***
«Painter song» by Norah Jones
Размеренная джазовая мелодия лилась из колонок, установленных в потолке и стенах, благодаря чему казалось, что ты погружён в водоём, приятно обволакивающий все твои конечности, но при этом он нисколько не мешал общаться с друзьями. Круглые деревянные столики из темного дерева были расставлены в хаотичном порядке по всему помещению. Удобные стулья из такого же дерева, накрытые сверху мягкими бархатными подушками оттенка цвета хвои. А для угловых столиков стояли соблазнительно мягкие диваны цвета «обморока лягушки», как настойчиво утверждала Дюпен-Чен, спорить с которой никто даже не пытался. Заказав рекомендованную Агрестом пасту, ребята погрузились в бурное обсуждение очередной недавно произошедшей битвы супергеройской парочки и нового акуматизированного злодея. Им оказалась сердитая и раздосадованная библиотекарша, которая устала постоянно «шикать» на шумевших молодых людей, некоторые из которых приходили лишь для того, чтобы снять несколько историй в Инстаграм, а кто-то не придумал места лучше для свидания со своей второй половинкой. Подобные посетители разрушили внутренний покой миловидной с виду женщины, нарушили священные правила её прекрасного святилища, за что вскоре расплатились, превратившись в весьма молчаливые талмуды книг. — Нет, Акума вселился в её очки, отвечаю, — вскрикнула уже порядком раздражённая Сезер, — куда ещё он мог вселиться вредной библиотекарше? — Да в часах он был, — простонала Маринетт, ударяясь головой об столешницу. Этот бессмысленный спор уже порядком затянулся, что начинало раздражать девушку. — Согласен с Маринетт, — аккуратно проговорил Адриан, опасаясь разгневанной подруги, — если ты присмотришься сюда, то вот в этот момент увидишь, что это часы, — он указал пальцем в видео на телефоне, снятое очевидцами с места происшествия. Сезер резко выдернула смартфон из рук Агреста и приблизила его к лицу так сильно, что ребята засомневались, что вообще что-то можно было увидеть с такого расстояния. — Ладно, вы правы! — недовольно фыркнула девушка, возвращая вещь владельцу и тут же откидываясь на спинку стула. — С тебя приглашение на званый ужин к тебе домой. Я уже соскучилась по кулинарным шедеврам твоей мамы, — послышался наигранно озлобленный голос Дюпен-Чен, щека которой была прижата к деревянной поверхности стола, и чьи глаза, будучи сощуренными, буравили в подруге дыру. — Как пожелаете, мадемуазель «я всегда права», — наигранно произнесла Сезер, почтительно склоняя голову, после чего громко рассмеялась, когда в неё полетел треугольный кусок фокаччи.***
«Yellow light» by Of Monster and Men
— Спасибо. До свидания. Послышался тихий перезвон колокольчика, прикрепленного к двери. — Льёт как из ведра, — поёжилась Сезер, раскрывая перед собой зонт и шагая под него, — ладно, ребят, мне нужно бежать забрать младших со школы, — она весело махнула рукой и, развернувшись на пятках, ушла. — Я, пожалуй, провожу её, — воскликнул Нино. Он обнял друга и тихо, наклонившись к самому уху, проговорил так, чтобы слышал его только Агрест, — это твой шанс, дружище. Его коренастая фигура довольно скоро скрылась за пеленой дождя и лёгкого тумана, который окутал узкие улочки Парижа. Тяжёлые капли шумно барабанили о тканевый навес, укрывавший вход в это уютное кафе. Адриан неловко мялся, переступая с одной ноги на другую, путаясь в мыслях и пытаясь завести начало хотя бы небольшой беседы. Ухватившись за первую промелькнувшую в его сознании, он, не думая выпалил её: — А ты знала, что игра в дартс была придумана именно благодаря дождю? — его щёки постепенно залились нежно-розовым румянцем, а глаза заметались по улице, — из-за сильного ливня пришлось прервать соревнование лучников, и участники от скуки попросту начали метать стрелы в мишень прямо руками. — Я не знала, — проговорила Маринетт, вглядываясь в лицо друга и улыбнулась, — порой неудачи и ненастья оказываются хорошей возможностью и неплохим шансом, — она вышла из-под укрытия и подставила лицо под падающие капли дождя, — у тебя ведь тоже нет зонта. Так может, пробежимся? А потом мои родители нас отогреют твоим любимым зелёным чаем. Его лицо озарила яркая улыбка, и он часто закивал, словно китайский болванчик, после чего вновь залился краской, что вызвало приступ хохота у девушки. Схватив его за руку, Маринетт вытянула Агреста из-под навеса и, крепко сжав своей маленькой ладошкой его, побежала под дождь, заливаясь смехом. Их одежда тут же насквозь промокла, волосы прилипли ко лбу и шее, но радостные улыбки по прежнему сияли на лицах, и радостные крики сопровождали всю дорогу до пекарни.***
— Мадам Чен, чай вашей матери, как всегда, прекрасен, — с улыбкой сказал Адриан и блаженно втянул горьковато-сладкий аромат. Пар, путаясь в узорах и спирали, медленно поднимался над глиняной чашкой, покрытой зеленой глазурью и тонкими линиями позолоты. — Милый, твоя похвала всегда греет моё сердце. Когда будешь уходить, я обязательно дам немного с собой, — мягко улыбнулась женщина и поднесла чашку к губам, делая небольшой глоток. Сердце легко трепетало в груди и распространяло по всему телу это уютное тепло, которое дарили люди, окружавшие его. Их поступки, улыбки, действия, — всё это позволяло чувствовать себя значимым. Это прозвучало бы очень банально, но они были его домом. Местом, куда он хотел возвращаться из раза в раз, куда тянуло его душу. В эти моменты он был самым счастливым человеком на свете. И разве можно было желать большего?***
Прекратившийся дождь, оставил после себя чудесную свежесть, и прохладу, окутывавшую словно прохладное шёлковое одеяло в жаркую летнюю ночь. Адриан шёл по тихой пустынной улочке, находящейся буквально в квартале от особняка Агрестов. Старые, но при этом имеющие свой шарм вывески магазинов, были покрыты капельками дождя, которые теперь под своей тяжестью скатывались и падали на головы прохожих. Парень мечтательно запрокинул голову к небу, наблюдая то, как серые тучи открывают ясное голубое небо, постепенно переходящее в розово-жёлтый градиент. Приближается заход солнца. Поистине прекрасное явление смены дня и ночи. Он любил вечерами наблюдать за тем, как последний луч солнца ласково облизывал крыши домов и заглядывал в окна парижан, обещая вернуться на следующий день. Засмотревшись по сторонам, он неожиданно столкнулся с шедшей ему навстречу женщиной. Пробормотав извинения, они разошлись в разные стороны. Но, заметив чёрную шёлковую перчатку, выпавшую из сумки незнакомки, Адриан наклонился и поднял вещицу. В несколько шагов догнав женщину, он аккуратно взял её за локоть, заставляя обернуться. — Мадам, ваша перчатка. Вы обронили, — проговорил парень, протягивая незнакомке её вещь. Та мягко улыбнувшись, поблагодарила и, развернувшись, ушла, оставив юного Агреста в замешательстве. Её глаза. И черты лица. Они были ему знакомы. Они крутились неясным вихрем у него перед глазами, и он не мог понять, откуда он знал её. Как бывает, крутится слово на языке. Но здесь было куда сложнее. Серые, словно лужицы жидкой ртути, глаза смотрели насквозь, словно знали его тайны. А её волосы, собранные в причудливую косу, были оттенка платины. Он определённо знал эту незнакомку.