Однажды ночью...

Где-то полвосьмого Юнги забрал Чонмина и попрощавшись, ушёл, после чего Чимин спокойно выдохнул. Мальчик обрадовался тому, что поживёт немного у Юнни, пока его папа будет лечиться. Юнги что-то наплёл ребёнку о какой-то командировке Гука на три дня и тот охотно согласился. Теперь у Чимина есть время, чтобы поставить Чонгука на ноги и к возвращению Чонмина тот должен выглядеть, как огурчик. Убравшись на кухне, Чим идёт к Чонгуку. Он хочет ещё раз его увидеть. То, что сказал Мин, до сих пор в голове не укладывается. Он подходит к кровати, присаживается тихонько с краю и разглядывает мирно спящее лицо, на котором ссадина только приобретает синеватый оттенок. Боже, после того как Чимин узнал, что произошло на самом деле, на Чонгука стало невыносимо смотреть. Он чуть-ли не погиб, вашу мать, его спасла та рубашка, в которой он родился и не зная его матери, Чимин хочет сказать ей спасибо. Глядя на эти руки и ноги, перевязанные бинтами, в груди неприятно колется, какая-то ноющая боль появляется, из-за которой хочется выпустить слёзы. Чимин наклоняется ближе к лицу брюнета, тянется к нему рукой и бережно проводит ею по той самой ссадине. Даже не смотря на это, он всё равно красивый, ничто не испортит эти острые скулы и эти щёки. Длинные ресницы, густые брови, нос с горбинкой, тонкая полоска вишнёвых губ и милая родинка под ними – всё прекрасно. Чонгук действительно красивый и Чимин не понимает: как в него можно не влюбиться, как он может кому-то не нравиться? Касаясь пальцами мягкой щёки, на глазах проступают бусины слёз. Чимин попал, очень крупно попал. От этого уже не избавиться. Закусив губу, он ведёт пальцами ниже к уху, после чего Чонгук во сне слегка двигает уголками губ, будто улыбается, но спит дальше. А Чимин видит это и сам улыбается. Невозможно оторваться. - Так сильно нравлюсь? Чимин вздрагивает от неожиданности и руку отдёргивает от лица Чонгука, который открыв глаза буравит его взглядом. Сердце трепещется как сумасшедшее и это скорее от испуга, а не от того, что его спалили. Чимин хмурится и бьёт ладошкой по крепкой груди. - Айщ, ты чего пугаешь? Я чуть не умер тут, - Чимин отстраняется от Гука, но с кровати не встаёт. - Я просто не хотел тебя отвлекать от разглядывания моего красивого лица, - Чонгук неподвижно лежит и повернув к парню голову, слегка улыбается, дёргая бровями. Чимин сразу заливается краской, чувствуя на щеках пожар, но всё равно недовольно бурчит. - Ещё чего, я просто... ссадину смотрел. Кстати, её нужно намазать мазью, чтобы быстрее разошлась, иначе Чонмин к тебе и близко не подойдёт, - Чимин дотягивается к тюбику на прикроватной тумбочке и обращается к Чонгуку. - Ты можешь сесть? - Попробую, - Чонгук, стараясь локтями не упираться, с помощью Чимина принимает положение сидя и облегчённо выдыхает. - Ох, хорошенько меня... Эм... - Я всё знаю. Юнги был здесь, чтобы забрать Чонмина к себе на три дня, пока ты на человека не будешь похож, - Чимин садится почти впритык к брюнету и открыв мазь, выдавливает чуть-чуть себе на палец, после чего подносит его к ссадине. Еле дотрагиваясь он растирает её по всему пятну. Чонгук вблизи внимательно рассматривает опухшее лицо Чимина и ему становится жаль. - Прости, - Чонгук замечает, как после сказанного слова пухлые губы с силой сжимаются в тонкую полоску, а глаза по-новой становятся влажными. - Прости, что заставляю тебя плакать. - Заткнись. Лучше просто молчи, - второй рукой вытерев щёки от слёз, Чим продолжает растирать мазь. Нужно чтобы она как можно больше впиталась в кожу. - Почему ты плачешь? - Чонгук, по просьбе Чимина, поднял подбородок чуть вверх, но взгляд так и не отрывает. - Я не плачу. - Да? А на щеках что за водопад? - Чонгук свободной рукой дотрагивается до мокрой щеки и стирает с неё влагу. - Не твоё дело, - Чимин заканчивает с мазью и закрывает тюбик, после откладывая его. - Я приготовлю тебе что-нибудь поесть. - Не хочу, - Чонгук разглядывает прекрасные черты лица брюнета и находясь так близко, хочется поцеловать его. - Тебе нужно выпить какие-нибудь таблетки. Тебя что-то беспокоит? - Чимин с непроницаемым взглядом смотрит на Чонгука в ответ и в конец успокоившись, вытирает ладошками заплаканное лицо. Чонгук бесится. - Да. Ты меня беспокоишь, - Гук хватает те самые ладошки в свои и с силой удерживает дёрнувшегося парня. - Отпусти, что ты делаешь? Чонгук, - Чимин пытается вырваться, но Чонгук его крепко держит. - Скажи, почему ты плачешь и почему твоё лицо опухло? - Чонгук тянет Чимина ближе к себе и щенячьим взглядом заглядывает ему в глаза. - Пожалуйста, скажи. Я хочу это услышать. Пожалуйста. Чимин материться про себя, потому что из-за этого взгляда и этого ласкового тона он опять начинает выплёскивать этот свой водопад, будь он проклят. Он ничего не может с собой поделать, потому что даже когда видит Чонгука перед собой, ему всё ещё страшно. Страшно, что он мог его потерять, так и не успев сказать столько всего, чего хочется. Неужели он сейчас должен это сделать? Чонгук именно это хочет услышать? - Что сказать? - Всё. Всё ск... - Я ненавижу тебя, - выплевывает Чимин, бегая мокрыми глазами по всему лицу Чонгука. - Я так тебя ненавижу, что хочу тебе вмазать и с другой стороны, чтобы твоё лицо выглядело симметрично. Я ненавижу тебя за то, что ты заставляешь меня волноваться за тебя, а потом ещё и заботиться о тебе нужно. Я терпеть тебя не могу, когда ты делаешь такие вещи. Тебе твоя жизнь вообще не дорога? Ты подумал о своём сыне? Ты не думал о том, что после этой аварии он мог остаться сиротой в этом блядском мире, где у него кроме тебя, придурка, никого нет? За это я ненавижу тебя больше всего. Почему ты заставляешь меня ненавидеть тебя? Я же правда не хочу этого. Я не хочу ненавидеть тебя, я не могу больше ненавидеть... - Чим горько всхлипывает, зажмурив глаза и сжав кулаки, содрогается плечами от тихого плача. Он так устал бороться со своими чувствами и мыслями, которых стало чересчур много, что не в силах больше держать их в себе. Ему хочется поделиться ими с кем-то, чтобы не было так больно на душе. - Чимина? - Чонгук, обхватив ладонями его лицо, поднимает вверх и смотрит будто прямо в душу, искренне улыбаясь. - Я могу посчитать это за признание? Чимин пару раз всхлипывает и схватившись за его руки, хочет отцепить их. - Иди к чёрту. Чонгук уже не может ждать. Он так чертовски хочет испробовать эти губы, что не в силах больше сдерживаться. Резко поддавшись вперёд, Гук захватывает в плен горячие солёные уста и с жадностью сминает их, медленно млея от мягкости. Чимин дёргается, пытается вырваться, но ничего не получается, потому что Чонгук, хоть и травмирован, всё равно сильнее будет. И из-за этого Чимину хочется кричать. Он не может так пользоваться своей силой и целовать его, когда вздумается. Чонгук только сильнее сжимает пальцами мягкие щёчки, целует сочные половинки губ, по очереди посасывая то одну, то другую и судорожно выдыхает парню прямо в рот, когда тот прекращает противиться и покорно сдаётся. Он больше не может, больше нет сил, чтобы сопротивляться, точнее – смысла нет. Потому что самому хочется. Прикрыв слезливые глаза, Чимин наконец-то отвечает на желанный поцелуй, вцепившись пальчиками в разодранные рукава футболки Чона и чуть-ли не скулит от удовольствия. Чонгук как только почувствовал, что ему ответили, кажись на небеса взлетел. Нежно поглаживая большими пальцами влажные щёчки, Гук с невинным чмоком слегка отстраняется и уперевшись лбом в лоб Чимина, тяжело дышит прямо на опухшие губы. Чимин так же беспорядочно дышит, боясь открыть глаза и нервно сглатывает. - Можно я скажу, что влюбился в тебя? Можно? - тихо шепчет Чон, ни на миллиметр не отстраняясь. - Нет. - Почему? - Потому что я скоро уеду и мы больше не сможем видеться, - Чимин всё же отстраняется и смотрит на Гука с жалостью. - Я и так делаю себе больно, что отвечаю на твои поцелуи. Я не хочу страдать ещё больше, пожалуйста, не заставляй меня. - Почему ты говоришь это так, будто на другой конец планеты уезжаешь? Повторюсь ещё раз: я могу приезжать к тебе, а ты можешь приезжать ко мне, в конце концов ты можешь просто остаться у нас. Мы с Чонмином были бы только рады этому, - Чонгук не отпускает Чимина, а только тянет его на себя и крепко обнимает. - Только, прошу, не отталкивай меня. - Я не знаю что делать, правда. Я разрываюсь между тем, чтобы вернуться домой и остаться здесь... - Подумай об этом. У тебя есть ещё время, я не хочу давить на тебя, но знай, что моё предложение всегда будет в силе, хорошо? - Чонгук гладит его по спине и зарывшись куда-то в шею, целует. - Не хочу тебя терять. И отпускать тоже, но ты сам должен решить для себя чего на самом деле хочешь. Я готов подождать. - Спасибо, - Чимин утыкается носом в плечо Чона и так же крепко обнимает его за талию. Ему сложно определиться с чувствами. Теперь придётся хорошенько подумать, что для него важнее: гонки или Чонгук. - И ещё кое-что, - Чонгук с игривым голосом отстраняется от Чимина и с улыбкой выдаёт, - не запрещай мне хотя бы целовать тебя. - Чего? - Чимин широко распахнул глаза, чтобы посмотреть на довольного засранца и чуть-ли с кровати не валится, благо у того реакция хорошая. - Мне чертовски нравится с тобой целоваться, прошу, не отнимай у меня этого удовольствия, - Чонгук выдвигает губы трубочкой, прося поцелуй, но его только шлёпают по губам и быстро убегают, возмущённо пыхтя. - Ещё чего... на сегодня хватит, - Чимин с красными щеками скрывается за дверью спальни и еле слышно смеётся, когда из-за неё выкрикивают: - Тогда завтра поцелуй будет долгим! Я не шучу! Чимин с улыбкой на зацелованных губах идёт на кухню, чтобы приготовить им что-нибудь поесть и только потом можно собираться на занятие. Хорошо, что инструктор Ким перенёс занятие на час, у него там какие-то личные обстоятельства. Теперь есть время поухаживать за Чонгуком и вечер останется полностью свободным. Только Чимину немного грустно, ведь по квартире никто не бегает с игрушками и не кричит детским голоском, что всегда смешило, ведь он так привык к громкому топоту ножек и болтливому ротику, что совсем не по себе становится. Эх, он скучает по этому зайчонку.