгое расстование. Небо окрасилось в красные, оранжевые, жёлтые, фиолетовые цвета. Где-то недалеко пели вечерние плицы и дул лёгкий еле тёплый ветерок откуда-то с запада. На одном из возвышений сидели две изящные фигуры, чьи пальцы были заключены в замок, открывая всем их принадлежность друг другу. Они сидели уже достаточно долго, ловя последние лучи солнца, наблюдая, как вечер постепенно сменяется ночью. –Этот закат прекрасен. – восторженно вздохнув, сказал скелет с золотой диадемой. Сейчас она блестела особенно ярко, так же как и зрачки цвета солнца, в которых отражались, буквально, последние лучи засыпающей звезды. –Ты прав. — тот что сидел рядом придвинулся ближе, поворачивая голову к своей второй половинке. –Но прекраснее тебя нет никого.- скелет поднял подбородок первого, призвав обратить внимание на себя. –И…Инк? — на скулах выступил нежно-золотой румянец. Он на мгновение потерялся в этом бережном прикосновении, хотелось большего, но не сейчас. –Да, Дрим. Инк приподнял руку, пальцы которой были переплетены со смыслом его жизни и коснулся легко, почти не ощутимо, почти невесомо, что казалось бы никто не способен заметить такое любовное и бережное прикосновение, кроме его второго солнца, что восседало напротив. –Мы… Ведь всегда будем вместе? Румянец стал ярче. Хоть лицо Инка и не выражало совершенно ничего без красок, но Дрим мог почувствовать всю ту любовь и нежность лишь через лёгкое прикосновение к запястиям или лицу. Он не боялся услышать ответа, ведь хранитель позитивных эмоций знает, каков будет ответ, от чего стало как-то теплее. –Конечно, Дримми, что за вопрос.–Инк был слегка удивлён вопросом своего любимого, но ни одна искорка не пробежала по его всегда однотонному лицу. Лишь краски помогали испытывать нужные эмоции, но пояс с сосудами остался лежать рядом с художником. Он не видел необходимости испытывать эмоции сейчас. –Просто я боюсь. Битвы с моим братом становятся тяжелее, нападения на вселенные и наш дом стали чаще, негативных эмоций с каждым разом всё больше и больше, как и сама банда Найтмера. Наши силы иссякают. Что будет если…– договорить ему не дали, Инк крепко обнял Дрима и прижал к себе, успокаивая. –Тише, успокойся. Всё будет хорошо. Даже если и так, мы сможем справиться с этим. Запомни, малыш, пока есть тьма, свет всегда найдёт способ победить её. Я всегда буду с тобой, и буду защищать тебя, что бы не случилось, мы не отступим.– сказав это, художник прикоснулся зубами ко лбу мечты, имитируя короткий поцелуй. Что-то после слов Дрима его заставило задуматься. Дрим крепче прижался к Инку, пряча своё лицо в его шарф, тихо произнёс: Я тебя люблю. –Я тоже тебя люблю.***
Закат
Последние в этом мире лучи солнца обнимают горизонт. Это последний раз, когда все живущие на этом материке, видят столь прекрасное зрелище. Птицы больше не поют в столь поздний час, вечернее небо больше не приносит той радости и восхищения, что приносило когда-то. На том же возвышении различалось два силуэта, отец и сын, глазницы наполнены пеленой слёз. Сосуд с голубой жидкостью пуст полностью. Мир начал терять свои краски также, как и жители теряли надежду. Огоньки, что были зажены в их душах постепенно тухли… Вместе с огоньком надежды, уходила и истинная сущность души, оставляя после себя лишь оболочку и то, что в ней осталось. Около края излюбленного материка лежала всем знакомая золотая диадема и растрёпанный шарф с эмблемой клана солнца. Лепестки на тиаре слабо поблёскивали от последних лучей, но не так как раньше. Казалось, что золото потеряло свой истинный цвет, так оно и было. *–Его больше нет.* Слёзы хлынули новой волной, не давая просохнуть и так вымокшему меху на шарфе. Через пелену слёз Инк посмотрел на того, кто сидел рядом, Палетт, его сын, нет, их сын, был очень похож на его любимого, как характером, так по большинству и внешностью. Инк придвинулся ближе к скелетику, прижимая того к себе. Слишком многое обрушилось на них, слишком многим пожертвовали. Малыш не заслужил таких воспоминаний в период своего полноценного развития, и уж тем более он не заслужил той душевной боли от потери того, кого горячо любил. Палетт единственный, что осталось от него, от Дрима. Солнце скрылось за горизонтом, погружая всю долину во мрак, забирая с собой последние счастливые воспоминания. На материке остались лишь вещи и небольшая горстка пыли. Последняя память от того, кто был дорог и того, кто уже никогда не вернётся.