Школьные будни литературных гениев.

      Акутагава потянулся, разминая мышцы. Парень осмотрел зал кафе, в котором было пусто. Впрочем, в это время сюда редко кто-то заходил. Обычно клиенты были позже. Брюнет собирался вернуться к недочитанной книге, но звякнул колокольчик на двери, оповещая о приходе посетителя. Хигучи, одевшись в легкую куртку, зашла в маленькое кафе. Было ужасно холодно и сейчас ей хотелось выпить чашечку горячего чая. Девушка пришла после занятий, которые всегда заканчивались поздно. Рюноскэ с удивлением посмотрел на одноклассницу. Парню не очень хотелось, чтобы кто-то знал о том, что он работает, но сейчас только он был свободен и поэтому, тихо вздохнув, подошел к столику, за которым устроилась блондинка. Девушка сидела в куртке, засунув руки в карманы. Услышав, что к ней подошли, Ичиё подняла взгляд. — Р-Рюноскэ? Акутагава слегка поморщился. — Да. Ты будешь что-нибудь заказывать? — Да. Можно чай, пожалуйста. Зеленый и без сахара, — девушка поёжилась от холода. — Сейчас принесу. Брюнет пошёл выполнять заказ и вернулся буквально через минуту. Он поставил перед девушкой чашку с горячим чаем и собрался вернуться за стойку. Несмотря на то, что кружка была очень горячая, Хигучи держала её в ладонях, настолько ей было холодно. — Спасибо, — сказала она. Рюноскэ усмехнулся. — Да не за что. Это моя работа. Хигучи отпила немного из кружки. — И давно ты так работаешь? — С полгода где-то, — пожал плечами парень. — Ясно, — Ичиё снова поёжилась, — Совсем холодно сегодня. — Неудивительно. Уже не лето, — заметил Рюноскэ. — Ничего, скоро согреешься. Действительно, в кафе было тепло, и холод постепенно отпускал. Стало немного теплее, но Хигучи куртку снимать не стала. Девушка допила чай и достала из кармана деньги. Ичиё оставила их на столе и встала. — Постой, — окликнул ее Акутагава. Подойдя, парень поправил капюшон куртки. — Спасибо, — девушка улыбнулась и коснулась своей холодной рукой руки парня. Он нахмурился. — Одевайся теплее, — бурнул Рюноскэ, отворачивась.— Заболеешь еще. — Хорошо, — Хигучи вышла из кафе и пошла к себе домой. — Хигучи, маленькая, что же ты так легко одета?! — мама девушки взяла футляр со скрипкой и поставила в угол. — Скорее иди кушать, мы с папой тебя уже заждались. Девушка кивнула. — Утром было теплее, — заметила она. — Я не думала, что так похолодает. Женщина покачала головой и пошла вслед за матерью на кухню. На следующий день первым уроком была литература. Накахара явно была чем-то недовольна, но старалась не показывать этого ученикам. Урок прошёл спокойно ровно до того момента, пока в класс не вошёл Осаму. — Детки, классного часа не будет, — сказал он и взглянул на Накахару, которую грубо прервал. — Если ты чем-то недовольна, я готов выслушать, — он указал на дверь. Чуя сделала глубокий вдох, успокаиваясь. — Мы поговорим, когда урок закончится, — она зло посмотрела на математика. — Он уже закончился, — слова Дазая утонули в перезвоне колокола, означающем конец урока. Накахара недовольно цыкнула и, дав задание на следующий урок, подождала, пока ребята выйдут из класса. — Ты не мог подождать пару минут? Обязательно было мне конец урока испаганить? — Почему сразу испаганить? Я просто сообщил важную информацию, — протянул Дазай с грустной интонацией в голосе. — Сообщил. Но мог сделать это, когда они придут к тебе. — Накахара сложила руки на груди. — А какая разница? И ты явно чем-то недовольна, — Осаму хитро прищурился. Чуя вздохнула. — Скажем так, я не выспалась. Такой ответ тебя устроит? — Вполне, — Осаму вздохнул. — Ну почему ты не хочешь совершить со мной двойное самоубийство? — Потому, что хватит маяться дурью! — вспылила рыжая. — Тебе самому это ещё не надоело? Лично я задолбалась каждый раз вытаскивать твою задницу из очередной петли. Осаму обиженно насупился. — Зачем так грубо, Чуя? Я же обидеться могу. — Уж извини, но ты сам на это напрашиваешься. — Поздно, я уже обиделся, — Осаму сел за заднюю парту. — У меня «форточка», так что буду, раз ты бука такая, сидеть у тебя. — Лучше бы к следующему уроку подготовился, — буркнула Чуя. Она повернулась к Осаму спиной и написала на доске тему для следующего класса. — Не буду. У меня нет настроения. — Пф. Настроения у него нет. — Угу. А ты бука. Накахара фыркнула, но ответить ничего не успела. В кабинет вошли дети. Те удивились, увидев Дазая, но Чуя сказала, чтобы не обращали на него внимания и что он зайдёт за тетрадями и сядет тут проверять работы. Дазай надулся, но всё-таки сходил в свой кабинет. Только тетради он не проверял, а принёс их скорее для того, чтобы Чуя отстала от него с работой. Девушка читала стихотворение классу, стараясь передать все чувства, что описывал в нём автор. Дазай внимательно слушал её, а когда Чуя остановилась, чтобы перелистнуть страницу, неожиданно продолжил. Осаму знал это стихотворение и без особого труда рассказал вторую его половину. Чуя посмотрела на Осаму. Тот рассказал это стихотворение с немного другой интонацией, но это даже лучше. Последнюю строчку они закончили вместе. Ученики сидели тихо. Они практически забыли о том, что в классе сидит математик и были порядком удивлены. Сам же Дазай откинулся на спинку стула и улыбнулся, смотря на Накахару. — На дом вам нужно выразительно читать это стихотворение, — сказала Чуя и прозвенел звонок. — Отличный выбор материала, — заметил Осаму, когда дети выходили из кабинета. — А то. Литература — это тебе не задачи решать. Это чувства, эмоции и размышления. Дазай встал и подошёл к учительскому столу. — Ты знаешь, что выглядишь просто очаровательно, когда проводишь урок? — прищурился шатен. Чуя отвернулась, чтобы Дазай не заметил её смущения. — Эх, ладно, — Осаму потянулся. — Пойду я. — Иди. — На крышу, чтобы покончить с собой из-за несчастной любви, — трагически закончил мужчина. — Чего? — Чуя повернулась к Дазаю. — Увижу на крыше, прибью, и это будет очень больно. — Ты же знаешь, что мне не нравится боль, — надулся тот и, показав язык, вышел из кабинета. — Знаю, — сказала Чуя, но в кабинете Дазая уже не было. Дазай вернулся к себе в класс. Здесь всё было довольно спокойно, и он, написав на доске тему урока, сел за стол и взял свою любимую книгу. Со звонком ребята вошли в кабинет. Акутагава сел на свое место. Хигучи в школу не пришла, и это было странно. Девушка болела очень редко. Неужели всё-таки простудилась? Надо будет узнать у Гин. Она неплохо общается с Хигучи вне школы. Дазай внимательно осмотрел класс и, заметив отсутствие Ичиё, слегка нахмурился. — Акутагава, скажи, Хигучи была сегодня в школе? — обратился Осаму к брюнету. — Нет, — помотал головой Рюноскэ. — Если она заболела, то почему мне её родители не позво… — телефон Дазая издал мелодию. Учитель взял трубку. -Да, да… Хорошо… Ясно… Выздоравливайте, — шатен положил трубку. — Хигучи в больнице, — пояснил он. — У неё плановый осмотр. Значит, вряд ли что-то серьёзное. Скорее всего, уже завтра девушка будет присутствовать на уроках. Рюноскэ записал в тетрадь дату и приготовился слушать учителя. Сегодня Дазай рассказывал не слишком лёгкую тему. Вся доска была в формулах, а учитель устал отвечать на вопросы, не понимающих тему ребят. Наконец-то прозвенел спасительный, в первую очередь для учителя, звонок. Дазай тяжело опустился на свой стул. — Как же я устал, — тихо сказал он стульям и стенам. Уроков сегодня больше не было, что не могло не радовать. Но на улице шёл противный дождик, который грозил вот-вот перейти в полноценный ливень, и совершенно не хотелось выходить из теплого, а главное сухого, помещения. Кёка вышла со школы вместе с Ацуши. Им было по пути, поэтому Ацуши раскрыл зонт и подошёл к девушке, которая замерла, стоя под крышей. — Спасибо, Ацуши-кун, — сказала Кёка, улыбнувшись. Блондин немного смутился. — Да чего там, — неловко пробормотал он. — Да ладно тебе. Что ты сразу смущаешься? — Кёка посмотрела прямо в глаза парня. Накаджима хотел что-то ответить, но не стал. В голове пронеслась мысль, что у девушки такие необычные глаза. Очень красивого оттенка. Пришло сравнение с грозовым небом, но оно обычно холодное и мрачное, а глаза Кёки были теплыми и добрыми. А дождь тем временем усиливался, и ребятам нужно было идти. Ацуши проводил девушку до дома. — Кёка… — Накаджима замолчал, но потом решился. — Может… Сходим куда-нибудь на выходных? Изуми удивленно моргнула, а потом улыбнулась и кивнула. — Хорошо. Ацуши улыбнулся в ответ и хотел было пойти к себе домой, но решил по дороге зайти в маленькое кафе. Блондин вошёл и сел за столик у окна. Парень задумался и не сразу заметил, что в кафе был Акутагава. А вот Рюноскэ сразу же заметил Накаджиму и нехотя подошел к его столику. Ацуши вздрогнул, когда к нему подошли. И нервно улыбнулся, когда увидел, что это был Акутагава. — Заказывать что-нибудь будешь или продолжишь пялиться на меня? Накаджима хотел уйти, но это будет означать, что он боится. Поэтому он решил ненадолго задержаться. — П-прости. Чай. Черный. — Хорошо, — Акутагава отошёл за стойку и сделал чай. Ацуши вздрогнул. Похоже Акутагава был не в духе и его присутствие только больше накаляет обстановку. Рюноскэ поставил чашку на стол и отошел к окну, за которым до сих пор барабанил дождь. Накаджима благоразумно не стал завязывать разговор и, допив чай, оставил деньги и пошёл к выходу из кафе. Акутагава подошел к столику, взял деньги и положил в кассу, когда снова услышал звонок колокольчика. В зал вошла вернувшаяся из больницы Хигучи. — Вы сегодня сговорились что ли, — пробурчал он себе под нос и пошёл к столику, за которым устроилась блондинка. — Что-то случилось? — спросила Ичиё подошедшего к ней Рюноскэ. Парень махнул рукой. — Не обращай внимания, просто плохой день. Ты что будешь? — Чай и… — Хигучи призадумалась. — Пирожное. Рюноскэ прошёл к стойке и через пару минут вернулся с заказом. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он, ставя на стол перед девушкой тарелочку с пирожным. — Уже лучше, — девушка отпила из кружки. — Скоро меня вылечат. — Хорошо, — кивнул Акутагава. — Слушай, Рюноскэ, — девушка немного помолчала. — Можно я буду заходить сюда чаще? Акутагава пожал плечами. — Как хочешь. — Если тебя это раздражает, — девушка взяла пирожное. — Я больше не буду приходить. — Да нет. Всё в порядке, — вздохнул парень. — Просто сегодня не лучший день. А про себя он продолжил, что был бы совсем не против видеть здесь блондинку. Но вслух говорить этого не стал. — Хорошо, — девушка улыбнулась. — У тебя получается прекрасный чай. Рюноскэ слегка улыбнулся. — Спасибо.